Пунта Кана. День третий и четвертый

День третий.

У дней появился привкус будней. Волейбол, заплывы к буйкам, обильные трапезы, шапочные знакомства. Отличия лишь в доминирующем напитке: на смену дня дайкири приходит день пина колады, что означает лишь одно – грядет день текилы санрайз.

За обедом у нас с Мишей состоялся мужской разговор. Возможно я был излишне резок, но если не хочешь после экспедиции полностью поменять гардероб, то следует себя ограничивать в употреблении тортиков. Одноразовой дегустации вполне достаточно. Скажем, на ужин. А утром и в обед можно отведать и фруктов. Было заметно: Миша наступил на горло собственной песни и дожимает ее пятками. Вернулся от десертного стола он с двумя кусочками дыни и молча (явно без аппетита) съел. Я поддержал его почин долькой ананаса и пасифлорой.

***

Два IT-ишника из Торонто и инженер из Порто бултыхаются в волнах близ острова Гаити и на чистом русском языке обсуждают московские зимы. Португальца звали Карлуш, заканчивал МАДИ, и убил Мишу вопросом: «Когда же ты смотался из Совка?» Нас он окрестил Мишка и Вовка, мы его – Карлуша.

***

Еще одно знакомство – земляк Саша. Представитель отряда приматов, способных достать окружающих за 5 минут. Активно интересовался у нас контрабандными сигарами, левым ромом, петушиными боями и городом на северо-западе острова, специализирующимся на секс-турах.

***

Вечером мы обсуждали с Мишей природу женского шарма: подразумевает ли он наличие ума или же возможен, как чистая субстанция? Тут-то меня и скрутило. Капитально. Тогда я думал, что чем-то отравился.

День четвертый.

Который я практически весь проспал. Перемещался между кроватью и лежаком и дрых. Спал под сальсу, спал под телевизор, спал под разговоры немцев, как реорганизовать Бундесвер, спал под будильник, спал под рассказы Саши, что ром и сигары на Гаити – это "развод кроликов".

Во сне я выпил теплого "Смирноффа" и еще что-то от живота – это Миша пытался поднять мой боевой дух. Я был атипично апатичен, чем не на шутку напугал Мишу. Он даже несколько раз подходил и прислушивался – дышу ли, ругаясь при этом: Черт, хоть бы храпел, что ли!