Сон и реальность

I

 Я резко распахиваю глаза и подавляю крик, готовый сорваться с губ мгновение назад. Я слышу, как быстро стучит моё сердце, прижимаю ладонь к груди и делаю спокойный глубокий вдох-выдох. На улице еще темно. Через приоткрытое окно врывается холодный ветер… Что же, поприветствуем начало нового дня.

 Меня мучают ночные кошмары. Хотя, если говорить начистоту, они меня не мучают, мне просто снятся странновато-жуткие сны.

 Я просыпаюсь, и снова никого нет рядом. Полтора десятка комнат, наполненных пустотой, тьмой и тишиной. Когда-то я надеялась, что смогу утром видеть твои волосы, рассыпавшиеся по моей подушке, но только не теперь. Теперь подобные надежды пошли прахом. И это мучает меня гораздо больше.

 Я спускаюсь на кухню, завариваю чай, стараясь не смотреть на тени и отражения. Нервы ни к черту. Решаю одеться и пойти прогуляться, не в силах больше выдерживать все это. Я слышала голоса и видела ползущую тьму. Игры моего воспаленного воображения. Возможно, нечто большее. Но мне неоткуда ждать помощи. Ты ушла из моей жизни, хлопнув дверью, настоящих друзей у меня никогда не было. Религия… религия всегда оставалась для меня инструментом для зомбирования народных масс и плетения политических интриг. Так что, я осталась один на один со своим сознанием, которое выделывает разные штуки, порой настолько пугающие, что хочется кричать.

 Черные бантики в красных туфельках, черные бантики в красных волосах. Ах, как же я люблю эти черные бантики! Хотя они, наверное, являют собой странное сочетание с развевающимся черным плащом. Но разве это имеет значение?

 Я шла, задумавшись. Настроение было почти хорошее, ведь здесь меня точно не достанут ни отражения, ни тени.

 Черные каблучки отбивали мерный ритм довольно долго, прежде чем я поняла, что пришла туда, где не бывала раньше. Я не заблудилась, нет, просто подошла к знакомому месту с другой стороны.

 Картину, открывшуюся моему взору, никак нельзя назвать привлекательной. Окраина заброшенного городского кладбища, каменные ангелы, чьи печальные лица и прекрасные крылья не пощадило время, одинокая береза, склонившаяся над перекошенным крестом. И рядом – огромные нагромождения всевозможного мусора. Чего стоят все эти жалкие усилия оставить память о себе? Имена и лица стерты дождем и ветром, по-настоящему вечными стихиями, что насмехаются над человеком.

 У меня возникает чувство, что я уже видела это место прежде, но не в реальной жизни. И я вспоминаю, что в одном из своих кошмаров я уже была в очень похожей ситуации. Но я не могла вспомнить, что же происходило. Я решаю побыстрее уйти оттуда, но, видимо, колесо событий уже было запущено, и бежать не имело смысла.
 
 Два незнакомца показались из-за зарослей сирени, которую уже давно никто не обрезал. Уверенно выбирая дорогу среди могил, они двинулись ко мне. Один из них был весь в белом с белыми волосами и обломком креста в руке, другой – весь в черном с черными волосами и с ножом. Сложно предположить, что эти двое могли делать на кладбище. Подойдя ко мне на расстояние нескольких шагов они останавливаются, мужчина в черном шепчет второму что-то на ухо, затем берет его двумя пальцами за подбородок, разворачивает к себе и целует.
Когда они подходят ко мне, нож врезается мне в живот, крест – в спину, и мир начинает вращаться. Я знала, что религия когда-нибудь добьет меня. Через несколько минут я лежу на спине и не могу пошевелиться, земля пропитана моей кровью, внутренности превратились в груду тканей и жидкости. Мужчина в белом переплетает свои длинные тонкие пальцы с моими, алыми и холодеющими, я чувствую, как он слизывает струйку крови, стекающую с моих губ. А потом больше не было ничего.

II

Я очнулась к своему новому существованию. Первой моей мыслью было: «Рая не существует». Я обнаружила себя посреди иллюзорного мира моих бесчисленных ночных кошмаров. Во всех направлениях до самого горизонта знакомые до боли картины перетекают одна в другую.

 Нетрудно догадаться, что я нахожусь на окраине заброшенного городского кладбища. Бесчисленное множество перекошенных крестов, изувеченных дождем ангелов и неухоженных кустов сирени тянется неровными рядами до самой бесконечности. С другой стороны  - всевозможный мусор: горы венков, объедков, упаковок, мертвые животные и много чего другого. Последний пейзаж, который открылся моему взору, - урбанистический лабиринт, загадочное нагромождение многоэтажных домов, постоянно меняющих свою форму и местоположение, деформирующихся так, что найти выход было невозможно. Хотя больше ничего не было видно, я знала, что есть и другие сны, нашедшие здесь свое отражение.

 Что же мне делать дальше? Я помню, в одном из моих снов я не одна, меня кто-то дружески берет за руку, я улыбаюсь, и мы вместе отправляемся в новый пылающий мир. Возможно, я смогу найти этого человека? По крайней мере, я решаю, что стоит попытаться. Солнце взошло совсем недавно, прежде, чем тьма выпустит коготки и оскалит зубы, у меня еще есть время, чтобы поискать убежище.
 
 Так как пробираться сквозь горы мусора у меня нет желания, а из урбанистического лабиринта, я знаю, нет выхода, я решаю пойти через кладбище.

 Мои раны исцелились, только остались белые полосы на месте многочисленных порезов.

 Я начинаю свой путь. Приходится все время ломать упрямую сирень, заполонившую все вокруг. Надгробные плиты разрушены, сквозь щели пробиваются поздние осенние сорняки.

 Через некоторое время я осознаю, что не на всех могилах стояли надгробные плиты, а, значит, я, возможно, в буквальном смысле слова шагала по трупам. От этой мысли мороз пробегает по коже. Я иду целый день, сумерки опускаются на землю. Я вижу то, что должно было бы быть церковью. Но это не совсем так. Предо мною двухэтажное строение средних размеров. Ступеньки, крыльцо, открытая дверь будто бы говорили: «добро пожаловать».

 Я захожу внутрь. Вокруг только стены, окрашенные в равномерный серый цвет, и окна с выбитыми стеклами. Лестница на второй этаж совсем рядом. Я знаю, что меня ждет, и думаю об этом практически равнодушно. Я знаю, Она там. Я беру в руки осколок стекла и иду наверх. Поднявшись, прижимаюсь к стене и жду. Вот и Она, я не ошиблась. Я не знаю, почему Она хочет убить меня. Это существо с голубыми глазами, маленькими детскими ручками и острыми клыками. Но я знаю, что буду наносить этому детскому телу все новые и новые раны, пока оно не падет и не сдастся. Я делаю это исступленно, не чувствуя злобы, не осознавая своей жестокости. Я ведь уже делала это раньше, и тогда мне было ее жаль. Но теперь – нет.

 На строгой серости стен появились алые узоры. Нет ничего более недолговечного, чем красота свежей крови. На моих глазах прекрасный, насыщенный и теплый алый превратился в уродливый коричневато-бурый, холодный, как сама смерть.

 Я спускаюсь вниз, подальше от всего того ужаса, что остался на втором этаже, сворачиваюсь калачиком на полу и засыпаю.

III

 Утро встречает меня яркими лучами, изломанно отраженными в битом стекле у моих ног. Я выхожу из здания и направляюсь дальше. Я все иду и иду, выбирая дорогу между мрамором и гранитом и ломая сирень. Через некоторое время ландшафт начинает меняться, заросли сирени сменяются одинокими березами, но и те вскоре исчезают. Море крестов и надгробий осталось позади.

 Следующий пейзаж, открывшийся моему взору, был прекрасен. Вокруг расстилались сотни розовых кустов – белых и голубых. Я подошла ближе к небольшой группке кустиков и обломала белую розу. Она была просто замечательна, на ее нежных бархатных лепестках блестели капли росы, тонкий аромат струился в воздухе. Я хотела поднести цветок к губам, но внезапно подул ветер и унес с собой осыпавшийся бархат лепестков. У меня в руках остались лишь листья и шипы. Вместе с лепестками ветер уносил и мои слезы, жаль только, что не мог унести печаль. Эта роза – как наша любовь, рассыпалась, погибла в неведомых далях, унесенная ветром.

 Вдали послышался стук колес поезда. Но мне было все равно. Я бессильно опустилась на землю среди белых и голубых роз и плакала. Я думала, что живу дальше. Я надеялась, что забыла. Но как я могла забыть тебя? Твои зеленые глаза, лукавая улыбка, твой мягкий голос никогда сотрутся из моей памяти. И ты никогда не будешь принадлежать мне.

 Поезд приближается, гул и стук нарастает. Я знаю, он сойдет с рельс, так всегда бывает. Вот почему я никогда не подхожу к поездам близко. Я приподнимаюсь на локтях, чтобы получше увидеть происходящее. Поезд уже совсем близко, он должен проехать передо мной, пересечь линию намеченного мною пути. Внезапно жуткий грохот прорезает пространство, колеса высекают искры, и вагоны падают один за другим, сметая розы на своем пути. В воздух поднимаются изувеченные лепестки, белые и голубые. Поезд завершает свой путь. Он больше не двинется с места. Видимо, мне придется перелезть через него. Поезд настолько большой, что я не вижу, что за ним. Мне почему-то кажется, что там меня ждет что-то хорошее, и я устремляюсь вперед, к неизведанному.

 Я взбираюсь на вершину одного из опрокинувшихся вагонов. Мне в лицо дует холодный ветер. Я спрыгиваю вниз. Я чувствую, как под моими руками тает снег. Я поднимаю лицо вверх и вижу серое небо. Холодные снежинки падают на мои ресницы и стекают по щекам. Я встаю и осматриваюсь. Вокруг я снова вижу картину, знакомую из снов. Земля укрыта белым-белым снегом. Снегом свежевыпавшим, нетронутым. Я стою на возвышении, справа от меня – спуск из больших камней, присыпанных снегом. Впереди я вижу два дерева, что будто растут из одной точки. Их черные изогнутые стволы и ветки направлены в противоположные стороны. На них не падает снег. На них нет листьев. Ничто не нарушит черноту их очертаний.

 В воздухе слышен металлический запах крови. Небольшое озерцо ярко-красной густой крови катит свои волны вперед-назад на небольшое расстояние, будто гладит снег. Озерцо не замерзает и не сворачивается. Я подхожу ближе и зачерпываю в руку немного теплой алой жидкости. На моих глазах она застывает, твердеет и покрывается инеем. Снежинки падают одна за другой. Скоро алый кристалл в моей руке станет совсем белым.

 Внезапно налетает порыв ветра. Я чувствую чье-то присутствие. Я резко поднимаюсь с колен и оборачиваюсь. Мои ощущения меня не обманули. Рядом с деревьями стоит девушка, ее длинные светлые волосы развеваются по ветру. Она неспешным шагом подходит ко мне. На ней пальто цвета такого, что темнее снега, но светлее кожи, и брюки такого же оттенка. Поверх брюк – синие сапожки длиной до колен. В тон сапожкам подобраны перчатки и шарф. Когда она подходит ко мне, то берет меня за руку (совсем как в моем сне) и пристально вглядывается мне в лицо. У нее глаза синие-синие, как шарф, как перчатки, а губы, как у куклы, светлые-светлые. Мне приходит в голову мысль: «Интересно, какие они наощупь, какие на вкус? Теплые ли?» Ответ приходит незамедлительно и внезапно. Я удивленно распахиваю глаза, но не отстраняюсь. Ну вот. Все-таки теплые. А мне казалось, что она – ледяная принцесса.

 - Здесь холодно. Ты совсем замерзла. Пойдем со мной, - говорит она. Я молча киваю головой. Мы идем по заснеженному миру, взявшись за руки. Мы идем по направлению к пылающему городу, что виден на горизонте.

 Не знаю, сколько времени мы шли. Наверное, не очень долго, так как я совсем не устала.
Дома горят, но не сгорают. Улицы города вечно объяты пламенем. Некоторых домов огонь не коснулся. Мы заходим в один из таких домов. Здесь тепло, здесь есть свет и вода, удобная постель, даже телевизор. Как я поняла за эти дни, у меня больше нет потребности в еде. Девушка заваривает чай и приглашает меня сесть на диван, протягивая чашку.

 - Как тебя зовут? – спрашивает она. Я собираюсь сказать свое имя, но потом вспоминаю, что меня больше нет в живых, и имя мое больше мне не принадлежит.
 - Амайя. Это значит «ночной дождь», – отвечаю я. Теперь это имя будет моим. – А тебя как?
 - Юки, – она улыбается. Что-то есть в ее улыбке неуловимое, такое знакомое, так похожее на тебя…
 - Снежная принцесса, - говорю я и тоже улыбаюсь. Да, она мне определенно нравится.

 Я спрашиваю, можно ли принять ванную. 0на отвечает, что, конечно, можно. Ванная такая большая, на стене полки, уставленные всевозможными баночками и бутылочками разных форм, размеров и цветов. Юкки открывает воду, достает одну баночку и добавляет ее содержимое в теплый поток. В воздухе разливается запах ванили. Она приносит мне полотенце и мягкий халат голубого цвета и уходит.

 Через некоторое время я обнаруживаю, что совсем не знаю, в которой из этих многочисленный бутылочек может быть шампунь. Отчаявшись найти его, я зову Юки. Она уже успела переодеться. Она помогает мне найти шампунь и делает несколько шагов к двери. Затем оборачивается и смотрит на меня. В ее глазах танцуют лукавые искорки. Я осознаю, что сейчас меньше всего хочу, чтобы она уходила. И я говорю тихо-тихо, почти шепотом:
 - Юки, иди ко мне.
 Не верю, что я все же смогла это сказать. Я думаю, что она не услышала, или услышала, но все равно уйдет. Но она слышит. И не уходит…

 Кажется, это называется изменой. Но я не изменила тебе, нет. Я тебе не нужна даже как собственность, ты выбросила меня, как ненужную игрушку. Я изменяю себе, своим чувствам и принципам. Я предаю не тебя, но свою любовь. Предательство с ароматом ванили.

 Я больше не хочу думать о тебе. Больше никогда. Нет, я не чувствую своей вины, и все же так горько. Я сажусь на пол в углу, обхватываю колени руками и опускаю голову. Все хорошее разбивается, умирает, истлевает в глубинах памяти. Я не люблю Юки. Совсем нет. Она – это моя мечта. Мечта забыть тебя.

 Я больше не плачу. Я больше не боюсь теней, не боюсь отражений. От той боли и беспредельного отчаяния, сменивших непродолжительное, хрупкое счастье, что-то во мне надломилось, и брошенные в грязь осколки сердца упрямо отказываются чувствовать.
Юкки подходит ко мне сзади и обнимает за плечи. Ее теплые прикосновения будто говорят мне: «Все будет хорошо». Как жаль, что я больше в это не верю.

 Она мягко, но настойчиво ведет меня к кровати, заставляет лечь, укрывает одеялом. Я лежу и смотрю на ползущие тени. Но во мне больше нет страха. Я чувствую какое-то непостижимое единство между этой тьмой и бездной отчаяния внутри меня. Я улыбаюсь, но в моей улыбке нет ни капли радости. Я так хочу заснуть и больше не проснуться. И первая часть моего желания исполняется совсем скоро.

IV

 Я просыпаюсь, но не открываю глаза, пытаясь разобраться в странных ощущениях. Руки болят, грудь и живот сдавлены, ветер играет моими волосами. Ничего не понимая, я все же решаю открыть глаза. Неимоверное удивление отражается на моем лице. Я обнаруживаю себя прикрепленной к чему-то в вертикальном положении. Могу увидеть лишь то, что руки раскинуты в стороны и привязаны веревками с черными бантиками.

 Я осматриваюсь, насколько мне позволяет мое положение. Вокруг нет снега. Здесь осень. Море крестов утопает в море сирени. Справа от меня в таком же положении находится Юки. Она привязана к каменному кресту, ее волосы расчесаны и заботливо уложены. Как я поняла, она еще не очнулась от снотворного, действию которого, видимо, мы подверглись. Ее голова было безвольно опущена вниз.

 Через некоторое время появился тот, по чьей вине я снова оказалась там, откуда началось мое путешествие. Этого человека я узнала сразу. Он был весь в белом с белыми волосами. Именно он был последним воспоминанием моей жизни.

 Он подошел ко мне, поздоровался и вежливо осведомился о моем самочувствии. Я сказала, что все замечательно. Затем спросила, почему он здесь. В ответ он немного грустно улыбнулся.
 - Он убил меня. На этом кладбище. Знаешь, я до сих пор не могу понять, было ли это случайностью или он действительно хотел этого…
Его лицо стало печально-задумчивым. Он бы, наверное, плакал, если бы мог.

 Через несколько мгновений выражение грусти исчезло с его лица, и он сказал:
 - Когда я умер и начал исследовать этот мир, я понял, что здесь немного скучно в одиночестве. Поэтому у меня к тебе есть предложение: хочешь остаться со мной?
 Я не знала, что ответить. Определенно, с ним моя «жизнь» могла бы стать интересной. Я хотела узнать его поближе. К тому же… ладно, не буду делать вид, что прежде всего ценю в людях доброту. Он был поразительно красив и восхитительно аморален. Что же, возможно, ответом на его вопрос было «да».
 - Но все же не так просто, правда?
 - Да, ты права, не совсем просто.
 - А поточнее?
 - я подумал, что для того, чтобы скрепить нашу будущую дружбу и немного развеять скуку, неплохо было бы, чтобы ты, - он приблизился и прошептал мне в самое ухо, - убила Юки.
Выражение кокетливой невинности не сходило с его лица. Я посмотрела на него взглядом, оценивающим, насколько он серьезен и насколько в своем уме. Он отвел глаза, скрыв лукавый взгляд длинными черными ресницами.
 - Хм, а если я скажу «нет»?
 - Тогда… - он картинно заломил руки и испустил возвышенно-пафосный вздох, - я, наверное, убью вас обоих.

 Я решила все для себя с того момента, как увидела его впервые. Больше всего на данный момент я хочу, чтобы это удивительное существо было рядом со мной.
 - Хорошо. Знаешь, я хочу остаться с тобой.
 - Ты сделаешь это?
 Легкая улыбка тронула мои губы. Не знаю, что я буду делать потом, как я собираюсь убивать ее, но сейчас я прониклась его настроением – непринужденной всепоглощающей веселостью. Это нервное.

 Он развязал бантики, сковывающие мои руки, затем сказал держаться за него и развязал остальные веревки. Я села на землю, разрабатывая суставы и пытаясь избавиться от боли в грудной клетке и животе. Когда я пришла в норму, он подошел к Юки, которая, видимо, все еще была без сознания, осторожно снял ее с креста и положил на землю. Затем отодвинул каменную плиту одного из склепов и внес тело Юки внутрь. Он вручил мне нож.
 - Откуда он у тебя?
 - Он оставил этот нож в моем теле.
 - О, прости…
 - Ну что, ты готова?
 Я крепко сжала в руке холодную сталь и спустилась в склеп. Я опустилась на колени возле лежащей на спине Юки и осторожно нашла ее сердце, чувствуя ладонью его размеренное биение.

 Я полностью отключила все свои мысли и чувства и сделала то, чего он так хотел. Алое пятно растекалось по ее одежде. Юки открыла глаза. В них читалось лишь понимание происходящего и разочарование. Она не сказала ни слова, не удостоила меня взглядом. Я знала, что она еще могла бы сделать это. Но, видимо, ей нечего было сказать мне. Я вытащила нож. Положила ладонь на место ранения. Я почувствовала слабые удары, которые становились все реже. Затем сердце остановилось.

 Я выдохнула воздух. Оказалось, я задержала дыхание. Внезапно моя ладонь почувствовала толчок. «Неужели?..» Странная мысль испугала меня. Сердце Юки билось все чаще и уверенней. Я в ужасе отдернула руку. Обернувшись, я увидела, что он наблюдает за мной. Я не хотела искать подтверждения своим леденящим кровь догадкам, поэтому вышла наружу. Он поставил плиту на место. Мне в голову пришла странная мысль о том, что я консервирую своих потенциальных возлюбленных. Его голос прервал мои размышления:
 - Пойдем со мной, я покажу тебе кое-что.

 Конечно же, я пойду за ним. Я сделаю все, что он захочет. Так приятно было бы всецело подчиниться воле человека, который, быть может, и не любит, но по-настоящему заботится.
Я последовала за ним. Он привел меня туда, где царила весна. В воздухе парили лепестки сакуры, подхваченные легким ветерком. Эти замечательные деревья с розовыми цветами обрамляли аллею, ведущую к красивому дому в восточном стиле.

 Сам воздух здесь дышал покоем, умиротворенностью. Более замечательного места я никогда не видела. Я осторожно обняла человека, который подарил мне все это. Он ответил тем же. И я, наверное, поняла, что такое счастье.

V

 Я открыла глаза. На улице еще темно. Через приоткрытое окно врывается холодный ветер. Что же, поприветствуем начало нового дня.

 Теперь я не знаю, где сон, а где реальность. Я просто живу дальше, живу рутинной жизнью. Ничего особенного.

 Ты хотела помириться со мной. Но я не хочу этого. Я больше не буду твоей игрушкой. Я решила, что пора проявить гордость и решительность.

 Я живу как робот. Выполняю всю необходимую работу, но не завожу друзей и уж тем более не влюбляюсь. Но одна частичка моей души осталась живой: это надежда на то, что однажды я открою глаза и встречу взгляд его прекрасных глаз, снова почувствую его объятие, и буду вечно счастлива в мире вечной цветущей весны.