Пластилиновая жизнь. Глава 4

СЛОЖНОСТИ.
   
 «Что не убивает меня, то делает меня сильнее». Ницше.   
               
 «Мне показалось, что я услышал чей-то плач, разбудивший меня, и возникло чувство, что сердце разрывается на части. Накрыть голову подушкой и всё забыть не получилось. Звук казалось, проникал сквозь мою кожу, заставляя чувствовать нереальную боль.
Я слишком резко сел на кровати, что у меня закружилась голова, и, пытаясь найти хоть какое-нибудь мало-мальски разумное объяснение своим действиям, я как был в пи-жамных брюках, по-возможности  тише  вы-скользнул в окно.
Я коснулся ногами холодной шершавой земли и только тогда понял, что забыл обуться. Мои ноги и полуобнаженное тело буквально заледенели на холодном октябрьском ветру. Как неосмотрительно! Я пожалел, что пренебрёг тёплой пижамной курткой и тапочками, но возвращаться было, пожалуй, поздно.
Откуда-то впереди снова послышался плач. Поколебавшись, я сделал один шаг. Мокрая полусгнившая листва облепила мои ступни, и я едва не упал, но удержался на но-гах, ухватившись за прислоненную к стене дома лестницу.
Рыхлая чёрная земля с чавкающим звуком засасывала в свои недра мои босые ноги, но я быстро добрался до начала дороги. Сотни мелких камешков тотчас впились в  подошвы и я, не привыкший к подобной манере перемещения, едва не застонал от боли.
Впереди снова раздались рыдающие звуки и я, собрав оставшуюся волю в кулак, медленно пошел по мокрой шершавой дороге. Порывы ледяного ветра заставили  руки и спину покрыться мелкими пупырышками гусиной кожи, изо рта вырвалось облако пара.
Я пересекал одну улицу за другой, но не стал ближе, наоборот, звук словно удалялся. От холода зубы отбивали бешеный такт, а тело дрожало мелкой дрожью. Нужно было возвращаться обратно, но как я мог уйти, не узнав, кто так жалобно плакал?  А голос словно играл со мной. Пропетляв по пустынным улицам, я снова вернулся к месту, по которому уже проходил.
Я не почувствовал как стал обеими ногами в лужу на асфальте и лишь когда опустил взгляд на землю понял, что по щиколотку нахожусь в воде. Я застонал и выбрался из лужи, но холод сделал своё дело. Теперь дрожал уже каждый сантиметр  кожи. Замёрзшие ноги отказывались слушаться и идти вперёд. Я сошел с дороги с целью напрямик добраться до своего дома и снова ноги потонули в чёрной липкой жиже. Не сделав и пары шагов, я поскользнулся и неловко шлёпнулся на бок. Ладони с хлюпаньем увязли в тёмных недрах земли.
Идиотизм! Я осознал всю нелепость своего положения. Грязный, полуголый, да еще и босиком. Кроме того мне слышатся голоса в ночи. Чем не диагноз?  Психушка по мне уже плачет. Опираясь на руку, я неловко встал на одно колено, а затем выпрямился.
Пижамные брюки превратились в черную мокрую тряпку, а руки и тело заляпаны гря-зью. Я в сердцах взъершил волосы и только потом понял, что руки у меня в земле. Теперь я был по уши в грязи. Я словно увидел себя со стороны, жалкого, измазанного в земле, босого
Я облизал пересохшие губы и ощутил во рту металлический вкус песка. Плечом я отер губы от грязи и повернулся, чтобы вернуться домой. Плач раздался совсем близко.
Я вздрогнул и немного поразмыслив, дви-нулся на голос. Я ожидал, что звук вскоре прекратится или начнёт доноситься в другой стороне, но словно кому-то наскучило со мной играть. С каждым шагом я приближался всё ближе и ближе к источнику рыданий.
Вот кажется и всё. Сердце  бешено засту-чало в груди. Я завернул за угол и остановил-ся в недоумении. Место, с которого доноси-лись рыдающие звуки, было пустырём, тём-ным, страшным, но совершенно пустынным. Я повертел головой в разные стороны, но ничего не увидел. Плач прекратился.
Я судорожно сглотнул и сам едва не раз-ревелся от досады, но вовремя взял себя в ру-ки.
- Хватит, не надо со мной шутить! – Вы-крикнул я в темноту, и она ответила мне гне-тущим молчанием. – Я не сумасшедший, я слышал ваш плач. Кто вы?
Опять тишина.
Я от досады выругался про себя. Неверо-ятно, я опять веду себя странно. Я в ужасе схватился за голову, забывая, что ладони всё еще измазаны грязью. Я вздохнул, и руки безвольно упали вдоль тела.
Едва передвигая замёрзшими ногами, я сделал несколько шагов к выходу, где мягким светом горели ночные фонари. Я не нашел то что искал, но по крайней мере  пытался. За спиной я услышал неясный шум, но не успел обернуться».
Я вздрогнул и, открыв глаза, поднял голову. Экран прямо передо мной светился ярко-синим све-том и по нему передвигались человеческие фигурки. Физик Мистер Коулман показывал нам фильм.  Как же я мог забыть!
Я зевнул, стряхивая с себя остатки сна. Мне часто снились кошмары, особенно в последнее время, но этот сон не был похож на обычные страшные сны. Он был слишком пугающим, слишком настоящим. Он был таким реальным, словно вырванным из моего прошлого. И плач, неясный, смутно знакомый. Откуда он?
Щека, на которой я спал, саднила. Я осмотрел-ся вокруг, приходя в себя после увиденного, стара-ясь успокоить выскакивающее из груди сердце, и наткнулся глазами на девчонку, сидящую совсем рядом на том же ряду через несколько человек. Она с удивлением и интересом наблюдала за мной. 
Симпатичная, темноволосая. Я обратил вни-мание на её пухлые губы и опустил голову, уста-вившись глазами в пол. Селин. Она смотрела на меня. Видела ли она, что я спал? Очевидно да. А её интерес к моей персоне вызван именно этим фактом или всё же моей персоной?
Я позволил своему воображению разыграться. На миг я представил нас вместе…. Нет, я не смог представить нас вместе. Её сестра говорила, что она ждёт особенного парня, а я был слишком обыкно-венным, чтобы пытаться стать особенным.
Во мне не было ничего необычного, способного увлечь такую девушку как Селин. Умную (я не ставил под сомнения сей факт), красивую, интерес-ную.
Во время нашего разговора на лайнере я ни разу не заскучал. Это говорило о многом. Например, о том, что, не смотря на все мои «но», я сразу за-интересовался этой девушкой и пока что был не в силах не думать о ней.
Но мысли есть мысли. Стоило мне подумать о ней, как возбуждение дало о себе знать. Что бы я ни делал, как старательно не избегал бы Селин, стоило мне её увидеть, как мой организм тут же перешел в состояние боевой готовности. Он требовал возмещения ущерба за все те ночи, которые я не мог заснуть, сгорая от неудовлетворенного желания.
Внезапно на ум пришли события двухлетней давности, и я ощутил приступ дурноты. К напря-жению между ног прибавилась боль на всем протя-жении позвоночника. Усилием воли я оторвал глаза от пола и немного приподнял голову. Девчонка смотрела на экран, и я с облегчением вздохнул.
Мне всегда было не по себе от пристальных взглядов окружающих. Чувство, что тебя раздевают глазами, было не самым приятным. К тому же, разве разумно было на физике мечтать о чем-либо, кроме Ньютона? Хорошо, что она это поняла и от-вернулась.
Я не видел её уже два дня, показавшихся мне мучительными. Понимая, как  глупо и нелепо это звучит, если произнести вслух я старался не пока-зывать вида, что переживаю, когда не вижу её в поле зрения.
В последний наш разговор я обидел её и теперь будет справедливо, если она возненавидит меня. Если не могу ненавидеть я – пусть ненавидят меня. Идиотская логика, но что я мог с собой сделать?
Окунуться в учёбу с головой, сидеть вечерами в Интернете? Брат и Фейт ворковали каждый вечер как голубки, словно женаты первый год, а мне приходилось снова и снова возвращаться мыслями к девчонке, которую я чем больше старался забыть, тем сильнее хотел увидеть. Это походило на пара-нойю. Кажется, я начал повторяться.
Я знал, что нужно решать, как действовать дальше: игнорировать Селин или всё же позволить проникнуть в мой мир. Но что в этом случае делать мне? Я не знал ответа на все эти вопросы.
Я не удержался и снова посмотрел на неё. Вне-запно, словно почувствовав мой взгляд, она подня-ла голову, и я заметил блеск в глубине её шоколад-ных глаз. Меня словно молния пронзила. Господи Боже, что мне делать? Отвернуться или продолжать таращиться на неё как на диковинку?
Спустя несколько секунд я понял, что продол-жаю пялиться на неё, но снова переводить взгляд на пол было бы глупо. Она смотрела на меня, а я на неё, вроде даже не мигая.
- Ты чего? – Миллер толкнул меня в плечо, и я вздрогнул. Повернувшись к нему, я хотел сказать что-нибудь нехорошее, но сдержался, и лишь про-буравив его глазами, уставился на экран.
- Дойл опять смотрит на тебя. – Прошептал он, и я осторожно повернулся в сторону Селин. – Дру-гая Дойл. – Подсказал Миллер.
Я посмотрел в правую сторону. Ребекка Дойл сидела на ряд выше нас рядом с худым темноволо-сым парнем. Когда я посмотрел на неё, девушка помахала мне рукой. Темноволосый парень задер-жал на мне взгляд, а затем кивнул.
- Это Патрик Уилсон, - просветил меня Томас, - он из параллельного класса. Его отец губернатор нашего острова. Может быть, слышал о Роберте Уилсоне? – Я отрицательно покачал головой. – Его недавно переизбрали на второй срок. Ничего вроде мужик, но уж больно строг. Патрику и его младшей сестре здорово достается. – Миллер для убедитель-ности скорчил трагическую рожицу.
Я метнул взгляд на Уилсона. Тот глядел на экран и одновременно о чем-то шептался с девуш-кой. Я заметил, как его ладонь осторожно накрыла пальцы Бекки. Да у них, похоже, роман! Эйден го-ворил нечто подобное, что у неё есть парень. Значит это он.
Я отвернулся и снова против собственной воли возвратился к созерцанию прекрасного облика Се-лин Дойл. Похоже, она поглощена фильмом. В мою сторону она даже и не поглядела. Я разочарованно вздохнул и уставился на экран. До конца фильма я просидел не шелохнувшись, а когда просмотр за-кончился быстро собрал сумку и заторопился из класса.
Томас догнал меня в коридоре. По лестнице мы спускались на второй этаж.
- Не очень оптимистичный фильм. – Заметил он. А каким на его взгляд должны быть фильмы про наркоманов? Он улыбнулся и загадочно подмигнул мне. – Я иду вечером на двойное свидание. Хочешь, пригласи девчонку, и пойдём на тройное.
Я усмехнулся.
- Кто захочет со мной пойти?
Миллер кивнул в сторону одноклассниц.
- Эмма и Габриель не заняты. – Я повернулся и посмотрел на девчонок. Первым делом, конечно, на самые пикантные их места.
 Они были, бесспорно, симпатичными. Обе ша-тенки, обе среднего роста, но, ни одна даже близко не могла сравниться с Селин. Когда я посмотрел на них, они улыбнулись в ответ и стали перешепты-ваться.
Я опять представил красивое личико Дойл, и сердце забилось сильнее. Что она со мной сделала? Я не могу смотреть на других девчонок даже просто ради развлечения.
- Можешь пригласить любую из них. – Про-должал нудить Миллер. -  Думаю, они согласятся. Я краем уха подслушал их секретные девичьи раз-говоры. – Он закатил глаза. – Большинство из них о тебе. Особенно после того как тренер добавил не-много дёгтя в твою ложку мёда. Теперь девчонки считают, что ты крутой парень! – Он ткнул меня кулаком в плечо.
Это он о том нелепом разговоре в спортзале в понедельник. Эйден на следующий день сходил в школу и поговорил с паном Петровским. Подробно-сти разговора я не знал, но брат заверил меня, что всё будет хорошо. Мне было любопытно, что он ему сказал.
- Не думаю, что это хорошая идея. – Я пожал плечами и отвернулся от девчонок, которые уже и так слишком заинтересованы были моим вниманием. – А ты с кем идёшь?
- С Сарой Митчелл, - довольно произнёс он. Я уловил в его голосе гордость. – Она самая красивая девчонка на острове. Я бы тебя с ней сразу позна-комил, если ты бы не был таким красавчиком.  – Пошутил он. - Я надеюсь, что ты не станешь к ней клеиться?
Мимо с подругами прошла Селин, и я нена-долго отвлекся от Миллера. Она несла в руке книжку и даже не посмотрела в мою сторону. Не могу даже выразить словами, как мне было досадно. Что такое особенно в этих книгах, которые она по-стоянно читает, чего нет во мне? Неужели я на-столько нудный, что ей со мной может быть скучно? Хотя…. У неё не было случая это проверить.
- Можешь даже не смотреть в её сторону, - То-мас проследил за моим взглядом, заметив как я пялюсь на  девчонку Дойлов. – На всём острове нет такого парня, которому она сказала бы «да». Так что ты будешь не единственный, кого она пошлёт.
- А может, не пошлёт. - Я опять сначала бол-таю, а потом думаю.
 Миллер прищурил глаза.
- У тебя далеко идущие планы? Да ты, я вижу, не ищешь лёгких путей!
- Томас, - я продолжал вполглаза следить за ней, - ты должен понять, то, что я обратил на неё внимание, вовсе не означает, что я захочу с ней встречаться. И к тому же ты сам сказал, что она всем даёт от ворот поворот.
- Ну, от ворот поворот слишком громко сказано. Так, отшила Дугласа, - он глазами показал на тол-стяка у окна, -  и Картера.
Картер в отличие от Дугласа был симпатичным.
- Он жуткий прогульщик и двоечник, - заго-ворщически прошептал Миллер. – С тех пор наши мальчишки решили, что она слишком серьёзная для них и отстали от Дойл. Ну, честно скажу, у тебя был шанс до того как тренер объявил о твоих криминальных делишках. Из секретного источника мне известно, что она не любит парней с тёмным прошлым.
Я сморщился как от зубной боли.
- Ну, в таком случае,  не стоит даже пытаться, - пошутил я.
- А может, попробуешь? Идём!
И прежде чем я успел возразить, он схватил меня за рукав и потащил прямо к девчонкам, среди которых стояла Селин. Упираться выглядело бы глупым, и я подчинился. Мы подошли к девчонкам, которые как по команде повернулись в нашу сторо-ну. Я боялся поднять на Селин глаза. Смешно ска-зать, но я жутко засмущался.
- Сара, Дженни, Селин, позвольте вам пред-ставить моего нового друга Джона Росса. – Томас широко улыбался девочкам, и я постарался растя-нуть свои губы в улыбке. Не знаю, насколько хоро-шо у меня это получилось, но Сара с интересом по-смотрела на меня, Дженни улыбнулась мне в ответ, а Селин смерила меня взглядом и отвернулась.  Томас назвал меня своим другом. Это было не-сколько поспешно, но мне понравилось, как это звучит. – Нет, правильнее сказать, Нельсона Джона Росса. Но он не любит, когда его называют полным именем, - пояснил Миллер. При этом Селин сверкнула на меня своими шоколадными глазами.
Что за мысли бродили при этом в её голове? Как она отнеслась к тому, что я не солгал насчёт имени? Как жаль, что я не мог получить ответы на все интересующие вопросы. Но то, как она на меня при этом посмотрела, многого стоило. Казалось, она впервые взглянула на меня с интересом, без нена-висти.
- Но почему? – Дженни, блондинка с волосами до плеч, голубыми глазами, но в отличие от обще-принятых секс символов худенькая, без каких либо намеков на пышные формы, широко улыбнулась. – Нельсон довольно романтичное имя. Как адмирал Нельсон. – Мне пришлось оторваться от Селин и обратить внимание на другую девушку. - Ты ведь из Лондона? У вас там есть статуя….
Я прервал её тираду.
- Да, на Трафальгарской площади высотой 9,84 фута имеется статуя Горацио Нельсону. - Дженни меня начала раздражать уже после первой фразы. Просто потому, что мне пришлось перестать смотреть на Дойл и сосредоточиться на её милости. – Кстати, стоит она на 147,63 футовой колонне.
- Ух, ты! – Похоже, я сразил Дженни наповал. 
- А ты был в Британском музее? – Поинтересо-валась Сара.
Я перевел взгляд на подружку Миллера. Ма-ленькая, даже ниже Селин. Брюнетка, короткие модно постриженные волосы, большие темные глаза. Она выделялась на фоне подруг черными бровями и ресницами, и было понятно, что это их истинная красота, но, конечно, затмить Селин для меня не смогла.
- Конечно, я ведь жил в Лондоне, почему бы мне не сходить в музей. – Кивнул я.
- А в Гайд-Парке? – Быстро продолжила Дженни.
- И даже в Риджентс-Парке, - Хмыкнул я. Еще немного и моё терпение подойдёт к концу. Но рядом с этими девчонками стояла Селин, а ради неё стоило еще потерпеть.
- А правда, что в Сент-Поле стоит только при-ложить ухо к стене, можно услышать слова произ-несённые шепотом на расстоянии до 131,23 футов?
Я повернулся к задавшей этот вопрос Селин.  Странно, я думал, она нас не слушала.
Из всех мест в Лондоне я не был лишь в не-скольких, в том числе и в Соборе Святого Павла. Я слышал, что данный эффект имел место быть, но не имел возможность лично удостовериться в этом.
- Я не знаю, - признался я, - никогда не был в «галереи шепотов». – Моё раздражение как рукой сняло. Селин обратила на меня внимание, она раз-говаривает со мной! Значит, всё прекрасно. - Когда-нибудь, когда  я увижу всё южное побережье Англии, я покажу тебе этот собор. – Заговорщиче-ским тоном пообещал я ей.
Тайный смысл этой фразы был известен только нам двоим. Сара, Томас и Дженни недоуменно пе-реглянулись.
- А заодно и побываешь там сам. – Напомнила мне Селин.
- И это тоже. – Рассмеялся я.
- А нас захватите? – Дженни напомнила мне, что мы не одни, и я неохотно отвёл взгляд от Селин. Томас и Сара держались за руки и были безмерно счастливы.
- Девчонки, мы с Сарой собираемся сегодня в кино, с нами пойдут Джесси и Мия. - Томас обнял девушку за талию. Похоже, им хорошо вдвоем, да и вместе они неплохо смотрелись. Готов взять свои мысли обратно. – Хочет кто-нибудь из вас составить компанию Джону или Нельсону, как кому будет угодно? – Слава богу, он еще помнил, как я просил себя называть.
- Если он также спит в кинотеатре как сегодня на уроке, то…, - глаза Селин смеялись, но я знал, что за этим последует. Она сплавит меня  Дженни и мне весь вечер придётся делать над собой усилие. А мне это было не по вкусу. Поэтому я решил дей-ствовать без промедления.
- Да, Томас, извини, я как-то не очень. Ты не сказал, что вы идёте в кино. – Я поморщился. – Думаю, не получится, как-нибудь в другой раз. Ладно, извините, мне пора. – Я развёл руками и ретировался до тех пор, пока они не поняли, что к чему.
Быстро вбежав по лестнице на второй этаж, я на площадке столкнулся с Патриком Уилсоном. Тот о чем-то разговаривал по телефону и даже не заме-тил меня. Я почти налетел на него. Телефон вы-скользнул у него из рук, и Патрик едва успел под-хватить мобильник почти у пола.
- Ух, ты! – Он сам поразился своей ловкости и поднял голову.  – А ты Росс, если не ошибаюсь? – Он посмотрел на меня.
- Нельсон Джон, - я протянул ему руку. Он пожал. Обычное проявление вежливости. – А ты Патрик Уилсон. – Утвердил я.
- Да, да, - он поморщился и провел рукой по своим коротко стриженным темным волосам, - тебе уже рассказали?  – Он помолчал. – Ну, про то кто я? – Патрик несколько секунд всматривался в моё лицо. – Конечно, рассказали!
Он вздохнул и махнул рукой. В его жесте было столько разочарования и обреченности, что мне стало не по себе. Я сжал зубы, чтобы промолчать и не остановить Патрика. Тот галопом пронесся мимо меня и скрылся за дверью  кабинета информатики.
Действительно, какое мне дело, что у Уилсона неприятности с отцом? Я должен жить своей жиз-нью и не думать о пустяках. Пусть сам справляется со своими проблемами.
Не уверенный в своих собственных мыслях я двинулся вперед по коридору. Около учительской меня остановил наш физрук.
- Мистер Росс, позвольте! – Он ухватил меня за рукав и безжалостно вырвал из потока учеников. – Я хотел перед вами извиниться. – Учитель оттащил меня к окну. – Не стоило обсуждать столь ще-котливую тему при таком количестве народа. По-нятное дело, что вы растерялись. – Он улыбнулся. Как будто мне нужна его улыбка! – Но я признаю свой промах и хочу пригласить вас в пятницу на тренировку в качестве нового капитана сборной Уайта по баскетболу. Могу я на вас надеяться?
Ну как я мог ему отказать? Я, конечно же, со-гласился. Он похлопал меня по плечу и растворился в глубине учительской. Но даже этот, казалось, безобидный жест вызвал во мне бурю эмоций. Меня всего передернуло, когда он просто прикоснулся к моему плечу. Меня словно судорога пронзила. На-деюсь, он хотя бы этого не заметил?
- О! Ты теперь капитан.
Насмешливый голос Селин, возникший из ни-откуда, испугал меня не меньше руки пана Петров-ского. Я резко повернулся на голос всем корпусом и тут же буквально столкнулся с ней самой. 
Наши тела практически соприкоснулись. Тет-ради выпали у неё из рук на пол. Быстро извинив-шись, я присел, чтобы их поднять. Присела и Селин. Мы неосторожно столкнулись лбами. Я снова пробормотал извинения.
Как обычно возбуждение нарастало в геомет-рической прогрессии. На сей раз, мы оказались на-столько близко друг к другу, что у меня даже похо-лодели кончики пальцев рук и почему-то вспотели ладони. Дыхание сбилось, словно я пробежал ма-рафон, в голове зашумело, и мысли поскакали, прыгая одна на другую.
Мы с Селин схватились за одну и ту же тет-радку. Каждый потянул на себя и тонкая бумага не выдержала. У неё осталась одна половина, у меня другая.
- Извини, извини, я такой неаккуратный!
Я сунул ей свою часть тетради и быстро собрал все остальное. Мы одновременно встали, снова стукнувшись  лбами.
- Я…, - я смотрел на испорченную тетрадь и не знал что сказать.
- Я же не требую отдать мне свой конспект, - пошутила она, - придется клеить прежний вариант. – Она посмотрела на порванную тетрадь.
- Извини. – Я знал, что бормочу чепуху, словно осёл, но ничего не мог с собой поделать.
- Слушай, - она вдруг посерьёзнела, - хватит без конца твердить извинения. Смени пластинку. За это не отправляют на электрический стул.
- Хорошо не буду, - согласился я и тут же до-бавил идиотское «извини», затем  исправился, опять почему-то вставив извинения.
Вместе мы направлялись к кабинету истории, где у меня был следующий урок. Я корил себя за беспросветную тупость и безмозглость. Теперь Селин точно не захочет разговаривать со мной. Зачем, скажите, ей кретин?
- Ты всегда такой? – Неожиданно поинтересо-валась она. От неожиданности я остановился и по-вернулся к Селин. Она уже убрала растерзанную тетрадь в сумку и теперь просто стояла, скрестив руки на груди.
- Какой? – Я насторожился, но все же не сдер-жался и глянул на это сплетение рук, за которыми находились её округлости.
- Слишком дергаешься.
Помимо своей воли я улыбнулся.
- Или это только в конкретном случае? – Уточ-нила она.
- Почти всегда, - согласился я, - ну, в смысле, в конкретном случае. – Я опять лепетал какую-то глупость. -  А что, это так заметно?
- Ну не знаю как остальные…. Может, тебе ва-лерьянки попить? - Предложила она. Я видел, что не со зла. Просто так предложила.
Весь позапрошлый год я глотал горы таблеток, от которых у меня остались лишь удручающие вос-поминания в виде изжоги и тяжести в голове. Больше накачиваться дрянью и химией я не желал.
- Вряд ли поможет, - покачал я головой, - лучше просто отвлечься. Вот сходить в пятницу на тренировку.
Я  воспроизвел руками виртуальный бросок в кольцо. Девушка рассмеялась.  Отлично, я смог рассмешить её. Хорошее начало. Мы двинулись вверх по лестнице на третий этаж, и я немного от-стал, но Селин наверху подождала меня.
- Или в кино. – Продолжила она разговор.
- Это вряд ли. – Я поморщился.
- Почему так? – Усмехнулась Селин. Она даже сейчас умудрялась подшучивать надо мной. При этом она так эротично прикусила нижнюю губу, что я едва не завопил от восторга.
- Ты со мной ведь не пойдешь, а с твоей подру-гой Дженни я не хочу идти. - Признался я и тут же упрекнул себя в несдержанности. Она точно поду-мает, что я к ней клеюсь. Хотя да, я к ней действи-тельно клеюсь. Селин мне понравилась и теперь очень сложно себя контролировать, чтобы не наго-ворить глупостей.
Девушка посмотрела мне прямо в глаза и зая-вила.
- А ты меня и не приглашал.
Я не знал, она говорит серьёзно или опять надо мной издевается. Если серьёзно, то это открытое приглашение к решительным действиям, а если издевается, тогда, что бы я ни сказал, она в любом случае отошьёт меня.
- И не приглашу. – Я решил на всякий случай не рисковать.
- Это почему? – Селин удивилась до такой сте-пени, что даже замерла посреди коридора.
- Ты откажешься. – Подсказал я  нужное на-правление моих мыслей.  Не моего поля ягода. Слишком хороша и непосредственна, чтобы быть моей. И слишком желанна, чтобы я мог переклю-чить внимание на какую-то другую девицу.
Она поняла и рассмеялась.
- А если нет? – Мы подошли к окну напротив нужного кабинета и остановились.
- А если да?
Она прищурила глаза. Так, так, так, интересно, что же она замышляет?
- Да ты просто боишься? – Глаза Селин иро-нично сверкнули, и она отвернулась. 1:0 в её поль-зу. Сейчас она уйдёт, а я останусь по уши в дерьме. Я должен был что-то срочно придумать, поэтому я крикнул ей вслед.
- Признайся, тебе нравится так думать? Это льстит твоей женской гордости!
Дело сделано! Она обернулась. Я не без удо-вольствия наблюдал, как Селин возвращается. Те-перь она не была так уверена в победе как раньше.
- А разом это не ущемляет твое мужское само-любие? – Я заметил в её взгляде нечто новое, чего раньше не было. Неужели мне удалось заинтересо-вать Селин?
 Но я опять не понял вопроса. В разговоре с ней я чувствовал себя неопытным ребенком, хотя был немного старше и, хочется верить, благодаря этому умнее. Я постоянно путался где-то в дебрях, в то время как она видела все с необычайной четкостью. И мне ничего не оставалось, как задать очередной глупый вопрос.
- Что именно?
- Что ты боишься просто пригласить девушку в кино. Я уже не говорю о долге перед Родиной.
Всё! Она меня окончательно запутала. Я уже не соображал, что должен говорить, а что нет. В от-чаянии я потер лоб.
- Ух, ты! Мне нечего тебе ответить. – Я усмех-нулся. - Ничего не скажешь. Уела! Ну, так ты пой-дешь со мной в кино? – Предложил я.
- Нет. – Ответила она и как бы в извинение пожала плечами и улыбнулась.
- Видишь, я знал ответ. – Вздохнул я.
- А раз знал, зачем приглашал? 
Ну, просто железная логика!
Я бы так и стоял в недоумении, не зная, что сказать, если бы не прозвенел звонок. Я его вос-принял как избавителя от моих мучений. Селин убежала на урок, и я нехотя поплелся в класс.
После сорока минут коматозного сна прозвенел звонок и я, быстро покидав книжки в сумку, напра-вился к Миллеру. Хоть с кем-то я должен был по-говорить по душам.  Вместе мы спустились в столо-вую.
- И о чем ты беседовал с  Дойл? – Поинтересо-вался Томас. – Не хитри, - он ткнул указательным пальцем мне в грудь, а затем поднял его вверх. – Я всё видел! Вы ворковали, как голубки целую пере-мену.
- Она предложила мне пригласить её в кино, - признался я.
Томас присвистнул.
- Ну и ты….
Я кивнул и поставил на поднос салат и кофе. Мы медленно продвигались к кассе.
- Я пригласил.
- А она…. – Миллер был на редкость несдержан. То, что из меня нужно было вытягивать каждую фразу, словно клещами его раздражало.
- Она отказалась.
- То есть как это? – Не понял Томас. – Сначала она захотела, чтобы ты её пригласил, а потом по-слала тебя?
- Выходит так. – Согласился я и протянул де-вушке на кассе несколько фунтов. Она улыбнулась мне. Я бессознательно улыбнулся ей в ответ. Она положила мне на поднос три пакетика сахара и сливки.
- Они это любят, - со знанием дела заявил То-мас, - ну в смысле девушки. Их хлебом не корми, дай нас помучить.
Мы заняли свободный стол, и справа от нас че-рез ряд я заметил  девчонок. Сара строила глазки Миллеру, Селин читала книгу, а Дженни улыба-лась мне так широко, как только могла. Смотреть на её грудь, а точнее на её отсутствие совсем не хо-телось.
Я опустил глаза в тарелку. Заигрывать с Дженни я не хотел, а её подруга была для меня не-доступна. К сожалению, я должен был признать, я Селин не нравился.
Так, посмотрим на это дело с другой стороны. Если бы Селин пошла со мной сегодня в кино, это было бы типа свидание, а я не готов к свиданиям. Свидания подразумевают поцелуи при луне, объя-тия и всё в таком духе. А я даже не представлял себе наш поцелуй. Не знаю, выдержу ли я такое?
 В голове прочно засел неприятный образ, ко-торый я был не в силах стереть. При одной только мысли о поцелуе мне стало нехорошо, появилась знакомая рябь перед глазами и тошнота подкатила к горлу.
- Ты не против, если девчонки присоединятся к нам? – Томас спросил только из вежливости, а сам уже махал Саре, призывая захватить с собой ос-тальных. Вскоре они уже сидели за нашим столом. Сара в объятиях Томаса, Селин продолжала читать книгу, а Дженни придвинулась ко мне поближе. Я отодвинул свой стул на максимальное от неё рас-стояние, но всё равно она сидела слишком близко.
- Видели, как этот Донжуан заигрывал с на-шей Глорией? -  Миллер подмигнул девчонкам. – Никогда не видел, чтобы она так расщедрилась! Сколько раз я просил Глорию дать лишний пакетик сахара. Никогда. А ему дала целых три!
- Бедный мой Томас! – Сара погладила его по голове. – Ты завидуешь Нельсону!
Дженни рассмеялась и, перегнувшись через стол, потрепала Миллера по щеке. Он обиженно от-вернулся.
- Хочешь, я отдам тебе свой сахар? – Дженни продолжала подшучивать над Миллером, и он сгримасничал.
Я видел, что Селин прислушивается к нашему разговору, но виду не подает. И тут еще Дженни придвинулась ко мне еще ближе и накрыла мою руку, лежащую на столе, своей ладонью. Я почувст-вовал, как в животе снова стала закручиваться не-навистная мне пружина. Так, срочно представить место, где мне хорошо!
И вдруг под столом я почувствовал, как к моей ноге придвинулась чья-то нога. Это переходит вся-кие границы! Что она себе позволяет? Однако по-мимо собственной воли знакомая горячая волна на-крыла меня. Что это такое? Тело, а не мозг начина-ет руководить моими поступками.
Нога под столом принялась поглаживать мою ногу. Вне зависимости от эффекта, который ожи-дался от подобного действия, я почувствовал  не только испуг, но и сильный жар в ноге и уже зна-комую тяжесть выше бедра. Ни разу за все мои ше-стнадцать лет желание не возникало так внезапно, быстро и столь сильно, что я готов был…. Нет, не готов.
 Холодный пот разом прошиб всё моё существо, я уже готов был сорваться с места и бежать прочь от приставучей Дженни, как вдруг она, заметив како-го-то знакомого, сама вскочила с места и, извинив-шись перед нами, убежала.
К сведению, неизвестная нога с моей ноги не исчезла.
Я замер. Нога тоже.
Сара любезничала с Томасом и им было не до меня. Оставалась только Селин. Она сидела, ут-кнувшись в книгу, и ничем не выдавала наличие своей ноги на моей лодыжке. Как можно незаметнее моя рука скользнула под стол и резким движением схватила неизвестную ногу. Я поднял ногу и положил себе на колено. Господи, видел бы кто, чем я занимаюсь в старшей школе!
Селин ничем не выдавала беспокойство, только в шоколадных глазах появился огонёк. Я стянул с ноги туфель и положил его рядом на пол, а паль-цами обеих рук принялся массировать ступню. Я старался делать это осторожно, не причиняя боли. Хорошо хоть в столовой длинные скатерти до пола. Окружающим не видно, что мы тут вытворяем. Ко-гда я провёл кончиками пальцев по ямке на ступне, Селин хихикнула.
- Смешная книжка, - объяснила она подняв-шим головы Саре и Томасу, а затем снова опустила взгляд в книгу.
Я старался больше такого не делать. Мне при-ятно было прикасаться к её коже, пусть это даже была кожа ноги через капроновые колготки, помимо воли мои пальцы стали дрожать, а вместо пружины в животе разливалось приятное тепло. Не помню, чтобы со мной такое раньше было.
Нога вдруг скользнула по моему бедру немного выше и я, повинуясь древним инстинктам, шире раздвинул ноги, позволяя пальцам чужой ноги сво-бодно прикасаться к внутренней поверхности моего бедра. Это было в высшей степени приятно и сверх эротично. Я сдерживался, чтобы не застонать. Од-нако это было еще не все. Нога Селин вдруг по-ползла вверх и в следующую секунду накрыла всё моё пространство между ног.
Скорее всего, я дернулся. Так приятно и не-ожиданно это было. Нога Селин и её пальцы дви-гались по кругу в каком-то непонятном танце, вы-зывая при этом во мне такую волну желания, о ко-торой я даже не мог и подозревать. Я старался не сопеть и дышать как можно тише, но как же это было сложно!
Я знал, что она, конечно же, чувствует жар, исходящий от моего этого места даже через плотную брючную ткань и силу моего возбуждения. Что уж было скрывать, когда и так все было на виду.
Я поставил локти на стол и опустил на них ставшую тяжелой голову. И тут я вдруг подумал, что мне не хотелось бы, чтобы это произошло вот так на глазах у всей школьной столовой…. И, словно прочитав мои мысли, нога прекратила свои пре-ступные действия и соскользнула обратно на колено.
Дрожащими руками я потянулся за туфлей и разжал ладони. Нога соскользнула вниз по моей ноге и исчезла. Я почувствовал нечто вроде разоча-рования.
  Я  был уверен, что это была нога Селин, по-тому что никого другого не было за нашим столом, а то, что это не была нога Миллера, было очевидно. Оставалась только Сара, но её ноги были в поле моего зрения. Значит только Дойл.
Но зачем она это делала? Чтобы поиздеваться надо мной или я действительно ей нравлюсь? Или же она просто приревновала к Глории. Вместо отве-тов в пустой от мыслей голове возникло еще больше вопросов. Дженни так и не вернулась, поэтому мы вышли из столовой по парам. Первыми шли, дер-жась за руки Сара с Томасом, а следом мы с Селин на некотором расстоянии друг от друга. Я боялся посмотреть на неё, была опасность, что она скажет что-нибудь такое, что подорвёт моё мнимое спокой-ствие.
В вестибюле мы расстались. У нас была гео-графия, они должны были идти на математику. Томас меня уже ждал, а Сара ждала Селин. Я всё же повернул голову и взглянул на неё. Девушка серьёзно посмотрела на меня, а потом, привстав на цыпочки, дотянулась до моего уха и прошептала.
- Ты все еще этого хочешь?
- Нет сил сдержаться. – Холодными и пересо-хшими от желания губами пробормотал я.
- Я думаю, ты сможешь себе помочь! – С из-рядной долей ехидства прошептала она.
Как жестоко! Она подняла меня на вершину блаженства  и сама же низвергла оттуда. Селин развернулась и ушла, но её слова еще долго звене-ли в моих ушах.

Жить с братом, было сродни возвращению в далёкое детство, когда мы были одной семьёй: Эй-ден, мать, отец и я, а потом мать ушла и всё изме-нилось. Самое обидное, что она ушла даже не к другому мужчине, она просто покинула нас. По-следнее, что я помню о ней, это  слова, что нам нет места в её мире. И потом, когда она уже ушла,…то чувство щемящего одиночества и полной беспомощ-ности. Я не знал способа, как её вернуть, а потом перестал видеть в этом смысл.
Мы ей оказались не нужны. Но почему? Что Эйден или я делали не так? В чем мы виноваты, что однажды она просто исчезла из нашей жизни. С тех пор я её больше не видел.
Я сжег все её фотографии, включая свадебные, а спустя восемь лет я наткнулся на старую фотку, на которой была запечатлена мать, беременная мной. Этот снимок я хранил до сих пор. Вытащив из чемодана, я сунул его в верхний ящик стола, я хотел, чтобы это выглядело небрежным, чтобы лю-бой, кто его обнаружит, не догадался, как много он для меня значит.
Я занял комнату на втором этаже, рядом с комнатой племянников, мне была отдана в распо-ряжение личная ванная и компьютер с круглосу-точным выходом в Интернет. Подразумевалось, что я буду перекидываться е-мейлами  с друзьями, ко-торых оставил в прежней школе. Эйдену не следо-вало знать, что друзей у меня не было.
У меня был новенький сотовый, который брат подарил мне по случаю переезда на Уайт, но за те несколько дней, что я провёл в новой школе мне ни разу никто не позвонил. Всё просто, они не знали мой номер, а я не торопился его им давать. 
Появятся друзья – последуют проблемы, пока же всё складывалось довольно неплохо, не считая моего общения с Миллером (мы, кстати, теперь си-дели с ним вместе за вторым столом, пересадив Эмму к Ребекке) и моего слишком трепетного от-ношения к Селин.
Она снилась мне по ночам, её образ преследо-вал меня наяву, это было сродни порочному кругу, но как  ни старался, я не мог заставить себя не ду-мать о ней.
Мой брат занимался изготовлением и продажей сувениров туристам, у него был небольшой магазин в Ньюпорте. Сейчас торговля почти замерла, но они с Фейт по-очереди продолжали работать в магазине, а в четверг после школы я согласился присмотреть за магазином вместо них. Только так я мог отплатить за то добро, которое они для меня делали.
И именно тогда, когда я, продав несколько карт города туристам, сидел и потягивал из кружки горячее какао,  вдруг понял, что до смерти хочу увидеть Селин, заглянуть в её шоколадные глаза, почувствовать аромат её кожи, волос, дотронуться до неё.
Эти мысли застали меня врасплох, взбудора-жили всё моё существо. Не помнил, чтобы такое со мной происходило. Что со мной, может, я болен? Я потрогал лоб, температуры не было, но меня лихо-радило.
В пятницу я появился на тренировке в полови-не четвертого. Тренер нас уже ждал. Команда дево-чек сидела на скамейке, Селин им что-то объясняла. Мальчишки встали возле меня. Среди них были Томас и еще двое ребят из моего класса. Трое из параллельного, включая Уилсона  и пятеро из  по-тока Селин.
Тренер попросил внимания и добрых полчаса разъяснял основные организационные моменты. Я старался все запомнить. По плану мы должны были три месяца тренироваться. Потом пробный матч с девчонками, потом еще через месяц мы должны иг-рать с командой из Ньюпорта, а там дальше будет видно. Победители поедут в Лондон.
Мы составили график тренировок. Девчонки занимали зал в понедельник и пятницу, а мы во вторник и четверг, в среду общая тренировка. После этого команда девчонок осталась на тренировку, так как была пятница, а мы отправились в раздевалку.
Моя кабинка оказалась рядом с кабинкой Уил-сона. Я видел, как он изредка хмуро косится на ме-ня. Несколько раз создавалось впечатление, что он хочет мне что-то сказать, но Уилсон молчал. В кон-це концов, я не выдержал и потребовал ответа.
- Ну что такое? – Я повернулся в его сторону. – Что ты на меня так смотришь?
Патрик пожал плечами, одновременно с этим застегивая молнию куртки.
- Да ничего. Просто. А что на тебя запрещено смотреть? – Он с вызовом глянул на меня.
- Ну, - я хмыкнул, - не запрещено, но лучше этого не делать. Меня это нервирует. – Пояснил я. – Не люблю выступать в роли морской свинки.
- А я не люблю выглядеть идиотом в глазах посторонних. – В голосе Уилсона послышалась уг-роза. Я насторожился. Только конфликтов мне и не хватало. Мало мне проблем с этим вынужденным переездом, так еще какие-то непонятки с сыном гу-бернатора.
- Ты это обо мне? – Сдержанно произнес я.
- А о ком же еще.
Патрик выглядел достаточно спокойным, но я его абсолютно не знал, поэтому мог ожидать чего угодно. Живя с отцом, я привык предполагать самое худшее. В данном случае самым худшим будет наша драка. Я проигрывал в голове все возможные варианты как этого избежать.
- Что я тебе сделал? – Поинтересовался я.
- Будто не догадываешься.  – Усмехнулся Уил-сон. – Я знаю, что Миллер много чего лишнего раз-болтал обо мне. Но то, что ты потом там надумыва-ешь себе о моей семье, злит меня гораздо сильнее.
- Ничего я не надумываю. – Оскорбился я.
- Да ладно! Не прикидывайся дурачком. – Съязвил он.
- И что же я надумываю? – Как можно спокой-нее произнес я, хотя внутри у меня все начало кло-котать.
- Это я должен у тебя спросить. – Мы переки-дывались фразами как мячиками для пинг-понга. Интересно, надолго нам хватит «олимпийского» спокойствия?
- У тебя паранойя! – В конечном счете, разо-злился я. – Я действительно много чего передумы-ваю в течение дня, но лишь потому, что все о чем-то думают. Это особенность нашего мозга. – Я пы-тался все свести к невинной шутке. –  О тебе я ду-мал только однажды. – Я задумался. – Миллер как-то сказал, что у тебя не совсем все гладко с отцом. – Патрик нахмурился. На его высоком лбу пролегла вертикальная морщинка. Этим он напомнил мне брата. – У меня в свое время со своим тоже были неприятности. – Я сглотнул колючую слюну. – И я…просто провел аналогию.
- Да ты даже не можешь представить, как мне с ним живется? – Зло усмехнулся Патрик. Я в ответ тоже усмехнулся, только усмешка вышла совсем уж горькой.
- Я бы на твоём месте так не говорил. – Преду-предил я.
- Да ты что? – Патрик готов был врезать мне, но вокруг было слишком много народа. – Но ты не на моём месте, а я не на твоем! – Всё! Этот парень меня окончательно разозлил. Я сам не заметил, как взбесился.
- А знаешь, тебе повезло! – Я с трудом сдержи-вался, дабы не перейти на крик. – Что ты не на мо-ём месте. Кем бы ни был твой отец, пусть хоть три-жды мерзавцем, но будь он вполовину таким же подонком как мой…. Я даже боюсь предположить последствия подобной ситуации. Да ну тебя! – Я махнул на  него рукой и выскочил из раздевалки.
С тренировки я шел с Миллером. Он делился своими планами на будущее, рассказывая, что с детства мечтал стать программистом. Я признался, что сам бы хотел им стать. И тогда Миллер пред-ложил мне приходить на курсы по программирова-нию, на которые ходил сам.
Я шел, слушал его незамысловатую болтовню и не верил своим ушам. Неужели у меня, наконец, появился самый обыкновенный друг? И даже Уил-сон не отравит мне удовольствие от этого удиви-тельного события. Для меня, привыкшего вечера и выходные дни проводить в одиночестве это было не-обычно и…очень приятно. Моё лицо как всегда было серьёзным, но в душе я улыбался.