без названия

Не скажу точно, что такое любовь, не знаю и что такое безразличие, но если выбирать между двумя идиотизмами: прыгнуть в пропасть или взлететь, я скорее буду ходить по краю. Есть в этом что-то нечеловеческое, смотреть вниз и видеть дно, или не видеть дно, но охреневать от собственного страха, ощущать касание конца, единого для всех, и не найти смелости сделать шаг…

Можно в жизни делать много всего, можно ничего и не делать. Можно выбраться из надоевшей хаты и пойти гулять, заглянуть в местный лес, провести там месяц, а потом сидеть дома и вообще не выходить на улицу и видеть мир только из засраного окна своих четырёх стен. Можно провести аналогию между пьянством и творчеством, возомнить себя этаким Хэнком Муди, смеяться над всем и лесть в придуманную гору рас****яйства, надеясь найти на её вершине спасение от всех бед, ожидать найти на ней великий ответ и источник бесконечного вдохновения. Можно вообще много чего делать.

Но где-то мы все уже это проходили. Может в 70х, может раньше или позже, но урок был пройден, успешно забыт и погребён под кучами мусора, который нам лень выгребать из собственного разума.

Как-то Иосиф Бродский, да-да, именно тот тип в очках, некогда писавший своему римскому другу и видящий волхвов в предрождественской пьяне, сказал: всепонимание рождает всепрощение. Может я просто не поэт и не гражданин погибшей страны, но чуть обратив внимание на  глас того самого Ваньки-дурачка, обычно говорящего всякие умные вещи внутри каждого из нас, могу добавить: чаще всего.

Видимо поэт не учитывал понимание собственной ошибочной природы, природы того чудовища сидящего в каждом. Недавно я совершил очередную ошибку, которая стоила мне единиц нервных клеток и немало денег на вино и пиво, так хорошо заполняющих бреши в эмоциях, но искажающих необходимые проникновения в тот факт, что сам, сука, виноват. Проблема любого человека – перегиб с осознании собственной значимости. Что ж, запомним.
«Была тут одна, неземной красоты», была и нет, а была ли?

Можно подумать, что я закомплексован до ручки или просто ни хера не шарю в том, чего же мне надо и что надо той четвертинке, которая внезапно появилась в жизни и стала расти внутри, приобретая статус полноправной хозяйки фантазий, переживаний и, на крайний случай, разговоров. Однако есть внутри души стержень, основа которого всё же была попорчена неожиданным ветром какого-то непонятного чувства. Это как бобры грызут ствол дерева, только много круче. 

Демоны, демоны, демоны… Если допустить их наличие, предположить, что есть такие твари, направляющие постоянно человека в сторону другую, то я хочу быть демоном, человеком быть не хочу. Сложно, неприятно, долго.

А вот и демон Колька, который обожает подъебать хомо сапиенса в самый неподходящий для него момент, и смотреть, как конвульсивно содрогается его недоношенный внутренний мир от желания покончить с ненужными страстями! Черт возьми, звучит заманчиво.

Голубые глаза… когда они смотрели на меня я чувствовал себя божеством, ощущал прибытие поездов в себе, тащащих вагоны с тоннами кайфа. Ощущения никогда не забываются. Когда я впервые закурил, то попал в новый мир, мир без ограничений, ибо сулили мне никотиновые трубочки перспективы постоянного расслабления и приближенности к персонажам в стиле Джона Леннона или Джима Моррисона. Вот только не знал я тогда, что за всё надо платить. Нет, это не попсовая фразочка из криминального сериала, потому что платить пришлось не липкими купюрами зелёной бумаги, а остротой восприятия происходящего.

И может, нет в этих глазах света и тоски одиночества, может быть, что не такие уж они и голубые, но, вашу ж мать, как они были хороши в блеске космического света…

Да, поэзия – сундук человеческой культуры, хранящий мысль в неприступной цитадели, вход куда открыт немногим посвященным. Смотря на это сейчас со стороны своего, скажем так, культурного воспитания, делаю вывод – поэзия вредна. Так же вредна, как и водородная бомба, символ, мать его, величия человеческого ума. Если бы никто не читал стихи, если бы никто не извлекал из них изюминки правды, непреклонной истины различия для всех живых, может, было бы и проще жить, поскольку ровномыслие – стабильность. Полюбил, объяснился – в кровать. Поцеловал, соблазнил – в кровать. Чем не заебись? А вот и нет. Пишу это и понимаю, что скорее загнусь от сознательного алкоголизма, чем откажусь от подглядывания в чужой внутренний мирок, что так скрупулезно каждый из нас создавал с рождения. Напишу об этом, расскажу себе.

Заглянув в мир своей Мэллори, не рискнул увезти её на вольные просторы любовных идиллий. Микки прокололся. Оказался не таким уж и героем, опротивел показом минусов, не желая сравнивать то, что сравнивать не стоит. И, думаю, стоит навсегда запомнить, что Микки и Мэллори убивают и живут, а не живут и убивают. Конечно, в конечном итоге всё едино, но ради минут честности перед друг другом, скотской, общечеловеческой честности стоит назваться груздём и полезть в короб.

Сижу ночью, проснулся рано. Шесть часов назад был в стельку пьян и сидел, опустив голову на стол, шарил по клавиатуре, в попытке найти клавишу, переключающую треки на плеере. Что ж, нашёлся друг, кто помог это сделать. Переключил. Леонард Коен пел про любовь, всплывая в башке саундтреком к отражению души. Не могу, лучше уж побыть уродом, требующим перемен.
Однажды услышал от неё фразу: не задавай глупых вопросов. Эх! Найдись же человек, кто объяснит мне, чего я хочу. А лучше чего не хочу, потому как этого меньше. Что же мне надо было тогда, когда я неделю гулял, упиваясь частицами природности в замусоренном лесу, заливая в желудок жидкости под разными номерами? А ты приходила и шла домой одна, запомнив то тело, что спало на кровати, ещё минуту назад рассуждавшее про культуру насилия в кино нашего века.

Есть люди злые, а есть беспомощные. При этом не бывает людей добрых. Ах нет, я ж добряк! Точно. Вчера всё было классно: не пошли в поход, зато поставили палатку посреди зала, посидели, покурили, выпили. Разговоров не было, какие тут разговоры, она пришла с парнем. Человек как человек, играет на гитаре, нет зубов, но это хорошо, потому что всегда можно придумать историю про защиту слабых, про новый год или ещё что-нибудь.
Говорят, вчера я сравнил себя с презервативом. Согласен. Так используют собак для поиска наркотиков. Так покупают одноразовую посуду. Удивительно и странно как мог я такое позволить…

Выходит, слабость личная выражается в силе другого. Сильные персонажи круты, они ломают кости, стреляют с обеих рук без промаха, но знаю человека, который их перещеголял и справился гораздо лучше с решением своей задачи. Выстрел глазами – я пас. Выстрел улыбкой – я пошатнулся. Удар поцелуем – и я уже на коленях. Господи, как это мило, что меня не убили! Что ж, благодарен, почитаю, преклоняюсь.

 И самое сложное – определиться с дальнейшим. Конечно, можно забить, извлечь урок и быть опытнее. Но как быть с тем стержнем, который подъеден, как быть с теми демонами, которые, почуяв запах крови моей увлечённости, скребутся о стенки нутра и просятся наружу? Деревья сбрасывают листья, удаляя остатки вредных веществ и готовясь к зиме, а что сбросить мне? Пиковая форма жизни эволюционного процесса находится в замешательстве… Пиковая форма не знает, что ей делать… Наверное, стоит сжать зубы, закрасить стержень какой-нибудь краской и дать демонам по зубам, что б не рычали, но вот как-то не хочется лесть в душу с краской и кисточкой и злить тех, кто охраняет мой минидом. 
 
Уже расцветает. Кот нагадил в коридоре и смотрит на проснувшегося товарища,  рядом со мной. За окном скребутся мётлы, мир оживает. Где-то недалеко проснулась девушка и подумала не обо мне.

- Коль, там кот насрал в коридоре.
- Да и *** с ним.
Действительно, что это я…