По всем правилам

                По всем правилам.

Ольга Журавлёва.

    Уха была сварена ею по всем правилам -  на курином бульоне в огнеупорной стеклянной кастрюле. Это было сделано ради красоты блюда. Сквозь прозрачные стенки видны оранжевые дольки моркови, полупрозрачные кольца лука, белый рис и куски судака, ради которого всё это дело и затевалось. Картошку Инга не любила. Она считала, что картошка только портит вид и вкус любого супа, в том числе и ухи. А между тем, этой замечательной золотисто прозрачной ухой кормить было некого. Муж в командировке, с братом Инга была в ссоре уже три года, да и жил он в другом городе, по соседству с их старшей сестрой, младшая сестра обосновалась  в Италии, а детей у Инги никогда не было.
   Инга, мало разбираясь в литературе, считала себя женщиной бальзаковского возраста, на самом деле ей было лет на десять больше. Но потому что она была природной блондинкой, её внешность менялась мало. Она походила на хорошенькую белую лошадку и статью и мастью, и задором и умением трудиться. Но Инга относила себя к собакам, а ни как ни к лошадям. Больше всего в людях она ценила преданность и сама не предавала ни кого, ни при каких обстоятельствах. А обстоятельств таких за сорок пять лет жизни было много. Её предавали, случалось.
    Она с наслаждением поглощала еду и думала, что после такого завтрака ей будет хорошо. Пройдёт похмелье.
     Старшая сестра Галя сейчас готовит обед, поджидая,  Ингу в гости. До городка, где она живёт, всего тридцать километров, а значит, полчаса на своей машине. Стоп! Как ехать самой за рулём? Ведь опять придётся пить при встрече, а Инга и так всю неделю выпивала каждый день. И это утомило. Зачем пила? Ни зачем. Так складывалась эта неделя. Сначала – день рождения её фирмы, который пришёлся на понедельник, и сотрудники дружно заявили: «День рождения надо отмечать непосредственно сегодня, не перенося и не откладывая!» По этому поводу они сняли на ночь большой коттедж на берегу реки. Привезли туда много спиртного и заказали еду из ресторана. В холле накрыли стол. Но ещё до ужина Инга напилась шампанского с начальником отдела продаж  - Дусей. Дуся много лет была её лучшей подругой и соратницей, имела характер не простой, но обладала отличными деловыми качествами. Поэтому и выпить с Дусей Инга могла себе позволить, хотя папа всегда предупреждал: никогда не  пей с подчинёнными. Он знал, что говорил, сам всю жизнь проходил в начальниках. Но и жизнь тогда была другой и субординация тоже. Инга с Дусей выпили две бутылки шампанского, и отправились на берег реки. По реке плыли остатки льдин, вода была мутной, но под парами шампанского Инге и Дусе всё нравилось, они редко бывали на природе. Заходящее солнце украшало скромный весенний пейзаж. Инга и Дуся сели на ступеньки коттеджа и, глядя на закат,  затянули песню: Когда простым и нежным взором ласкаешь ты меня, мой друг… Сотрудники собрались вокруг них и стали подпевать. Получилось все на удивление душевно, хотя тут присутствовали и совсем молодые парни и девчонки, которые годились им с Дусей в дети. У Дуси тоже детей не имелось. Начитавших глянцевых журналов, где рассказывалось о благородстве звёзд западного кино, которые усыновляли малышей с разным цветом кожи и разрезом глаз, Дуся время от времени затевала разговор о том, чтобы усыновить кого- нибудь. Но на этом всё и заканчивалось.
     Во вторник, приехав на работу, Инга обнаружила факс, извещавший о том, что её фирма заняла первое место в каком-то конкурсе, о котором все забыли. Вообще-то конкурс был значительным,  и за первое место полагалась большая денежная премия и диплом, который надо было ехать  получать. После вручения был фуршет, где оказалось много знакомых, с которыми Инга не виделась годами. Каждый хотел выпить и поговорить, на худой конец,  получить её личную визитку. Домой вернулась за полночь. Муж не звонил ей, что было странно. Обычно он контролировал всю её жизнь даже на расстоянии. Не доверял, считая Ингу слишком красивой. Да и фирма была оформлена на неё, что в последнее время его, видимо, раздражало. Инга мужа любила и старалась ему угождать во всём. Но иногда и на неё нападало раздражение от его недоверия. И она становилась подозрительной. Начинала «наезжать» на Тома по разным пустякам. В том числе и по поводу его дружбы с Дусей, которую они объясняли, яко бы, любовью к французскому кино с участием Луи де Фюнеса и кубинским сигарам. И то и другое Ингу мало вдохновляло. А Дуся дымила вместе с её мужем и при этом всегда говорила одно и то же: «Кайф!» Тома это забавляло. У него, конечно, была и своя кампания, состоявшая исключительно из мужчин, курящих кубинские сигары. Но Дуся так мило морщила носик и поднимала вверх бровки – кайф!   
    В среду в офис неожиданно пришёл старый друг Инги – Валерий. Он был крутой бизнесмен, но характер имел застенчивый, поэтому на вручении премии подойти к ней постеснялся, а вот заявиться в офис с бутылкой «Хенеси», лимонами и шоколадом не постеснялся. При чём Инга даже рта не успела открыть, а Валерий уже давал распоряжения её секретарше насчёт коньячных бокалов с подогревом, которые срочно следовало купить в соседнем магазине. Всё было сделано моментально -  лимон порезан, шоколад разломан, подогретый коньяк туманил мозги. Валерий не хвастался своими достижениями, не выспрашивал Ингу о работе, он пришёл повидаться, вспомнить старое. Так они и вспоминали до конца рабочего дня.
- А как твой брат поживает?
- Не знаю. Мы поссорились три года назад и не видимся, не общаемся.
- А раньше было время, он приезжал из своего городка каждый день на обед в ресторан. Да не один, а со всей семьёй.… У него жена-красавица и двое сыновей, кажется.
- Да, было время. Сейчас у него ещё имеется шестилетняя дочка Маша, я её последний раз видела три года назад, - печально сказала Инга, - Не хочу больше о нём.
- Ладно!  - Валерий хлопнул себя по колену, - Ты помнишь, что я когда-то был не плохим гитаристом? И что в бизнес пошёл, чтобы купить для себя хорошую гитару?
- Помню. Купил гитару?
- И не одну. Стоят в ряд вдоль стены на специальных подставках.
- Играешь?
-  Да. В субботу у меня концерт. Приглашаю.
Валерий ушёл, оставив пригласительный билет с золотым обрезом. Там чёрным по белому было написано, что концерт состоится в том самом городке, где жили сестра Галя и брат Саша. Это был и город детства Инги. Оттуда она уехала много лет назад, позднее и родителей перевезла.  Адрес в приглашении был странный: улица Пушкина, дом 34. Когда-то Инга наизусть знала свой городок. А сейчас.… Где это – улица Пушкина? Что расположено в этом доме?.. Ладно, потом.
  В четверг Инга отпустила вожжи совсем, решив, что неделя испорчена пьянством окончательно, ей уже было интересно, что и с кем придётся пить сегодня? Она поехала пообедать в любимое кафе, заказала солянку и бризоль. И тут официантка принесла ей коктейль из мартини с водкой. Маслина, проткнутая шпажкой, кокетливо плавала в фужере. Вторая девушка поставила на стол вазу с фруктами.
- Я этого не заказывала, - сказала Инга.
- Вас угощает вон тот мужчина, - официантка указала глазами на импозантного мужчину в очках, который сидел за три столика от Инги.
Он привстал и поклонился. Инга смутилась, потянула коктейль в трубочку, через какое-то время ей стало  очень хорошо, и она поняла, что, видимо, это отступило похмелье. Мужчина подошёл к её столику, попросил разрешения сесть рядом. При этом официантка принесла ещё два коктейля.
- Меня зовут Игорь. А вас?
- Инга.
- Очень приятно. Вы часто здесь обедаете, я за вами давно наблюдаю. Но вы постоянно либо с подругой, либо с каким-то мужчиной, у меня не было возможности с вами познакомиться. А сегодня вы одна. Такая удача, которую нельзя упустить.
- Сразу скажу вам, со мной здесь бывает не какой-то мужчина, а мой муж, - собачья преданность не подвела, но Инга разглядела, -
 Игорь был хорош – густые седые волосы, холёная бородка, дымчатые очки. Некоторым мужчинам идёт возраст.
- Жаль, - Игорь загрустил, - А кстати, где они все сегодня?
- Не скажу.
- Ну и ладно! У вас работы сейчас много?
- Работы мало не бывает. А что? – это был ответ истинной женщины, и в глазах у Игоря появился блеск  игривой заинтересованности.
- Хочу пригласить вас полюбоваться на пруд у театра. Он как раз очистился ото льда, и там уже поселились утки.
- Поедемте, - обречённо произнесла Инга. Она поняла, что и сегодня не является хозяйкой своей жизни, её несёт течение.
Игорь устроил всё замечательно. На берегу пруда для них были поставлены шезлонги, стол. Тёплые пледы закрывали ноги, утки плавали, как на выставке. На столе - тяжёлые стаканы с коктейлями, которые Игорь собственноручно смешивал в металлическом шейкере. Инга пила молча. Ей не хотелось говорить и шевелиться. И Игорь молчал, но от него исходили тёплые волны восторга. Инга не могла понять, ей тепло от выпивки, от пледа, или от волн, которые излучает мужчина? В конце концов,  она заговорила:
- Игорь, вы понимаете, что эта встреча вам ни чего не обещает?
- Мне хорошо, - Игорь протянул руку, чтобы накрыть своей тёплой ладонью её прохладные пальцы. Инга спрятала руку под плед.
- И я вам ни чего не обещаю.
- Почему?
- Во-первых – муж строгий, во-вторых – проблем много, не до пустяков.
- Хотите, я всё улажу в вашей жизни?
- Нет. Это не возможно. Всё уладить в своей жизни могу только я.
- Ага. Вы в роли сильной женщины выступаете?
- Выступаю? Я и есть сильная женщина.
- Не надоело?
- Пока нет.
- Надоест, позовите меня.
Инга покачала головой, что Игорь понял, как «я подумаю».
- Игорь, а вам что же, не о ком заботится?
- Не о ком.
- Вы красивый значительный мужчина. У вас, наверное, за плечами богатая биография.
- Вы женщин имеете ввиду?
- Конечно.
- В моей жизни было две любимых женщины – жена и дочь.
- И что же?
- Они погибли над Боденским озером.
- Простите, - Инге показалось, что она получила ожог, так стало горячо внутри.
- Я в норме сейчас, не переживайте вы так, Инга. Вот я смотрю на вас, вы неуловимо похожи  на них обеих. Не пойму чем.
- А это важно – понять?
- Не знаю. Может и не важно. Может, стоит отступиться от этих мыслей и любить вас просто так.
- А вы любите?
- Люблю. Давно, как только первый раз увидел вас в том кафе. Я случайно туда зашёл, а сейчас прихожу каждый день. Моё сердце подкатывает к горлу, я начинаю волноваться…
- А я не помню, как это – любить, - глаза Инги наполнились слезами, - Когда-то больше всех людей на свете я любила своего брата, - Инга прикусила язык. Алкоголь заставил её быть искренней и с самой собой и с совершенно незнакомым мужчиной.
- А мужа вы любите?
- У меня это второй брак. От первого я убежала со всех ног. Наверное. это была не любовь, а желание самостоятельности, которую можно было получить только выйдя замуж. А второй брак – спасение от первого. Так я сейчас думаю. Видите, какая у меня богатая биография?
- Я думал, она гораздо богаче! – рассмеялся Игорь, - А если серьёзно, мне всё равно, что и как было в вашей жизни. Меня гораздо больше волнует, что будет.
- Можно у цыганки погадать. Вон они ходят, охмуряют граждан.
- А вам когда-нибудь гадали  цыганки?
- Нет. Они всегда обходят меня стороной.
- Ага, видят, что им с вами не справится, ведь вы – сильная женщина.
- Нет, просто я не хожу пешком по городу. Езжу исключительно на машине. 
   С братом Инга поссорилась из-за того, что он перестал приезжать к родителям. То есть совсем стал их игнорировать. И даже денег им давать перестал. Хотя бедным не был. У него имелась  фирма по производству черепицы и магазин. Он объяснил Инге нежелание давать деньги родителям тем, что хочет родить ещё одного ребёнка. У него уже было двое взрослых сыновей – студентов, а им с Леной всегда хотелось дочь. Дочь родилась в положенный срок. Когда знакомые спрашивали его – зачем, мол, столько детей? -он отвечал – а чем же ещё заниматься в этой жизни? И потом: дети – это то, что у меня очень хорошо получается.  Эти разговоры не редко шли в присутствии Инги, и она чувствовала себя обиженной, потому что при всей удаче в бизнесе была, по его мнению,  неудачницей в личной жизни. «Твой ребёнок – это твоя фирма, а для женщины это не нормально!» – втолковывал брат. Инга смотрела на него не понимающими и оттого глупыми глазами. Где взять ребёнка? Украсть? Усыновить из детского дома? Но Инга ни когда не любила чужих детей. Она любила своих племянников, а чужие дети не вызывали у неё интереса. Особенно она любила Машеньку, младшую дочку брата. Еще до её рождения Инга приобрела кучу подарков, которыми потом засыпала малышку. Кстати, на следующей неделе она хочет проверить, как идут дела в фирме. Вдруг в её душу закралось сомнение, что Дуся завела параллельный бизнес и использует её, Ингины, ресурсы. Инга стала вспоминать, что в последнее время Дуся как-то странно переглядывается с главным бухгалтером. Не редко их разговор прерывался на незавершённой фразе, когда Инга вдруг заходила в бухгалтерию. Если это так, придётся заниматься разоблачением подлого поступка. И есть большой риск остаться без подруги. Без фирмы оставаться не хотелось, а без подруги можно и обойтись. А почему бы не проверить течение дел в фирме сегодня?
    Инга сидела в шезлонге под тёплым пледом и злилась на Игоря за то, что он такой несчастный, а проявляет о ней заботу. Врёт, наверное, что у него всё в порядке, хочет, чтоб его жалели и любили. Выбрал её для жалости и любви. У него были дочь и жена, и она чем-то напоминает ему их обеих. Наверное, между собой они тоже были похожи. Как это всё ужасно! Чужой, незнакомый мужик затягивает её в свою несчастную жизнь! Инга резко встала, откинула плед, пошла к дороге, поймала машину. Она не слышала голоса Игоря, который предлагал подвезти. Всё же коктейли производят непредсказуемое действие на организм. С удивлением обнаружила себя дома, лежащей на   диване утром в пятницу. Одежда,  тщательно расправленная, висела на спинке стула. Ингин муж Том – обрусевший немец, но даже он не был так аккуратен.
   Телефон звонил беспрерывно. Инга не хотела отвечать. Она думала про Игоря. Как люди переживают смерть близких? Игорь – сильный человек, он может многому научить. А что она может дать ему? Ни-че-го. 
- Алё?
- Инга! Это Галя. Сегодня Сашуня венчается с Леной. Приезжай! Я тебя умоляю!
- Галя, а что же Саша сам меня не позовёт?
- Он убеждён, что ты всё ещё дуешься на него,  и поэтому сам не звонит, боится получить отказ.
- А ссориться со мной не боялся?! Ладно, что это я на тебя злюсь? Ты-то ни при чём. Я завтра к тебе приеду с утра. Жди.
- Здорово! Валера концерт свой даёт как раз завтра. У тебя приглашение есть?
- Есть. Жди, приеду. Галя, а что находится по адресу Пушкина, 34?
- Самый высокий дом в нашем городе.
- И что с того?
- Сама удивляюсь.
   Инга пошла в душ. С удовольствием посмотрела на свою точёную фигуру, отражающуюся в зеркале,  на длинные светлые волосы. Отметила, что даже без одежды ей ни кто не даст сорок пять. Тридцать пять – максимум! Встала под струю тёплой и ласковой, как прикосновения мужа, воды. Без мужа плохо. Всё приходится делать самой. Даже кофе ни кто не сварит. А Том варит кофе исключительно. Он, как фокусник, колдует над туркай и потом выдаёт ни с чем ни сравнимый напиток.
     Том совершенно не походил на мальчиков из её юности. Те были крепкими, коренастыми, с провинциальными причёсками Битлов, плохо воспитанными. Таким же был и первый муж – Серёжка. Они как-то быстро поженились после того, как он пришёл из армии и быстро разошлись. Инга хотела учиться и добиваться успеха, а Серёжка хотел трахаться постоянно. Он ни о чём больше думать не мог. По этой причине она всё время застукивала Серёжку в постели с чужими девками и тётками. Инга вытаскивала их за волосы на лестничную площадку совершенно голыми, выбрасывала им вслед одежду. Позднее поняла – девки и тётки ни при чём. При чём муж Серёжка – ненасытный Приам, который во время этих разборок сидел на кровати без трусов с совершенно отсутствующим видом – он жертва обстоятельств. Его полагалось жалеть. Инга жалела, гладила по кудлатой голове, преданно заглядывала в глаза. Была любящей, по всем правилам, Дурой. Его глаза имели непорочный ореховый цвет. Видимо, порочность и похоть жили в другом, более укромном месте. Сейчас Инга удивлялась  себе: как она могла таскать кого-то за волосы? Да ведь и ей доставалось от случайных возлюбленных Серёжки. Один раз даже синяк под глаз получила, который не хотел исчезать недели две, не взирая на примочки и компрессы. Инга ходила среди зимы в тёмных очках. Её спрашивали: почему очки носишь? Она честно отвечала: синяк под глазом. И ни кто не верил. Вот когда говоришь правду – не верят.  Потом она слышала, что Серёжка женился ещё раза три, наплодил детей и был постоянно пьян и нищ. Одна из жён пробила ему голову молотком, уличив в неверности.
    С Томом Инга познакомилась в автобусе. Тогда билет стоил пятнадцать копеек. А сколько сейчас стоит билет, Инга не знала. И вот этих самых пятнадцати копеек у Инги не оказалось. Кошелька в сумке не было. Может, его украли в магазине, где она только что была. Инга с отчаянием ожидала приближения к ней кондуктора и позора на весь автобус. Том чутко уловил настроение рядом стоящей девушки, увидел, как судорожно она перебирает вещи в сумочке, не находя денег. Он подал кондуктору пятнадцать копеек, а ей сказал:
- Такая красивая девушка не должна ездить в общественном транспорте.
- Но у меня нет машины.
- А мужа?
- Тоже нет.
- Отлично!
  Народ в автобусе даже дышать перестал, прислушиваясь к их разговору. Том подал Инге руку, когда она выходила на своей остановке, и тут же пошёл знакомиться с её родителями. Инга отнеслась ко всему, как к милой шутке, но не тут-то было. У Тома намерения оказались самые серьёзные, они поженились,  через месяц после знакомства и больше в общественном транспорте Инга никогда не ездила. С тех пор прошло двадцать лет. Но иногда им обоим казалось, что всё было вчера, в крайнем случае – позавчера.  Стройный рыжеволосый Том смотрел на Ингу с постоянным обожанием. А Инга, шагая по улице,  всегда высматривала в толпе рыжих детей. Их было мало, но когда она видела мальчика или девочку с рыжими волосами, то думала, что вот такой ребёнок мог бы быть у них с Томом. Рыжие дети редко бывают, красивы, но для Инги красивее их не было ни кого. Она даже не допускала мысли, что их с Томом ребёнок мог бы быть блондином, как она. 
   Выйдя из душа,  Инга опять услышала звонок телефона. Из текущего момента ей не давали выпасть ни на минуту. Звонила Дуся. Она сообщала, что поделила премия за первое место в конкурсе между отделами, не забыв, конечно себя и Ингу, и сегодня, в конце рабочего дня надо обмыть это дело.
Точно, у неё параллельный бизнес! Как посмела делить премию, не учитывая мнения начальницы? Что весёлая-то такая?  Инга нахмурилась, слушая  голос подруги. Вот, вот, оно! Когда Дуся врёт или чувствует опасность, она постоянно подхихикивает. 
- А какой сегодня день?
- Пятница, Инга! Хи-хи! Спустись с неба на землю!
- Хорошо. Пришли за мной машину. Дуся, а я кое-что знаю, - и Инга положила трубку.
   В офисе царило самое нерабочее настроение. Сотрудники носились, как ошалелые. Наверное, так на них действовала весенняя погода и внеочередная премия. Хорошо, что завтра суббота, завтра Инга поедет в гости к сестре, может быть, увидит брата и помирится с ним.
   Дуся старалась не попадаться на глаза начальнице. А Инга и не предпринимала ни каких попыток заговорить с ней. От этого Дуся нервничала ещё больше. Инга вызвала к себе бухгалтера. Она прекрасно знала её характер и все болевые точки этой замкнутой женщины. И, уговаривая себя, что это в целях бизнеса, но ни как не личное, Инга надавила на бухгалтера и та раскрыла все их с Дусей и Томом секреты. Дуся её запугала, поэтому она не могла всё рассказать Инге.  То, что муж затеял против неё, ударило, как обухом по голове. Том! Я ни когда не изменяла тебе. Работала и для твоего блага тоже! А ты… Что произошло? Когда Том предпочёл Дусю? Неужели французское кино и кубинские сигары так сближают?  Нельзя раскисать и пытаться что-то понять сейчас. Сейчас надо спасать себя и своё благополучие. Они у меня ещё попляшут! Стоп. Зачем заставлять кого-то плясать? Их надо просто уничтожить. Она не будет бить его молотком по голове, а Дусю вытаскивать за волосы из кровати. Эти поступки в прошлом.  Финансовая смерть для таких людей куда страшнее физической! И, зная, что кроме неё права подписи в фирме  ни кто не имеет, начала просматривать фальшивые документы. Можно на них подать в суд, опозорив,  таким образом,  мошенников публично. А можно в тихую уничтожить все подлые начинания, благо, что их не так уж и много. Тут же Инга разработала схему действий по всем правилам и в этот же день предприняла самые главные и безошибочные шаги. Дуся ей на глаза до конца дня так ни разу и не попалась. Приказ о её увольнении был напечатан, упакован в красивый конверт и отправлен адресату. От руки Инга приписала: Не попадайтесь мне на глаза! – имея в виду и Тома.
   Домой Инга пришла только в десять. Муж не звонил. Наверное, он каждый день звонит Дусе.… Плевать! С ним всё кончено на этом её жизненном этапе. Жаль, что это не случилось раньше, лет десять назад. Тогда Инга была ещё красивее и моложе, тогда мужчины просто шеи сворачивали, глядя ей вслед. Без мужского внимания плохо. Ей поддержка была нужна всегда, просто она это умело скрывала. Эх, Том! Я любила тебя преданно, как собака… Любовь собаки умерла. Потому что нет хозяина. А, может, умерла собака? Пусть так, я стану просто слабой женщиной, которая нуждается в любви. Кто-то, кажется, предлагал мне свою любовь и поддержку. Вспомнить бы ещё – кто…      
   Суббота началась с ухи. Инга всё делает по правилам, которые установлены были до неё и исполнялись веками. Она ни чего не изобретала и не придумывала. И уха была сварена по правилам. Хлебая горячий бульон, Инга прислушивалась к своему самочувствию. Оно явно было не самым лучшим. Неужели придётся ехать на автобусе? Придётся, точно. Потому что Инга даже не могла вспомнить, где оставила свою машину? Во дворе, в гараже или у офиса? Так, девушка, можно и до ручки дойти. Надо прекращать пьянствовать без повода. Галя вчера говорила, что Саша венчался со своей женой Леной. Что вдруг? Столько лет прожито вместе, дети старшие уже институты позаканчивали. Младшая их дочка Машенька была детской копией Инги,  хотелось её баловать, встречаться почаще.… Но в скором времени они с Сашей поссорились. Саша сказал, что устал тянуть две семьи – свою и родительскую. Что ей, бездетной, это больше к лицу. Так и сказал – к лицу. Инга растерялась, она и так ежемесячно давала деньги родителям, но с Сашиной поддержкой им жилось более свободно. Сестру Галю они в расчёт даже не брали ни когда. Галя была бессеребренницей. Они с мужем всю жизнь ишачили на государство, жили только на зарплату и не понимали устремлений Инги к постоянному благополучию.   Младшая сестра Даша, приезжая раз в год из Италии, привозила родителям подарки, имеющие только практическое значение. И это тоже была хорошая помощь, но редкая. После Сашиных слов Инга поняла, что остаётся единственной надеждой родителей. Мама любила покупать всякую ненужную дребедень, которая радовала её сердце. Инга к таким покупкам относилась с недоумением. Но мама говорила: «Пойми, эта сумочка будет доставлять мне радость,  может быть,  целый месяц». Инга смирялась и платила.   
   До автостанции Инга доехала  на троллейбусе. С удивлением узнала, что билет стоит семь рублей. В салоне было пыльно. Кондукторша смотрела на Ингу с ненавистью. Она понимала, что Инга – случайная пассажирка, и ей хотелось взять с неё за проезд сто рублей, как в такси. Хотелось подолом её светлого плаща вытереть окно или сиденье. Она видела, что Инга специально не садится, боится испачкаться. Очень хотелось хотя бы случайно наступить не её начищенный до блеска сапог. Ведь чистил же ей кто-то сапоги? Кондукторша мысли не могла допустить, что эта роскошная блондинка может что-то делать своими руками. А между тем, Инга обувь всегда чистила сама и себе и мужу. Ей нравилось иногда побыть Золушкой. Редкие пассажиры опасливо обходили её стороной. Но Инга не замечала этого, она смотрела в окно, и улицы ей казались совсем другими, чем из собственного автомобиля.
      Всё-таки хорошо, что она не осталась в том городке, где жили Саша и Галя. Он маленький, чистый, уютный, там прошло их детство. Но стоило Инге подумать, что всю оставшуюся жизнь придётся ходить по этим коротким улицам, видеть одни и те же лица, как настроение падало и тянуло бросить всё и убежать. Она и убежала. От однообразной жизни, от сексуально озабоченного Серёжки. Вполне возможно, что у неё с ним были бы дети.… Не в правилах Инги,  о чём-либо жалеть. И она не жалела. Шла себе к автостанции, смотрела по сторонам. Навстречу топала рыжая девочка с ранцем за плечами. «Наверное, в школе её дразнят «рыжая» или «лиса», а я бы свою рыжую дочку звала «солнышком» и говорила бы, что она самая красивая в мире», - думала Инга, провожая девочку взглядом. Но сейчас у меня нет больше Тома. И рыжей девочки у меня не будет ни когда…
   Очереди у кассы не было. Инга взяла билет на экспресс, который отходил через пять минут. Автобус оказался комфортабельным, как для дальней поездки. Родной город встретил мелким дождиком. Инга смело, со знанием дела, шла по безлюдному проспекту. Рядом с ней затормозило такси. Она помахала рукой – не буду садиться! Таксист с сожалением покачал головой. Инге стало весело – весь город хорошим шагом можно обойти за полтора часа, если не надо идти в какой нибудь совсем уж дальний район. Ещё её насмешил пятизначный телефонный номер на дверце такси. Вот и вся жизнь тут такая же незатейливая, как эти цифры. Таксист, видимо,  от нечего делать, продолжал медленно ехать за Ингой. Она остановилась, наклонилась к открытому окошку: «Пушкина, 34, знаете? Что находится в этом здании?» «Это самый высокий дом в нашем городе. Вы на концерт приехали? Но он только вечером». «Я знаю».
   Галя жила в центре, идти до неё было не долго, но Инга всё же достала сотовый и набрала её номер. Ни кто и не думал отвечать. На самом подходе к дому сестры Ингу окликнул женский голос. Это подруга детства -  Надя. Она была в жёлтых резиновых сапогах и красной болоньевой куртке, видимо, собралась в сад. Надя обрадовалась встрече, без умолку рассказывала о своей взрослой дочери, живущей в Москве. Инга почти не слушала, вежливо улыбаясь. Ей хотелось быстрее попасть к сестре. Галя большая и толстая, поэтому тёплая и мягкая. Она обнимет, поцелует, приласкает.… А  Надя смотрела на шикарную Ингу и думала:  пусть я плохо одета и живу в хрущёвке, но, зато,  у меня есть дочка, а у тебя ни кого…
   Дверь в квартиру оказалась не запертой. Галя давно заприметила Ингу в окно и стояла в прихожей, тихо плача.
- Галя, зачем же ты плачешь?
- От радости, что ты приехала.
- Неужели я могла не приехать?
- Кушать хочешь?
- Конечно! Всё мечи на стол, что есть.
Первым делом Галя налила в хрустальный фужер красного домашнего вина. У Инги аж голова закружилась от первого глотка. Вкус этого простенького напитка много напомнил. И молодых родителей, первого мужа Серёжку, любимого брата Сашу и ещё многих людей, которые когда-то пили это вино. Рецепт его не менялся годами. Надо, пожалуй, попросить Галю, чтобы написала на листочке.  По Ингиной щеке скатилась одинокая слеза. Галя ни чего этого не замечала, она хлопотала на кухне – жарила картошку, котлеты, резала салат. И всё это одновременно. Ещё рассказывала про своих детей, уехавших в Питер за счастьем. Ругала мужа, который всю жизнь её не обеспечивал и сейчас совершенно не шевелится. Муж явился чуть погодя с пятилитровой бутылкой воды. Он с обречённым видом выслушивал Галин монолог и в очередной раз убеждался, что жизнь прошла зря, он неудачник, который ни чего не совершил и не совершит. Всё же в разговор с Ингой вступил. Выспросил о зарплате Тома, о марке машины, на которой он ездит. Инга чувствовала, что улыбается Галин муж через силу, то ли от зависти, то ли болит у него что-то. О разладе в своей жизни решила сестре не говорить. Том представал сейчас перед ней в образе злодея. Уничтожу! – эта мысль не отпускала.
   На кухне, где проходил скромный завтрак, было светло и уютно. На подоконнике в поддоне с водой рос зелёный лук. Его нежные стрелки радовали глаз. Но Галя уже тянула Ингу к компьютеру, чтобы показать фотографии со вчерашнего венчания Саши. Инга смотрела на экран и ни чего не понимала. Она видела красивую жену Саши Лену, свою племянницу Машу. Обе были в белых платьях, румяные, пышущие здоровьем…
- Галя, а Саша-то где?
- Да вот же он! Рядом с Леной! – Галя была возбуждена от встречи, от выпитого вина, от вчерашнего события, она не замечала ужаса, появившегося на лице младшей сестры.
- Галя, этот худой старик – Саша? – у Инги перехватило дыхание, - Ты шутишь?
- Нет.
- Что с ним? У него рак?
- Да. В последней стадии.
Инга удивилась спокойствию, с которым Галя это сказала. Потом поняла, что Галя давно знает о болезни брата, в ней всё уже перегорело и осталось только тихое сочувствие, больше ни чего. Инга ещё раз просмотрела все фотографии, вглядываясь в исхудавшие Сашины черты. Да он умрёт не сегодня завтра! Зачем Лене понадобился этот спектакль с венчанием?
- Зачем Лене всё это понадобилось?
- Чтобы показать Саше, как она его любит. Знаешь, и в горе и в радости… Я не могу сказать, какой у неё предел прочности, он не соизмерим ни с чем, видимо. Она ни разу не заплакала в его присутствии. Она только улыбается.
- А он?
- Он живёт каждый день, как последний.
- То есть?
- То есть радуется жизни. Тихой такой радостью.
Инга ни чего не могла понять. Зачем брат отгородился от неё и родителей? Не хотел расстраивать? Но когда его не станет, все узнают и о болезни и о страданиях. И ещё…
- Галя, как у Саши в бизнесе всё обстоит?
- Плохо. Лена ни чего не понимает в этом. Она же всю жизнь жила за ним, как за каменной стеной. Старшие дети заняты своей жизнью, я не гожусь в бизнесмены или в бизнесвумены. Как правильно?
- Ни как, раз не годишься.
Инга ещё раз просмотрела фотографии. Саша на них  всё время улыбался. Лена светилась изнутри. Сейчас она представлялась Инге святой. С её красотой она вполне могла найти себе состоятельного любовника или нового мужа, но она осталась со смертельно больным Сашей и своим присутствием облегчала его страдания. Их дочка Маша жила в совершенно цельном мире, который создавали для неё любящие родители. Наверное, это и есть счастье, которое все ищут, ждут, заманивают в свою жизнь, а оно сопротивляется, не идёт. Что ему нужно? Неужели близкое присутствие смерти?
   Однако, пора было идти на концерт. Муж Гали предложил подвезти их до Пушкина, 34 на машине. Это был старый «Москвич» ярко красного цвета.
- А он ездит? - опасливо поинтересовалась Инга.
- Сто двадцать километров в час, - с гордостью сообщил Галин муж.
- Нет уж, давайте помедленнее.
  Около дома на Пушкина, 34 была та весёлая суета, которая сопутствует очень редким встречам старых друзей. Инга увидела их всех сразу, у неё глаза разбежались. И её все увидели, бросились обнимать, целовать, говорить комплименты. Инга высматривала в толпе брата, но его не было. Оказалось, что концерт будет дан на крыше дома.  Валера, хозяин вечера, встречал гостей. Сцены на крыше не было, зато стройными рядами стояли кресла, он усадил сестёр на первый ряд, с удивлением Инга обнаружила рядом с собой своего нового знакомого Игоря. Волны его тепла обволакивали.
- Игорь, нет! – Инга шутливо погрозила ему пальцем.
- Да что вы, Инга, я вам пригожусь, как серый волк Ивану-царевичу. Вот увидите!
   В этот момент на крыше появились Саша, Лена и Маша. Инга напряглась, кивнула головой брату. Он легко кивнул в ответ, улыбнулся, не останавливаясь,  прошёл в амфитеатр. И тут зазвучала музыка, а по лицу Инги потекли слёзы. Музыку могли слышать не только зрители на крыше, но и люди во всей округе. Чистое небо над головой, звуки гитары, всё это создавало ощущение парения над городом.
   После концерта они с Галей стояли внизу и поджидали Сашу. Но вместо него к Инге подошёл мужчина странного вида – плохо одетый, плохо причёсанный, без единого зуба во рту. На голове с правого бока волос у него не было. Зато имелся круглый шрам, и вмятина. Смотреть на всё это была неприятно и даже страшно. Он бесцеремонно толкнул Ингу в плечо, прошамкал: привет!
- Ты кто? – Инга опасливо отстранилась, Галя рассмеялась.
- Говорила я тебе, Серёжка, что она тебя не узнает.
- Серёжка? Где же твоя былая красота?
- Пропил всё, Инга.
- А зубы?
- Часть в тюрьме оставил, часть повыбивали дружки-алкаши… Дай немного денег на опохмелку, Инга, - Серёжка с удовольствием произносил её имя.
Инга достала из сумочки пятьсот рублей:
- Но ведь тебя не спасут ни какие деньги.
- Не хочешь узнать, как я живу?
- Что тут узнавать, всё ясно.
- А ты как?
- Серёжка, если ты, мужчина, просишь у меня, слабой женщины, денег…
- Ты не думай, я только стошку на водку потрачу, а на остальные подарок младшей дочке куплю. Ей сегодня два года исполняется…. – Серёжка явно гордился, что у него такая маленькая дочка. Это значит, что его ещё кто-то любит, раз рожает от него детей. Ну и о мужской силе это тоже говорит.
   В этот момент Саша проходил мимо.  Брат, казалось, их не замечал. Зато маленькая Маша смело подошла к тёткам, прижалась к Инге. Та погладила её по шелковистым волосам, присела перед ней, чтобы быть одного роста.
- Ты знаешь, кто я?
- Да. Ты – моя мама Инга.
Сердце Инги оборвалось от этих слов.
- Кто?
- Ты – моя мама Инга, что тут не понятно? Я – твоя дочка Маша. Папа так решил. Я сейчас буду жить с тобой.
Инга заметила в руках у Маши маленький красный портфельчик.
- А это что?
- Папа сказал, что тут моё будущее, но тебе придётся с ним разобраться.
- Хорошо, я постараюсь.
Инга оглядела полупустую улицу, Саши поблизости не было. Зато рядом топтался Игорь, чуть в стороне стоял весёлый Серёжка, он что-то рассказывал Гале, и та смеялась в ответ. Инга была как в тумане. Потом ясно услышала голос Игоря:
- Инга, я на машине, могу подбросить вас до дома с вашей очаровательной дочкой. Кстати, она очень похожа на вас.
- Ну что ж, Маша, поедем в город?
- Поедем!
Галя помахала рукой на прощание. Серёжка отвесил земной поклон.
   Когда Инга и Маша устроились на заднем сиденье машины Игоря, и он мягко начал движение, зазвонил Ингин сотовый.
- Сестрёнка, это я. Молчи и слушай. И постарайся не реветь. Я скоро умру. Совсем скоро. Мне не страшно, я готов. Лена не захочет жить без меня, я это знаю точно. Это не по-христиански, но я не могу изменить её решения. Было бы хорошо, если бы нас похоронили в одной могиле. Маша, сама понимаешь, старшим братьям не нужна, да и не воспитать им её, как должно. Вся надежда на тебя, Инга. Видишь ли, хочу, чтобы Маша росла в полноценной семье, где есть отец и мать. В портфеле все документы на мои предприятия. В последнее время я всё запустил, так что решай, что делать. Прощай, сестра, я устал сегодня. Я всегда любил тебя.
   Инга прижала к щеке трубку, которая ещё хранила дыхание брата. Телефон затрезвонил опять.
- Инга, это муж твой, - но Инга нажала на кнопку отбоя. У неё нет мужа. Правда, Маше не стоит об этом знать. Брат сказал, что она должна расти в полноценной семье, где есть мама и папа. Не думая ни минуты, Инга наклонилась вперёд, поближе к Игорю:
- Милый, как ты думаешь, нам поужинать в ресторане, или дома?
- Я думаю, дома, любимая, - голос Игоря слегка охрип от волнения.
- Ты знаешь, с сегодняшнего дня я решила стать слабой женщиной. Вот с этой самой минуты.
- Я рад, любимая, - слегка притормозив, Игорь обернулся к ней и поцеловал в горячую щёку.
- Эй, хватит целоваться, - крикнула Маша, - смотри на дорогу, папка!
   Через неделю, когда Инга и Маша на кухне варили по всем правилам борщ, позвонил Игорь и срывающимся голосом сказал:
- Инга, ни в коем случае не включай сегодня телевизор, в новостях по всем каналам показывают самоубийство твоего брата и его жены. Они бросились с самого высокого здания в своём городе, помнишь, на Пушкина, 34?
- Помню.
- Инга, я сочувствую. Что делать – не знаю.
- Жить дальше, любимый.
Инга осторожно положила трубку и улыбнулась Маше. Потом ушла в ванную комнату, включила на полную мощность воду и горько заплакала.