Распятые любовью - роман для взрослых - глава 1

«Распятые любовью»

Все мы грешны,все мы люди
Нет, другими мы не будем.
Но не для того нам выдан век,
Чтоб в судьбе чужой копаться, болью брата наслаждаться?
Стань же милосердней человек!
Каждую судьбу на плаху, ты несешь, затем с размаху
Все прекрасное кромсаешь в ней.
Чтоб была как все, такая – незаметная, простая,
Серая, как можно потемней.
Да, я грешен и не скрою, что порой и с Сатаною,
Втайне от людей мирских дружусь.
Но меня вы не судите, - в свои души загляните,
Не грешнее вас я окажусь....

Артур Ван Стэлтэ

Гла­ва первая

(ЧЕРНОВИК)

Свет.
Ле­ан­д­ро ле­жал на мок­рой от по­та по­сте­ли и тщет­но пы­тал­ся вос­ста­но­вить свое бе­ше­ное ды­ха­ние. В его кра­си­вых, се­рых гла­зах ис­кри­лись сле­зы. В ко­то­рый раз, он не смог удер­жать, или хо­тя бы, еще на па­ру мгно­ве­ний, про­длить, то ду­шев­ное со­стоя­ние, ко­то­рое вот уже дол­гие ме­ся­цы пре­сле­до­ва­ло его по но­чам. Же­лан­ное, стран­ное и не­объ­яс­ни­мое, оно вры­ва­лось в его жизнь из да­ле­ких глу­бин под­соз­на­ния, но на­по­ив опиу­мом не­опи­суе­мо­го бла­жен­ст­ва, мгно­вен­но ис­че­за­ло, жес­то­ко ос­тав­ляя его на про­из­вол ре­аль­ной жиз­ни.
На дво­ре мо­ро­сил дождь, и ка­за­лось, что солн­це боль­ше ни­ко­гда не вер­нет­ся из-за се­рых, замк­ну­тых туч. Под­няв­шись с по­сте­ли и по­дой­дя к ок­ну, он при­сло­нил­ся не­бри­той ще­кой к хо­лод­но­му стек­лу.
- Как жаль, - про­шеп­тал Леандро.

- Ну, вот и все в сбо­ре, - ска­за­ла мать, ко­гда Ле­ан­д­ро за­нял свое ме­сто за се­мей­ным сто­лом. Абе­лия де Са­вье на­гра­ди­ла де­тей неж­ным ма­те­рин­ским взгля­дом и про­чла ко­рот­кую мо­лит­ву, по­бла­го­да­рив Гос­по­да за те­п­лый очаг и изо­би­лие еды на сто­ле.
Ва­лен­сия де Са­вье, - млад­шая се­ст­ра Ле­ан­д­ро, с улыб­кой по­смот­ре­ла на брать­ев. В ее гла­зах блес­нул лу­ка­вый ого­нек.
- Бо­же как дол­го нас не бы­ло до­ма, - по­ду­мал Ле­ан­д­ро, смот­ря на это ми­лое, род­ное ли­чи­ко. Как она из­ме­ни­лась!  Они с бра­том толь­ко вче­ра воз­вра­ти­лись из Ис­па­нии, где гос­ти­ли у род­ст­вен­ни­ков сво­ей ма­туш­ки. Про­шло, ка­ких-то семь ме­ся­цев по­сле их отъ­ез­да, а пе­ред ним си­де­ла поч­ти зре­лая жен­щи­на. Со вку­сом по­доб­ран­ное пла­тье, неж­но об­ле­гаю­щее, уже до­воль­но не дет­ские, изящ­ные фор­мы се­ст­ры, лишь под­твер­жда­ло его мыс­ли.
Ва­лен­сия бы­ла един­ст­вен­ной и лю­би­мой се­ст­рой Ле­ан­д­ро. Он все­гда ба­ло­вал ее и, прак­ти­че­ски по­сто­ян­но скры­вал все ша­ло­сти это­го ми­ло­го соз­да­ния, без ко­то­ро­го, как ему ка­за­лось, мир был бы пуст. Мать не при­вет­ст­во­ва­ла та­кой под­ход вос­пи­та­ния до­че­ри ее стар­шим сы­ном, но ни­че­го по­де­лать с этим не мог­ла. Ва­лен­сия бы­ла млад­ше бра­та на де­сять лет. Но, не­смот­ря на та­кую боль­шую раз­ни­цу в воз­рас­те, серд­ца их би­лись в од­ном рит­ме. Не су­ще­ст­во­ва­ло ни­че­го, что мог­ло бы рас­стро­ить гар­мо­нию ми­ро­вос­прия­тия этих двух лю­дей. Ме­ж­ду ни­ми, прак­ти­че­ски не бы­ло сек­ре­тов. Ес­ли и воз­ни­ка­ли спо­ры, то Ле­ан­д­ро, за­час­тую, ус­ту­пал се­ст­ре, ко­то­рая в свою оче­редь, при­слу­ши­ва­лась к мне­нию бра­та, хо­тя и не все­гда по­сту­па­ла так, как он счи­тал пра­виль­ным. Ле­ан­д­ро не был фа­на­ти­ком тра­ди­ций и пра­вил сво­его вре­ме­ни, счи­тая сво­бо­ду вы­бо­ра - глав­ным и не­за­ме­ни­мым зве­ном, в из­ви­ли­стой це­поч­ке жиз­ни, че­му и учил се­ст­ру.
Неж­ный го­лос ма­те­ри пре­рвал его раз­мыш­ле­ния.
- Се­го­дня к нам при­ез­жа­ют де Ри­вье.
Мар­сэл­ло слег­ка по­перх­нул­ся, чем вы­звал улыб­ку на ли­це бра­та.
- И на этот слу­чай я за­пас­лась дву­мя фла­ко­на­ми ню­ха­тель­ных со­лей! - с не­ожи­дан­но­стью вы­па­ли­ла Ва­лен­сия, и, по­смот­рев на Мар­сэл­ло, до­ба­ви­ла:
- Са­ман­та ля Кон­соль за­дох­нет­ся от сча­стья!
Мать, уже при­го­то­вив­шая­ся сде­лать до­че­ри за­ме­ча­ние, не смог­ла со­хра­нить всю стро­гость, сво­его, в по­до­баю­щих си­туа­ци­ях, вы­ра­же­ния ли­ца, и за­ли­лась сме­хом, сли­ва­ясь с улыб­ка­ми всех при­сут­ст­вую­щих за сто­лом.
- По­лю­буй­тесь! - об­ра­ти­лась она к сы­новь­ям, по­сле то­го как смог­ла от­ды­шать­ся, - Это ва­ше вос­пи­та­ние!
- Мне ка­жет­ся, что двух фла­ко­нов бу­дет ма­ло­ва­то, - про­из­нес Ле­ан­д­ро.
Смех, оче­ред­ной вол­ной по­гло­тил всю сто­ло­вую и, един­ст­вен­ное, что смог­ла сде­лать Абе­лия де Са­вье,  так это бес­сло­вес­но взмах­нуть ру­ка­ми.
- Мар­сэл­ло, - об­ра­тил­ся Ле­ан­д­ро к сво­ему слег­ка сму­щен­но­му бра­ту, - А не по­ехать ли нам на­встре­чу гос­тям? В та­кую по­го­ду до­ро­ги силь­но по­раз­мя­ло, и мо­жет им по­на­до­бит­ся на­ша по­мощь?
Мар­сэл­ло был рад пред­ло­же­нию бра­та, и бы­ст­ро по­кон­чив с зав­тра­ком, они уда­ли­лись.

- К че­му все это? - об­ра­ти­лась Ва­лен­сия к ма­те­ри.
- Ты это о чем ди­тя мое?
- К че­му этот при­ем?  Ты пре­крас­но зна­ешь, что Мар­сэл­ло, эта Са­ман­та ля Кон­соль, аб­со­лют­но не нра­вит­ся. Бо­лее то­го, он из­бе­га­ет встре­чи с ней, уже на про­тя­же­нии трех лет.
- Ва­лен­сия. Все де­ло в том что лю­дям на­ше­го по­ло­же­ния по­до­ба­ет со­блю­дать оп­ре­де­лен­ные рам­ки при­ли­чия, в не за­ви­си­мо­сти от то­го, хо­тим мы то­го или нет. У ме­ня не бы­ло ни од­ной вес­кой при­чи­ны, для от­ка­за им в этой встре­че. К то­му же на­ши се­мьи дру­жат уже три чет­вер­ти ве­ка. Род де Ри­вье все­гда от­ли­чал­ся хо­ро­ши­ми и по­ря­доч­ны­ми людь­ми.
- Ма­ма, да, эта ля Кон­соль...  Да, у нее...  Да, она бес­со­ве­ст­ная, вот!
- Не осу­ди и не су­ди­ма бу­дешь, - про­из­нес­ла мать и, по­це­ло­вав воз­му­щен­ную дочь, уш­ла пе­ре­оде­вать­ся.
- Сво­дить мое­го сы­на с Са­ман­той! Да как ей толь­ко та­кое в го­ло­ву такое взбре­ло?!

Ва­лен­сия под­ня­лась в свои по­кои и по­зва­ла Сан­ди­ли.
- По­мо­ги мне, по­жа­луй­ста, с при­чес­кой, - по­про­си­ла она кор­ми­ли­цу, от взгля­да ко­то­рой, не ус­кольз­ну­ло, пусть слег­ка, но все же по­дав­лен­ное на­строе­ние ее лю­би­мой де­воч­ки.
- Ну, не­у­же­ли из-за этой лег­ко­мыс­лен­ной осо­бы ты хочешь ис­пор­тить се­бе та­кой прекрасный день? Мар­сэл­ло  уже в том воз­рас­те, ко­гда сам мо­жет по­за­бо­тить­ся о се­бе.
Ва­лен­сия не­до­умен­но по­смот­ре­ла на Сан­ди­ли.
- А ты-то, от­ку­да все зна­ешь?!
- Здрав­ст­вуй­те! - воз­му­ти­лась женщина, на­ме­рен­но вы­ка­тив ниж­нюю, и без то­го не­ма­лень­кую гу­бу, что при­да­ло ее ли­цу, вид оби­жен­но­го ре­бен­ка.
- А по­что же ме­ня кор­мят?! - по­ди, не за кра­си­вые гла­за, про­бор­мо­та­ла она и, све­дя их к но­су, ше­по­том до­ба­ви­ла:
- С ни­ми знат­ный муж­чи­на при­ез­жа­ет, лет два­дца­ти пя­ти, а ви­ду, слы­ша­ла, встать и не со­гнуть­ся!   А к ко­му едет и про что? - так это Вы, мад­муа­зель са­ми уж тол­куй­те. Но точ­но знаю, что не ко мне. Сан­ди­ли по­смот­ре­ла на се­бя в зер­ка­ло, и да­бы раз­ве­ять по­след­ние ка­пель­ки наи­гран­но­го со­мне­ния, до­ба­ви­ла, - Нет, точ­но не ко мне!
По до­му раз­нес­ся звон­кий смех. На по­ро­ге ком­на­ты поя­ви­лась ма­дам де Са­вье.
- Я очень ра­да, де­воч­ка моя, что ты сно­ва пре­бы­ва­ешь в хо­ро­шем рас­по­ло­же­нии ду­ха, - ска­за­ла она и со спо­кой­ным серд­цем уда­ли­лась в оран­же­рею. Еще не при­шед­шие в се­бя, по­сле про­дол­жи­тель­но­го сме­ха да­мы ути­ра­ли сле­зы.
- Ой, во­ло­сы! - опом­ни­лась, Сан­ди­ли и за­вер­ши­ла при­чес­ку, ук­ра­сив ее тон­ки­ми ни­тя­ми пер­ла­мут­ро­во­го жем­чу­га.

Сан­ди­ли вскор­ми­ла всех тро­их де­тей де Са­вье. Она бы­ла жен­щи­ной из про­сто­на­ро­дья. Не лю­бить ее бы­ло не­воз­мож­но. К со­жа­ле­нию, при­ро­да не на­гра­ди­ла ее кра­си­вой внеш­но­стью, да и не­кра­си­вой то­же не на­гра­ди­ла. При пер­вой встре­че с ней, мож­но бы­ло, или осе­нить се­бя кре­стом Божь­им, или за­стыть, в на­де­ж­де, что уви­ден­ное ско­ро ис­чез­нет, яв­ля­ясь лишь пло­дом, вне­зап­но на­хлы­нув­ше­го, не­здо­ро­во­го во­об­ра­же­ния. Но за этой, - ска­жем мяг­ко, не­взрач­ной обо­лоч­кой ее фи­зи­че­ско­го те­ла, све­ти­лось на ред­кость зо­ло­тое и пре­дан­ное серд­це.
В об­ще­нии с хо­зяе­ва­ми она бы­ла до не­при­ли­чия пря­мо­ли­ней­на, на что в до­ме,  уже ни­кто дав­но, не об­ра­щал ни­ка­ко­го вни­ма­ния. Все мно­го­лет­ние по­пыт­ки нау­чить ее пра­виль­ной ре­чи и эти­ке­ту, не при­нес­ли ни ка­ко­го ре­зуль­та­та.
- Та­ко­ва ее при­ро­да, - го­во­ри­ла Абе­лия де Са­вье.
Ло­ша­ди Брать­ев де Са­вье, не то­ро­пясь ска­ка­ли вдоль бе­ре­га мо­ря. По­го­да, так же как и на­строе­ние Ле­ан­д­ро, вне­зап­но на­ла­ди­лась. От серых утренних туч ос­та­лись лишь ма­лень­кие клоч­ки, не­взрач­но пол­зу­щих по не­бу пя­тен. Солн­це, ос­во­бо­див­шись от уны­лой пе­ле­ны мок­ро­го бес­пре­де­ла, мо­мен­таль­но всту­пи­ло в свои за­кон­ные пра­ва, что не ос­та­лось не за­ме­чен­ным.
- Ну и жа­ра, - про­из­нес Мар­сэл­ло, по­смот­рев на бра­та и, при­шпо­рил ко­ня.
- Да­вай ис­ку­па­ем­ся? - вре­ме­ни у нас дос­та­точ­но, ес­ли ко­неч­но мы не со­би­ра­ем­ся со­про­во­ж­дать на­ших гос­тей от са­мо­го их по­ме­стья?
Бра­тья рас­смея­лись. Мар­сэл­ло спрыг­нул с ко­ня и, сры­вая с се­бя на хо­ду оде­ж­ду, как уго­ре­лый пом­чал­ся к во­де.
- При­вя­жи ло­ша­дей, я сго­раю! - толь­ко и ус­лы­шал Ле­ан­д­ро, уви­дев, как тот бро­са­ет­ся в мо­ре.
Най­дя ло­ша­дям про­хлад­ное ме­сто, под се­нью де­ревь­ев, он лег на зем­лю и пол­ной гру­дью вдох­нул мор­ской воз­дух.
- Ле­ан­д­ро! Ты мно­го по­те­ря­ешь, - про­кри­чал Мар­сэл­ло, ба­рах­та­ясь в при­бреж­ных вол­нах, - ес­ли не по­зво­лишь мо­рю при­лас­кать се­бя.
Улыб­нув­шись, Ле­ан­д­ро ски­нул с се­бя оде­ж­ду и ри­нул­ся с го­ло­вой в объ­я­тия мор­ской пу­чи­ны. Вдо­воль на­ку­пав­шись и наи­грав­шись, слов­но ма­лые де­ти, они ле­жа­ли на при­бреж­ных кам­нях, на­би­ра­ясь сил для про­дол­же­ния пре­рван­ной мис­сии. Неж­ное солн­це лас­ка­ло силь­ные те­ла мо­ло­дых муж­чин. Бле­стя­щие ка­пель­ки во­ды, не­хо­тя ска­ты­ва­лись с их за­го­ре­лой ко­жи и, раз­би­ва­ясь о кам­ни, ис­па­ря­лись в те­п­лом воз­ду­хе. На­гие, кра­си­вые и ес­те­ст­вен­ные, они на­столь­ко силь­но гар­мо­ни­ро­ва­ли с ок­ру­жаю­щей их при­ро­дой, что уви­дев это, ху­дож­ник по­лу­чил бы по­жиз­нен­ное по­кро­ви­тель­ст­во всех муз ми­ра.
Ле­ан­д­ро от­крыл гла­за и, по­смот­рев на бра­та, ода­рил его сво­ей бе­ло­снеж­ной улыб­кой.
- Ну что в до­ро­гу?
- В до­ро­гу!

Ва­лен­сия си­де­ла в бе­сед­ке и лю­бо­ва­лась па­ря­щи­ми над вол­на­ми чай­ка­ми. Фа­миль­ное име­ние Ар­ноль­да де Са­вье, её по­кой­но­го от­ца, рас­по­ла­га­лось на юго-за­па­де Фран­ции, в про­вин­ции Лан­ге­док - Рус­силь­он. Ва­лен­сия все­гда счи­та­ла ме­сто сво­его ро­ж­де­ния, во­ис­ти­ну ска­зоч­ным угол­ком све­та. Здесь све­жий воз­дух, неж­но лас­кал ве­ли­че­ст­вен­ные сво­ды сред­не­ве­ко­вых зам­ков, а кру­же­ва бе­ре­гов, рас­те­ка­ясь на де­сят­ки ки­ло­мет­ров, уто­па­ли за го­ри­зон­том. Она смот­ре­ла, как Пи­ре­неи омы­ва­ют­ся вол­на­ми Сре­ди­зем­но­го мо­ря, и её серд­це пе­ре­пол­ня­лось не­опи­суе­мым бла­жен­ст­вом сво­бо­ды и бес­пре­дель­но­го сча­стья. В сво­ем воз­душ­ном свет­ло-го­лу­бом пла­тье, Ва­лен­сия бы­ла по­хо­жа на бо­же­ст­вен­ную ним­фу.
- Жизнь по­кро­ви­тель­ст­ву­ет мне во всем, - по­ду­ма­ла она.
На мгно­ве­ние ли­цо ее из­ме­ни­лось.
- Кро­ме од­но­го, - с гру­стью, до­ба­ви­ла она вслух.
- Нет, я не бу­ду об этом ду­мать. Нет, толь­ко не сей­час.
Ва­лен­сия сно­ва улыб­ну­лась, и в ее гла­зах блес­нул лу­ка­вый ого­нек. По­слы­ша­лось шур­ша­ние юбок и, обер­нув­шись, она уви­де­ла при­бли­жаю­щую­ся к ней Сан­ди­ли.
- Уф, уто­ми­лась, - про­из­нес­ла та, уса­жи­вая на ска­мей­ку свое пыш­ное те­ло.
- Вот, - она про­тя­ну­ла Ва­лен­сии усы­пан­ный жем­чу­гом брас­лет и про­из­нес­ла:
- Мад­муа­зель, те­перь Вы в ком­плек­те!
Они обе рас­смея­лись. Вда­ле­ке по­слы­ша­лись го­ло­са.
- Ну, сла­ва Бо­гу, прие­ха­ли! - в один го­лос про­из­нес­ли жен­щи­ны.

Ва­лен­сия во­шла в шум­ную гос­ти­ную, и ода­ри­ла при­быв­ших де Ри­вье оча­ро­ва­тель­ной улыб­кой.
- Доченька, по­зволь пред­ста­вить те­бе на­ше­го гос­тя Ра­фа­эля, - про­из­нес­ла Абе­лия де Са­вье и, ос­та­вив мо­ло­дых на­еди­не, уда­ли­лась ис­пол­нять свой долг ра­душ­ной до­мо­хо­зяй­ки.
- Ра­фа­эль ля Кон­соль, - пред­ста­вил­ся мо­ло­дой муж­чи­на.
- Ма­де­муа­зель, - мне ис­крен­не при­ят­но на­ше­му зна­ком­ст­ву, про­из­нес он глу­бо­ким, хо­ро­шо по­став­лен­ным го­ло­сом и по­це­ло­вал ей ру­ку.
- Вза­им­но ме­сье.
Валенсия при­се­ла в изящ­ном ре­ве­ран­се и, об­ме­няв­шись с ним не­сколь­ки­ми свет­ски­ми фра­за­ми, бы­ст­ро уда­ли­лась.
- Как мне все это на­дое­ло, - ти­хо про­шеп­та­ла девушка.
- Гос­ти? – спро­сил Мар­сэл­ло.
- Нет, - по­пыт­ки вы­дать ме­ня за­муж!
- Мне ка­жет­ся, что Ра­фа­эль хо­ро­ший че­ло­век, - про­из­нес Ле­ан­д­ро. - Не нуж­но де­лать по­спеш­ных вы­во­дов. К то­му же, ни­кто не про­сит те­бя по­лю­бить его сию­ми­нут­но. Про­сто не от­толк­ни без по­во­да.
В гла­зах Ва­лен­сии за­бле­сте­ли сле­зы.
- Вер­нись в ре­аль­ный мир. Уже не за го­ра­ми то вре­мя, ко­гда у нас с бра­том то­же поя­вят­ся се­мьи. Дет­ст­во за­кан­чи­ва­ет­ся, как бы силь­но ты это­му не про­ти­ви­лась.  О те­бе нуж­но бу­дет, ко­му то за­бо­тить­ся.
- Ле­ан­д­ро, да­вай пе­ре­не­сем этот раз­го­вор на дру­гое вре­мя, - неж­но об­няв се­ст­ру, по­про­сил  Мар­сэл­ло.
Ва­лен­сия бла­го­дар­но улыб­ну­лась бра­ту и ти­хо про­из­нес­ла:
- А он мне в зу­бы смот­реть не бу­дет?
- Нет! - в один го­лос вскрик­ну­ли бра­тья.  - Мы это­го не до­пус­тим!

На по­ро­ге, взмы­лен­ный от бы­ст­рой ез­ды, сто­ял мо­ло­дой муж­чи­на.
- Сан­тэ!?
Ва­лен­сия, за­быв все ус­лов­но­сти, бро­си­лась к не­му на шею.
- Здрав­ст­вуй, здрав­ст­вуй ми­лая! - про­из­нес он, пе­ре­во­дя ды­ха­ние. - Гос­по­ди, как дол­го ме­ня здесь не бы­ло...
- Ва­лен­сия ты ста­ла еще ве­ли­ко­леп­ней, - ска­зал он, по­це­ло­вав ее в кон­чик но­са.
- Ле­ан­д­ро!  Мар­сэл­ло!
- Мне наль­ют ви­на в этом до­ме?! Я уми­раю от жа­ж­ды!
Мар­сэл­ло с не­до­уме­ни­ем смот­рел на Сан­тэ.
- Он вер­нул­ся, ти­хо со­рва­лось с губ Ле­ан­д­ро.
Не в со­стоя­нии сов­ла­деть с на­хлы­нув­ши­ми на них эмо­ция­ми, бра­тья бро­си­лись на не­сча­ст­но­го Сан­тэ, ед­ва не за­ду­шив его, в сво­их сталь­ных объ­я­ти­ях.
- Сан­ди­ли, спа­сай сво­его млад­ше­го, - со сме­хом прокричала счастливая Ва­лен­сия, об­ра­ща­ясь к прибежавшей на шум кор­ми­ли­це.
 - Сан­тэ вер­нул­ся!
Сан­ди­ли всплес­ну­ла ру­ка­ми, и гла­за ее на­пол­ни­лись вла­гой. Она смот­ре­ла то на сча­ст­ли­вых муж­чин, то на Ва­лен­сию, и бла­го­да­ри­ла Гос­по­да за ус­лы­шан­ные им мо­лит­вы. С ми­ну­ту, на­сла­див­шись сце­ной встре­чи сво­их чад, она ук­рад­кой смах­ну­ла сле­зы ра­до­сти.
- Сан­тэ! - про­гре­мел стро­гий го­лос Сан­ди­ли.
На­сту­пи­ла ти­ши­на. Бра­тья мед­лен­но, но ре­ши­тель­но ото­шли в сто­ро­ну.
- Пре­да­те­ли, ти­хо бро­сил им в след Сан­тэ, и роб­ко по­смот­рел в гла­за пра­во­су­дия.
Мар­сэл­ло и Ле­ан­д­ро, с тру­дом сдер­жи­вая смех, ис­под­ло­бья наблюдали за сценой возвращения блудного сына.
- Ме­сье, Вы по­хо­жи на гряз­но­го, жал­ко­го бро­дя­гу! - рас­сер­жен­но бурк­ну­ла та и, взяв его за ухо, с ма­те­рин­ской неж­но­стью до­ба­ви­ла, - по­шли ми­лый, от­мы­вать­ся бу­дем.
С глу­бо­ким чув­ст­вом об­лег­че­ния, Сан­тэ, слов­но ма­лень­кий, на­шко­див­ший ре­бе­нок, приль­нул к ее те­п­лой гру­ди.
- Про­сти ме­ня, со­рва­лось с его губ, и по кра­си­во­му, муж­ско­му ли­цу ска­ти­лась ти­хая сле­за бла­го­дар­но­сти.