Всё будет хорошо

Я смотрю на них на всех, смотрю из полутьмы и вижу всё разом.
Я вижу её, сжавшуюся, уткнувшуяся лицом в подушку, тихо скулящую от ужаса и осознания крушения мира.
В трёх шагах от неё, на ярко освещённой кухне, искорёженный яростью мужик рычит что-то неразборчиво и замахивается на молодую красивую женщину.
Я не могу разорваться, и потому остаюсь здесь, в полутьме девятиметровой комнаты, рядом с плачущим ребёнком.
-Всё будет хорошо. - тихо говорю я.
Но меня она не слышит. Она слышит другое - топот ног на кухне, и низкий, предупреждающий возглас матери:
-Только попробуй!
От этих голосов и беспорядочного топота, она сжимается ещё больше и задушено кричит в подушку: "Не наааадооо!".
-Всё будет хорошо. - говорю я, понимая, что здесь и сейчас хорошо не будет.
Стиснув зубы я поднимаюсь и шагаю на кухню. Стороны застыли в шатком равновесии: он боится, она полна решимости.
-Только тронь! - говорит она.
Это не голос, а низкий опасно-вибрирующий рык львицы, готовой постоять за себя. Она никогда не даёт себя в обиду.
Я знаю, что должна вмешаться. Поэтому я поворачиваюсь к мужику и говорю то, что мне всегда хотелось сказать:
-Мудак ты, папа.
А потом говорю застывшей в готовности сражаться женщине:
-Мама, это скоро закончится.
Но они почему-то не слышат.
Я возврашаюсь в темноту, шагаю к дивану и присаживаюсь рядом на корточки.
Говорю маленькой, тощей, обтянутой фланелью спине:
-Всё будет хорошо. Правда.
Но она - не слышит.
Я - не слышу.