Интрижка. Глава 5

На танцевальной площадке было тесно. Мигающие, разноцветные огни окунали всё происходящее в какой-то неестественный свет. Белле на минуту показалось, что всё это просто фарс. Просто дурман, который рассеется по утру. У неё начала кружиться голова. Опять появилось настойчивое желание уйти, сбежать, исчезнуть...

- Что случилось? Вам нехорошо?

Белла вздрогнула от раздавшегося над её плечом голоса. Музыка накатывала мощной волной изо всех динамиков и Вадиму пришлось склониться к самому её плечу, чтобы быть услышанным.  Она вдохнула запах его одеколона – тонкий, немного древесный – и это её почему-то успокоило.

- Нет, нет... всё хорошо... здесь немного душно...

Народу прибавилось ещё и Белла была вынуждена теснее прижаться к Вадиму. Не смея поднять глаза, она вдруг поймала себя на том, что ей приятно вот так покачиваться рядом с ним, вдыхать запах его одеколона, ощущать тепло его рук. Какое-то незнакомое чувство – или, может быть, воспоминание – поднялось из глубины души. Когда они с Александром последний раз так танцевали? Или вообще танцевали? «По-моему, никогда – подумала она. – Он не любит танцевать...» Воспоминание о муже заставило её отодвинуться от Вадима. Ей вдруг стало очень неудобно, неуютно у него в руках. Он почувствовал перемену.

- Может быть, выйдем на свежий воздух?

- Да, пожалуй..

Они протиснулись между танцующими парами, пересекли пустое фойе и вышли на улицу. Очаровательный летний вечер принял их в свои объятья. Заходящее солнце одело всё в золотисто-розовые тона. Воздух, уставший от жары, стал мягким и прохладным и розы – гордость Светланы – в двух больших горшках у входа в клуб благоухали особенно интенсивно.

Вадим закурил сигарету.

- Вот, никак не могу избавиться от этого греха. Уже пять раз бросал. Один раз даже на целых полгода. А потом опять – срыв. И всё работа...нервы...

Белла улыбнулась. На свежем воздухе ей стало намного лучше. Мысли потекли более ровно.

- Да, работа... А Вы любите свою работу? – спросила неожиданно она.

- Конечно, люблю... – на автомате ответил Вадим. - ...то есть, бывают и такие дни, когда хочется всех и вся забросить подальше, а самому заняться чем-нибудь простым. Дрова нарубить, например, как Челентано в «Укрощении строптивого». Только, вот беда, у меня в квартире нет камина, а, следовательно, нет и потребности в дровах.

Белла рассмеялась.

- А вообще, - продолжил он. – Я, действительно, люблю свою работу. Наверное, поэтому так успешен. А Вы любите свою работу?

Любила ли она свою работу?... На пороге её кабинета чужие дети превращались в своих. Огромные, заплаканные, детские глаза преследовали её ночами. А когда она говорила родителям: «Ваш малыш здоров.», была так счастлива. Как будто, это её собственный ребёнок покидал стены этого печального заведения, исцелённый силой её рук и сердца. Стены её кабинета были увешаны детскими рисунками: непонятные создания с четырьмя конечностями, цветы и солнце и корявые буквы, выведенные с особым усердием... Да, она любила свою работу. Она ею жила...

Солнце село, уступив место бархатной тьме. Фонари выхватывали из темноты силуэты деревьев словно кинозвёзд на ковровой дорожке. А там, за фонарями, угадывался бесконечный небосвод и мириады звёзд. Но только самые яркие из них могли соперничать с фонарями.

Белле не очень хотелось возвращаться в душный зал, откуда доносился ритмичный пульс музыки. Ей было так хорошо здесь: спокойно и свободно. Вадим словно угадал её мысли: «Вы не хотите прогуляться? Ночь так хороша...» Они пошли медленно вдоль домов, вдыхая ночную прохладу.

- Простите мою нескромность, - Вадим нарушил первым воцарившееся молчание. – О чём Вы думали там, в зале? У Вас резко изменилось настроение...

Белла искоса глянула на него. Неужели это так было заметно? Или это просто журналистская интуиция? Прохладный воздух погасил взметнувшиеся эмоции. Она чувствовала себя спокойной и даже умиротворённой.

- Я сделала открытие.

- Какое?

- Личное.

- Судя по Вашей реакции, оно Вас не обрадовало.

Белла опять покосилась на Вадима. Она начинала понимать, почему он был успешен: настырности у него было не отнять. «А, может, и вправду ему всё рассказать. Вряд ли мы с ним ещё встретимся...» Белла остановилась и , подняв голову, увидела яркую голубую звезду.

- Как Вы думаете, а звёздам бывает одиноко? – она перевела взгляд на Вадима. Он удивлённо вскинул брови.  – Они рождаются, живут и умирают, как мы. Они находятся на расстоянии миллионов световых лет друг от друга... И телефона у них нет, чтобы просто позвонить и сказать: « Привет! Я по тебе скучаю...»

Она умолкла, задумавшись. Вадим тоже молчал. Он элементарно не знал, как ему поступить. Журналист в нём кричал: «Давай! Спрашивай! Дискутируй!». А мужчина шептал: «Не трогай её... Не береди её боль...»

- Боюсь, звёздные проблемы нам не по силам, - попытался он сменить настроение. – Нам бы свои, человеческие решить...

Она очнулась от задумчивости и улыбнулась. Но улыбка не отразилась в её глазах.

- Мне, пожалуй, пора домой, - произнесла она. – Уже поздно...муж волноваться будет.

- Я отвезу Вас!

Высадив Беллу у подъезда её дома Вадим, пожав ей руку на прощанье, спросил: « Я надеюсь, мы ещё увидимся?»  -  Она вопросительно посмотрела на него. – «...ну, скажем, для интервью...»  – уточнил он. – « ...или для сбора информации, для очередной статьи о состоянии детских клиник города.»  – закончил он в шутливом тоне.

Белла засмеялась.

- Посмотрим...

Когда дверь подъезда за ней захлопнулась, Вадим, облокотившись на машину, достал сигарету и закурил. Что-то тревожило его в этой женщине. Будило чувства, которые он давно и надёжно спрятал в самом далёком уголке своей души, надеясь никогда больше их не испытать. Это было опасно. И приятно возбуждающе. Как прогулка по тонкому канату на трёхметровой высоте. «Что ж, прогуляемся...» - подумал он, выбрасывая докуренную сигарету.