Царевич Алексей

ЦАРЕВИЧ  АЛЕКСЕЙ

Побелевший на дыбе  как мел,
На цепи, словно псина,
 Насладиться он не сумел
Синекурою царского сына.

И глазами нечего хлопать:
Претендента в идолы,
Как простого холопа,
Обманули и выдали.

Что в Европе за нравы?
Не уважили и царевича сан.
По приказу родимой державы
Стал он пленником сам.

Обошлись без соли и хлеба:
Узник зрелищем сыт –
Красный колокол в полнеба
Озорною фигою  висит.

Что ж молчишь, великий Пётр?
Сын твой спрятан в равелин.
Грязен пол да воздух спёрт,
Ждет палач кивка – вели…

Царь здоров и лобаст,
 Пьет и словом острит,
И мечтает грязный лабаз
Превратить в роскошную стрит.

Вымирают людишки однако
В эти славные времена.
Посадили кого-то на кол
И затёрли других имена.

Вот и кончились грозы,
Всеобъемлющая тишина.
Гнев отцовский грозен,
Но молчит почему-то страна.

Где-то плачет его Ефросинья,
Но доволен зато Лефорт.
Русью не станет уже Россия,
Сладок голландский торт…

Нет наследника у Империи…
Как воспрянуло вороньё!
Царь на грани безверия
Продолжает дело своё.

Строит град за градом,
Усмиряет мечом и огнём
И лишен лишь одной награды:
Хладнокровно забыть о нём.

А мёртвые не имут срама,
Чужую не приемля власть,
 И появляется юродивый у храма,
И предрекает: «Риму пасть!»

Хмурый месяц генварь,
Наводнение…
Заболевший лежит государь,
Бьют куранты последние.

Все проекты теперь нелепы.
Эта старая дама с косой
Пострашнее любого Мазепы.
Царь затравлен, как заяц косой.

Исчезает в сознании Запад.
Далеки и Голландия и Германия.
Отчего же горелого запах?
Власть – это только мания,

И размазав немецкий грим,
Царь хрипит на кровати,
Что Москва  - Третий Рим,
А Четвёртому не бывати…