Ни тогда, Никогда

Все началось с представления на новый год. В прошлом году. Всем 16.Еще школа, уже сумасшествие с учебой. До праздников неделя, класс  холодный, но душный. О  зиме  и близких каникулах напоминает только белый, как снег, мел, и зеленая, как елка, доска.  У доски стоит Полинандревна, очень странная девушка, со всеми на Вы, перевелась месяц назад, ногти кусает, сочинения сдает по семь страниц, да  с фразочками вроде «Пушкин - не золото, но горячий мед».Разве это видано? Хорошо, что школа у нас вообще странная была и поэтому тараканов чужих не давили, как это бывает, бестактно, а просто просили спрятать в карман или спичечный коробок. Так вот Полинандревна- воплощение дурости и романтичности 16летней стоит перед доской, совершая очередной акт признанного безумия:
Я поставлю танец на новый год, можно?
Классная Н.Р молчит, она всегда спрашивала нас, с 5ого класса, о наших праздничных номерах и концертной программе, и всегда мы, безынициативные, оказывались связаны  на пару репетиций банальным сценарием, которому впору было бы давать порядковый номер, а не название. Традиционно, мы отыгрывали его на «удовлетворительно» и расходились по домам, счастливые, что отделались от всего, какие молодцы.
Глупые, мы глупые,  забыли, что в классе появилась  мисс «Пушкин не золото, но горячий мед»,  и не ожидали, ни танцев, ни стихов, ни клоунских выступлений и пришествия инопланетян, хотя надо бы, надо бы.
И конечно классная кивает головой, и конечно хвалит
-Молодец
И конечно назначает день репетиции, и всем надо прийти, и все кричат по очереди : не могу. Особенно надрывается  Павлик, шалопай-разгильдяй:
-Мне алгебру переписывать, готовиться надо
Вот да какой ручки ему ничего не хочется делать, самый козырь вынул, самую струну учительского сердца тронуть хотел. Но не дрогнула НР. И  в пятницу  на репетицию он был направлен в частном порядке, так как поводы его не «вески и основательны» .Я молчала, когда все орали о своих «не могу». Мне было до боли скучно, так  что решилась я, спасаясь. Шла как доброволец и камикадзе. Пошла еще Тася, как амебная и влюбленная в Павлика. Эта девочка был серой из породы серых мышей, и  иногда казалась, что она специально прячет любые детали, которые могли бы рассказать о ней интересное. Давно прилипла к Павлику, и так  скучно любовь выходила у нее, что никого не удивляла ее бледная тень позади каждого его шага. Мне было любопытно, как наша утонченная  Палинандревна  из нашей жижи соткет ткань танца.
Палинандревна пришла первой, до нас, и мы зашли в актовый зал, когда ее пальцы заставили ретро музыкальный центр исторгнуть звуки  музыки. Первое удивление: музыка была индийская. Второе удивление:  Палинандревна была в костюме ужасно аляпистом и странном. В чем-то ватном, белом и объемном  пряталось тело,  торчала только макушка и тонкие ручки-ножки
-Дорогая, Кащенко вполне приличное место
С улыбкой, но долей шутки произнес Павлик.
-Я консультировалась с психотерапевтом. Он сказал, госпитализация не обязательна
Улыбка слезла с лица Павлика, а Палинандревна весело рассмеялась.
-Вы, Павлик, дурак. Пожалуйста, проходите в цент зала, мы начнем с медитации.

-Два с половиной часа, два  с половиной..Господи, да я больше к ней не на шаг не подойду, пусть мне классная незачет ставит по своей алгебре, «Ом-Ом-Ом» да я же свихнусь за неделю таких репетиций
Зло ворчал Павлик, когда мы возвращались домой. Тася поддакивала, я молчала. Мне было радостно, что скуку займет наблюдение за раздражавшимся эгоцентриком. На следующий день Павлик затих , только  поглядывал, зло- на Полинандревну , неуверенно - на Н.В.
-Ну что, пойдем отказываться?
Спросила Тася
-Отстань, без тебя разберусь
Как я полагала, Павлик струсил и смирился,  скажем так, с тем, что взамен 4ых часов в неделю он получает благосклонность учителя, повод не делать домашку  и требовать поблажек.
На следующей репетиции Палинандревна показала движения и принесла нам костюмы. Движения  походили на  подрагивания медузных телец, а костюмы делали нас неузнаваемыми кусками пенопласта
-Да это же сумасшествие, да мы же опозоримся, в этих белых скафандрах, как какие-то пингвины..
Традиционно ругался Павлик. Тася молчала. Я молчала. На следующий день из окна школы, выходившие во двор  и открывавшего вид на окна актового зала,  я видела, что на третью репетицию Тася пришла пораньше, и подробно повторяла свой кусок с Палинандревной. Из коридора это выглядело завораживающе. Никогда при мне взрослые почти люди, не делали такие глупые движение с таким серьезным сосредоточением. Падал снег. Снежинки падали, а в актовом зале Тася неуклюже падала на пол, поднималась и падала, брала в руки ленту и обматывала ею себя и опять падала. Я не услышала, как сзади подошел Павлик, но он встал рядом и не испугал меня. Он тоже смотрел на Тасю, на снег, и мы сохранили это в тайне.
-Я слышала сегодня, что Н.В просила Палинандревну показать танец до выступления Марине Михайловне.
-Я тоже слышал
-Значит,  нас отменят?
-Да, ты ведь этого хотел
-А Тася не знает.
Это был не вопрос, мы видели из окна, как она повторяла и повторяла за Полинандревной движение руки:  раз, еще раз, еще раз, еще раз
Так мы и не станцевали на тот новый год, не опозорились и не смеялись над собой, не ходили потом «отмечать освобождение» из лап Палинандревны,  и Тася с Павликов не целовались тайком в пустом кабинете географии. И у меня не появились друзья на всю жизнь, и только вижу иногда сны: падает снег и падает Тася, в смешном костюме и с лентой, дурочка.