Коммунист Ибрагим

Учился с нами Ибрагим, добрейшей души человек и коммунист по убеждениям, очень упитанный и огромный. На вид ему было лет тридцать, хотя данные паспорта говорили о двадцатилетнем возрасте.

Самое большое, чем гордился Ибрагим, - это своей принадлежностью к коммунистической партии. Особенно он любил ходить на партийные собрания, где присутствовали всего трое студентов, а остальные – доценты, доктора, профессора. Ибрагим надевал костюм и галстук, брился до посинения кожи.

Как-то у нас в зале проходил вечер юмора. Было много студенческих хохм и ржачек. И вдруг, неожиданно для всех, объявляют:
- Песню о Ленине споёт Ибрагим Раджиболев!

Никто не знал, что Ибрагим может петь. Да ещё про Ленина в такой-то юмористический вечер!
Выходит Ибрагим на сцену в своём строгом костюме, расставляет ноги, как штангист, и гордо поднимает голову. Следом за ним появляется худой Нурали с каким-то смычковым инструментом в три струны.

От музыкального вступления в зале грохнули, так как грянули звуки «блям», «блям», «блям», будто дёргали кота за хвост.

Ибрагим запел, подражая Шаляпину, с той лишь разницей, что пел он на таджикском языке. Только одно слово было всем понятно – «Ленин». Оно, видимо, было в припеве. При этом слове правую руку Ибрагим воздевал к небесам, то есть к потолку, а левую клал на живот, будто проверяя, есть ли беременность.

Зал простодушно угорал. Аккомпаниатор вошёл в раж, и у него одна за другой лопнули две струны. Музыкальная тональность резко изменилась, и звук одной визгливой струнки в сочетании с утробным голосом Ибрагима породил такое клёвое исполнение, что от ржанья зрителей затряслись стены старинного здания.

Оконцовка песни уморила всех окончательно. Ибрагим забыл последние слова и схватился руками за голову. Настойчивое блямканье Нурали не восстановило его память, и тогда напоследок Ибрагим крикнул: «Ленин!» и взмахнул руками. А Нурали шваркнул свою мандолину о сцену. Деревянная полусфера оторвалась от грифа и, влекомая струной, хлопнула блямщика по лбу.