Сказание о князе Анжее глава 1

Сказание о князе Анжее

В тридалеком царстве в тривеселом государстве жил да здравствовал князь Анжей. Ему как раз накануне исполнился восемнадцатый год. И решил для себя князь женится. Возраст уже подошел и его народу было бы поприятней видеть его с молодой и красивой княжной. И он бы — народ, с еще большим уважением относился бы к нему и восхвалял бы его в своих былинах и повестях. Поскольку женщину всегда ценили в этом княжестве и знали в них толк. И даже народная поговорка об этом гласила: покажи мне свою жену и я скажу...
Поэтому призадумался об этом князь еще сразу на своем дне рождении, где было собрано все дворянское сословие от мало до велико. Где пировали и князя восславляли все собранные им вассалы вплоть до самых удаленных уголков княжества. А князь сидел на троне задумчивый и смотрел на пирующих и танцующих. Вассалы все приходили со своими детьми. И естественно каждый, у кого была дочь в тайне надеялся выдать ее за князя. Поэтому все девушки были в самых лучших своих нарядах, пахли самыми изысканными ароматами и блистали прическами, такими, что брадобреи, получившие заранее заказы, месяц придумывали и рисовали эскизы. Эскизы, которые в великом множестве и под строжайшей тайной, рассылались с посыльными, обсуждались на совете семьи и утверждались большинством голосов. Естественно были случаи когда мать и отец были «за», а дочь «против» и ни в какую. Тогда применялись методы воздействия на дочь. Ее отводили в галерею и показывали картины бабушек, прабабушек и прапрабабушек с их невероятными прическами и завивками. Если и это не помогало, тогда дочь просто били розгами и издавали письменный приказ, с сургучной печатью и с прикрепленным к нему утвержденным эскизом.
А князь Анжей сидел и рассматривал танцующих потенциальных невест. Многих естественно он знал лично, в первую очередь по детским играм. И Книту, и Алею, и Ридорию и сестер Мойд. И начал он сопоставлять сравнивать и оценивать каждую в отдельности. Как бы примеряя их под себя. Книта – высокая, худощавая блондинка, с хорошей фигурой, но с очень большим носом, настолько большим, что когда она улыбалась, то тень падающая от носа скрывала ее белозубую улыбку. Явно не подходила. Народ бы тешился, что князь женившись на ней - остался с носом. Алея наоборот миниатюрная брюнетка была бы может быть очень красива, если бы не одно но. Это – болезнь кожи, что выражалось в огромном количестве прыщей и угрей на щеках на лбу и даже парочка на носу. Он представил как он нежно ладонью обхватывает ее за шею, приближает ее лицо к своему для поцелуя...и тут же ж машинально отдернув руку, перевернул кубок с вином и рефлекторно откинувшись назад, чуть сам не перевернулся вместе с троном.  –Бррр, - подумал князь и брезгливо передернул плечами. – Нет, уж лучше Книта, с носом. Ридория настолько была необъятна, что с трудом помещалась на двух табуретах. Табуреты ее семья привезла с собой. Поскольку огромными были все члены ее семьи и во избежания эксцессов, когда много лет назад, при покойном князе Бретте ими на очередном пиршествовании были переломаны большинство княжеских стульев, был найден выход в стальных табуретах, которые они возили с собой, куда бы не приезжали. Сестры Мойд графа возможно и интересовали, и не только в сексуальном плане. Но общественность бы не просто не поняла бы такого решения князя, но и осудила бы его. Не потому что сестры были близняшками, и не потому что князю запрещено женится на двух сестрах близняшках одновременно, а потому что сестры были сиамскими близняшками. У них были отдельно друг от друга головы и туловища, которые уже сходились и соединялись в тазу. У них кстати были лучшие прически из всех находившихся на пиру девушек. Причем у обеих прически были разные что по стилю, что по содержанию, поскольку делались они у разных брадобреев. Князю в детстве всегда с ними было более интересней, чем с другими детьми. Особенно когда они играли в доктора. Князь всегда был доктором. Конечно одно дело играться в доктора, а другое дело жениться. И вообще непонятно, как бы священник на церемонии объявлял бы:  - Согласны ли вы Талле Мойд сочетаться браком с князем Анжеем?
- Да согласна.
- Согласен ли князь Анжей сочетаться браком с Талле Мойд?
- Да согласен.
- Согласен ли князь Анжей сочетаться с браком с Молле Мойд?
- Да согласен.
- Согласны ли вы Молле Мойд сочетаться браком с князем Анжеем?
- Нет не согласна. Талле – была без ума от князя, а Молле наоборот, терпеть его не могла. И как тут дальше жить? Одна согласна - вторая нет, а рожать то придется обеим. Чистое насилие, над личностью. Над Молле. Поэтому, невзирая на всю свою симпатию, князь не мог жениться на них и стал рассматривать других девушек. Брыллет - очень словоохотливая, словом очень охотливая, Жозе – горбатая, Галбана – с очень большой головой, Биненка – уже беременна и сама не помнит от кого и так далее и так далее. Князь заскучал и пригорюнился. В княжестве нет девушки, которая подходила бы на роль княжны, а сестры Мойд не в счет.
Уже после окончания празднества и когда вассалы разъехались по своим замкам князь созвал совет, куда входили: Главный Министр, Министр Дорог и Переходов, Министр Стен и Домов, Министр Границы, Министр Еды и Пития, Министр по Хворям и Министр по Другим княжествам, которые по-соседству. Обсудив с ними важные государственные дела князь распустил совет и оставил только Министра по Другим княжествам, которые по-соседству.
- Вот вы мне скажите Министр, а есть ли в других княжествах девушки? - Начал как бы издалека Князь Анжей.
- Да Ваше Величество непременно есть.
- А есть среди них благородные из знатных фамилий.
- Да Ваше Величество и знатные есть.
- А есть ли возможность, как-нибудь пригласить их к нам всех вместе. Ну чтобы там, вернее тут устроить пир и можно сказать... для сближения наших народов?
- Я думаю это возможно сказал Министр, но на это понадобится много времени.
- Сколько?
- Я думаю, если постараться и бросить дополнительные резервы, плюс увеличить вдвое траты на министерство, то думаю Ваше Величество, немногим больше двух лет.
- Два года!!? вскричал князь, целых два года!!! Мне тогда будет двадцать лет!! Как два года, почему столько времени?
- Во первых процедура очень громоздкая, - ответил Министр. - Нужно будет подготовить все документы, осуществить их перевод на языки этих княжеств, отослать в эти княжества гонцов. Получить у них ответ. В случае их согласия, направить в нейтральную Богатию залог за каждую прибывшую к нам девушку в виде золота либо в виде наших девушек и тоже с родословной. Для определения суммы залога, нужно там же в Богатии осуществить экспертизу каждой девушки как с их, так и с нашей стороны. Что является довольно длительной процедурой. Поскольку приглашаются самые авторитетные и очень влиятельные эксперты со всех уголков Богатии. Также доставка девушек обойдется в немаленькую копейку. Во первых охрана их должна быть из 10 полков и кавалерии - не меньше, во вторых страховые взносы за каждую. На случай похищения, повреждения, либо порчи. А страховку делают в дальней нейтральной Твейнции, а у них уже проводится своя экспертиза для калькуляции суммы страхового взноса и самой страховки ...
- Так, так, так, стоп, я понял, все понятно!!! - вскричал князь, только не понятно одно?!!
- Что именно Ваше Величество?
- Мне непонятно почему мне нужно ждать два года?
- Я это, Ваше Величество, я ж говорил, Министр стал запинаться, ну курьерам только надо будет три месяца, чтоб добраться до них. До глав семейств. У них еще месяц на раздумье, если они согласятся, экспертиза еще около шести месяцев и...
- Ладно, ладно, - сказал князь, - Вы свободны, можете идти. - Вы свободны навсегда, и никогда ко мне не приходите, - вскричал князь – Вы уволены.
- Я? Как же так? Ваше величество?
- Завтра же сдадите полномочия Главному министру. – Я ж верой и правдой служил Вам и Вашему батюшке 35 лет и все было... не одного нарекания за все время...
- Сегодня же сдадите полномочия, - уже спокойным голосом сказал князь. - От вас никакого толку. Прощайте. Стража!!
Министр, который уже начал всхлипывать хотел было упасть на колени, но подбежавшая стража успела его подхватить и унесла его за руки из дворца.
Князь опять задумался, - что ж это получается?, – в своем княжестве никого не найдешь, в соседних – ждать два года!! Плохо дело. Был бы жив папенька, тот бы устроил это все, а сам я молод, неопытен, да и горяч. Да горяч, - подумал он, - вспомнив об инциденте с министром. - Ну да делов то, нового назначим. Запустил все дело, с соседями. А мне теперь жди два года...
За этими мыслями его и застала сводная сестра – Ума. Вообще-то ее звали Гента, а Умой ее стал называть народ. Ума – это сокращение от слова умалишенная. За такие прозвища в адрес принцессы, можно было надолго сесть в тюрьму, поэтому за глаза ее и стали называть Умой. Самой же Генте, когда она услышала, что ее называют Умой, прозвище так понравилось, что она и сама стала себя величать и представляться, не иначе как – ее Высочество принцесса - Ума Помрачительная. Или просто – Ума. Естественно, что никто ей не объяснил первоначального значения, да и никто бы и не стал бы объяснять, боясь все той же тюрьмы. А прозвище появилось из-за ее припадков. Припадки ее были странными и не поддавались никакому объяснению или лечению. И происходили исключительно в церкви, куда она по своему обыкновению ходила каждое воскресение. В процессе припадка, который начинался уже через 10 минут после молитвы за ее здравие, принцессу вначале начинала бить мелкая дрожь, а после уже появлялись судороги. Затем она падала на пол и извиваясь как змея, начинала кричать страшные ругательства, в основном адресованные священнику, который пытался попасть в нее святой водой, а иногда, потом уже раздухарившись и кадилом. Потом она вскакивала и начинала бегать по церкви, по кругу, расталкивая прихожан и роняя подсвечники. И никто не мог ее остановить, поскольку в ней появлялась сила богатыря. При этом она смеялась сатанинским смехом и выплевывала на священника, на певчих и простых прихожан все новые и новые ругательства. Кроме ругательств она еще выплевывала ядовитых жаб и змей, всяких сороконожек, насекомых и другую погань, которую еще не видели в этих краях. А Главный ботаник страны бегал за ней с сачком и подбирал все, что она отрыгивала. Как он объяснял «это необходимо для науки и для..., в будущем созданном, музея Естествознания». Но все знали, что никакого музея не будет, потому, что Главный ботаник собирает гадов и насекомых для своей коллекции либо обменивается ими с другими ботаниками. Так вот, когда она бегала по кругу «на готове» в углу церкви уже ждали шестеро самых сильных мужчин княжества, которые по сигналу священника и Главного ботаника ловили ее, заламывали руки и укладывали лицом в пол. А священник подходил к ней с молитвами и здоровенным серебренным крестом, которым сильно бил ее по затылку, до полной потери нею сознания. После этого ее, под шквал аплодисментов выносили из церкви и усаживали в карету. Где по дороге во дворец она приходила в себя, но как всегда ничего не помня о произошедшем, спрашивала, – Как все прошло? И лакеи с охраной, потупя взор, говорили – Как всегда.
Народ в графстве никогда особо не отличался набожностью, поэтому и посещение церкви было редким явлением. Но после появления Умы все изменилось. Церковь стала ломиться от желающих посмотреть все это действо. Многие, чтобы попасть на воскресную проповедь занимали очередь еще с пятницы. Верующие стали приезжать из дальних уголков княжества всем семейством вместе с детьми, и даже из соседних княжеств, в результате чего между своими и чужаками завязывалась серьезная драка с поножовщиной. Видя все это неблагоразумие Святой отец Потоп обнес церковь здоровенным бетонным забором и стал впускать прихожан на воскресную проповедь только за деньги. А приезжим выделялось одно воскресенье в месяц и для них вход увеличивался вдвое. А по большим праздникам и втрое. Детям до семи лет делались скидки.
За 10 лет Священник Потоп на месте старой церкви успел отстроить собор и мечтал, чтобы Ума забеременела и родила, что-то тоже в этом роде, похожее на нее. А он в свою очередь упросит Уму отдать ребенка, ему на воспитание, до совершеннолетия. И тогда он сможет построить и женский монастырь, куда сможет частенько заходить и наслаждаться. А Главный ботаник, который неплохо за это время заработал на продаже диковинных пресмыкающихся, втайне мечтал жениться на принцессе. И привезти ее в свой большой дом, где он уже на 20-ти сотках успел построить небольшую каплычку, и куда бы он водил свою невесту каждый день. Утром и вечером. Но он понимал, что мечты эти несбыточные, поскольку принцесса не может выйти за ботаника, хоть и не простого обычного, а Главного ботаника страны, но как говорится, а вдруг...
Ума, тогда еще Гента, заболела, когда отец - покойный князь Бретт, впервые повел ее 10-тилетней девочкой в церковь, ту старую еще деревянную церквушку. И там случился ее первый припадок. На следующее воскресение припадок повторился вновь, через неделю опять, и так в течение двух месяцев. Видя все это отец решил Генту больше в церковь не водить, но тогда припадки стали появляться уже во дворце и каждый день. Мало того, участились до нескольких раз в день. И тогда князь, боясь потерять дочь, передумал и дал разрешение Генте посещать церковь. От этих посещений Генте становилось только лучше, и припадки появлялись только в церкви, а князь сам наоборот перестал больше туда приходить.
О припадках конечно же знал и наследственный принц Анжей. И он никогда не любивший свою старшую сводную сестру, только после увиденных им, припадков, стал к ней относится как любящий брат. Ему стало с нею очень интересно, особенно в играх. В доктора. Он просил сестру изобразить припадок, и после того как она начинала притворятся, он помня как священник ее лечил крестом, гонялся за нею, с приблизительно таким же крестом, по всему дворцу, норовясь влупить этим крестом ей по голове. Сама Гента о припадках только догадывалась.
Но это все было так давно, а сегодня Ума зашла в тронный зал, где уныло и угрюмо восседал князь Анжей. Она подошла к его трону и сказала, - Я знаю Анжей отчего ты печалишься и могу тебе помочь.
– Ты?! - воскликнул Анжей, посмотрев на нее как на умалишенную, - да что ты знаешь?!!
- Я знаю, что ты ищешь себе жену. Я видела каким ты, на пиру, оценивающим взглядом смотрел на всех девушек, особенно на сестер. На сестер Мойд. И я случайно подслушала твой разговор с Министром по Другим княжествам, которые по-соседству.
– Уже с бывшим министром, - сказал князь.
– Неважно, ты ж понимаешь, что сестры Мойд тебе не ПАРА?
–  Да с чего ты взяла в конце, концов?! Я конечно, прекрасно это все понимаю...
– Подожди, не кипятись, я наверное могу тебе помочь. Я знаю одного человека, вернее женщину, очень старую женщину. Она очень мудрая. И она одна в своем роде такая на все наше княжество. И я думаю что она может тебе помочь найти ту единственную, которая достойна стать княжной...
– Продолжай, - сказал князь.
– Помнишь, когда я заболела в детстве? Мне еще тогда 10-ти не было. Я таяла на глазах в течении года, пока отец, покойный наш батюшка князь Бретт, не узнал от врачевателей, что я уже умираю и вопрос о моей смерти, был всего какая-то неделя.
– Нет, не помню, - сказал князь, и какое это имеет значение?
- Так вот, кто-то подсказал отцу, что на севере княжества, в дремучем лесу, куда боятся заходить даже дровосеки, живет старая престарая ведьма. И годов ей уже пятьсот и она настолько мудра и всезнающая, что, сможет вылечить меня, если конечно она захочет.
– И что?
– И князь, посадив меня на лошадь, вернее привязав меня к крупу, так как я уже была без сознания, три дня и три ночи без остановок и привалов скакал до дремучего леса. После, в лесу спешившись, он взяв меня на руки и три дня и три ночи шел пробираясь сквозь ветки и кустарники до ее избы. И уже на седьмой день, когда мне уже было предписано умереть, он нашел избу и старую ведьму, которая меня и вылечила. Я не знаю, о чем они говорили с моим отцом. И как ему удалось убедить ее меня вылечить. Только знаю, что денег она не берет и требует что-то взамен. Что-то только для нее одной существенное.
- И что же ты думаешь она взяла взамен?
- Я этого не знаю. Только это может показаться странным, но после приезда отец и я узнали что умерла княгиня. Твоя мама. Может это просто совпадение. Но умерла она как раз на седьмой день. В день нашего с отцом прибытия к ведьме, то есть в день моего выздоровления. Княгиня, которая никогда не болела, всегда цветущая и лучезарная...
- Так, постой, ты хочешь сказать, что мой отец променял мою маму на тебя. Отдал жизнь моей матери заместь твоей.
– Я этого не говорила, я не знаю я...я ...ничего не знаю. Князь задумался. Отец? Отец - князь Бретт? Нет бред какой то. Нет, отец бы никогда не променял бы жизнь своей любимой жены на жизнь этой умалишенной, этой припадочной. Хотя тогда у нее припадков не было и появились они тогда, когда ей было около 10 лет.
– Когда ты говоришь вы с отцом скакали? Ну в смысле когда ты смертельно заболела?
- Мне тогда как раз только исполнилось десять лет. - Да, про себя произнес Анжей и почесал затылок. Он всегда так делал, когда обдумывал, что-то важное. Не может быть!! А может быть и может? Может действительно все так, как говорит Ума. И может действительно верно ее наблюдение и мое предположение, что отец променял жизнь моей матери на ее жизнь. И эти припадки, как раз начались после ее странного выздоровления. Тогда отец убийца. Тогда он самый настоящий убийца. Убить княжну, свою любимую жену за ради этой. Та княжна бы нарожала бы с десяток таких Ум, только без припадков. Нет тут, что-то не то. Не мог отец пожертвовать, пойти на такие жертвы. Если только... У Анжея в голове закрутилась мысль, которую он никак не мог поймать. Если только... что ж это такое, - сам на себя и на убежавшую мысль, выругавшись воскликнул Анжей... если только Ума...Ума, не была для него важнее чем его жена!!!, - осенился князь. Да, если только дочь, не является важнее жены!! Если только дочь намного важнее жены. И уже посмотрев другими глазами на сестру, он подумал, а чем же она может быть более значима? Что в ней есть такого. Значимого? Кроме припадков? А может все дело в припадках? Может все дело в том, что внутри нее? А оно действительно существует. И сидит внутри нее. И изрыгивает всех этих ползающих, скользких, ядовитых, мерзких тварей. Но припадки же начались после. То есть тогда, когда она заболела у нее еще не было припадков, а значит и не было внутри нее этой твари. Тогда и значимости она ни какой не имела. Раз в ней тогда не было ничего. - Что-то я запутался, - уже вслух сказал князь. Уже ему не помогало даже почесывание затылка. - Нет в этом надо разобраться. Обстоятельно. Запад нам поможет. Шутка. Так, что за шутки, дело тут серьезное. Можно сказать государственной важности. То есть очень важное для меня. И вслух уже сказал, - Итак ты говоришь, что эта ведьма мне поможет?
- Я так думаю.
- Только мне за эту помощь надо будет ей чем-то заплатить? Да, Анжей, и деньги ее не интересуют.
- Послушай, а как отец узнал, про эту ведьму? Я не знаю, но думаю, что может кто-то подсказал из лекарей. А как ты говоришь отец три дня и три ночи пешком тебя нес на руках? По дремучему лесу?
- Да.
- Вот ты и попалась. Ты уже запуталась в своем вранье. Как отец мог идти в непроглядной темноте, тем более что лес ни какой-нибудь там лес, лесопосадка, рощица или бор, а дремучий ни фига себе самый настоящий дремучий лес!!?!!
– Анжей я не знаю, можешь верить мне, а можешь и нет. Только это было на самом деле. Я помню только, что иногда я просыпалась, от тряски, и открывала глаза, что-то впереди светило, голубым светом. Что-то наподобие шара. А может мне это и приснилось. Я не знаю.
– Похоже что не врет, - подумал Анжей вглядываясь в ее обиженно сложенную полоску губ.
– Хорошо, как мне ее найти? Я знаю только что отец сам говорил мне после, что «зайдя в лес я все время шел на север и набрел на небольшую тропу, единственную, которая и привела меня к избе ведьмы, которая спасла твою жизнь».
- Да, не густо, - подумал князь. - Дремучий лес это даже не тысяча гектаров и не сто тысяч. Все равно, что иголку в стоге сена искать. А что за дремучим лесом находится, никто так и не знает. Картографы, которые были направлены обозначить в том районе границы, так и не вернулись. Никто. С тех пор попыток не было.
- Ладно Умочка, ты моя умничка, - сказал ласково князь Анжей, - спасибо тебе за...за...за беспокойство и за интересные истории, связанные... с...с историей твоей болезни. И князь отправился в свои покои спать. Ночью он долго ворочался не в состоянии заснуть, а когда заснул ему стали сниться кошмары.


***

А вернее один продолжительный кошмар. Ему снился пир, на который были приглашены все его вассалы и он в качестве именинника восседал по центру стола, принимая подарки и хвалебные речи. Тут отделившись от танцующих, подошла к нему Биненка. - Ваше Величество, а не хотите ли Вы потанцевать?
- Я ? Да как-то не очень.
- Ну пожалуйста, уважьте. Уважьте Вашу несчастную подданную. Если Вы со мной не потанцуете я очень... очень расстроюсь. Князь Анжей посмотрел на сестер Мойд, ему хотелось бы потанцевать с ними. Пирующие стали скандировать, - Уважьте, Уважьте Биненку, Уважьте, Уважьте Ваше Величество. Он встал, поклонился Биненке, та ему тоже сделала реверанс, стараясь поклониться как можно более изысканней, несмотря на выпирающий свой семимесячный живот. Они взялись за руки и вдвоем вышли к центру зала, в центр круга, образованного расступившимися вассалами. Они начали кружиться. Анжей смотрел, то на лицо Биненки, то на рядом танцующих, то на сидящих за столом. Сестры Мойд не танцевали, у них в руках появились две ромашки, из цветков которых они сосредоточенно вырывали белые лепестки. Талле Мойд вырывавши очередной лепесток утвердительным тоном говорила «любит», «любит», «любит». Молле наоборот, отрывавши говорила «не любит», «не любит», «не любит». Отрывали лепестки они одновременно и у них получалось вместе говорить «любит - не любит». Галбана, подперев свою большую голову двумя руками, молча наблюдала на танцующими. Ридория своим большим лицом впивалась то в свиную ногу, которую держала левой рукой, то в баранью ногу, которую держала правой рукой. Как бы сравнивая между собой вкусовые качества каждой из них. При этом она с жадностью смотрела на копченного поросенка, который стоял перед ней.
- Вы чувствуете, как он бьется? - Спросила Биненка, прижимаясь к князю своим животом?
- Кто бьется, - не понял князь?
- Ребенок... Вы слышите он тоже танцует. Вместе с нами танцует. Я думаю, что когда он вырастит, то он наверное будет точно также хорошо танцевать, как и Вы. Хотя, ему, даже имея талант к танцам, нужно будет много лет этому учиться, чтобы хоть чуть-чуть дорасти до Вашего уровня Ваше Величество. Князь польщенный улыбнулся.
– А хотите почувствовать как он танцует, - спросила остановившись Биненка. - Вот попробуйте, - она взяла князя за руку и приложила его ладонь к своему животу. – Вы слышите?
– Да, толкается как будто ножкой бьет. Вот здесь мне в указательный палец ударил. Ого, а теперь здесь в низ ладони. И тоже как будто ножкой. А теперь в большой палец лупанул. Ничего себе, наверно богатырем вырастит... Что это?! - поразился князь, он отошел на метр назад. По розовому платью в районе выпуклого живота появились как будто волны. Как будто изнутри кто-то сильно давил пальцем, то в одном, то в другом месте. Вначале медленно, потом быстрее и быстрее. И уже не одним пальцем, а всеми десятью.
– Ничего не понимаю, - сказала Биненка. Низ ее розового платья, который стелился по земле стал черным. - Я не понимаю, - опять сказала Биненка. Вдруг ее живот стал сокращаться и уменьшаться в объеме. Вокруг ее платья спадающего до пола стала появляться черная лужа. - Я не понимаю!! Лицо Биненки стало бледным, а дыхание прерывистым. Она опустила голову вниз и увидела черную вязкую лужу, которая медленно ползла вокруг нее. Она подняла платье и тут князь Анжей содрогнулся. Внизу у розовых местами туфлях в черной и вязкой как нефть луже копошились пауки, жуки, большие черные черви и маленькие гадюки. - Я не понимаю, - сказала Биненка, увидев у себя под ногами всю эту мерзость. - Я не хотела, извините Ваше Величество. Из нее продолжали выпадать различные гады. Он повернулся в сторону, как бы ища поддержки. Вокруг него также все продолжали кружиться танцующие. Как будто ничего не происходит.
– Как... Вы что... не видите?!! Закричал князь. - Ей нужно доктора!! Срочно врача!!!
- Я ничего не понимаю, - говорила Биненка. - Простите Ваше Величество, - на лице ее была глупая, извиняющаяся улыбка. Он посмотрел на стол.
– «Любит - не любит». «Любит – не любит», - отрывали лепестки сестры Мойд. Галбана подняла руки вверх, взялась ими за голову. За свою большую голову. И стала ладонями, как китайский болванчик откидывать свою голову из ладони в ладонь. Влево-вправо. Влево-вправо. Влево-вправо. Ее лицо не выражало при этом никаких чувств. Влево-вправо. Влево-вправо. Князь посмотрел на стол, где сидела Ридория. Однако Ридория лежала на столе, вместо копченного поросенка и сильно смеялась. Возле нее были ее братья такие же толстые и огромные как она. Двое ее братьев были все в крови. Они пилой около коленного сустава пытались отпилить Риродии ногу. - Ха-ха-ха, - заливалась смехом Ридория. - Ха-ха-ха.
- Что вы делаете, мерзавцы?!!! - закричал  на братьев громадный отец Ридории. - Остановитесь подонки!! – заорал он басом и дал оплеуху самому младшему из братьев, который грыз большой палец на отрезанной ноге. - Вы что ублюдки делаете?!! - Вы не знаете, что отец первым начинает трапезу?!! Он опять отвесил несколько оплеух сыновьям. - Ха-ха-ха, - смеялась Ридория.
Влево-вправо. Влево-вправо. Болтала головой Галбана.
– «Любит - не любит». «Любит – не любит», - отрывали лепестки сестры Мойд.
- Простите меня, - извиняющимся видом, улыбалась Биненка, продолжая извергать черных гладких сороконожек. - Скоро я буду готова опять танцевать... У князя закружилась голова.
– Стоп, - сказал отец Ридории, отрываясь от щиколотки и вытирая рукавом кровь с губ и подбородка. - Князь первым должен попробовать. Ваше Величество, мы просим. Мы просим, Вас первым отпробовать.
- Ха-ха-ха, - заливалась смехом Ридория.
- ПРОСИМ! ПРОСИМ! ПРОСИМ! Танцующие остановились и стали аплодировать. - ПРОСИМ! ПРОСИМ!
Двое братьев подошли к князю, взяли его под руки и понесли к своей сестре.
– Нет, - закричал в ужасе князь. - Стража, стража, - закричал он не своим голосом. Подбежала стража, смеясь и аплодируя стала скандировать, - ПРОСИМ! ПРОСИМ! Вдруг боковые ворота зала распахнулись и вошла Ума. Ума была в белом шелковом платье до пят.
- Ума!! – закричал князь, -Ума!!! Сама Ума была еще белее своего платья. Она медленно шла в сторону своего брата. В сторону князя Анжея. За ней выстроившись в одну линию, ползли и прыгали всякие черные гады, жабы, сороконожки и другие невиданные мерзкие скользкие твари. Они ползли сзади Умы словно свита своей королевы, боясь стать с ней в один шаг. Ума остановилась, посмотрела на Анжея и сказала ему шипящим едким голосом. - ЕШЬ!
- Ума, ты что?! – закричал князь. – Одумайся! Что с тобой! Что с Вами!! Со всеми!!!
- ПРОСИМ! ПРОСИМ! Загалдела вокруг него толпа.
– Ешь, - сказала Ума, - или тебя съедим.
- Съедим! Съедим! Съедим! - Восторженно кричала толпа. - ПРОСИМ! ПРОСИМ!
- Ха-ха-ха, - хохотала Ридория. - Я Вас прошу Ваше Величество. Отведайте меня, скушайте кусочек. Вам понравится...
«Любит – не любит». «Любит - не любит»... Влево-вправо, влево-вправо, влево-вправо.
- Простите князь, я ничего не понимаю, скоро мы опять будем танцевать?!
- ПРОСИМ! ПРОСИМ! ПРОСИМ!
Тут князь Анжей увидел, что с боку, в нескольких метрах от него среди выпуклого золотого орнамента стен, открылась ниша. И оттуда чья-то рука с красным жгучим рубином на указательном пальце поманила его в эту дверь.
- ЕШЬ, - закричала Ума и от ее крика - твари, которые были за ней, попрыгали на стены и потолок. Начав ползли, оставляя за собой черную жижу, сжимая круг вокруг князя. Князь вдруг узнал этот перстень. Такой перстень был у его отца. У покойного князя Бретта. Он дернулся в сторону, потом во вторую и скинул с себя братьев, держащих все это время его за руки. Он прыгнул на стол, сделал сальто и очутился около этой потайной двери. Толпа и нечисть ринулись за ним вслед. Рука схватила его за камзол и втащила внутрь. Дверь за ним затворилась...

***