Птенчик

Из гнезда выпал Птенчик и затерялся в траве. Лежал он лежал – есть захотелось. Видит: мимо Жучок ползёт.

- Жучок, Жучок, я тебя съем!
- Много вас тут по джунглям шастает! Попробуй только клюв разинь – я тебе вырву язык твой, и празднословный, и лукавый!
- Но ведь я же кушать хочу!

Жучок встал на задние лапки, а передними о стебелёк опёрся.
- А я не хочу?! Ты вот съешь одного червячка – и полдня сытый! А я тут ходи собирай всяких микроорганизмов, вошек, мошек и блошек! Думаешь, легко? Во, посмотри, какие мозоли на лапах – кровяные! А ты меня хочешь сшамкать! У меня, чай, семья большая: двадцать пять жён и сто пятьдесят захребетников, то есть вот такусеньких жучишек. И всем продовольствие требуется. Так что ты ешь кого-нибудь другого, кто не так для насекомого общества полезен.

Скрылся Жучок за стеной стеблей, будто здесь и не появлялся.
Загрустил Птенчик: «Как же так? Это же несправедливо, что я голодный сижу на сырой земле, болезни себе с самого раннего детства зарабатываю! Где же можно покушать?»

Смотрит: Гусеница зелёный листочек ест, да так уминает, что у Птенчика слюньки потекли.
- Гусеница, Гусеница, когда ты наешься, чтобы я тебя съел?
Гусеница оторвалась от пиршества и говорит:
- Я несъедобная, на вкус горькая. Если ты меня склюнешь, то сразу же рыгать начнёшь. Ты маленький: ещё этого не знаешь. Вон лучше лети на картофельное поле – там полно колорадских жуков, они очень вкусные, из Америки завезённые.

- А пешком нельзя? Я же ещё летать не умею.
- Пешком ты туда три дня будешь идти, у тебя от голода кишки к спине прилипнут. А может, и помрешь.
Птенчик разволновался:
- Гусеница, Гусеница! А как летать научиться? Покажи!
Гусеница на листочке завалилась на спину, к отдыху послеобеденному приготовилась.

- Вот чего не умею, того не умею. Мы твари ползучие, а рождённый ползать летать не может.
Долго лазил Птенчик в траве, многих спрашивал, как научиться летать, да что ему могли посоветовать те, кто о землю брюхо протирают? Они на небо-то редко смотрят, разве только для того, чтобы вовремя от дождя смыться.

Пуще прежнего загрустил Птенчик.
Прыгал мимо Кузнечик и увидел несовершеннолетнего пернатого и начал его дразнить:
- Птенчик – дурак! Птенчик – дурак!
Крикнет – и упрыгнет, крикнет – и упрыгнет.

Разозлился Птенчик и тоже стал прыгать, чтобы Кузнечика догнать и мордашку ему начистить. Прыгнул два раза, а на третий раз крылышки сами развернулись и подняли птичку над поляной.

Чтоб снова в травяных джунглях не оказаться, затрепетал Птенчик крылышками и стоит в воздухе, как реактивный самолёт с вертикальным взлётом.
- Ура! – кричит Птенчик. – Я понял! Чтобы научиться летать, надо разозлиться!

Услышал его Паук, вынимающий из паутины муху себе на обед, и сказал:
- Лисы на тебя нет, а то бы перья одни остались, разрадовался больно!

А Лиса в норе отдыхала, слова Паука услышала и подумала: «Эх, мне бы ваши заботы! А тут сиди нос не высовывай: охотничий сезон начался!»
Как раз Охотник по лесу пробирался, никого не боясь, и всё какую-нибудь живность выискивал, чтобы двустволку разрядить. Крупное зверьё не попадается. Вдруг видит: птичка порхает. Взял да ради интереса нажал на курок. Так Птенчик выстрела испугался, что быстрее пучка дроби помчался и тем спас себя.

Решил Птенчик, что надо хорошо разозлиться и испугаться, чтобы мечты свои осуществить и вовремя себя обезопасить. Теперь уже он никого не спрашивал, можно ли съесть, а ел без разбору что под клюв попадётся: личинка так личинка, букашка так букашка – лишь бы желудок набить и не морить себя голодом.

Он и про гнездо своё забыл, как его родители поили-кормили, и не вернётся к ним, когда они постареют и в помощи нуждаться будут, потому что научился Птенчик только личные потребности удовлетворять, никого не жалеть – таких эгоистов ещё пернатый мир не видел!

Орёл ему судья – этому Птенчику, не помнящему родства!
Жаль, что нет такого лесного закона, чтобы зарвавшихся обитателей на место ставить, а то бы Птенчик, может, и по-птичьему, то есть по-доброму, себя повёл. Так уж устроена лесная жизнь, что кто-нибудь да обязательно поперёк общих правил пойдёт. И некуда этих отщепенцев изолировать – вот что самое досадное! Одна надежда на то, что охотничий сезон закончится и лиса голодная из норы вылезет.
Вот так-то, лесные вы мои приятели!