Не скули

Валера сидел на своем месте и украдкой заглядывал через плечо Главного в раскрытый ноут. Главный читал какой-то цитатник в Интернете и изредка подхихикивал.
«В Питере сейчас -20 – разобрал Валера – а таксист на улице мороженое жрет, я чуть кони не двинула… Что там ваши -20, вот у нас Иркутске -45 уже вторую неделю, нытики… у вас просто климат другой, вы бы прогулялись по набережной, когда ветер с Финского… Да вы все отстойники! Вас бы во Владик…»
«Чем меряются? – думал Валера – ну, не нравится тебе Владик – дуй в Питер. Не хочешь в Питер – езжай в Калифорнию. А вообще, при правильном распределении температурного режима организм любую природную нагрузку перенесет… Ну, почти любую – поправил себя Валера. – Вон мои родственнички, кто в Заполярье, кто на Фиджи, и ничего – все живы-здоровы».
«Вообще, странное какое-то сложилось общество – продолжал размышлять Валера. Взять хотя бы цитатники эти. Об чем, господа-товарищи? Или хвалятся, как напились и сессию завалили, или плачутся как их бросили-нахамили-морду набили. Редко-редко какой позитив проскочит. А все почему? Цели у людей в жизни нет. А то, что есть, целью, прямо скажем, в порядочном обществе назвать стыдно».
«А может проблема в короткой памяти? – думал Валера. – Интересно, что почти все диктаторы обладали отличной, если не феноменальной памятью. А те, кто называются простым народом, моментально забывают события даже десятилетней давности».
«Тогда хотя бы книжки читали – слегка обозлился Валера – там все написано. Люди же сами по себе не меняются. Вообще. Финансовые пирамиды и всякого рода жульничества, к примеру, прекрасно у О’Генри описаны; государство и власть..ну-у-у…Макиавелли, скажем. Причины войн, семейных раздоров – бог ты мой! Да все это было тыщу раз и столько же раз описано! Причем грамотно, доступно, с юморком. У некоторых. А самое забавное – всё, абсолютно всё происходит один к одному, что в эпоху цезарей, что в нынешнюю. Читай, делай выводы. А самое смешное в этой катавасии – ухмыльнулся Валера – что то, что я сейчас так глубокомысленно обмозговываю, тоже всем давным-давно известно».
Главный повел плечом, и Валера на всякий случай отвел взгляд.
«Так ведь нет – продолжал мысль Валера, быстро зафиксировав в памяти (так, на всякий случай) следующую страницу цитатника. – общество наше большей частью интересуют какие-то сиюминутные интересы, и этим оно оправдывает свою бездеятельность в глобальном масштабе. Да, ладно там – в глобальном. Хотя бы для себя постарались. Сколько таких вот знаю, что «ой, на работе-то плохо всё, ой, зарплаты-то нету…– а работу сменить не пробовал? – ой, да куда же я пойду, ой, семью кормить надо» А то, что ты с этой своей работы приносишь, семье разве хватает? А на твою морду депрессивную им разве смотреть приятно? Да, кусок в горло не полезет  после выслушивания всех этих твоих «Ой!»».
«Увольняйся, уезжай, меняй работу, специальность, город, страну. Меняй, пока есть время, ведь так и проскулишь всю жизнь. Кретин. Если семья настоящая, а не «потому что деваться некуда», то она поймет и поддержит. И с голода, прошу заметить, при этом не подохнет. А если ненастоящая, то на хрена такое нужно? Ребенка только при себе оставь – а остальное пусть само крутится».
«Или хотя бы не скули. Это только таким как я позволено» – подвел итог Валера и как раз вовремя. Главный захлопнул ноут,  вышел в коридор, снял с крючка поводок и слегка им потряс. Валера приподнялся с коврика, вильнул лохматым хвостом и продел морду в свисавший с поводка ошейник. Предстояла приятная, зимняя прогулка.