183

Рисунок 97г: Домики

***

Царь захотел узнать, что такое буря и что такое смерть. «Не в стакане, не в ванне, не в кино! И никуда я не поеду - хочу из окна смотреть! Ну!»

 (Или делали ему донесения про бури где-то и чьей-то смерти требовали, а он и не знает – какое тогда было кино!…)

Потом в сумасшедшем доме неделю жил; точнее, сумасшедший дом жил в его палате. Сидел на кровати, опершись об нее руками, и смотрел так злобно, что сумасшедшие шарахались, что-то бормоча. А трое почли за благо спрятаться под одеяла... (злобствовал, что мягкотелым воспитали!)

(Много таких сказок выдумывал этот царь, все не перескажешь - и не переслушаешь... Натуралист и любитель не театров совсем, а  реалити-шоу!)

***

Спешить мне некуда – во-первых, всё и само неплохо спешит, а во-вторых, куда мне двигать, когда нет души, жены? Я гонял и душа была вынуждена гоняться за мной, а все жены безнадежно отстали…

…Ведь мне ее любить не менее рискованно, чем ей меня… Но я и риск люблю. А она колхозница.

***

Не хочу я себя ничем ожесточать. «Единожды предавшему нельзя верить». Не хочу я не верить; я никому не вверяюсь, но не верить не хочу; пусть у всех всегда будет шанс. Не хочу я себя ничем ожесточать... («Добренький – это хорошо, но жаль, что бледненький… Представь: кроткий, но с румянцем во всю щеку! Или это у него наивность, а не кротость была?...»)

***

Кто боится сойти с ума, тот уж слишком не боится серой скуки. Нет, лучше жить с напрягом, среди страхов и надежд, белых лотосов и черных коряг, в горах и на болоте...

Белые лотосы. Черная коряга. Над лотосами вьются мухи. На коряге примостился людоед. Белые лотосы могут спать спокойно - ему идти всю ночь, в ближайший санаторий... (Идти всю ночь и видеть белые лотосы вдали и спотыкаться о черные коряги. Но в ближайшем санатории уже мух убивают черною корягой, а людоеды на белых лотосах сидят. А зачем и есть людей,  если не для этой сладкой жизни?...)

***

Зачем романтику Христос? – он рисует скалы, рыцарей, величественное море…
Зачем сентиментальному Христос? – он  восхитительно грустит,  добр в глазах своих,  донкихотствует и осуждает зло…

***

Звенит тоска, а лес полон песка. Коряга санаторием в овраге... «Звенело утро. У Бога смысл, у птицы голос. В мешках цунами, напротив продавался белый лотос. Цунами за спинами...» ...Усмешка корягою в овраге. На коряге птичка, птичкин голос. Все санатории полны песка, цунами; в лесу мешки, в которых Божий смысл, дорога на болото, где белым лотосом звенело утро два часа назад.

***

Поел гречневой каши и разболелась голова. «На сковороде звенело утро». Шипело. Звенело. Шипело. Шипит и звенит теперь в голове. Каша. День унижен как тень. День. Тень. День. Тень. Тень шипит как гречневая каша, день звенит сковородой. Разболелась голова у дня. Разболелся звон, расплескался он... И вот уже валы вздымаются, на них мачты крестами и вилы. Заседание силачей. Иду на заседанье - раскидывать охрану, прорываться. Красная музыка. Как колесо солнца далеко укатилось. На нем крест и в бок его воткнуты вилы. Вот почему красная музыка, вот откуда соус на каше. Вот почему на белом торсе крест, хотя вокруг ледяные торосы, торги. На торге белый лотос, случайно. Цветной попугай, как увидел, сразу собрался подыхать…