Просто ты умела ждать. Глава 6, заключительная

                «Просто ты умела ждать…»

                Часть 2

                Глава шестая


                1

     - Сашка, какие планы на вечер? Что будем делать?

-Не знаю, Серёга, но не сидеть же в палате в четырёх стенах.  Итак целыми днями едим-спим. Надо успеть всё посмотреть.  Когда ещё  придётся побывать в Крыму?  Давай запишемся на экскурсию в Севастополь, в Ялту и прочие красивые места. 

-Ладно, уговорил. Съездим на следующей неделе.  А сегодня-то что будем делать?

- Пошли в кино. Я успел прочитать афишку, когда ходили на обед.  Кажется, называется «Любовь и голуби». 

-Хорошо, так и сделаем. Я схожу в соседнюю комнату, может и они пойдут.

   Разговор происходил в одной из комнат  Центрального Военного санатория Министерства Обороны СССР, расположенного  в городе Саки.  Несколько дней назад группа из восьми  человек прибыла  на восстановительное лечение из Военно-Медицинской Академии в Ленинграде. 

  Их группу из четверых солдат, трёх офицеров, одного прапорщика разместили в уютных номерах санатория: кадровых военных – в двухместных, а солдат – в одной комнате.  Всё здесь располагало к отдыху и восстановлению здоровья: массаж, грязелечение и прочие диковинные процедуры, природные красоты и мягкий климат. Хотя и приближалась середина декабря, мороза не было.  Очень радовал момент пробуждения – звучали звуки морского прибоя и пение птиц. Это каждое утро по радио включали красивую и  завораживающую музыку самой природы.  Хотелось верить, что лечение здесь даст долгожданный результат. 

    По странному совпадению, ранения офицеров и прапорщика  оказались «парными». Капитан Сергей Дубровин, командир танковой роты,  получил ранение в окрестностях Джелалабада: когда выскакивал из подбитого танка, то угодил под новый выстрел из гранатомёта.  Ему раздробило левое плечо и лопатку.   Врачи спасли чудом жизнь, сопоставили осколки плечевой кости. Теперь капитан находился в «бронежилете из гипса» с отведённой в сторону и загипсованной повреждённой рукой.  Точно такое же ранение получил и прапорщик, старшина роты,  Владимир Лопатник из Баграма, теперь он пребывал в таком же гипсе, но с отставленной в сторону  повреждённой правой рукой.  Когда они стояли напротив друг друга, то словно смотрели на себя в зеркало. Конечно, обоих это забавляло.

   Другая пара раненых была тоже с «зеркальным отражением»: старший лейтенант Сергей Елизаров,  командир мотострелковой роты из Кабула,  получил пулевые ранения с повреждением левого коленного сустава и левого локтевого сустава; теперь он ходил, опираясь на тросточку, и  мог пользоваться только  правой рукой. Его «отражение» - старший лейтенант Невский Александр из Кандагара, получил ранение правой руки и правой ноги. Соответственно, он ходил, опираясь на тросточку, и мог использовать только левую руку.

   Дубровин и Невский оказались в одной комнате и очень быстро подружились, хотя, конечно, они не теряли дружеских отношений и со своими соседями.

   Санаторий был заполнен в основном ранеными в Афганистане  солдатами и офицерами. Каких только не было здесь увечий! 

   Совсем молодые ребята, которым едва ли исполнилось двадцать, лихо гоняли по дорожкам санатория, устраивая соревнования на колясках или стремительно бегали на костылях. Они и рады были бы просто побегать, но ног у них не было.  Безрукие нуждались в постоянной помощи, поэтому везде находились со своими близкими: матери, жёны, отцы были теперь их руками.

    Молодость требовала веселья, движения. И ребята, даже с такими чудовищными увечьями, забывались, радуясь жизни.  Иногда подобные сцены смотрелись очень горестно. Да, здесь они находятся среди подобных себе, не так ощущают своё увечье. Но им предстоит вернуться в большую жизнь, оказаться один на один с возникающими проблемами, которые не каждый способен преодолеть. 

   Похоже, подобные мысли всё же посещали этих молодых инвалидов. Тогда они впадали в состояние агрессии. И не дай Бог, если им подвернётся кто-нибудь под руку. Драки здесь были частым явлением.  Сцепившиеся клубки покалеченных тел растаскивали подоспевшие санитары.

    Иногда эта агрессия направлена была на девушек – официанток в столовой.  Сколько им приходилось выслушивать оскорблений, откровенного хамства и издевательств!  В один из первых дней пребывания в столовой Невский и Дубровин, сидящие за одним столом, обратили внимание на молоденького солдатика, который приезжал в столовую на коляске.  Ноги у него были ампутированы до самого паха. Жалели этого инвалида, пока он не стал методично изводить обслуживающую его молоденькую официантку.  Парень не стеснялся в выражениях, мог сбросить со стола только что поставленные тарелки с едой. На второй или третий день, видя такое скотское поведение, особенно когда он бросил в лицо девушке куриные окорочка, Сергей  Дубровин шагнул к этому столику и влепил парню хорошую затрещину, шепнув ещё пару ласковых ему на ухо.  Больше этот паренёк не позволял себе подобных выходок, а при виде капитана Дубровина каждый раз втягивал голову в плечи.

    Но виной всему этому была война. Именно она отняла здоровье у этих ребят, обозлила их, превратив некоторых в настоящих  негодяев. Можно ли с полным правом осуждать этих инвалидов? Ответа однозначного нет. Но и человеческое лицо терять не следует.

   Примерно так и рассуждали офицеры, вспоминая этого солдатика и его злобное лицо, обращённое на человека здорового и молодого.


                2

        В  этом кинотеатре уже побывали пару раз.  Всё здесь напоминало  сельский клуб:  деревянное приземистое здание, длинные деревянные лавки,   обшарпанный экран.  Но это никого не смущало.  Фильмы показывали новые, хорошего качества, так что претензий зрители не имели, да и цены на билет были просто мизерными. 

     Сергей Дубровин и Александр Невский заняли рядышком свободные места, их соседи отказались идти в кино, сославшись на другие дела.  Теперь оставалось только ждать этого чуда под названием «кино». 

    Александр обвёл взглядом зал. Свободных мест почти не осталось.  «Колясочники» заняли отдельную площадку справа,  ближе к экрану.  Непрерывный гул в зале, как всегда предшествовал любому зрелищу, будь то кино, театр или концерт.

   Наконец, свет погас, фильм начался.  Новая лента режиссёра Владимира Меньшова сразу покорила зрителей.  Восхищала прекрасная актёрская работа  Александра Михайлова, Сергея Юрского, Людмилы Гурченко, Нины Дорошиной.  Зал дружно смеялся на протяжении всего сеанса.

    Александр следил за похождениями полюбившихся героев с удовольствием. Но вот одно неудобство не давало ему полного погружения в фильм.  Впереди него сидели двое, они практически соприкасались головами, закрывая обзор экрана.  Невский пытался и так и эдак повернуть голову, но часть экрана неизменно была закрыта. Хотелось даже постучать по плечу, чтобы мужчина и женщина, наконец, сели прямо.
 
    Что-то неуловимо знакомое показалось ему в профилях этих людей, когда они смотрели друг на друга.  Вспомнил! Ну, конечно, это были Мария и Алексей Лисицыны.  Вот так встреча! Теперь уже Александр больше смотрел на эту пару, а не на экран.  Судя по всему, рану на лице Алексея залечили, почти ничего не заметно, впрочем, в сумраке особенно и не разглядишь.  Вместо отсутствующего правого глаза  был вставлен искусственный.
 
    Невольно Невский порадовался за этих ребят. Они вместе, они любят друг друга, пользуются каждой минутой близости друг к другу.  Александр даже улыбнулся, сравнив Машу и Алексея  с влюблёнными голубками, которых показывали в этом фильме.
 
   Сеанс завершился. Зрители стали быстро двигаться к выходу. Невский не спускал глаз с идущей впереди него паре. Сергей еле поспевал за ним, не понимая, за кем это гонится его товарищ.
   Лисицыных удалось догнать только на улице.  Они тоже обрадовались этой встрече, хотя не сразу узнали Невского.  Коротко поговорили. Было темно и холодно, поэтому договорились о завтрашней встрече, назначили время и место.  Супруги быстро зашагали к своему корпусу, офицеры пошли в своё здание. Александр рассказал Сергею историю этой семейной пары, снова порадовавшись этой встрече. Чудеса!

   Впрочем, такие неожиданные встречи здесь уже были и раньше. В первый же день приезда Невский встретил полковника Семёнова Владимира Александровича, который начинал его лечить в госпитале Свердловска, являясь начальником травматологического отделения. Позже офицер уехал на новую должность. Как оказалось, он теперь служит начальником медицинской части этого санатория.  Они проговорили более часа, вспоминая общих знакомых, потом Владимир Александрович пожелал осмотреть результаты лечения ранения Невского, остался вполне доволен.   С тех пор полковник регулярно наведывался в гости в комнату Невского, интересуясь ходом лечения здесь.  Конечно, отношение персонала санатория к этому раненому и его друзьям было особенно предупредительным и внимательным.

   Сергей Дубровин не раз посмеивался по этому поводу, мол, знал, с кем надо дружбу водить. 

    После обеда Невский встретился с Лисицыными на оговорённой скамейке.  Они не виделись несколько месяцев, у каждого накопилось много новостей, которыми хотелось поделиться. 

   Мария очень похорошела, она прямо светилась счастьем изнутри.   Говорила больше она. Алексей лишь поддакивал да смотрел на супругу с обожанием.

    Третьего апреля они перелетели в Новосибирск, теперь лечение продолжилось в Окружном госпитале.  Их сынок так и остался жить с родителями Алексея, отец к тому времени уже выписался из больницы. 

    Мария почти ежедневно навещала мужа в госпитале.  Из дней складывались недели, из недель – месяцы.  Алексей стал на костылях выходить на улицу, они подолгу гуляли, даже ходили в кино в близлежащий кинотеатр.   А однажды Лёша отбросил костыли и, пошатываясь, сделал несколько самостоятельных шагов.  Первые шаги… Сколько усилий за ними! Лучше всех об этом знала Маша.  Она сама делала ему перевязки. Получалось не всегда умело. И тогда она решила пойти на медицинские курсы, потому что в доме долго ещё будет нужна медсестра.  Училась  в числе лучших. «Практиковаться было на ком»,- пошутила она, обняв мужа.

    Узнав, что Алексей ходит уже без костылей, его лечащий врач решительно сказал: «Всё, казак, пиши рапорт, чтобы оставили в армии».

    Маша тогда сказала: «А что, Лёша, давай и впрямь напишем?» Он внимательно глянул в заискрившиеся глаза жены, засмеялся озорно: «Конечно же, напишем!»

   Ответа пришлось ждать недолго. В госпиталь вскоре прибыл из политуправления Сибирского военного округа полковник  Дробница Григорий Павлович.

- Ваш рапорт Министр обороны СССР удовлетворил,- сказал он,- искренне поздравляю.

   Что ответил Алексей, он сам потом не мог вспомнить: радость была такой огромной, что все слова выскочили из головы. Но Мария рассказала, что, мол, ответил по-военному: «Служу Советскому Союзу!»

    Через два дня эти слова ему довелось повторить – в тот день старшему лейтенанту Лисицыну вручили орден Красного Знамени.

     Почти полгода пробыл Алексей в госпитале.  Основное лечение завершилось. Пора было решать вопрос с его чудовищным шрамом на лице. Сначала его пытались лечить в косметологической лечебнице. Но врачи здесь не всё могли сделать.  Выручила жена лечащего в госпитале  врача Алексея. Она связалась со своими знакомыми  специалистами Научно-исследовательского института косметологии.   «Пусть приезжает»,- сказали в Москве.

    Лечила Алексея Римма Леонтьевна Тер-Микаэлян.  И как лечила! Хотя на правой стороне лица рана оставила свои жестокие следы, Римме Леонтьевне удалось то, во что даже Маша не верила. Не только разгладили шрамы, но и избавили лицо от впаявшегося тола, вернули коже естественный цвет.

   Все эти два осенних московских месяца, пока он лежал в клинике института, Мария была рядом с ним.  Устроилась на работу в детскую поликлинику поблизости. Очень хотелось Маше сказать слова благодарности в адрес сотрудников поликлиники и 100-го отделения милиции города Москвы. Это с их помощью  были, как говорится, в мгновения ока решены все вопросы оформления на  работу, на получение жилья.

   В середине ноября, когда курс лечения завершался,  позвонил  в институт из госпиталя Новосибирска  лечащий врач Лисицына подполковник Бабунец. Иван Юрьевич  сообщил, что выделена путёвка Алексею в санаторий Саки.   «А как же Маша?» - растерянно спросил тогда офицер. 

   Подполковник Бабунец обещал перезвонить. И перезвонил на следующий день. Он-то знал, как важна именно семейная путёвка для этого офицера, смог убедить начальника госпиталя. В итоге – в двадцатых числах ноября супруги оказались здесь.  В этом раю.

    «Вот и вся наша история»,- закончила Мария рассказ и опять обняла своего улыбающегося супруга.

                3

   С Лисицыными  Невский встречался ещё не раз. Иногда их беседы продолжались часами. Им было, что вспоминать.  Конечно,  опять посмеялись с Алексеем, вспоминая ночь и землетрясение. Сейчас, по прошествии времени, это выглядело совсем не страшно, больше вспоминалось потешных моментов.

  Вспоминали и тех, с кем лежали в одной палате. Оказалось, что Лисицын  случайно встретил в Москве  Игоря Колодяжного. Тот остался в кадрах Вооружённых Сил. Получил звание «майор». Достаточно уверенно ходит на протезах.  Служит в Калининском райвоенкомате Москвы.  Самое трудное для него сейчас – это видеть, как обивают пороги разных кабинетов бывшие «афганцы», когда добиваются того, что положено.  Даже на протезы записаться – проблема.  Помогает в своей новой должности, чем может.   «Мы ещё повоюем, - сказал он Алексею.- Да и разве только в материальном дело? У многих ребят душа в клочьях. Чтобы она пришла в норму, им нужно внимание и простое человеческое участие.  А их не хватает. Возвратившиеся из Афгана рвутся к жизни по-особому, с обострённым чувством справедливости, а порой и неприкрытой жестокостью к тому, что не принимает их обнажённая душа».
    Невский рассказал, что переписывался с подполковником Дунаем. Сначала тот пересылал ему в Свердловск  приходившие письма от друзей из Афганистана, потом и сам написал несколько писем.  Он снова в строю. Летает на истребителях.

   Маша с гордостью показала книгу, которую написала Евгения Константиновна. Она подарила её перед их  отъездом.

   Они сидели на лавочке, и Мария зачитывала вслух понравившиеся отрывки из её книги.

    «Настоящая любовь – это страшный огонь ожидания, в котором сгорает всё мелочное и лишнее. В ожидании выковываются верность возлюбленных и жён. Сколько есть таких, испытанных временем! Количество месяцев и лет не имеет значения! Чем дольше ожидание, тем сильнее любовь».

    «Очень бы хотелось раздавить в себе сразу же всё дурное, но разве так в жизни бывает? Это долгое дело: по капле выдавливать из себя злобу, грубость, недоброжелательство к людям, постепенно, час за часом изменять одну за другой все клеточки тела, каждый нерв. Чтобы больше никогда не увидеть перед собой чьих-то обиженных глаз».

-Правда, здорово сказано? Умница Евгения Константиновна. Ну, ещё вам зачитаю один отрывочек:

   «Дорожите днём. Дорожите мгновением, секундой. Живите так, чтобы успели оставить после себя след толковый. Живёт не тот, кто чадит. Живёт – кто искрит. Знайте, что все мы станем перед судом будущего, а перед тем судом никакой Чингисхан, ни Тамерлан, никакой знаменитый разрушитель не перевесит последнего каменщика. Оставьте же след. Не банку из-под шпрот, брошенную в лесу, и не кучу мусора,  а такое оставьте, что радовало бы людей – близких и далёких…»

    Посидели, молча, пытаясь осознать услышанное. Несомненно, слова стоили того, чтобы их запомнить, а главное – воплотить в жизнь.

-Саша, расскажи и ты что-нибудь интересное.  Что это ты сейчас читаешь? – Мария заглянула на обложку книги, которую Невский держал на коленях – собрался идти в библиотеку, чтобы взять новую и встретил Лисицыных. – Пикуль. Мне нравится этот писатель тоже. Давай и ты что-нибудь прочти.

   Невский кивнул головой и начал просматривать томик писателя.

-Ладно, почитаю вам тоже немного:

   «Личной храбрости для командования ещё маловато. Есть такая слабая порода людей, которые хороши лишь в подчинении у кого-либо, но давать им в подчинение других людей нельзя – они их погубят».

    «Если отнять у людей надежду на возвышение, то руки у всех на Руси отсохнут, и никто ничего делать не станет. А держава одной элитой сильна не будет».

    «Ведь люди как устроены: спроси одного - какие у тебя были счастливые моменты в жизни? И он расскажет – с восторгом – как купил дублёнку, холодильник, модную машину. А другой будет говорить о самых тяжёлых, самых трудных, самых невыносимых днях. Вот так, как о самом суровом, но и самом духовно светлом времени вспоминает о войне наше поколение».

    - Да, сильно сказано. Наверное, и вы, ребята, лет так через двадцать  также будете вспоминать эту войну в Афганистане. – Мария задумчиво посмотрела на мужа, потом на Невского.

- Ладно, не будем заканчивать на грустной ноте. Хотите немного посмеяться. Я зачитаю вам рецепт лечения хвори от Потёмкина. Вот бы так нас лечили в госпиталях:

   «Была уже промозглая осень, запорожцы раздели Грицко Нечёсу, вывели на двор и стали окатывать из вёдер ледяною водой. Утром давали чарку водки с порохом и золою, вечером поили водкой с лошадиной мочой, и «хвори» не стало».

- Ладно, мне пора в библиотеку. Ещё увидимся.
   Через несколько дней Алексей и  Мария Лисицыны, завершив лечение в санатории, уехали в Новосибирск. Алексею предстояло пройти военно-врачебную комиссию и приступить к службе в Вооружённых Силах.

   Александр Невский с товарищами должны были покинуть санаторий в последние дни 1984 года…



                4

 … Прошло около четырёх лет.

     С 27 по 29 сентября 1988 года в Ташкенте состоялся Всесоюзный слет медиков-интернационалистов. Он был организован по инициативе «Медицинской газеты» Министерством здравоохранения СССР, ЦК профсоюза медицинских работников, Исполкомом Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца СССР с участием Министерства обороны СССР и ряда других организаций и ведомств.
 
    На слёт, проходивший под девизом «Милосердие требует дел», прибыли более 200 делегатов со всех концов страны.

     Одним из делегатов с Урала оказался майор Александр Невский.  Программа слёта была очень насыщена. Встречи, семинары, доклады, экскурсии и прочее–прочее.

    В последний день Александр всё же выкроил себе  свободное «окошечко».  Позвонил по телефону Геннадию Семёновичу Дунаю, этот номер сохранил в записной книжке ещё со времени их переписки. Мало было надежды на встречу, но  услышал в трубке знакомый голос, объяснил ситуацию. Уже через пять минут он мчался на машине по записанному адресу. Такси удалось поймать очень быстро.

    Хозяин встретил его с распростёртыми объятьями. Долго хлопал по спине, обнимал в своих железных объятиях.   Он сильно изменился, волосы на голове стали совсем седыми, прибавилось морщин на лице.  Но в остальном это был всё тот же  неунывающий человек.
    Перебивая друг друга, они рассказывали свои новости, каждому не терпелось  поделиться пережитым.  Как важно бывает иметь человека, которому можно всё рассказать о себе. Это способ самолечения.

    Геннадий Семёнович за эти годы успел полетать на своём истребителе в небе Афганистана.  Весь 1986 год он был в этой стране.  Дважды был сбит, но каждый раз удачно приземлялся на парашюте, не был даже ранен, ничем не болел. Это ли не счастье!
 
    Наконец, хлебосольный хозяин закончил накрывать на стол, они сели напротив друг друга. Выпили за встречу, за здоровье «сидящих за столом и отсутствующих». Оказалось, что здоровье-то у хозяина «хромает». Проблемы с сердцем сначала лишили его лётной работы, а год назад полковник Дунай закончил и службу в армии.  Перешёл на «гражданские рельсы», теперь трудится в одном государственном учреждении. Его супруга вместе с коллегами второй месяц, как  выехала на съёмки нового фильма, будут снимать в Киргизии на озере Иссык-Куль.

    Незаметно пришли к воспоминаниям о пациентах палаты номер десять.   Почти со всеми Геннадий Семёнович поддерживал некоторое время переписку.  А в прошлом году, будучи в командировке в Москве, заехал в Кострому к  Пальчикову. Сергей Петрович  комиссован из армии по инвалидности, но вполне прилично  обходится в жизни с помощью современных протезов («даже стопку держал своей рукой, когда мы пили за встречу»). Он женился на медсестре  из госпиталя Бурденко, где лечился после Ташкента. Валечка у него просто замечательная! А главная новость – у них родился сын! Родители души не чают в ребёнке.  В своём родном городе, куда Сергей привёз молодую жену, им дали двухкомнатную квартиру.  Работает в системе гражданской обороны. А куда ещё податься военным?  В общем, сбылись слова бабы Зины на его счёт. Мудрая женщина!

    После хороших новостей начались и горькие.  В конце 1984 года погиб в Афганистане Василий Корбут. Невский даже ахнул от такой новости.

- А разве я тебе не написал в письме?  Видимо, я всё откладывал и откладывал, а потом и забыл.  Он написал мне из Афгана три-четыре письма, служба подходила к концу. Всё мечтал, как он после Афгана будет выбирать себе жену.  «Строго по  данным  вами советам». Конечно, я бы и не знал о его гибели, но получил официальное извещение. Выяснилось, что у Василька не было никого из близких.  Он детдомовец, никогда не знал ни отца, ни матери.  Когда его доставили тяжело раненого к медикам, он и назвал мой адрес, как близкого родственника.  Умер уже в Кабуле, куда его эвакуировали из  Джелалабада.  Мы с моей Женей помянули парня. Она очень горевала, узнав об этом, да и я относился к нему, как к сыну. Какой был парень!
    Помолчали. Невский начал вспоминать супругов Лисицыных, с которыми встретился в санатории в Саках. Правда, последних новостей о них не знает.

- Так ты и о них ничего не слышал?

    Геннадий Семёнович прикурил новую сигарету от ещё не законченной.  Встал, нервно прошёлся по комнате.

    Невский сразу почувствовал тяжесть на сердце. Предчувствия редко его обманывали. Он с тревогой следил за собеседником.

- Не знаю, как начать, Саша.  Вот,  как раз на твоём месте примерно  месяц назад сидел капитан Лисицын. Он мне позвонил, как и ты. Приехал. Оказалось, что уезжает снова в Афганистан.  Писал  несколько раз рапорта с просьбой. Наконец, его просьбу удовлетворили.

- А как же  Маша? Она так его любит. Зачем он сунул голову снова в пекло?!

- В том–то и дело. Из-за Маши и поехал второй раз  «за речку».

    Невский с изумлением смотрел на Геннадия Семёновича.

- Нет больше Маши. Она погибла  в апреле этого года. Дорожно-транспортное происшествие.
-??

- Расскажу, что знаю от Алексея.  В январе 85-го Алексей с супругой поехали служить в один из гарнизонов Сибирского военного округа.  Там их ждала квартира и дружеская поддержка товарищей.    В мае, когда готовили тематический вечер в гарнизонном Доме офицеров, посвящённый славным женщинам – участницам Великой Отечественной войны, в президиум пригласили и Марию. Ей стало неудобно – вот, мол, героиню нашли.  Ей в ответ: «Разве только на фронте победу ковали? А в тылу!..»

    А мать Алексея даже как-то сказала невестке: «Ты мне дороже дочери».

    Но  в том гарнизоне  они не долго пробыли. Уже летом Алексей  успешно сдал экзамены и стал слушателем Военно-политической академии имени В.И.Ленина.  Однокурсники, узнав о судьбе офицера, первым делом поздравили Машу – накануне занятий принесли ей цветы.  Начальник академии генерал-полковник Г. Средин назвал всё, что она сделала для мужа -  «житейским подвигом». Он сказал, что это её любовь помогла Алексею  Павловичу заново родиться, вернуться в офицерский строй.

    Жизнь в Москве проходила интересно. Маша посвятила себя воспитанию сына. Но успевали ходить с мужем в театры, музеи, на выставки и концерты. Так хотелось объять необъятное.  Сына, как правило, оставляли у соседей, с которыми очень сдружились.

   В апреле в академии проходил какой-то торжественный вечер.  Офицеры пришли с жёнами, были по окончании танцы, застолье. В общем, отдыхали.

   Маша не очень хорошо себя чувствовала, кроме того, волновалась за сына Вовочку, не хотелось и злоупотреблять добротой соседей. Она  попросила отправить её домой.  Алексей поймал на улице машину, красный «Жигулёнок», посадил жену.  До конца дней своих он будет себя казнить, что не поехал тогда вместе с ней.   «Уж лучше бы погиб вместе…»

   Он вернулся домой через пару часов, Маши не было. Соседи тоже стали волноваться. А потом был звонок из больницы. В её записной книжке  нашли их  домашний телефон.

   Алексей уже глубокой ночью примчался в больницу.  Оказалось, что её машина столкнулась «лоб в лоб» с самосвалом. Какие-то два подвыпивших подонка угнали грузовик, «чтобы покататься», не справились с управлением.  Водитель «Жигулей» погиб на месте, а Марию с тяжёлыми травмами доставили в больницу, прооперировали. Очень серьёзная травма головы. Сейчас она находилась в коме.

   Двое суток провёл Алексей у её кровати.  Маша пришла в себя, узнала мужа. Попросила поцеловать её, а потом добавила:

- Прости, милый, что я ухожу от тебя! И похороните меня рядом с мамой и  папой.
    Её мать умерла ещё два года назад.

   Алексей начал успокаивать жену, мол, всё обойдётся, но её уже не стало.

   После похорон Алексей смог взять себя в руки, закончил академию, правда, уже писал рапорта о направлении в Афганистан.

   Перед отъездом  на войну  Лисицын отвёз  сына своим родителям, навестил могилу жены.  Больше ничего его не могло удержать здесь. Он уехал, а я вот подумал, что «если человек носит с собою своё несчастие, то перемена мест не исцеляет его, а лишь усиливает его усталость».  Это я вычитал ещё в книге своей жены.

    Кстати, вспомнил ещё. Мне Алёша показал листочек, который нашли в записной книжке Маши. Это она сделала выписку из книги моей Евгении:

    « Хорошо жить на свете, люди! Так живите же и не тратьте времени даром! Не хнычьте, не плачьте из-за пустяков. Плакать не о чем. Надо радоваться этой чудом доставшейся вам удивительной жизни. И уж если когда-нибудь вам придётся платить за своё недолгое счастье, то платите. Платите и сердцем и кровью. Жизнь стоит этого!»

      Геннадий Семёнович осторожно разлил водку по гранёным стопкам.   Они выпили третий тост молча: мёртвым слова не нужны, а горе живых искренне лишь в молчании…



                ***
   
 
 Использованные источники:

- Толстой Л.Н. «Мысли на каждый день», М. 2008г.;
- Теплов Ю. «Сколько шагов до полюса?», «Советский воин», сентябрь 1988г.;
-Андреев А. «Спокойных не будет», М. 1976г.;
- Суворов М. «Сборник стихов»  («Какая ты?» и др.), М. 1977г.;
- Использованы цитаты из произведений авторов: Пикуль В. («Фаворит»),  Куприн А. («Поединок»),  Распутин В.  («Василий и Василиса»),  Гончар О. («Собор»),  Белозёров В. («Баллада о любви»),   Кожухова О. («Ранний снег»),   Дементьев Н. («Замужество Татьяны Беловой»),  Грин А. («Бегущая по волнам»), Коптяева А. («Иван Иванович»),  Коряков О. («Двое»),   Вайс Я. («Ваза с трещиной»),   Хемингуэй Э. («Праздник, который всегда со мной»),  Ремарк  Э. М.(«Тени в раю»),  Войнич Э.Л. («Овод»).

                ***