Девочка и Людоед

Это будет страшноватая сказка. Жила-была маленькая девочка. И каждую ночь к ней приходил огромный великан-людоед и отгрызал ей руку. Впрочем, давайте начнём по порядку.

Я, например, вполне допускаю, что люди, которые будут читать этот текст, если таковые вообще найдутся, могут жить в иное, существенно отстоящее от меня время. К тому моменту события, описываемые здесь, совершенно измельчатся и безвозвратно уйдут в прошлое, в сужающуюся перспективу забытия. А значит и интереса собственно фактология будет представлять не больше, чем, скажем, прошлогодний снег.

Это тем более печально, что судьба прошлогоднего снега как раз общеизвестна: заново испарившись с оттепелью, а потом, с первым морозцем, кристаллизовашись, он заново выпадает и в будущем году. Это называется круговорот воды в природе. А поскольку человеческая глупость подобна воде, если не своими свойствами то уж точно своей вездесущестью, то следующие поколения как правило в точности повторяют все ошибки предыдущих. Поэтому я очень боюсь, что к тому моменту, как его всё-таки прочитают, этот текст не утратит ни капли актуальности, так же, как и в природе ни капли воды никогда не выпадает из общего цикла, и ни одна снежинка на самом деле не улетает в никуда. Лишь форма снеговиков, которых лепят зимой дети, придаёт этому миру некую иллюзию разнообразия.

В России в конце двадцатого - начале двадцать первого века, бытовало и было обыденно-употребительным даже в тогдашних примитивных средствах массовой информации, слово "олигарх". Этим древнегреческим термином обозначали людей, сумевших, при очередной смене государственного строя, воспользоваться небольшим периодом анархии для реализации эффективной приватизации всего, что плохо лежит, в особо крупных размерах. В те времена весьма лакомыми кусками были (тогда они ещё не кончились) в основном органические энергоносители: нефть, газ, уголь, люди и т.п. Слово "олигарх", кстати, характеризовало их не вполне точно: приставка "арх", означающая политическую власть, к ним никаким образом не относилась. Всё чем они были -- так это раздутыми мешками денег, готовыми лопнуть от первого же сильного и уверенного тычка реального архонта. Гораздо точнее для них было бы византийское понятие "денат".

Тем не менее, получив возможность в отсутствие власти, распоряжаться богатствами целой нации, горстка сверхбогатых денатов стала чем-то вроде власти. Вернее -- чем-то вроде безвластия. Поскольку были они к тому же не слишком мудры и совершенно не аристократичны, они, разумеется, не могли удержаться от вызывающей демонстрации своего богатства: шикарные машины, личные самолёты, дворцы, охрана, внимание прессы -- короче к их услугам было всё что покупалось, а покупалось в наше время почти всё.

Далее речь пойдёт об одной особо характерной покупке, но сначала ещё одна небольшая ремарка. В те далёкие времена, некоторой популярностью пользовалась весьма примитивная игра, которая называлась "футбол". Она проходила по сложным правилам в виде состязания двух команд и шла на очки, которые позволяли определить лучшую. Сама по себе требующая определённой физической кондиции и нетривиального группового взаимодействия, она была очень полезна. Вредна была её популярность. Поскольку за просмотр брали деньги, в национальных и мировых чемпионатах играли профессиональные игроки, то есть люди, ничем кроме этого в жизни не занимавшиеся. Закономерно, что условия в этой среде были близки к элитному рабовладению. Статус игроков напоминал статус древнеримских гладиаторов: их можно было покупать, продавать, игрок одной страны мог на следующий год перейти в команду другой, и так далее.

И вот примерно в это время, один из отечественных денатов (имя его история вряд ли сохранит), решил выгодно вложить деньги, прикупив себе одну из неплохих иностранных футбольных команд.

Вообще, в устоявшемся развитом обществе, считается дурным тоном злить охлос без крайней на то нужды. Ещё Лао-Цзы писал, что для успешного функционирования госаппарата желательно, чтобы желудки граждан были полными, кости крепкими, воля слабой, а мысли скудными. С каждым из перечисленных условий в Российской истории бывали плачевные перебои, мало к чему хорошему приводившие, а в описываемый нами период всё усугублялось ещё и тем, что денаты предпочитали вкладывать и хранить свои деньги за пределами страны. Их можно было в этом понять. В конце концов какая же лиса потащит курицу в курятник.

Но вот эта очередная курица оказалась явно недопридушенной. Всенародное квохтание по поводу этого события превзошло тогда все мыслимые пределы. Вообще человек, искренне обижающийся на олигархов за такие вещи, вызывает недоумение: стоит только вспомнить что на покупку пошли деньги, вырученные от продажи нефти, то есть отъеденные, как ни крути, у всего народа. Ну примерно как если бы жила-была маленькая девочка. И каждую ночь к ней приходил огромный великан-людоед и отгрызал ей руку. Ещё, кстати, и насиловал. А наутро, просыпаясь с ним, она возмущалась, что он пришёл этой ночью в трусах недостаточно патриотичненькой расцветки.

Эта позиция, единодушно занятая населением, очень хорошо иллюстрировала особенности мышления людей того времени. Осуждалась именно недостаточная патриотичность траты средств, а не сам факт траты, учитывая их происхождение. Давайте задержимся на этом чуть подробней.

Есть такое понятие, как национальная мечта -- это своего рода результирующий вектор движения, которое производит в головах большей части популяции мысль, на своём вечном пути к счастью. Национальная русская мечта, начиная с давних пор, неизменно предварялась словами "отобрать много денег, и ..." далее шёл собственно текст мечты, иногда с уточнениями у кого отбирать и красть. И здесь лично мне видится интересное свидетельство преобладания мечты над реальностью. Дело в том, что вся эта история с распадом старого режима, появлением денатов, формированием нового, шла вполне в соответствии с курсом её -- этой самой национальной мечты -- реализации.

Именно этим и можно объяснить тот недостаток народного гнева, о котором так много говорили коммунисты. Парадоксально, но подсознательно каждый россиянин считал себя отнюдь не ограбленным, а просто недостаточно расторопным в ограблении других. Не жертвой, а просто слишком мелким хищником, пробавляющимся скажем всего лишь деталями, утянутыми со своего завода, вместо завода целиком, утянутого у государства. Согласитесь, сердиться в таких условиях на более удачливых коллег как-то некрасиво. Это было бы недостойной завистью, а  столь чёрному чувству разумеется нет и никогда не могло быть места в возвышенной и одухотворённой русской душе.

Это понимание следует дополнить ещё и тем, что именно официальное государство воспринималось большинством как главный грабитель и насильник, но, в то же время, именно оно по факту и являлось главной жертвой. Примерно как если бы жила-была маленькая девочка. И каждую ночь она переодевалась огромным великаном-людоедом. И приходила... к самой себе. А больше тут как бы не к кому особо... (кстати в качестве примера как страна действительно могла отрезать себе руку, зажарить и съесть, можно предложить например ту общеизвестную историю, когда металлургический завод продали на металлолом). Ну и с утра эта незадачливая девушка в синем ситцевом платочке, получается, сама на себя и гневалась за расцветку трусов. Восхитительно, правда?

И над этой совершенной монадой, называемой также "вертикалью власти", как сейчас помню, уныло накрапывало. Это глупость, испарившаяся в одном месте, неминуемо переходила в другое в своём вечном вращении. Хочется, чтобы на этом месте уважаемый читатель прервался ненадолго и выглянул в окно.

Есть подозрение, что с этих пор погода не менялась.


Рецензии