186

Рисунок 97г: Домики

***

Суетился весь день и насшибал восемь маленьких круглых копеек. Стою на трамвайной остановке. Красный закат, уже в окнах темно и свет зажигают. А я остываю. «Как далеко колесо укатилось; и на что я его променял? Копейки же  тоже покатятся - за свет, за тепло, за еду. За трамвайный билет. За ласку подруги случайной. Как далеко колесо укатилось, как радость печалью сменилась, песнью печали».
 (Ни солнца, ни денег. Печаль и тоска - счастье нищих. Дух голову отрывает любому, кто хает счастье, пусть и такое...)

***


Санаторий утром. На каждой кровати белое одеяло, на каждом столе белый лотос, в каждом углу белый торс. Садовник с лестницей прошел, свистя мелодию, похожую на лилию. Две дамы, с прогулки возвращаясь, разговаривали («Ты знаешь, лес, оказывается, полон песку»). На дереве сидел оракул, но он молчал, сей черный ворон, пока на небе пели птицы...

***

«Надежен как черная сковорода»…

Ночь - черная вода, мистерия, рай для грызунов и призраков; авто - черный лак, скоростной шик-блеск, шик-блеск на скорую руку («скорую робота руку»; «скорую нервную руку»)... - нет, надежны только сковорода и паровоз. («Русский народ твердо стоит... на сковороде»).

***

Морализатор-конформист: «хочу распекать, со всеми ладя».

***

Перечитал свои «художества» и страшно поразился двум вещам: сколько мрака и сколько бодрости! Постоянно лезу в драку… Всё это в два счета может перепугать А.

Вчера показалось, что страшно мрачно, а сегодня, что невероятно бодро. Вчера была февральская метель, а сегодня «мороз и солнце»… То весь мир видится как сплошной буран, а то в нем еще вполне можно жить.

Нетронуто солнце в провинции, потому что земля не истоптана... А к  этим домам подберите себе квадратное солнце… На космическом корабле на солнце электрика с лампочкой пошлите, мол, замена, хватит неуправляемо светить – у нашей лампы будет шнур…

Я еще потому так горд своими живописными успехами, что это – дар приобретенный и дар для радости и счастья. Писание – дар основной и по преимуществу крестный. Но даже и висящего на кресте живописец учит радоваться – оглянись, мол, вокруг, посмотри вдаль, у тебя же прекрасный обзор – видишь, какой кругом рай?!

***


«История»... Она как самолет, который уже высоко в небесах, но все еще продолжает набирать высоту. Она как гроздь винограда для тех, кто все понял. Она как камень, возле которого удобно делать привал - уже вечер и в ближнем лесу, и на поле гаснут последние краски... («Это моя история или история человечества?» - «Это вообще не история - просто ты очень соскучился по живой природе, и ищешь предлога на ней побывать»).
 А «любовь»? Она ведь такая же: самолет всё еще взлетает, не разбился и в небе не пропал, гроздь винограда пока тоже не съедена, ну, а за камень можно не беспокоиться - хотя его то и дело скрывает высокая трава...