Ангел одиночества. Часть 2

Часть 2
- Да что такое опять? Тварь неблагодарная! Сколько можно тебя кормить? Забирай свои шмотки и вон из этого дома!
Миссис Шеридан по обыкновению картинно заламывала руки и кричала на приемную дочь. Кэти скрестила руки на голове, пытаясь спрятаться от очередного спектакля. Что бы она ни делала, не могла угодить своей приемной матери.
Ее родной мамы не стало, когда девочке не было и пяти лет, но Кэти отчетливо помнила мамины кудряшки, и теплые руки, и тихий голос, и колыбельную, которую мама пела ей каждый вечер. После ее смерти начался настоящий кошмар, за много лет переросший в катастрофу масштаба одной семьи. Такие катастрофы никого вокруг не волнуют, но ломают множество судеб.
Кэти не была счастливым ребенком. Однако, мачеха, которую Кэти звала по имени – Маргарет – никогда ее не била и по-своему старалась дать ей только лучшее. Но чужие дети навсегда остаются чужими, даже если ты берешься за их воспитание с самыми благими намерениями.  Маргарет делала, что могла, но так и не родив своего ребенка и потеряв мужа через 2 года после свадьбы, обозлилась на весь мир.
Сколько себя помнила Кэти, столько и продолжались эти скандалы в доме. Причина была одна – малышка не могла оправдать надежд своей приемной матери.  Маргарет хотела, чтобы дочь работала в лучшем издательстве, получала огромную зарплату, вышла замуж за миллионера и обеспечила ей наконец спокойную старость.
Кэти не хотела такой жизни. С того момента, когда в день своего 7-летия она получила от отца в подарок фотоаппарат, девочка поняла, в чем состоит ее мечта. Она фотографировала все, что попадалось на ее пути. Она была не столько фотографом, сколько художником. Она окончила  школу, потом колледж искусств и отправилась в свободное плавание. Ее работа никогда не приносила много денег. Но для художника это не главное. Любимая работа – это уже счастье.
Маргарет не нравилось это увлечение. Она прятала фотоаппарат, запирала дом, оставляя девочку внутри на целый день, но когда поняла, что ничего с этим поделать нельзя, смирилась с юношеским увлечением дочери. При этом девочке были поставлены два условия:
1. ее работа должна приносить деньги
2. она не должна одеваться в грязные лохмотья подобно другим ненормальным фотографам и позорить ее на людях.
Однако время шло, денег профессия не приносила, скандалы продолжались и с каждым днем набирали силу.
Однажды приход Маргарет с работы ознаменовался громоподобным криком:
- КЭЭЭЭЭЭЭТИИИИИИИИИ!!!!!!!!!!!
Кэти испуганно сбежала со второго этажа.
- Что случилось? – испуганно спросила девушка, но, увидев счастливую улыбку на физиономии своей мачехи, позволила себе немного расслабиться. Если Маргарет улыбается, значит и правда произошло что-то потрясающее.
- Кэти – Маргарет усадила дочь на диван рядом с собой – я нашла тебе работу – самодовольно скривившись, она ждала видимо бурного выражения вселенского счастья и определенно удивилась, увидев сдвинутые брови Кэти – погоди дуться, ты ж не знаешь еще что за работа…
Последовал подробный рассказ о бывшем однокашнике, который был полнейшим бездарем и кое-как окончил последний класс, а тут вдруг – бац – и главный редактор того самого глянцевого журнала, который я читаю по воскресеньям…
- Он берет тебя на работу. Фотокорреспондентом. Будешь снимать всякие вечеринки, премьеры, ну разве не здорово? Правда пока только на испытательный срок, но ведь ты у меня умничка, покажешь там всем, что такое быть настоящим профи, правда, девочка моя, ты что, не рада?
Кэти не была рада. Ей вовсе не хотелось снимать глупые рожи знаменитостей, которые с натянутой улыбкой пытаются повернуться ко всем камерам в своем лучшем ракурсе. Ей претило толкаться с кучей других фотографов. Это было очень далеко от ее мечты. Однако в такой ситуации проще было помолчать и послушать то, что говорит Маргарет. По опыту она знала, что с мачехой спорить бесполезно, поэтому нужно просто послушать, пару раз кивнуть, поблагодарить за оказанную честь, прийти на собеседование, поработать пару недель и дождаться, пока ей не скажут, что она на эту должность, к сожалению, не подходит.
Однако, ожидания насчет новой работы странным образом не оправдались.  Коллектив принял ее хорошо, они давно ждали толкового фотографа, которому не нужно будет объяснять, что снимать и где. Ей давали полную свободу, и она делала почти то, что хотела. Работа не отнимала много времени, но приносила хорошие деньги.
В свободное время Кэти гуляла по городу и фотографировала пейзажи, лица. Но ее страстью оставались конечно, горы. Их величие захватывало все ее воображение, и она никак не могла понять, как сделать такие фотографии, которые в полной мере передадут всю красоту заснеженных вершин, пологих склонов этих великих тысячелетних созданий.
Два года в журнале прошли достаточно быстро. Время тянется только в ожидании чего-то. Кэти ничего не ждала. День за днем скатывались в прошлое. За это время она стала ведущим фотографом и перестала ездить на тусовки, премьеры, вечеринки и прочие светские  мероприятия.
Ее жизнь изменилась в один день, когда ее вызвал к себе тот самый однокурсник Маргарет, который по совместительству был главным редактором журнала.
- Доброе утро, Катарина – пробубнил он
С утра его редко можно было застать в хорошем расположении духа. И вот сегодня, назвав ее полным именем, он будто предупредил ее, что перечить ему не стоит.
Она послушно села на кресло, в сторону которого махнул Ричард. Минуты три он молчал. Потом нехотя начал разговор.
- Катарина, ты была когда-нибудь в кругосветном плавании?
- Нет. Никогда – разговор обещал быть необычным.
- Отлично. Тогда собирайся. Завтра уезжаешь
Кэти вопросительно смотрела на него, не в силах ничего спросить вслух. Он продолжил сам.
- Завтра из нашего порта уйдет корабль. Его капитан – мой хороший друг. Он сообщил мне, что на борту будет Джон Грин. Он только из лечебницы для наркоманов. Так сказать, курс реабилитации. Фотографии должны получиться аховые. Мы заработаем на них кучу денег. Если все получится, я заплачу тебе полмиллиона баксов. Вся проблема в том, что эта информация закрыта от журналистов. Джон не в себе. Если что заподозрит, может и за борт выкинуть. Так что ты поосторожней, девочка. Ну все, билет я тебе уже купил, на имя Катарины Ньюман. Только постарайся быть осторожной. Завтра в пять ты должна быть на пристани. Не подведи меня, Кэти.
Вот это да. Кэти не нашла что ответить ему. Кругосветное путешествие – это, конечно, заманчиво, но она должна будет шпионить за бывшим наркоманом.  Только этого ей сейчас не хватало. Однако, выбора ей не оставили, и ей пришлось поехать домой, чтобы сложить вещи.   
Корабль отходил утром.  Кэти стояла на причале, укутываясь в теплый шерстяной шарф. Небольшая сумка вещей стояла рядом. Ее трясло. Мелкая дрожь пробегала по всему телу. Ничего хорошего от этого путешествия она не ждала. Шпионить за человеком, который искал покоя, никак не входило в ее планы.
Кроме того, весь мир знал Джона Грея как редкого мерзавца. Странно, что его обожали женщины. Его мимолетные романы длились не больше двух дней и заканчивались скандалами, драками, судами.
Потом хорошенькие лица его бывших пассий мелькали на страницах журналов, сменяясь еженедельно.
Он никогда не был женат. У него не было детей.
В общем, перспектива оказаться с ним на одном корабле мало радовала Катарину Бэне.  Хотя, было отчасти любопытно посмотреть на его лицо через экран своего объектива. Катарина умела показать, насколько каждое лицо удивительно. Она не раз доказывала, что не бывает некрасивых людей, бывают лишь плохие фотографы. При том, что она очень редко использовала различные программки для улучшения изображения, не было в ее коллекции ни одной фотографии, которую можно было бы назвать неудачной.
Поднимаясь по рапу на корабль, она окинула взглядом толпу пассажиров. Никакого намека на оживление. Люди спокойно общались-прощались-проверяли вещи-звонили по телефонам. Джона Грея среди них не было.
Надежда, что капитан ошибся умерла сразу же, как появилась. Джон не так глуп, чтобы подниматься на корабль в этой толпе. Он искал покоя, а значит, либо поднялся раньше, или поднимется, когда вся толпа разойдется по каютам.
Первые два дня Кэти провела на палубе, сделала пару фотографий отдаляющегося берега. Сырой ветер освежал голову. Глядя на беспокойную синь за бортом, невозможно было ни о чем думать. Вода всегда успокаивала ее. И придавала сил.
В то утра она заказала кофе и подошла к бортику. Катарина прикрыла глаза и вслушивалась в океан, когда мужской голос заставил ее  вздрогнуть:
- Завораживает, не правда ли?
Она оглянулась. Напротив стоял мужчина, по уши замотанный в шарф. Глаза прятались за темными очками. Создавалось впечатление, что человек пытается спрятаться.
- Да. Безумно красиво.
Озарение приходит внезапно. Закутанный человек казался ей смутно знакомым. Это Джон…
Девушка не знала, что сказать и от неловкости прищуривала глаза, притворяясь, что увлеченно что-то разглядывает. Не смея повернуться в его сторону, она старательно делала вид, что крайне недовольна его появлением. Похоже, он не замечал этого, потому что все так же стоял рядом и откровенно разглядывал ее. Неловкость прервал официант, принесший кофе:
- Ваш кофе, мисс Кэти.
Кофе на корабле был изумительным. Его запах придавал Кэти сил. Вот и теперь, почувствовав любимый аромат, она улыбнулась.
- Хотите кофе?
Она взглянула на Джона. Он растерянно смотрел вдаль, словно пытался что-то там разглядеть. Как и она пару минут назад. Он ответил не сразу.
- С удовольствием.
Кэти вдруг почувствовала нечто, похожее на симпатию. Ей вдруг подумалась, что она ошиблась. Ей вдруг открылось, что нельзя судить о человеке по статьям, которые пишутся кем попало.
Она взяла кофейник и направилась к одному из столиков. Разлила кофе в две чашки.
- Я Кэти – сказала она – а вы?
От первого глотка кофе тепло раскатилось по всему телу и достало до щек. Стало вдруг тепло. Она размотала шарф и взглянула на Джона. Его вид изрядно позабавил ее. Но она позволила себе лишь чуть заметно улыбнуться. Он стоял, выпрямив спину и вытянув руки по бокам. Он до смерти был похож на манекена какого-нибудь дурацкого магазина.
Наконец, он размотал шарф, снял кепку. Чуть помедлив, избавился и от очков.
Несомненно, это был Джон.
Ожидая увидеть измотанного наркотиками и бешеным графиком съемок человека, Кэти была изрядно удивлена, увидев безумно красивого мужчину. Странно, Кэти видела немало его фильмов, но ни в одном он не был так хорошо, как сейчас.
Он был давно не брит, удлиненные волосы в беспорядке падали на плечи. Кроме того, Кэти была уверена, что ему не меньше сорока. Но вблизи лицо казалось невероятно молодым.
Сняв кепку, Джон привычным жестом поправил волосы.
Кэти с интересом рассматривала его. Он был одет в замшевую куртку, джинсы, высокие ботинки. На запястье были браслеты. На правой руке массивное кольцо. Левую руку он прятал в кармане, немного приподняв куртку и открывая широкий ремень.   
Странно. В этом типе все было настолько гармонично, что, казалось, если убрать хоть одну деталь, весь его образ развалится.
Кэти вдруг почувствовала себя крайне неловко в теплой, не по размеру большой куртке, с забранными в пучок волосами, ни грамма косметики, ни одного украшения.
- Я Кэти – повторила она, чтобы наконец прервать молчание.
- Меня зовут Джон.
Наверняка, есть в этом мире кто-то, кто объединяет судьбы. Приводит их в общую точку и ждет, чем же это все закончится. В то утро с высоты птичьего полета можно было наблюдать, как мужчина и женщина, обсуждая пустяковые вещи, становятся единым целым. Именно тогда, когда делаются первые шаги навстречу друг другу, определяется будущее.
В самом начале, в первые минуты знакомства, основываясь лишь на инстинктах, не включая сознание, люди делают единственно правильный выбор.
Вспомнив о своей мисси на этом корабле, Катарина почувствовала себя до крайности гадко. Она уже представляла, как из всех сделанных фотографий редакция выберет самые гадкие и под громкими заголовками отправит их в печать.
Все это было против правил. Но Кэти с детства знала, что не всегда удается жить по правилам. Она была в долгу перед Маргарет.  Приходилось делать то, что должна делать. Потому что никогда и никто не спрашивал ее, чего именно хочется ей.
Поднимать бунт на корабле было глупо. Однажды она пыталась. Пришлось сдаться. И тогда Катарина поняла, что совесть – давно вымерла, как мамонты.  НЕ всегда нужно поступать, как велит сердце. Нужно иногда задумываться над последствиями. И делать то, чего от тебя ждут. Так во всяком случае проще. Потому что для того, чтоб пойти против толпы, нужно быть неимоверно сильным человеком, готовым пожертвовать всем вокруг, чтобы добиться своей цели. Катарина не была сильной.
Утренний разговор длился долго.  Кэти не стала делать вид, что находится в неведении относительно того, кто он.
Они долго говорили о разных вещах. О режиссерах, странах, природе.
Когда на палубе стал появляться народ, они разошлись по каютам.
Вечера на верхней палубе проходили громко и весело. Пассажиры ловили каждую возможность напиться. Здесь устраивались различные шоу, приглашенные гости срывали шквал аплодисментов.
Кэти не любила подобных сборищ. Она вообще не любила чувствовать себя частью толпы. Но сегодня она не могла оставаться в каюте. Она всем своим телом чувствовала, что и он не пропустит этот праздник. К тому же, это был отличный шанс предстать перед ним в чем-нибудь более элегантном, чем огромная куртка.
Весь день она потратила на выбор платья, решала, какие туфли ей надеть, какой сделать макияж. Весь вечер она бегала по комнате, останавливаясь на секунды, чтоб доказать себе, что вполне спокойна.
Вечер превращался в кошмар. Она была недовольна всем.
Туфли вдруг оказались неудобными, платье стало слишком открытым, цепочка на шее слишком тонка, волосы слишком непослушные. В общем, все было не так.
Вечер на верхней палубе был уже в самом разгаре, когда Кэти собралась с мыслями, убедила себя, что она зайдет лишь на пару минут, чтобы поздороваться и выпить мохито, и вышла наконец из каюты.
Поднявшись на верхнюю палубу, Катарина сразу заметила его. Его спина в коричневой кожаной куртке как будто притягивала ее. Бред какой-то. Кэти еще раз напомнила себе, что не задержится больше, чем на 10 минут.
Собрав все силы, она подошла к стойке и села рядом. Он пил абсент. В ее представлении настоящий мужчина мог пить только абсент. Ну или в крайнем случае водку.
Она заказала себе мохито, обратив при этом внимание на официанта. Его реакция на сидящего перед ним САМОГО ДЖОНА ГРЕЯ!!! Вызывала, как минимум, улыбку.
Джону это тоже явно не нравилось.
- Пойдем потанцуем.
Он встал. Кожаная куртка смотрелась на нем удивительно. Черная футболка, потертые джинсы. Небрежность, сопровождавшая его повсюду, отличала его от смазливых прилизанных юнцов, поминутно смотрящих в зеркало. Однако он был красив. Безупречен.
Они танцевали на небольшой площадке, чуть в стороне от всех остальных. Его движения завораживали. Рука, которую Кэти держала на его плече, горела. Катарина впервые почувствовала беспредельное спокойствие. В эту секунду она вспомнила, что никогда не сможет предать его.
Она уткнулась в его плечо и еще раз напомнила себе, что она пришла всего на полчаса.
Вернувшись, Катарина прижалась горящим лбом к холодному зеркалу. Потом долго смотрела на свое отражение.
Страшно было делать шаг вперед. Страшно было окунуться в чувство, которое, только возникнув, уже оглушило ее.
Ей безумно хотелось прийти в его каюту. Она была уверена, что он ждет.
Страх начать все сначала, попробовать дать себе шанс мешает нам стать по-настоящему счастливыми. Человек не подозревает, что именно из мгновений складывается настоящая жизнь. Упущенной мгновение – вычеркнутая страница, а может быть, переписанная глава.
Эмоции – проявление жизни.
Если ты избегаешь эмоций – значит ты либо мертв, либо болен.
Катарина боялась ошибиться. Она сознательно уходила от того, что может причинить ей боль. Потеряв мать и отца, она отгородилась от мира, обрекая себя на одиночество.
Понимая, что это глупо, она не могла переступить свой страх. Она была уверена, что, получив надежду, она будет более уязвима. И потом, когда она снова разобьется, Катарина больше не сможет подняться и начать все сначала.
Утром она не стала вставать с постели. У нее болела голова, рука, палец на ноге, все что угодно, лишь бы оправдать себя. Лишь бы не выходить на палубу.
Два дня у Катарины Бэне  находились причины, чтобы не покидать каюту. Когда же наконец она поняла, что никогда не простит себе этой глупости, стремительно вышла на палубу. Он стоял там. Сердце гулко заколотилось от его близости. Он был всего в шаге от нее. Закатное солнце красным светом обливало его фигуру. Его волосы разрывал ветер. Правая нога, согнутая в колене, стояла на нижней рейке бортика. Куртка, натянутая на его спине отсвечивала красным мерцанием. Кэти подошла к нему, с трудом удерживаясь от прикосновения. Потом встала на носочки и раздула мокрые прядки волос.
Следующие две недели стали для Кэти настоящим испытанием. Две недели борьбы. Две недели счастья.
За это время фотоаппарат стал главным ее врагом.
Она сделала массу фотографий.
В последнюю ночь Кэти вышла на палубу, чтобы подышать соленым воздухом. Джон уснул. На палубе хлестал дождь. Воды было по щиколотку. Катарина подставляла лицо под холодные струи дождя, еде успевая глотать воздух.
Капитан, спеша из рубки в каюту, сказал:
- Не переживайте, леди, минут через 5 причалим, и можно будет спокойно поспать.
Времени на раздумья не было. Она поспешила в каюту, наспех набросала вещи в сумку, вырвала из блокнота листок бумаги и наспех написала:
Если сможешь меня простить, я всегда буду ждать тебя.
Ниже она написала адрес и телефон.
Поцеловав Джона в висок, положила на тумбочку записку и покинула корабль.
Катарина готова была броситься в океан, наблюдая за отплывающим кораблем. Ее душа рвалась на части. Сегодня, вместе этим кораблем, она провожала и свое право на счастье, и единственно любимого человека.
Вечная гонка. Люди живут для того, чтобы доказать кому-то абсурдные вещи. Они пытаются показаться хорошими, теряя по дороге свое личное счастье. Втянув побольше воздуха, Катарина попыталась успокоиться. Наконец, она сможет обеспечить Маргарет. Наконец, она сможет доказать, что она, Катарина Бэне, тоже заслуживает уважения и любви.