Кровь

От Автора:
не рекомендуется читать людям с неустойчивой психикой, а также тем, кто не переносит вида крови
содержит нецензурную лексику.
Эта история может показаться глупой. У кого-то вызовет просто непонимание, у кого-то даже отвращение. Но это жизнь. И в ней бывают не только счастливые моменты. Там также бывает и тяжело. Особенно маленьким девочкам, у которых фактически нет семьи и которые пытаются найти хоть какой-то выход.
Я искренне надеюсь, что эта история – выдумка. По крайней мере, в вашем случае.
Советую прочитать родителям, ведь иногда между вами и вашими детьми возникает целая пропасть. А маленький ребенок не в силах сделать правильный выбор. Просто потому, что еще не умеет. А если у него нет вашей поддержки, то это может привести к печальному исходу...

«Знаете, я не понимаю тех людей, которые не выносят вида крови. Ярко-красная, у некоторых даже алая, слегка густоватая жидкость с солоноватым привкусом. И что в ней такого страшного и противного? Я например люблю даже смотреть, как она тоненькой струйкой медленно скатывается по руке. Словно первые ручейки, бегущие по асфальту, когда начинается дождь.
Ты наклоняешь руку, и кровь бежит по руке быстрее, оставляя за собой красный влажный шлейф. Никогда не угадаешь, по какой траектории она будет скатываться.
Правда сначала становится больно, когда холодное лезвие ножа вонзается в мягкую теплую кожу.
Но человек ведь сильный. И маленькая ранка где-нибудь на сгибе локтя, которая через недельки 2 затянется рубцом, не может причинить столько боли, как разрывающееся сердце. Когда хочется разодрать грудь когтями и вырвать его, чтобы никогда больше не ощущать это дикую боль, в которую погружаешься, не хватает дыхания, и такое ощущение, что легкие сейчас разорвутся. Мне кажется, сердце истекает кровью. Поэтому, чтобы не умереть, нужно выпустить ее маленькую толику наружу.
А еще это успокаивает. Ты чувствуешь, что свежая рана немного ноет. Ты видишь, как стекает кровь. Значит ты еще жив. Значит сердце еще бьется…»

- Скажи тогда, какого хрена ты нас сюда притащил? Чтобы поизмываться над нами?
Собирал бы свои манатки и ехал бы сюда один, чтобы мы не мешали тебе бухать! Зачем ты нас сюда привез? Почему ты не можешь жить нормально, как все люди? Почему ты пьешь каждые две недели?? Ты не видишь, что превратился в ханыгу?!!..
Из зала доносились крики мамы. Оля сидела в соседней комнате на диване, поджав ноги и обхватив себя как можно крепче. Ее колотила дрожь.
- Что ты молчишь? Давай поговорим по-человечески наконец! Ты еще помнишь, что у тебя есть семья? Что ребенка нужно поставить на ноги? А ты идешь и пробухиваешь последние деньги!! Ненавижу тебя, скотина!!!
Девочка вскочила с дивана и подбежала к двери. Там она остановилась, ожидая развития событий и готовая если что кинуться разнимать родителей.
Так было уже не первый раз, но в последнее время эти случаи слишком участились. Отец уходил в запой каждые две недели, мать нервничала по этому поводу, и порой срывала свое зло на Оле. Девочка старалась переносить все упреки молча, закусив до боли губу, чтобы не заплакать. Она научилась сдерживать рвущиеся наружу слова. Да и вообще не любила скандалов, потому что почти каждая такая семейная ссора заканчивалась для нее истерикой. Тут мать заметила свою дочь, замершую возле двери в комнату и накинулась на нее:
- А ты что молчишь? Что ходишь отмалчиваешься? Скажи все что о нем думаешь?! Или тебе все равно???
- Мне не все равно… – пробормотала девочка
- Так скажи? Кого ты боишься?
Она никого не боялась. Просто. Почему она молчала, Оля сама толком не могла понять.
Девочка закрыла лицо ладонями и беззвучно затряслась. У нее снова началась истерика.

«Дыши через рот. Спокойно.. Все образуется. Нужно умыться и выпить чаю. Через неделю они помирятся, и все будет по-старому. Целых 2 недели…
Сейчас выпью сладкого чая и успокоюсь…»
Девочка выскользнула на кухню. Там она открыла кухонный ящик и ее взгляд случайно упал на острое лезвие ножа. Холодная сталь мерцала в темноте комнаты.
«Ну нет.. до такого я не опущусь… Я не эмо, чтобы резать себе руки.»
Оля тряхнула головой и с громким стуком закрыла ящик.
…
На следующий день мать молчала, не замечая Олю. И та тоже старалась особо не попадаться ей на глаза. Ей вообще очень часто казалось, что родителям она не особо интересна. Они не интересовались ее учебой, не спрашивал и о проблемах. И она ничем не делилась – зачем, если им не интересно…
К вечеру обстановка стала более напряженной.Девочка с замиранием сердца ждала хлопка входной двери. Скоро начнется…

…- Вам всем все до ****ы! Одной мне что-то надо! Какая к черту это семья? Я так от вас от всех устала… не могу уже.. вот наложу на себя руки и живите вдвоем со своим папашей, как хотите...
Гневный тон быстро сменился судорожными всхлипами, и мама побежала в ванную
Оля в комнате забилась в судорогах. Изнутри все заволокло болью – она больше ничего не чувствовала. Она сжала кулаки и ногти впились в ладони. Оля начала инстинктивно сжимать их еще крепче. Она почти видела, как ее нежная кожа проминается, как выступает наружу кровь… Но вместе с этим боль капельку отступала. Появилась возможность дышать. До конца не понимая, что делает, Оля кинулась на кухню, схватила из ящика нож и полоснула себя по руке. Болевой шок проскользнул тонкой змейкой в сознание, и там взорвался, превратившись в ослепительную вспышку. Затем к девочке вернулась способность адекватно соображать. Она с ужасом уставилась на рану, из которой сочилась кровь. Тут послышались шаги – на кухню кто-то шел. Девочка резко опустила руку, скрывая рану.
-Оля..  ты и… А это что?
Слегка извиняющийся тон мамы сменился возмущением, смешанным с ужасом. Девочка в недоумении повернулась, и в этот момент почувствовала, что в ее другой руке что-то зажато. Она переместила взгляд и заметила кухонный нож, который все еще был в боевой готовности.
- Ты что делаешь? Отдай нож немедленно!- Мама забрала из руки несопротивляющейся девушки нож и кинула его в раковину. Не порезалась? - Никогда больше так не делай.. а у нас все образуется.. все станет хорошо. Будем искать варианты, что ж теперь.
Мать обняла Олю и крепко прижала к груди. Затем они обе расплакались и стало намного проще.
…
Вечер. Девочка стоит на лестничной площадке, пытаясь угадать, что творится дома. Осторожно поворачивает ключ в замке,и..
- Оль, ты почему так долго? Идем есть, а то все остынет.
В воздухе витает аромат запеченной курицы, на прихожей стоят папины ботинки – он дома. Девочка тихо заглядывает на кухню – родители, вполне счастливые, ужинают. Девочка выдыхает полной грудью.
…
- мам, а где папа?
- откуда я знаю, где твой отец шляется. Бухает наверно где-то опять. Как же меня все достало.. – Снова злой раздраженный тон. Кончились 2,5 недели. На этот раз он продержался дольше.
Снова пьяные шаги, скандал, драка и слезы. Снова по кругу. Только теперь к тому, что было, добавляются новые порезы на руке девочки. С каждым разом все глубже и длиннее. Она также молчит, но хочет, чтобы родители заглянули к ней в комнату, увидели в ее руке нож, обняли бы ее вдвоем и прошептали: «все будет хорошо…» И чтобы это сбылось.
Но папа все также пьет, мама кричит на него, а иногда, уже от безысходности, на Олю. А девочка заглушает свою боль, выпуская «маленькую толику крови» наружу.
…
« кровь.. а можно еще рисовать узоры или писать слова…и вовсе это не больно. Черт, уже совсем нет места – руки все в маленьких ранках. Зато такое интересное ощущение, когда проводишь по ним подушечками пальцев… мама, не кричи так громко. Папе все равно. Мы ему не нужны. Видишь, я тоже не переживаю. Только делаю порезы чуть более глубокими. Зато не болит сердце и не рвутся легкие. Мам, не говори, что хочешь умереть, я же не смогу без тебя…Давлю на нож еще сильнее. Ой, кровь почему-то стала другого цвета. Кажется, я разрезала вену… Ну и ладно. Зато не болит сердце. Почему-то становится еще легче.. Тело немного немеет..  Может мне даже удастся уснуть… Может во сне я увижу, что все у нас хорошо? Только надавлю еще посильнее. Вот так. Кровь уже заливает всю одежду. Но зато так легко.. Мама, я наконец не бьюсь в истерике! Мама, давай завтра мы просто возьмем и уедем. Вдвоем. Мамочка…»
Из ослабевшей руки выпал нож.  Кровь продолжала хлестать из руки. Но сердце больше не болело…