Лисица

Мелькнул хвост лисий.
Нет теперь мне покоя –
Жду каждый вечер.
Сюраюки Тамба, XVIII век




-Расскажи мне еще что-нибудь.
-Не поздновато ли для сказок?
-Ничего, мы привыкли не спать.
-Я не знаю добрых сказок.
-Расскажи злую.
- Н-да, черт с тобой. Уговорил, чертяка языкатая. Слушай, - переворачиваюсь на спину, немного молчу, прикидывая что-то в уме, а потом начинаю.- В маленькой японской деревеньке жил когда-то юноша Оно. Он был молод, красив, умен и силен. Наверное, чем-то даже похож на тебя…
-Подлизываешься?
-Не перебивай!- задумчиво продолжаю,- но был он слишком разборчив в любви. Ни одна девушка деревни не нравилась ему. Да что там деревни, он даже в столице искал невесту. Одна казалась ему глупой, другая злой, третья страшной. Скромные серые мышки. Ему, видите ли, огня подавай. А в лесу недалеко от деревни жила Лисица. Ей надоело красть кур, греть нос в лапах и разливать кровь. Она хотела замуж. А сама-то… рыжая, пушистая, гибкая и смелая. Краси-и-и-ивая.
-Себя описываешь?
-И вот услышала она от деревьев историю о прекрасном Оно,- игнорирую вопрос.- Побежала Лисица в деревню, пробралась к дому юноши, увидела его и…влюбилась. Пришла к своей лисьей богине Инари. Рассказала ей, что хочет замуж и избранник ее – человек. Рассказала про черные волосы, глубокие глаза с оттенком тысячелетнего степного неба, сильные руки, широкие плечи. Рассказала про огонь в груди, про комок в горле. О своей невысказанной любви. И деревья, слышащие эту историю, роняли свои смолянистые слезы. Это был разговор двух женщин о любви. И женщина-богиня поняла женщину-лисицу, пожалела ее, но виду не подала. Выгнала она Лисицу, осмеяла и улетела в лазоревое небо. А Лисица, опустив голову, побрела домой, легла в нору и уснула. И снилась ей бабочка, которой снилось, что она Чжуан-цзы, которому снилось, что он бабочка, которой снилось… и так до бесконечности. А потом снились люди и звери, перетекающие из одного обличия в другое.
-Наркотический бред,- кривая ухмылка.
-Ей стало так страшно, что она закричала. Проснулась от крика. От чужого, человеческого крика. Добрая богиня превратила Лисицу в женщину. И женщина-лисица пошла в деревню. Поселилась на отшибе, в пустом доме, завела хозяйство. Она оказалась прекрасным лекарем. Принимала роды, лечила детей от горячки, лечила зубы-глаза-внутренности. Все, что угодно, - сладко потягиваюсь. – Как и должно было случиться, Оно и Лисица столкнулись однажды туманным вечером на пустоши близ деревни. Оно шел с охоты, и увидел девушку, собирающую травы для своих лекарств. Ее медные, тяжелые волосы, раскосые глаза синие, мраморная кожа и тонкое, гибкое тело свели его с ума. Он полюбил с первого взгляда. Спросил у Лиски: «Будешь со мной жить?». А она знай, кивает. Сколько раз пыталась Лисица мужу правду открыть. Бывало, сидит на земле, рассыпав свои пять колдовских хвостов. И шестой уже растет. Лижет лапку и шепчет мужу: «Милый-милый-милый-мой, не девица я, а лиса подлая. Обманом тебя влюбила». А он знай, твердит: «Любишь меня? Любишь меня? Любишь?». И не видит ничего. Такая вот она, лисья магия. Лисье проклятие,- я замолкаю.
-А дальше?
-Ну что дальше? Лисица принесла ему сына. Красивого, рыжего малыша. Он так забавно спал, пытаясь дотянуться носом до первого, невидимого пока что хвоста. В темных, степных глазах Оно горела любовь, а в глазах Лисы мутно колыхалась тоска. В это же время собака Оно принесла щенка. Щенок рос охотником, не то, что его мать, привыкшая к людям. Малыш лаял на Лисицу, чувствуя звериный дух. Годы шли, дом, хозяйство, корова. Не полетать уже. И снились Лисице по ночам степь, жаворонки, мыши в норах, в черной, жирной земле. Слышала она, как беззвучно росла трава. Но каждому свое. Однажды Оно отправил Лиску кормить бывшего щенка, теперь уже взрослого, злобного пса. Девушка плакала, умоляла, шептала, просила. Говорила, как боится, но Оно не услышал. Не сумела девушка отказать мужу, пошла к псу. Пес бросился на Лисицу, завизжала она пронзительно, обернулась зверем и убежала в лес. Оно, поседевший от горя, все бродил, звал ее, плакал, но видел только мелькающие меж деревьев рыжие хвосты. Уже восемь хвостов отрастила себе Лисица. И сказал обезумевший Оно, проливая горькие слезы: «Ты любишь меня, я знаю. Моя! Моё! Мне! Ты можешь быть лисой, от этого я не перестану любить тебя. Ты жена моя и мать моего сына. Иди домой».  И снова закричало в девушке лисье проклятие, лисий морок. Не умеют звери людям отказать, знай, кивают. С тех пор каждую ночь Лисица принимала женское обличие и приходила в дом Оно. Хотел он ее привязать, силой удержать, да только научилась она пылью рассыпаться...
-И что? Так они и жили?
-Год прошел. Второй. Третий. Вот ночью с Лиской живой человек лежит. Еще двадцать лет прошло. Девушка не стареет, оборотни тысячи лет живут. И лежит рядом с Лисицей человек, мертвый совсем, старый, холодный. И хоронит она его, роняя свои горячие, лисьи слезы. Бежит по лесу, распушив все девять хвостов. И живет, как раньше жила. Зверем.
-А сын?
-Сын их вырос, возмужал. Хвосты отращивать начал. Свободный, красивый, все по полям бегал, мышей ловил, рост травы слушал. Тогда деревенские жители возненавидели его, испугались. Били, камнями кидали. И ушел он на очередную, сто десятую войну. Там и убили его. Вот и все.

Мы молчим. Засыпаем, и каждому из нас снялся медовые сны о поле, жаворонках, мышах, обо всех лисьих хвостах. И богиня Инари улетает в небо, превращается в лживую луну. До утра кивает нам со своего черного, степного неба.