Дети. Горбушин

Утром мы обычно пили чай.  Рабочий день воспитателя начинался с семи утра, и дома в такую рань - не до завтрака.

Наша группа была проходной, девчонки собирались здесь, чтоб в открытые двери увидеть  детей, приведённых первыми.

 В расставленные чашки с одноразовыми пакетиками уже наливали кипяток, а Ленка из соседней группы всё не шла. Я,  меркантильно рассчитывая на  полбанки клубничного варенья,   настойчиво зазывала её к столу. Наконец банка, в сопровождении Лены, обрадовала нас своим прибытием.

 И тут же в дверном проёме показалась русая голова.
- Горбушин! Ты сегодня снова рано?

Мода на имена была всегда. В этом году соседям повезло с Алёшами. Пять мальчиков с одинаковыми именами! При наличии в группе ещё  двадцати человек, справится с этой ситуацией помогали лишь фамилии.

Алёша Горбушин был сыном простых работяг, иногда мама, торопясь на дежурство, оставляла его на крыльце детского сада без десяти семь, а то и без пятнадцати.
 
Парнишка был смирным, добрым и бесхитростным, с ничем не примечательным лицом: мелкие веснушки, голубые глаза. Самый обычный мальчик. Но у Горбушина были волосы! Не то, чтоб остальные дети ходили слегка лысоватыми! Просто его волосы плотного русого цвета, густые, крепко пахнущие детским мылом, росли вертикально вверх. Их всегда хотелось погладить, и, пока рука двигалась по ним, прижимая часть русой копны к макушке, они казались мягкими и податливыми, но лишь ладонь смещалась чуть ближе к затылку, тут же, счастливо обретший свободу, Лёшкин ёжик сплошной стеной вскакивал вертикально!

- Да, дружок мой уже здесь, – не совсем радостно прокомментировала Ленка.
Мальчик напряжённо смотрел на меня.
- Ты спросить что-то хочешь?
 Память  Лёши  имена и отчества воспитателей соседних групп игнорировала.
- Ага. Это у вас что?

Горбушин показывал на новую игру «Древний мир»: на ярко разрисованной клеёнке, где были условно нанесены впадины, моря и возвышенности, ребята расставили пластиковые хвощи и папоротники, а между ними динозавров всевозможных мастей, пород и видов. Выглядело это крайне завлекательно.

- Динозавры, Алёша.
- А можно я?
- Что ты?
- Посмотрю!
- Ну, взгляни одним глазком. Только уговор - ничего не ломать!
Благо никаких карантинов в детсаде на сегодня не было.

  Разговоры девчат шли своим чередом: кто идёт в декрет, сколько дадут премии за покраску построек на участках, о запившем плотнике-дворнике-стороже, за которого сторожили ночные няни, дворничали мы, а зарабатывала инфаркт завхоз Ефимовна.

Со стула, на котором я сидела, Горбушина не было видно, я даже забыла, что у меня русоголовый гость. А когда поднялась, дабы мягко намекнуть засидевшимся коллегам: « а не надоели ли вам хозяева?», удивлённо замерла.

Горбушин всё ещё разглядывал фигурки. Он, не издавая ни звука, приседал, приподнимался на цыпочки, заглядывая по очереди, то справа, то слева каждому динозавру. Иногда от усердия, стараясь увидеть что-то важное для себя, прищуривался и, даже, высовывал кончик языка. Причём заглядывать слева ему было гораздо сложнее. Напряженной ладошкой с плотно сжатыми пальчиками Горбушин закрывал свой правый глаз.