Здравствуй, утро

(Фантастический рассказ)

Давно подметил мудрец: «Тело человека – это отражение его Мысли». Но, что делать, когда мысли несовершенны? А у многих людей – если даже не сказать, что у большинства – мысли более чем несовершенны. В своём падении люди дошли до того, что самое высокое и прекрасное из того, что у них есть – Разум – они поставили на службу своему падению, используя его для изобретения многочисленных средств самых изощрённых наслаждений, удовлетворения самых диких, самых извращённых потребностей и наклонностей, которые сами же для себя и породили, для производства сотен тысяч и сотен миллионов самых ужасных и при этом самых ненужных товаров, направив усилия своего же разума на то, чтобы создать у других самые неотступные потребности в этих товарах. Но и этого людям показалось мало. С такой же изощрённой изобретательностью, напрягая всё более и более свой и без того до невозможности воспалённый мозг, они продолжали и продолжали изобретать новые и совершенствовать старые, созданные предыдущими поколениями, и уже имевшиеся в их распоряжении средства и способы истребления друг друга. Самым ужасным было то, что многие понимали весь ужас происходящего, но ничего не могли сделать. Более того, они должны были защищаться от постоянно нарастающей – нарастающей не по дням, и даже не по часам, и не по минутам, а по секундам, возможно даже по долям секунд – опасности, грозящей отовсюду, со всех сторон. И потому они тоже вынуждены были – вынуждены самим ходом обстоятельств, самим ходом жизни – изобретать всё новые и новые средства защиты от всё более и более совершенствующихся средств нападения. И грань, отделяющая одно от другого, становилась всё более и более зыбкой, временами и вовсе стираясь. Самое удивительное, и вместе с тем самое ужасное состояло в том, что и это тоже понимали многие, но теперь тем более ничего не могли сделать. Механизм саморазрушения и самоистребления человеческого рода, а вместе с ним – разрушения и окончательного уничтожения планеты Земля был запущен, набирая обороты в прогрессии, не поддающейся не только никакому исчислению, но и вообще никакому даже самому приблизительному осмыслению. Запущен, как ни странно, и при этом как ни ужасно, самими людьми. Остановить же этот чудовищный механизм было невозможно. Это понимали многие, быть может даже – большинство людей. Сделать же что бы то ни было для спасения планеты не мог никто. В этом состоял чудовищнейший социальный парадокс.

Тем не менее, ничто не могло отменить того непреложного факта, что человек существовал изначально и всё ещё продолжал существовать не как что-то обособленное, а как составная и неотъемлемая часть Природы, подобно тому, как и планета, населённая людьми тоже существовала и существует как часть галактики, а галактика, в свою очередь, как часть Вселенной. У Природы же были и есть свои Законы, неведомые человеческому разуму.

* * *
…Испокон веков этих детей называли «блаженными», а то и вовсе величали их «Божьими людьми». Объяснение заключалось в том, что грехом является тот греховный поступок, который совершает человек, отдавая себе отчёт в том, что он именно совершает, и на что идёт. В этом смысле считалось, что дети, не достигшие ещё семи лет, а вместе с ними и все те, кто имеют сильно повреждённый разум, не могут в полной мере осознавать того, что они совершают, и потому являются они безгрешными, после смерти незамедлительно попадая в Рай. Таким образом, живой народный язык издревле отображал то, что человечество как единый живой организм чувствовало на природно-интуитивном уровне.

Позднее, с развитием науки приходило всё более и более глубокое понимание того, что дети, которых совсем недавно считали ущербными, вовсе таковыми не являются. Они ни чуть не глупее, а под час и гораздо умнее тех, кого принято было считать здоровыми, и которые как раз и довели планету до её плачевного состояния, неизбежно ведущего к полной гибели, сделавшейся исключительно вопросом времени, при чём – самого короткого.

Эти дети, постоянно погружённые в потаённые глубины своей собственной души, своего собственного таинственного разума, всё чаще и чаще поражали окружающих своими поступками, в том числе – и своими открытиями. Кульминацией стало то, что один ребёнок, страдавший от рождения аутизмом, взломал серверы американского Пентагона, оказав этим неоценимейшую услугу всему человеческому роду, уставшему от козней этой зловещей державы, сеющей повсюду зло и страдания.

Всё чаще учёные стали говорить о причинах этого таинственного феномена, приводящего к рождению таких странных, таинственных детей, к которым всё более и более пристальным образом присматривались думающие люди, не утратившие ещё способностей к самостоятельному мышлению, что тоже делалось день ото дня не только всё более и более труднее, но и всё более и более опаснее.

Говорили о таинственной хромосоме, присутствующей в мозгу у этих детей, имеющей таковую структуру, каковая практически не может возникнуть в рамках того органического мира, который составляет жизнь планеты Земля, и таким образом получается, что имеет эта как бы лишняя хромосома внеземное происхождение, из чего всё более зримым, всё более явственным образом напрашивался вывод о последовательном, целенаправленном, методичном и поступательном вторжении в земную жизнь какого-то иного, неведомого людям мира, имеющего свои структуры и свои законы развития. Это тревожило одних, и давало надежду – хотя и крайне настороженную – другим.

Между тем, количество таких детей увеличивалось с каждым годом. В то время как вся прежняя цивилизация отмеряла последние сроки своего существования. Конечно, если измерять эти сроки в масштабах Космического Времени.



* * *
…Города и селения погружались во тьму. Последний поворот последней турбины… Поля, сады и огороды зарастали плетущейся зеленью. Зелёное плетение опутывало шаг за шагом стремительно пустеющие дома, а вскоре – города и целые страны. Вьющаяся зелень, оплетала планету причудливыми зигзагами. Жизнь уходила. Происходило то, что должно было произойти, поскольку уже давно смертность превысила рождаемость. Там же, где было наоборот – голод и болезни, порождённые человеческой алчностью и жестокосердием, выкосили целые континенты. Рождаемость оставалась по-прежнему крайне низкой. Количество появившихся на свет альтернативно одарённых детей сравнялось с количеством детей обычных, а потом и превысило его. В конце концов, обычных детей рождалось не более одного – двух человек на несколько тысяч альтернативно одарённых новорожденных. Ещё через некоторое время никого кроме них на планете не осталось.







* * *
Остовы домов, заводов и ещё каких-то строений, изначальная принадлежность которых позабыта навсегда, превратились в дикие клумбы растений, семена которых разносил повсюду вольный ветер. Растрескавшийся асфальт разрушали корни пробивающихся трав, кустов и деревьев. Конструкции зданий тоже разрушались, и в этом им тоже активно помогала растительность, шедшая в рост всё более буйно, всё более неудержимо. На воле резвились дикие звери.

Но в этом зелёном море, вернувшем себе изначальную девственную первозданность, теплились, подобно маленьким лампадкам, горящим в честь образа и подобия Божьего по имени Человек, островки человеческой жизни. Жизни этих удивительных людей, окончательно перешедших в мир своих мыслей, грёз, таинственных озарений, и диковинных видений, ведомых и понятных лишь каждому из них по отдельности, но, тем не менее - это был мир, представлявший из себя единое целое, жившее по своим определённым законам. Чем питались они? – Да, что-то находилось в мире для их пропитания. Ведь есть нужно для того, чтобы жить, но не жить для того, чтобы есть, о чём успели прежде забыть те, кого считали нормальными. Во что одевались они? Да, скорее всего сама Природа их как-то во что-то одевала. В конце концов, одежда теперь была делом далеко не главным.

Когда было нужно, они тянулись друг к другу – тот, кто нужно к тому, к кому нужно. А когда была необходимость – реальная, а не мнимая необходимость – в обратном, каждый оставался наедине со своим внутренним миром, только с ним одним, и вместе с тем – внутри него, постигая его всё новые и новые глубины, открывая в нём всё новые и новые тайны. Их тела вновь становились отражением Мыслей. Их Мыслей.

Над миром всходило новое утро. Оно было подобно живому существу. Вернее, оно было самым, что ни на есть, живым существом. Существом, которое было живее всех живых. И ему говорили: Здравствуй! Говорили на новом языке. На Языке Безмолвия.

И лился солнечный свет на обновлённую землю. И шумели ливни, омывая обновлённую жизнь. И ночи сменялись днями, а дни – ночами. И текла жизнь, обращаясь в чистую вневременную Бесконечность.