Экзотические Танцы. Глава 26

   Шаолинь проделал обратный путь из салона на крышу кроссовера и огляделся. На обширной парковке ночного клуба не было свободных мест. Некоторые машины стояли на газоне с риском для хозяев быть крупно оштрафованными. С крыши клуба из двух огромных динамиков разносилась громкая но спокойная, умиротворяющая мелодия. Светился также экран монитора, показывающий ещё неосвещённую рампу подиума, украшенную хризантемами. У входа в клуб стояли четверо охранников, вяло пререкающиеся с группой посетителей, взявшей вход в плотное полукольцо. Время приближалось к одиннадцати, и парковка замерла в предвкушении события, имя которому – танец.
   Вечер в клубе начался как обычно с разогрева девочками-новичками. Даже не оголившись полностью, они старались как бы ненароком прикрыть срамные места. От этого танец выглядел несколько скованным, угловатым, но в этом была своя  неискушенная прелесть. За новичками на подиум поочерёдно восходили виртуозки клуба и разгорячёнными возвращались в раздевалку. В зале стоял обычный для этого времени гул. Посетители ещё не приняли достаточного количества спиртного, но уже и не были трезвыми.
   Лучано, как опытный тренер футбольной команды, старался точнее определить момент выхода ключевого игрока. Около полуночи зал заскучал. Дамы откровенно позёвывали, мельком поглядывая то на подиум, то на соседние столики. Мужчинам, разогретым спиртным и стиптизом, хотелось чего-то большего, так как стандартное зрелище извивающихся обнажённых девиц наскучило, а спиртное, опускаясь  в желудок тяжёлыми нерассасывающимися глотками, уже не приносило ожидаемого эффекта расторможенности. И Лучано дал отмашку – свободным танцем по установленным целям вперёд, в атаку!
   - Только что не за Родину, - усмехнулся Василий, глядя на то, как засуетились кулисы.
   Свет люстр медленно угас, освещённым канделябрами оставался только подиум за хризантемами. Глаза, привыкнув к полумраку, начинали различать в волнах ниспадающих занавесей женские силуэты. Мелодия из старинного французского фильма “Шербурские зонтики” в обработке какого-то мексиканского ансамбля постепенно усиливалась, и колыхание занавесей становилось отчётливее.
   Упругие затяжные прыжки вынесли на подиум Карлоса. Он классическим балетным движением “я ищу тебя” осмотрел зал. Под его пристальным взглядом колыхание занавесей усилилось, и, подсвеченные с мизансцены, задвигались будто просыпаясь, обнажённые женские тела. Синхронности в их движениях не было, было только очевидно, что именно Карлос- принц, пастух, тореадор – пробуждает в них полу-осознанные желания.
  В музыку вмешались африканские барабаны, постепенно заглушая сентиментальную французскую мелодию. Как из раскрывшегося бутона из-за своей занавеси выпрыгнула первая девушка и, влекомая мужским притяжением Карлоса и одновременно сопротивляясь ему, начала кружение по подиуму. За ней вторая, третья. Неистовый хоровод закружился вокруг “принца”, отвлекая его внимание от главного персонажа - белого лебедя, проснувшейся принцессы, золушки - в исполнении Филареты. Он ещё не очнулся от дрёмы, белый заколдованный цветок-лебедь, но его лепестки-крылья-руки падали в изломе, и классический профиль Филареты гордо отворачивался, отвергая "назойливость" партнёра.
   Лучано сплюнул в досаде – обнажённая, не лучшего исполнения пародия на “Лебединое Озеро”, только под барабаны. Да и зал разочарованно загудел, издавая короткие свистки. Василий напрягся – не полилась бы накопленная залом энергия через край от скучного бесвкусного зрелища. Но тут на подиум в длинном прыжке-шпагате вылетела гремучая змея-Регина. В невероятном по темпераменту танце она то обвивалась вокруг шеи Карлоса, то сползала, вертя “хвостом”, к великолепным ногам Филареты, то в захватывающем вихре сбивала кончиками пальцев пыльцу с малоподвижных в сравнении с ней, цветов-девушек. Ритм, беспощадный нарастающий ритм, заполнил подиум и передался танцовщицам.Теперь они действительно ожили и раскрыли в вожделении свои бутоны. Свет разгорался, и блики прожекторов, казалось, ускоряли и без того неистовый темп танца. Беспощадный шаманский транс вошёл в тело каждой из девушек и уже передался залу. Филарета и Карлос слились в в одно мистическое существо, двигающееся только по ему одному ведомым, завораживающим законам.
   Василий подскочил к Лучано и, взяв в замок его застывшую шею, принудил повернуться спиной к подиуму. В зале назревал неконтролируемый шабаш. Мужчины с вылезшими из орбит глазами прорывались к подиуму, парни рыжего лейтенанта и Василия, объединившись, ещё удерживали их напор. Посетительницы визжали, вскакивали на столы и швыряли вверх и в стороны злементы разорваной одежды, пытаясь привлечь внимание обезумевших мужчин. Из кабинетов второго этажа разносился вой неуправляемых собой извращенцев. Назревал малый апокалипсис, сексуальный коллапс, кровавый шабаш.
   И тут входная дверь слетела с петель, и в зал влетело крылатое существо, одетое в полицейскую форму. Издавая шипящие звуки, будто захлёбываясь в гневе, существо выписывало под потолком правильные фигуры, загоняя вышедшее из-под контроля людское стадо в геометрическую регулярность – круги. Из посетителей клуба образовались три больших хоровода, в четвёртом участвовали девушки на подиуме, пятый, самый маленький, пришёлся на бойцов спецназа и парней Василия. Хороводы вскидывали головы вверх и дружно повторяли за Региной какие-то тягучие бессмысленные фразы. Некоторые участники пляски не выдерживали её темпа и повисали на руках соседей по хороводу, от топота свалились с подиума и были растоптаны в серую массу букеты хризантем, покрылись трещинами стёкла окон и зеркала в баре, но клуб был спасён от полного разгрома.
   Неожиданно бой африканских барабанов сменился железным роком. Пронзительные стоны гитар, казалось, раздвинули пространство над подиумом, и, удерживаемая поначалу за руку Карлосом Филарета, вращаясь на правом носке и вскинул левую ногу в великолепном вертикальном шпагате, вдруг поднялась на метр от пола с удивлённо–невинным выражением лица, а затем вылетела куда-то вверх, в яркий вращающийся столб света, и растворилась в нём. Разорванное неведомой силой пространство под потолком клуба сомкнулось, гитарный стон оборвался, и публика, остолбенев от пережитых ощущений и зрелища, начала приходить в себя. Отцеплялись скрюченные судорогой пальцы от потных ладоней соседей, полились нежданные слёзы, стыд и неловкость поползли по залу в поисках одежды и сброшенной в экстазе обуви. Крылатое создание в полицейской форме вылетело в проём двери, за ним, как по команде, зал покинула девятка крепких парней, оставив персонал клуба и команду вышибал Василия наедине с последствиями вечера.
    Василий вслед за Региной бросился на крышу клуба, мельком взглянув на разгромленную парковку и предчувствуя недоброе. К клубу с воем со всех сторон подъезжали полицейские и пожарные машины. Но никто уже не дебоширил. Люди, стараясь не глядеть друг другу в глаза, группами ставили на колёса перевёрнутые машины и оказывали первую медицинскую помощь пострадавшим. Последних, впрочем, оказалось на удивление мало, а госпитализация не потребовалась никому.
   Вся крыша клуба была забрызгана какой-то тёмно-коричневой пронзительно воняющей субстанцией. Регина тшательно просматривали каждый уголок за служебными сооружениями крыши и в конце концом нашла то, вернее кого, искала. За вентиляционной трубой лежал едва дышащий Шаолинь. На его тельце не было живого места: пробитый череп, вытекшие глазницы, перебитые кости лап, распоротые вдоль и поперёк спина и живот. Слёзы непроизвольно брызнули из глаз Регины при виде состояния наставника. Но Шаолинь был ещё в состоянии телепатировать:
   - Скорее, секунды дороги. Их было слишком много. Запоминай координаты монастыря в Китае, охрана уже в курсе.
   Регина бережно подняла на руки угасающее тельце, закинула голову, устремив взгляд в ночное небо, и растворилась в пространстве. Последним она заметила лицо Василия, сползающее в крайнюю степень удивления из своего обычно невозмутимого выражения.

   Разбуженные шумом и выскочившие на балконы обитатели окрестных высоток были удивлены не столько панорамой разгромленной парковки возле “Лучи” и воем сирен - такие зрелища и шумовые эффекты стали привычными для обывателей после прямых трансляций военных действий, кулачных боёв демонстрантов с полицией, последствий терактов и землетрясений, сколько необычными вихревыми движениями над крышей ночного клуба. Тёмные тени бешено гонялись друг за другом в небольшом пространстве, освещённым столбом холодного неонового света, вырывающегося из темноты с высоты в несколько десятков метров. Слышался пронзительный высокочастотный свист, похожий на дельфиний. Разносился также незнакомый терпкий запах, чем-то напоминающий запах освежёванной коровьей туши.
   Наиболее расторопные зеваки сумели заснять необычное зрелище на электронные носители, кто – на мобильник, а кто и на видеокамеру. Две машины телевизионщиков приехали к шапочному разбору. Сливки события достались любителям, а скоропалительных интервью ни из посетителей, ни из служащих клуба вырвать не удалось.
   - Вот теперь твой клуб, Лучано, станет по-настоящему знаменитым, - лейтенант выглядел измождённым. – Где наша подопечная? Не улетела же она с этими!?
   Подошедший к Лучано и спецотряду Василий доложил, что видел как Регина с полумёртвым котом на руках растворилась в воздухе.
   - Не кричи так громко! – прервал его лейтенант.- Не дай Бог, папараци услышат. Растворилась - и хорошо. Главное, что ты видел её живой после представления.
   - Они похитили мою Филарету,- вставил приходящий в себя Лучано.
   - А вот это против всяких правил. Будем серьёзно разбираться. Девушка себя на органы не отдавала.
   - Как на органы? – прошептал Лучано. – Такую красавицу- и безжалостно раскромсать?
   - Не исключено, но и не очевидно. Они любят исследовать красивый материал, лучшие, так сказать, образцы. Никак не могут вывести формулу физического совершенства для людской породы. Попробую прозвонить один неофицальный канальчик. Но если к утру не появится, поминай как звали.
   - Мою лучшую танцовщицу, мою греческую богиню – на мясо!? - запричитал Лучано.
   - Шеф, до утра нам нужно управиться, - Василий положил ему руку на плечо. – Иначе засветимся на всю страну и ближнее зарубежье как грязное никчемное заведение.
   - Да-да, надо навести порядок, но что засветимся – не так уж плохо.- Мощное тело Лучано вдруг обмякло, на вознесённые к ночному небу глаза наползла поволока. Он опустился на колени и начал отбивать поклоны, неистово крестясь и бормоча молитву торопливо и невнятно:

     Могучий Архангел Михаил, славный предводитель небесного воинства, будь рядом с
     нами в тяжелом сражении, которое нам приходится вести против повелителей
     темного мира, против злых духов!  Приди людям на помощь. Вместе с войском святых
     Ангелов дай сегодня новый бой, как Ты это уже сделал в свое время против Люцифера,
     предводителя мятежников и их помощников, восставших ангелов. Они не могли Тебе
     противостоять. Для них на небе больше не было места и они были низвержены в бездну.

     Они сегодня воспряли и снова бродят по земле, чтобы похитить души, созданные для
     вечного блаженства, убить их и ввергнуть в погибель навеки. Злые змеи изливают на
     ослепленное и поверженное человечество яд своей злобы, духа лжи, безбожия и
     хуления, дух нечистоты и всех позорных грехов. Поэтому подымись, святой Архангел
     Михаил, непобедимый Предводитель, приди на помощь народу Божьему против нападений
     злых духов и дай нам победу! Аминь.

   К нему подошёл лейтенант с неизвестно откуда взявшимся большим церковным крестом:
   - Искренна молитва твоя, брат мой! Не за себя молишься, на всех нас, грешных. Прощаю грехи твои, ибо очистилась душа твоя испытанием. Аминь.
    Это был уже не рыжий кот-лейтенант, а величественный духовный лидер, облачённый властью и волей. Он протянул крест Лучано, и тот трепетно его поцеловал.
    Василий склонил голову в раздумье – кто были те силы зла и что они делали на крыше “Лучи”? Зачем им понадобилась Филарета, а мятежные Регина и Карлос остались нетронутыми? Откуда взялся растерзаный кот и куда затем подевались они с Региной? Рациональных ответов на эти вопросы не было. Василий стряхнул с себя оцепенение и пошел в направлении своих парней. Судя по их бледным растеряным лицам, они всё ещё пребывали в шоке от пережитого.