Она стояла на крыше...

Это маленькая сказка с печальным концом. Здесь не будет имен. Просто потому, что это сказка.


Она стояла на крыше. На самом краю. Легкий ветерок шевелил ее волосы, солнце играло бликами на лице с закрытыми глазами, а она стояла, дышала ветром и думала о нем...

Он снова встал перед ее глазами. Такой же улыбающийся, милый, бесконечно милый и родной...

Приговор врача был беспощаден: лейкоз, тяжелейшая форма, и почти нет надежды на выздоровление.
Она рассмеялась ему в лицо - нервным, резким смехом.
Предатель.
Почему же ты не хочешь даже побороться за его жизнь, черт возьми?
"Он безнадежен, а многих других можно спасти сейчас".

А как же я?
Я не хочу спасать других! Почему именно он должен умереть? Почему???

Тогда он держал ее за руку, он умолял: «не уходи... побудь со мной... побудь еще чуть-чуть».
Она была рядом. Была рядом все время. Любила его. Не покидала, заботилась...
И до конца надеялась на чудо, на то, что все обойдется, на то, что он снова будет рядом с ней... Она так ждала этого... молилась за него... так боялась его потерять...
Он любил ее. И обескровленными болезнью губами шептал: «я люблю тебя...так люблю тебя...», а она в ответ крепко сжимала его руку, гладила непослушные волосы, которые когда-то щекотали ее лицо...

Ему было больно, она это знала. Больнее, чем когда-либо было ей.
Но о страдании говорили лишь мучительно распахнутые в беленый потолок темные глаза.

Смерть.
Как же много в этом слове несправедливости, пролитых слез, разбитых надежд...
Она думала, что это не коснется ее.
Но это коснулось его.
Никогда не поймешь, что это такое – когда на месте самого близкого, родного, любимого, единственного человека образуется невосполнимая пустота, вызывающая дикую боль…
Никогда, пока это не коснется тебя.
Она знала, что они умерли вместе.
Вместе с ним она похоронила себя.
Он уходил медленно.
И в последние секунды своей жизни сжал слабеющей ладошкой ее пальчики, мокрые от слез, и тихо прошептал: «я люблю тебя... не плачь».
Он не успел услышать ответного признания.

Она стояла на кладбище, на Химкинском кладбище и смотрела, как хоронят того, которого она так любила.

Она продала квартиру - не могла жить в месте, где находился ОН.
Она вышла из дверей – и тотчас ей в лицо дунул жестокий холодный ветер. И больше некому было защитить ее.

Она шагнула вперед. Не страшно. Совсем не страшно. Он не боялся. Он не боялся, когда уходил.
Это будет самое счастливое мгновение в ее жизни – то время с ним, и этот короткий, трехсекундный смертельный полет.
Она закрыла глаза и шагнула в пустоту.

Город жил своей жизнью. Все куда-то бежали, спешили, торопились, и никто-никто не знал, что исчезла еще одна жизнь, пропала, канула в никуда.
И никто не знал, что последними ее словами были: «Я иду к тебе. Просить прощения».