Не самый хороший день

                Не самый хороший день.

 «Ох, легка, ох и сноровиста лодка» - думал Алексей, стремительно скользя по зеркальной глади озера. С каждым взмахом легких пластмассовых весел, он быстро приближался к намеченному месту, где как ему казалось, его уже ждал большущий, голодный лещ.  Далеко на берегу, еще возились со своим двухместным «нырком» его приятели, а он уже почитай на середине озера. Грузов у Лехи не было. Вместо них он приспособил полотняный мешок, который набил песком на берегу, завязав горловину длинной бельевой веревкой. 
«Сойдет для первого раза», - думал он: - «потом закажу на заводе настоящие груза, а сегодня и этот сойдет».
Он доплыл до намеченного им места, вымерил глубину, но оставшись недовольным, переместил  лодку еще на десять метров вперед. После чего опустил свой импровизированный груз на дно и начал разматывать удочки.
«Сегодня буду ловить на две. Никто не мешает. Поплавочную удочку, с дальним забросом закину на сход в яму, а бортовой буду рыбачить с лодки».
Разбросав вкруг себя приваду, наживив на крючки червей он, забросив удочки, стал ждать поклевки. И та не заставила себя долго ждать. Сначала приподняло поплавок на удочке с дальним забросом. Затем резко и неожиданно рванул вниз «кивок» бортовой удочки. Растерявшийся от одновременных поклевок, Леха запоздало подсек бортовой удочкой но, поняв, что рыба на нее не взялась, кинулся подсекать «дальнюю». Этого тоже можно было уже не делать. Смачно выматеревшись, он сменил наживку и закинул удочки вновь. Клев в это утро был отменным. Клевало на обе удочки, и через час Лехин садок заметно погрузнел. С десяток плотвиц и красноперок, пяток, а может более подлещиков, и два красавца леща по кило, кило двести заполнили его.
  Поднявшееся над береговыми соснами солнце начало в клочья рвать не густой утренний туман, а невесть откуда взявшийся ветер разогнал прочь его остатки. Низкое еще солнце слепило глаза, а ветер, поднявший небольшую рябь, мешал следить за поплавком. Клев так хорошо начавшийся, прекратился. Ближайшие к Алексею рыбаки лодочники побросав свои подкормленные места, подались в затишье - поближе к камышам. А он сидел, сидел на месте, не желая покидать его. Сидел в ожидании того, что ветер утихнет и клев возобновиться. Солнце поднималось выше и выше. Становилось жарко.
«Какого хрена летом напялил телогрейку, да еще и болотники сдуру на ноги напер?» - корил он себя. Пот уже заливал Лехе глаза.
«Надо бы снять ее». – подумал он. И уже начав расстегивать пуговицы на груди, вдруг почувствовал, насколько сильно он хочет ссать. Нет, ссать ему хотелось давно, еще до озера. Но пока ехали в машине он терпел, а когда приехали – забыл, потому как нетерпелось ему на озеро. Вот и теперь сидя в своей одноместной лодчонке он лихорадочно думал о том, как поступить ему. Покидать удачливое, прикормленное место и плыть к берегу не хотелось, а ссать хотелось все сильнее и сильнее. Занятый почти такими же мыслями, как и великий писатель, Николай Гаврилович Чернышевский во время написания своего великого произведения «Что делать?», он и не заметил, что его «резинка» гонимая ветром понемногу дрейфует.
«А, будь что будет! Ну не плыть же из-за такой мелочи к берегу!»
Леха огляделся по сторонам, посмотрел на прижавшихся к камышам рыбаков. Те сосредоточено глядели на свои поплавки, и оторвать их от этого занятия смог бы разве только ядерный взрыв или внезапно появившаяся рыбинспекция. С трудом расправив затекшие от долгого сидения ноги, он привстал и, опершись коленями в край борта, торопливо достал свой переполненный мочей член. Ветер крепчал, поднимая волну. Лодку нещадно качало.
«Как бы ни ебнуться» - подумал он, с радостью опорожняя через борт свой переполненный мочевой пузырь. Выражение озабоченности и одновременно блаженства застыли на его загорелом лице.
- На ссаки - рыбы всяки, а на пердеж - рыба ерш. – Вслух произнес Алексей рыбацкую поговорку и в подтверждение правоты своих слов неожиданно для себя громко пёрнул. Оглушительный хлопок отработанных желудочных газов, раздавшийся в полном беззвучии озера, переполошил  проплывающую мимо утку с выводком. И та, приняв его за выстрел, мгновенно стала на крыло, бросив на произвол судьбы свой выводок. Ближайшие рыбаки оглянулись на Леху, а тот, заметив их взгляды, смущенно отвернул голову в сторону.               
 Внезапный и сильный порыв ветра толкнул его в спину. Легкая, неуравновешенная «резинка» мгновенно накренилась и, Леха все еще держась руками за член, полетел в воду. Погружаясь в толщу мутновато-зеленоватой воды, Алексей успел подумать о той глубине, что находилась под ним.
«Никак не меньше семи метров, если так будет продолжаться и дальше, то могу не выплыть»
Осознав эту простую и одновременно мудрую мысль, он перевернулся через голову и стал всплывать наверх. Мимо, совсем рядом с ним, медленно опускался на дно его садок с утренним уловом. Он даже попытался ухватить его рукой, но промахнулся. Воздух в легких кончался и Леха, в сердцах плюнув и на садок, и на рыбу, рванул на поверхность. Едва вынырнув и успев сделать несколько глубоких вздохов, он вновь начал погружаться. Сколь ни противился он этому, он чувствовал, что тонет.
«Болотники будь они не ладны. Это из-за них!»
Медленно опускаясь обратно на дно, он умудрился стащить сначала левый, а потом уж и правый сапог. Затем, уже всплывая на поверхность воды, он все же успел пожалеть о том, что пришлось расстаться с ними.
«Жаль болотников. Хоть и старые были, но крепкие еще».
Наверху ласково светило солнышко. Необыкновенно голубым было небо, с высокими в завитушках перистыми облаками. Наверху было хорошо! Но не бывает ничего хорошего - без плохого. Плохое заключалось в том что, всплыв, он не обнаружил своей лодки.  Блики солнца на воде слепили глаза и мешали Алексею смотреть. И все же он увидел ее. Перевернутая вверх дном, подгоняемая попутным ветром, она плыла к тому берегу озера, от которого он отплыл утром. Леха поплыл вслед, надеясь догнать ее. Получалось плохо. Мешала телогрейка. Она уже набухла водой и тянула вниз, а так же сковывала движение рук. Пришлось бросить и ее. Расстояние между ним и лодкой все увеличивалось. И Алексей, уже не надеясь догнать ее, поплыл вслед за нею к берегу, до которого было ни как не меньше пятисот метров. С двух сторон к нему уже спешили на помощь две лодки. Первой подоспела лодка с приятелями. Гребец на второй лодке завидев, что помощь уже не нужна, развернулся и поплыл обратно.
- Чего Лешка? Искупаться решил? – смеясь, спросил его давнишний товарищ Серега.
- Да вот получилось так.
- Давай залазь в лодку
- Куда на хрен в лодку! В нем же весу центнер! Он нас потопит! – закричал сидевший на веслах Константин.
- Сто девять. – серьезно поправил его Алексей.
- Ну, вот видишь, сто девять! Пусть за лодку держится. Да и берег рядом, не утопнет. - продолжил свою речь Константин.
Леха покорно ухватился за капроновый тросик, закрепленный на борту лодки, и перевел дыхание. Нет, он не то чтобы сильно устал. Он вполне тихонько и сам доплыл бы до берега, но подоспевшая помощь как-то расслабила его. Сознание того, что он скоро будет на берегу, успокаивало Леху. Чтобы не мешать движению лодки, он перебрался на корму за спину Сергея. Держаться там было не за что, поэтому он, подтянувшись на руках, грудью навалился на задний борт. Резиновая лодка, рассчитанная на двух человек, более чем ста килограммового веса Алексея не выдержала. Она высоко задрала нос, а через корму в ее надувное дно хлынула вода. Сидевший на надувных подушках Константин, как на санках с горы, заскользил к корме.
- Отпусти лодку ****ина! Отпусти! – кричал он, держась за весла.
Не ожидавший такого поворота событий и потерявший опору Сергей, акробатически выполнив кувырок назад через голову, оказался в воде. Испуганный Леха отпустил борт и лодка, потерявшая его и одного из седоков, как выныривающий из глубин кит, высоко выпрыгнула из воды. Зимний рыбацкий ящик, служащий Сергею сиденьем, подлетев в воздух, упал, ребром ударив Константина в пах. Матерный крик Кости, плеск воды, шум поспешно покидающих свои гнездовья водоплавающих птиц потряс тишину озера и затих. Притих и Леха, держась на плаву на некотором расстоянии от лодки и скорчившегося в ней от боли Константина.
- Хорош Лешка кругами то плавать. Давай к берегу! Костя сам догребет. Догребешь Константин?
В ответ Костя, не отнимая рук от ушибленного места, молча покачал головой в знак согласия.
  Выбравшись и немного отдохнув на берегу, Леха глядя на приближающую к берегу лодку с Константином, сказал: - Пойду свою лодку искать.… Слышь Сергей, ты бы дал мне свои рыбацкие сапоги – штаны, а то я свои  болотники утопил.
- А чего ее искать то лодку? Вон она в том заливе, что в метрах пятистах от нас. А если через камыши еще ближе будет. Да, ты чего спешишь? Сейчас Костя подгребет к берегу, возьмешь лодку и поплывешь.
- Не Серега, я пешком. – ответил Алексей, глядя на перекошенное от боли и злости лицо Константина. Он торопливо встал с земли
- Ну, так я возьму сапоги то?
- Бери. Они в багажнике сверху лежат.
Он торопливо достал сапоги, закинул их через плечо, и еще раз взглянув на приближающуюся лодку, не оглядываясь, зашагал в сторону залива. Едва успела скрыться из виду его спина за густыми зарослями камыша, как Константин, причаливший к берегу  закричал:
 - Где этот бедоносец, где этот хренов утопленник! Он же нам с тобой все снасти перепутал. Приманка, наживка, все чертям собачим утонуло. Мой подсак накрылся!
- А ящик Константин? Ящик?
- Что ящик?
- Ящик цел?
- Да что ему сделается. Да вот он в лодке. – он махнул рукой, указывая на ящик.
- Тогда Костя не горюй. У меня там и черви и опарыш и оснастка для удочек в запас есть. Вот у Лехи дела похуже. По-моему все, что было у него в лодке, он потерял.
- Ну, тогда бог с ним. Исправим. А Лешка то где?
- Да, пошел лодку свою искать. – и Сергей махнул рукой в сторону залива.
  Вдвоем они расположились на берегу. Пока Сергей снимал с себя всю промокшую одежду и развешивал на ближайших кустах, Константин принялся разматывать спутанные удочки. Прошло около часа, а Алексей не появлялся.
- Слышь, Серега! Похоже, опять что-то случилось. Уж что-то долго нашего «бедоносца» нет. Сходил бы ты за ним. Ты же видел, куда он пошел.
- Да пошел он этот Леха, знаешь куда! Пол жизни прожил, а все как дите малое. Хоть на веревке его води.
Не скрывая раздражения, Сергей встал и направился в сторону залива. Перейдя вброд небольшой ручей с низкими заболоченными берегами, он вышел на открытый участок берега. Алексея нигде не было. Его перевернутая вверх дном лодка плотно застряла в камышах. От ее борта тянулась веревка, и ее конец терялся из виду в прибрежных зарослях.
- Леха! Леха! Ты где? Ле-о-оха!
Ничто не нарушало покой озера. Лишь жестяной шелест листьев камыша и посвист заблудившегося  в его стеблях ветра был ему ответом.
- Лешка! – срывая голос, еще раз прокричал он и, прислушавшись, наконец, услышал тихий сдавленный сип. Определив направление, путаясь в густых зарослях, он бросился на слабый звук. Проваливаясь по пояс в мягкое торфяное дно озера, обрезая об жесткие, острые как осока, листья тростника руки Сергей добрался до того места, откуда шел слабый звук. Раздвинув камыши, он увидел Леху. Точнее не Леху, а его голову, торчащую из густо покрытой ряской воды. Обоими, раскинутыми в стороны руками он ухватился за стебли камыша. Голова его бессильно клонилась на бок.
- Леха держись! Ты что застрял? Сейчас я тебе помогу!
Закрытые дотоле глаза Алексея открылись. Плохо соображая, он обвел взглядом вокруг а, заметив товарища, вдруг улыбнулся и тихим осипшим голосом сказал: - Провалился я. Полные штаны воды набрал. Из-за них выйти не могу. Из сил выбился. Вам кричал, кричал, а вы не слышите.
- Ну, так снял бы их, да и дело с концом.
- Да! А вдруг как утопнут? Лучше уж самому.
- Терпи Леха, сейчас будем выбираться.
Сергей выбрался на недалекий твердый берег. Осмотрелся и, выбрав походящий сук, бросился назад к Алексею. Подобравшись, как можно ближе к стоящему по шею в воде в позе распятого Христа Алексею, со словами: - Держи! – он протянул сук другу. Леха нехотя, словно не желая расстаться с удерживающими его на плаву камышами, разжал руки. Потеряв спасительную опору, его тело моментально погрузилось в воду, оставив на поверхности макушку с изрядно полысевшей головой. Однако, даже находясь в таком притопленном состоянии, Леха умудрился, нащупав сук ухватиться за него. Из-под воды сначала показалось широкое лицо Алексея, сплошь покрытое зеленой ряской, а затем уже и плечи, плотно покрытые водорослями. Отчаянно бултыхаясь, поднимая со дна вековую тину и торф, он при помощи Сергея, наконец, выбрался на твердый берег.
Отдуваясь и падая от изнеможения на землю, он тихим голосом произнес:
 - Ну и ****ский денек сегодня, будь он не ладен.
Добрых два, а то и три ведра грязной озерной воды вылилось из надетых на Алексея резиновых рыбацких штанов. С нею на землю выплеснулся сор и маленький, меньше ладони, золотистый карасик.
- Во блин, а я то думаю, что мне яйца то щекочет? А оказывается это он! – восторженно сказал он, указывая пальцем на карася.
Отлежавшись и отдышавшись, вылив остатки воды из штанов, они медленно двинулись к стоянке.
У ручья они встретили спешащего к ним Константина. Тот, завидев друзей остановился, замерев на месте, как хорошо обученная «легавая», увидевшая дичь. Забыв опустить ногу, он стоял на месте и смотрел на приближающихся друзей, не узнавая их. Было от чего не узнать! Зеленотелый, сплошь покрытый засохшей ряской Леха, с кое-где прилипшими к нему водорослями был похож на водяного. Такой же грязный Серега, с наброшенными на грудь сапогами, был похож на монстра обладавшего двумя парами ног и одной парой рук. Причем верхняя пара ног этого монстра как бы вырастала из плеч и при ходьбе раскачивалась в такт нижним конечностям. Наконец узнав друзей, Костя, опустив ногу на землю, корчась от смеха произнес:
- Ну, мужики! Ну, вы блин даете! 
  На стоянке было все спокойно. Летнее солнце и ветер уже высушили развешенную по кустам одежду. Распутанные Константином удочки лежали рядом с машиной. Сполоснувшись, друзья расположились на траве у выжженного кострища. Леха, пришедший в себя от пережитых волнений, вдруг начал икать.
Его икание, сначала слабое и редкое, перешло в громкое, почти непрерывное. Между иканием из Лехиного организма периодически вырывалось негромкое, но энергичное попукивание. Поначалу Алексей смущенно извинялся за капризы своего организма. Но вскоре выбросы газов, так же как и икота стали почти непрерывными.  Алексей, стремительно вскочил и мелко семеня ногами, помчался в ближайшие кусты.
- Это у него нервное, или он грязной воды нахлебался. - сказал, глядя вслед убегающему Алексею, Константин. И помолчав, добавил: - Ему водки надо с солью, а то все тут позасерет, придется место менять.
- Бутылка есть под уху. На вечер. Если сейчас все выпьем, то вечером в сухую сидеть будем.
- Тогда нужно в лавку сгонять в деревню и еще взять на вечер. – резонно возразил Костя.
- Кто поедет?
- Ну, ты конечно! Машина то твоя.
- Вот уж фигушки. Если едем - то вместе.
- А как Леху больного такого оставить? За ним присмотр нужен. – начал было юлить Костя в надежде, что и ему перепадет лекарственная доза.
Появление из кустов бледно-зеленого Алексея прервало их спор.
- Че Леха, пронесло? – участливо спросил Константин. Лешка, не глядя на друзей, обреченно махнул рукой.
- Не переживай Алексей! Не переживай. Сейчас наведем тебе водочки с солью и все, как рукой снимет: - продолжил Константин. Он встал, подошел к машине, открыл заднюю дверь. Порывшись               
в сумках, достал пакет с солью и бутылку «Пшеничной». Затем достал два стакана, протер их полой куртки и выставил все это на крышку багажника. Столовой ложкой аккуратно рассыпал соль по стаканам, затем старательно разлил водку.
- Ты зачем в два стакана разливаешь? – не выдержал удивленный его действиями Сергей.
- Как зачем? – немало удивился вопросу Костя.
- Должен же я проконтролировать пропорцию лекарства.
Он тщательно размешал водку в Лешином стакане. Затем пригубил из него и, оставшись довольным, протянув стакан Алексею, приказал: - Пей! 
Свой же стакан он выпил не размешивая, пожелав при этом Леше крепкого здоровья. Внимательно следивший за курсом лечения Сергей только крякнул и молча пошел к машине. Обернувшись и зло, поглядев на Константина, он сказал: - Я в лавку, а ты лодку Лехину вытащи, лекарь. В ответ Константин прощально помахал рукой. Жигуленок, резко развернувшись на месте, обдав Лешу и Константина пылью, выкатился на проселочную дорогу и вскоре скрылся из виду. Проводив взглядом удаляющуюся машину, Константин повернулся к Алексею и спросил: - Продолжим? На что тот согласно кивнул головой. После второй выпитой дозы курс лечения был окончен.
- Ну, что Алексей поплыли за лодкой? – потягиваясь, спросил Константин.
- Не. Ты плыви один. Я боюсь, вдруг опять прихватит.
- Ладно. Один так один. Ты Леха не бзди. Я этим лекарством не таких засранцев в армии на ноги ставил.
Довольный собой он пошел к лодке, что-то напевая на ходу.
  Плеск весел об воду подсказал Алексею о том, что Костя уже поплыл за его лодкой. Он опрокинулся на спину и стал смотреть высокое голубое небо. Снежно-белые кучевые облака, меняя свои очертания, неподвижно застыли на месте. Одно из них, далеко – там, на западе, разбухало прямо на глазах. Оно вырастало в гигантский столб с широкой темно-синей наковальней сверху. «Будет гроза. К вечеру наверняка будет гроза» - подумал он, глядя на это мощное, красивое в своем величии облако. Незаметно для себя он задремал. Резь и позывы в животе прекратились. И уже совсем засыпая, он подумал о том, что водка с солью все же замечательное лекарство.
  Тем временем Константин уже заплыв в залив, пытался освободить запутавшуюся в камышах веревку, привязанную к лодке Алексея. Матерно ругаясь, он все же нашел ее конец  с привязанным к нему порванным холщевым мешком. Недоуменно глядя на него, он думал: - «На хрена Леха привязал его к веревке?». И лишь потом, вспомнив его утренние приготовления к рыбалке, понял: - Да это же его груза!». Оторвав ненужный мешок, он попытался потянуть перевернутую лодку к себе.
Лодка не шла. Тогда крепко примотав свою лодку к камышам, он вновь потянул за веревку. Лодка не поддавалась. С третьей попытки она медленно, как заякоренная  все же пошла.
- Пойдешь милая, пойдешь! Куда ты денешься. – в голос приговаривал Константин, наматывая веревку на руку. Неожиданно лодка стала. Костя решительно рванул ее на себя  и та легко, словно потеряв якоря, издавая шипение, заскользила к нему. По мере приближения лодка уменьшаясь в объеме, все больше погружалась в воду, но зато и шипение становилось тише. При этом она катастрофически быстро теряла свою некогда красивую форму.
«Бляха-муха! Пропорол Лехину лодку! Оно мне было надо? Просрался бы он и сам вытащил». - горестно думал он.
  Вернувшийся из поездки Сергей застал друзей сидящих в разных концах поляны. Алексей, отвернувшись от Константина, скручивал свою лодку.
- Ты чего Лешка? Домой, что ль собрался? А как же утренняя зорька? А вечерний клев? А уха?
- Уха теперь будет дома из петуха! Ухарь этот мне лодку пропорол.
- Надо было самому свое дерьмо китайское вытаскивать, а не по кустам срать. – зло огрызнулся Костя.
  Обещающий быть тихим и ласковым вечер был безнадежно испорчен. Машина пылила по разбитому проселку. Друзья смотрели в разные стороны. Леха, обернувшись, посмотрел назад. В полнеба, с огромной темно-синей наковальней, их настигала мощная грозовая туча.