Сон

(просто пересказ сна)


  Прохладным весенним вечером я возвращалась домой. Откуда – не так уж важно. На мне было пальто и шёлковый цветной шарф. Рядом со своим домом я увидела очень красивые цветы. Удивительно, что их не сорвали сразу после посадки. Это были пышные белые пионы и трава, будто покрытая инеем, вокруг пионов. Клумба была настолько красива, что я не смогла пройти мимо и остановилась полюбоваться на несколько минут. Оглянувшись по сторонам, я подошла к ней и взяла росток покрытого инеем растения.
Возле подъезда встретила подругу. Поговорили обо всём и ни о чём. Когда я заходила в подъезд, за мной прошли три бомжа. Трудно было разобрать, с нашего они дома или просто зашли погреться. Я вышла на улицу, чтобы переждать, пока они не разъедутся по своим убежищам. Снова зашла в подъезд. За мной вошёл алкоголик из нашего дома – он уже лет десять околачивался возле подъезда и не сильно отличался от бомжей. От него ужасно воняло. Внезапно он закрыл мне рот рукой и потащил к лифтам. Через открытую дверь подъезда, возле детской площадки я увидела старые Жигули – там сидел отчим со своими собутыльниками. Я попыталась закричать, но рука сжала рот крепче. Вырваться просто не было сил. Было мерзко и страшно. В какой-то момент пространство вокруг меня наполнилось ужасом. В этом ужасе я била ублюдка по голове, сопротивлялась и даже начала побеждать. Резко облегчение навалилось на меня. Всё кончилось.
  Тут же я побежала к матери. Надо сказать, что мы очень редко виделись – последний раз до этого происшествия мы встречались полгода назад, хотя живёт она недалеко от моего района. Она отмечала какое-то событие со своими знакомыми и в суете не заметила моего присутствия. А, когда увидела, не придала особого значения моему приезду. Все как обычно. В общем, отношения между нами были прохладные. Но всё равно, немного тревожило, что, когда я ворвалась к ней в квартиру и начала эмоционально рассказывать о цветах на клумбе, она не обращала на меня внимания. Я решила, что надо рассказать и об алкоголике. Мне почему-то казалось, что красота цветов намного важнее того мерзкого случая. Надо было срочно сообщить о той красоте, о чудесной белизне цветов, о гармонии. Ничего важнее на тот момент не было. Я это знала. Я вспомнила, что выронила росток , который хотела посадить дома, когда меня потащили в лифт. Я сказала, что вырвалась и всё позади, а это главное. Но она только смотрела в одну точку и молчала. Тут, наконец, она повернулась ко мне и спросила: “Это был дружок твоего отчима?”  У неё был такой потерянный вид, даже обречённый, что я немного удивилась, хотя и обрадовалась, что она не сошла с ума, пока мы не виделись, и реагирует на мои слова.
В этот момент позвонили в дверь. Пришла милиция. Маме что-то объясняли. Она вышла за ними. Я – с ней. Услышала, что кого-то убили. Нас привели в незнакомую квартиру. Значит, это не я убила. Может, не у одной меня были неприятности в тот вечер. Нас провели в ванную. Там лежала я. Под водой. В пальто. В ботинках. Вокруг шеи – цветной шарф. Врач стояла рядом, и что-то говорила, но её не было слышно. Мама начала рыдать в голос, приговаривая, какая же дурёха Олеся – ходит там, где не надо. А я рассматривала своё лицо. Оно было сосредоточенным, будто я о чём-то думала – наверное, осталось напряжение после борьбы.
  Одновременно, где-то глубоко внутри я поняла, почему меня не сразу услышала мать – но услышала же!





…01.2009