Неизвестный Филонов

НЕИЗВЕСТНЫЙ ФИЛОНОВ


Даже мой преподаватель истории живописи в Брюссельской Академии Искусств не знал такого великого русского художника, как Павел Филонов. Что же говорить о других людях, далеких от искусства? Даже русские не знают Филонова! Спросите своих знакомых, если не верите. А между тем, это самый великий русский художник ХХ века. Во всяком случае, я так считаю.
На Западе знают Кандинского, и Малевича с его «Черным квадратом». Но я считаю Филонова более талантливым, чем Кандинский, Шагал, Малевич, и другие всемирно известные художники того времени.
Филонов был радикальным новатором, одним из первых русских авангардистов, таким же как Андрей Белый в прозе и Велимир Хлебников в поэзии.

Павел Филонов родился в 1883 году, в Москве, в бедной многодетной семье. Его мать была прачкой, отец – извозчиком. Он рано начал рисовать, чтобы овладеть ремеслом и зарабатывать на хлеб. Поступил в живописно-малярные мастерские. Писал он копии икон, занимался реставрацией, ретушировал фотографии, делал плакаты для папирос, обертки для мыла и карамели.
В возрасте 23 лет отправился в путешествие по Волге и Кавказу, совершил паломничество на Афон. Поступил в Петербургскую Академию Искусств только после четвертой попытки. Продав свою первую картину «Головы» за 200 рублей, отправился путешествовать по Европе. Доехал до Вены, оттуда направился в Венецию. Пешком прошел всю Италию и Францию. Вернувшись в Россию, делал театральные декорации, иллюстрировал сборник стихов Хлебникова. В Первую мировую войну Филонов воевал на Румынском фронте.

После революции Филонов давал лекции, создал группу «Мастеров аналитического искусства». Участвовал во многих выставках новых течений в искусстве. Опубликовал «Декларацию мирового расцвета».
Филонов верил, что художник держит в руках нити вечной жизни, «инициативу эволюции», с помощью которой может творить бытие. Он считал искусство решающим фактором по формированию человеческого сознания. Каждым прикосновением кисти к холсту он передавал напряженную энергию мысли. 

Филонов постоянно расширял кругозор своих знаний – много  читал, изучал философию. Он осознанно избегал «красивости» академической живописи. Содержание его картин предельно насыщенно, всё подвижно, изменчиво. Яркие, фантастические краски атакуют зрителя. Картины Филонова сравнивали с галлюцинациями помешанных. Он соединял дальние и ближние ассоциации, наполнял пространство загадочными ребусами – создавал сложный, аналитический, многозначный мир, изображая «процессы в объекте».
Филонов приводил пример с деревом: «Можно, видя только ствол, ветви, листья и цветы, в то же время – знать, или, анализируя, стараться узнать как бегут и поглощают соки усики корней, как распределяются они в реакции на свет и тепло».
Он говорил, что в любом предмете «внутренние явления определяют лицевую поверхностную значимость». К живописи он относился как ученный, исследователь.
Мозаика его картин поражает своей насыщенностью. Как будто целые миры изображены один в другом. Особенно в серии картин «Формула» - «Формула космоса», «Формула революции», «Формула пролетариата», «Формула вселенной», «Формула весны». 

Партийные чиновники сочли, что искусство Филонова это отрицательное явление, потому что оно непонятно.
Филонов не жаловался на жизнь и продолжал отстаивать свои убеждения. Бесплатно преподавал. Голодал. Вел очень аскетичный образ жизни. Работал по восемнадцать часов в сутки.
Умер Филонов 3 декабря 1941 года в блокадном Ленинграде.
Он был лишен даже карточек на хлеб, которые должен был ему выдавать Союз художников. Он умирал от голода, холода и крайнего физического истощения, в окружении своих гениальных картин. Тощий как скелет, замотанный во всю одежду, что у него была, он до последнего дня продолжал рисовать.
- Я создаю новую вещь – говорил он соседям. – Она переживет всех нас.

Все картины Филонова сегодня находятся в Русском музее Санкт-Петербурга. Уже только ради этих картин стоит приезжать в северную столицу. Постоять напротив «Формулы весны», облучиться гениальной энергией великого мастера.