Провода

 Я никогда не боялся физической смерти, по крайней мере, своей. Я обывательски жил до 28 лет, разменивая года на мелочь дней, и жизнь шла четко по графику ладони моей  правой руки. Бояться смерти я начал после того, как однажды осознал себя  парящим  в открытом космосе.
 Неведомый Кто-то вырвал меня из привычного хода жизни, лишил тела, но оставил душу.
 Это одна из тех ситуаций, когда ты не хочешь верить в реальность происходящего, но упрямство разума не дает тебе никаких шансов. Происходящее не оставляло сомнений – я как маленькое прозрачное облачко  свободно парил в открытом космосе, все что осталось  во «мне»  человеческого – это мое сознание и способность созерцать. Я попытался  вспомнить  обстоятельства  своей смерти и как, по чьей нелепой ошибке, я оказался здесь.  Я смог вспомнить свои последние дни на Земле, текущие дела и предстоящие планы, но дальше все резко обрывалось - моя  память была чиста как лист формата А4. Убедившись в бесполезности ломания «мозга» я перешел к оценке масштабов трагедии.
  Огромное пространство в таком количестве вызвало у меня острый приступ агорафобии - разрыв сердца был бы обеспечен,  не будь я бестелесным. Одно дело, когда ты  смотришь на  глобус,  и расстояние в  8000 км от Москвы  до Владивостока зашифрованное в 10 сантиметрах  кажется огромным, и другое  дело, когда от тебя до крохотного мерцающего пульсара  десятки световых лет. Какие межгалактические корабли, туманности, какие планеты или звезды – там нет  ничего, по крайней мере, рядом. Куда бы  ни устремился взгляд  везде одна и та же картина – далекие звезды, рассыпанные алмазной крошкой,  мерцают в  окружении темноты и пустоты. Пространство до звезд настолько огромно, что у меня возникло ощущение  гигантского стеклянного шара, стенки которого сделаны  из неба. Мы привыкли созерцать ночное небо с Земли, но тут ты  из космоса смотришь в космос и он  не становится  ближе. Темнота окутывает тебя со всех сторон как расплавленная смола, она заполняет все пространство не оставляя и сантиметра.
  Мир вокруг меня почти не менялся и мне сложно было определить, сколько времени я тут уже нахожусь – полчаса, день или целую неделю. Времени в нашем привычном  понимании не существует. Время и даты придумали люди  для измерения суеты своей земной жизни. Там есть только Вечность, которая не признает дат.
В какой-то момент я смирился со своим положением, приняв как данность свою загадочную смерть и бестелесное состояние, но следом меня накрыла вторая волна ужаса. Глубину трагедии усугублял еще тот факт, что мало того что я оторвался от нашей Солнечной Системы, так вдобавок  я оторвался от своего времени.
  Отчаяние челюскинцев, закованных во льдах, было ничто по сравнению с моим - они терпеливо ждали помощи, и самое главное они были на Земле. Я же был один-одинешенек, где-то на краю Вселенной, не имея малейшего представления о своих пространственных координатах. Ждать помощи было не от кого. Я парил неподвижно на одном месте и даже не мог предположить, в какой стороне находится наша крошечная Земля. Моему отчаянию не было предела, как не было предела этому огромному пространству. Если бы я был материальным, то сказал бы  что у меня спирает дыхание от  ужаса, от осознания безысходности своего положения. Я не мог справиться с ситуацией, не мог повлиять на происходящее, животный страх сковывал  мое сознание от безнадеги и собственной беспомощности. Ведь только вчера все было по-другому, а сейчас эти холодные звезды, эта тишина вакуума режущая слух,этот запах озона и ничего исправить нельзя. Я совсем один во всей Вселенной и моя судьба - навсегда затеряться в ее бесконечности.
Я обреченно смотрел на молчаливый космос. Ему до меня не было никакого дела.
  Внезапно звонок разрывает  тишину… Случайный абонент, ошибившись в одну цифру, вернул меня в реальность ночи. За окном запутавшись в тополях, одиноко скулит метель. Я лежу в своей  постели и  понимаю, что в данный момент  я самый счастливый человек на Земле. Я счастлив, что живой, и как бы безумно это не звучало, дома, на Земле.
  Догмы христианства об аде и рае, ЭГФ, трансцендентное Сверхбытие Буддизма, Аллан Кардек и опыты Монро, философские трактаты о бессмертии души  - все это породило во мне бесстрашие по отношению к неизбежности. Но соприкоснувшись  бок о бок с небытием я испугался. Я испугался не самой неизбежности, я испугался ее масштабов, я испугался невозврата. Я оценил хрупкость  минут жизни, которые безжалостным тиканьем отсчитывает счетчик, носимый нами на левой руке.
 Жизнь и смерть это как линия ЛЭП – ты идешь по своему маршруту, проходя подстанции и разменивая верстовые столбы судьбы, тебе кажется  так будет всегда и ты то уж точно никогда не умрешь  … но твой провод  внезапно перерезали и все аккуратно закончилось, причем без твоего на то спроса.