2. Два дня в тайской тюрьме

- Как тебя зовут?
- Наташа.
- За что ты сюда попала?
- За то, что занималась блудом...
- А тебя как зовут?
- Лена. Я приехала в Таиланд заработать денег. Но моя подруга взяла мой паспорт, деньги и уехала, а меня посадили в тюрьму...
- В вашей камере еще кто-то говорит по-русски?
- Я. Меня зовут Элла. Я приехала из Узбекистана. В 2000 году меня арестовали за воровство. Я совершала кражи на улице, за что уже отсидела два года... Но вот уже четыре месяца я сижу сверх этого - нужно заплатить 1100 бат за оформление выезда. Это примерно двадцать долларов. Помогите мне! Паспорт и билет мне уже сделала подруга.
- У меня в Нижнекамске живет мама, я ей писала, чтобы она прислала за меня 300 долларов. Всего 300 долларов и меня выпустят. Если можно, позвоните по телефону тете Люде, пусть она передаст Лене, чтобы та нашла денег для Нади...

Все эти негромкие разговоры с девчатами из Узбекистана у меня состоялись душным июльским днем 2002 года в Центральном иммиграционном изоляторе Таиланда, куда меня провел игумен Олег Черепанин – настоятель Свято-Николаевского прихода в Бангкоке. 
Как глава представительства Русской православной церкви отец Олег раз в неделю посещает эту бангкокскую тюрьму для иностранцев, где наряду с темнокожими африканцами и азиатами в раскаленных душных камерах сидят русскоязычные парни и девчата. Естественно, что когда отец Олег предложил мне вместе с ним посетить их, я сразу же согласился.
В Азии по мнению отца Олега совсем иной, нежели у нас, стиль жизни. При их сорокаградусной жаре за день удается осуществить лишь одно намеченное дело. Нанести визит или принять у себя кого-нибудь из живущих поблизости соотечественников. А еще во время откликнуться на вопиющий крик о помощи попавших в переделку отдыхающих в этой стране россиян.
Таиланд - одно из немногих государств мира, где и врагу не пожелаешь столкнуться с представителями полиции. Это в других странах, едва перейдя границу, непрошеные эмигранты тут же спешат сдаться властям, чтобы получить статус политических беженцев. В Таиланде по доброй воле никто властям не сдается. Сами тайцы буквально трепещут перед тайной королевской полицией, и с чувством выполненного долга информируют ее обо всем подозрительном.
Каждый "фаранг" (иностранец) там находится под неослабным присмотром бесчисленной армии добровольных осведомителей из числа таксистов, массажисток, горничных, барменов, торговцев на рынках, даже проституток и сутенеров. Особенно пристальное внимание к выходцам из бывшего СССР, которые всегда ассоциируются там с "русской мафией".
В тайских тюрьмах не только местные жители, а и граждане многих иностранных государств (за исключением разве, что США, Японии и других инвесторов в экономику Таиланда) могут сидеть без суда и следствия годами. Подтверждение этому те два десятка русскоговорящих арестантов, что томятся в душных камерах Бангкокской тюрьмы, вынужденные пребывать в ней до тех пор, пока ни найдут денег, чтобы  заплатить штраф за нарушение визового режима, оплату депортации и авиабилет.
Сам изолятор центрального иммиграционного бюро представляет собой современное трехэтажное здание из железобетона. На первом этаже расположены кабинеты администрации, врача и благотворительных христианских организаций. Именно они за счет собираемых пожертвований обеспечивают находящихся в тюрьме предметами личной гигиены, канцелярскими принадлежностями, лекарствами и продуктами питания. Второй и третий этажи - занимают большие, чем-то похожие на наши школьные спортзалы, камеры, где, несмотря на крутящиеся под потолком вентиляторы, стоит невозможная духота и жара.
Кроватей и какой-либо другой мебели в камерах нет. Спят и едят арестанты прямо на полу, постелив вместо матрасов свою одежду. В каждой камере от 20 до 40 человек - почти все женщины, изнемогая от жары, ходят в шортах и майках, а мужчины и подавно - в одних плавках. Матери сидят вместе с маленькими детьми, которых в камерах бывает по несколько человек. Все они ждут депортации на Родину. Иногда несколько дней, иногда несколько месяцев. Кому как повезет. Точнее: за кого быстрее заплатят деньги.
Самое зловонное место в изоляторе - туалеты. Сквозь металлическую решетку хорошо видно, что помимо пяти-шести деревянных кабинок с унитазами в них оборудовано нечто вроде ванны, из которой можно черпать воду и поливаться, а также брать воду для мытья посуды и стирки. Кран с питьевой водой есть в каждой камере, но арестанты по возможности предпочитают пить воду из пластиковых бутылок, которую им приносят знакомые или представители благотворительных организаций. Между прочим, из связанных между собой пластиковых бутылок, заполненных водой, африканцы в мужской камере соорудили что-то наподобие штанги и от скуки качают ею свои бицепсы.
Казенную пищу в камеры приносят один раз в сутки в пластмассовых ведрах: суп из обрезков свинины на первое и рис - на второе. Хлеб, фрукты или овощи можно заказать в тюремном магазине, но стоят они там намного дороже, чем на воле. Если у арестанта есть деньги, а в ходу там наличные тайские баты, американские доллары и евро, то, говорят, что в тюрьме можно без труда купить сигареты, спиртное, наркотики или даже воспользоваться услугами проститутки. Говорят также, что по обоюдному согласию с находящимися под стражей девчатами тайцы-охранники тоже пользуются по ночам их услугами. Самый тяжкий проступок в камере, за который могут сразу же убить на месте, - кража денег у сокамерников.
Но в отведенное для посещений тюрьмы время я не видел в коридорах ни одного надзирателя. С любым из арестантов можно свободно общаться через мелкую металлическую сетку, а в специальное окошечко передавать продукты питания и предметы личной гигиены. Я передал девчатам тайно пронесенный с собой в тюрьму фотоаппарат и попросил их сделать общий снимок.
Львиную долю задержанных составляют африканцы, которые попали в Таиланд, чтобы не стать жертвами, бушующих в их странах войн. На втором месте азиаты из Индии, Бирмы и других близлежащих государств, приехавших сюда на нелегальные заработки. Из представителей русскоязычного населения в основном выходцы из Узбекистана. Парни, как правило, сутенеры, девчата - проститутки.
Казалось бы, чего делать приезжим жрицам любви в стране, где местное население уже давно превратило первую древнейшую профессия в индустрию, и из знакомства со злачными местами столицы сделало своеобразную экскурсию? Сотни, тысячи совсем юных азиаток буравят проходящих мимо иностранцев влюбленными глазами из-за стоек баров и массажных кабинетов, предлагают себя прямо на улице среди чадящих жаровней и несущихся мотоциклов, клеятся возле сияющих неоновыми огнями входов в отели и рестораны.
Таиланд - страна, где возможны и доступны самые дикие эротические фантазии. Клиенту достаточно одного кивка головы - и тайские женщины тут же выполнят все его прихоти. Кроме одной - они никогда не смогут сменить цвет своей смуглой кожи на тот, что присущ проституткам из СНГ. А ведь и черному толстогубому африканцу, и низкорослому узкоглазому японцу и вонючему, не привыкшему мыться, индусу больше всего хочется рыночного секса именно с белой женщиной. Русской, украинкой, белоруской, узбечкой - это не так важно. Вот и летят из России и Узбекистана в Таиланд под руководством сутенеров целые стаи юных "секстуристок".
Но, если, так называемая, русская мафия уже давно работает с таиландской полицией в тесном контакте и делится с ними своими барышами, благодаря чему подмосковные путаны и живут там без проблем, то узбекские сутенеры наивно пытаются изобрести свой собственный "велосипед". Да и сами девицы, вникнув в незатейливую технологию панельного бизнеса, стараются поскорее рассчитаться с доставившими их в этот райский уголок "дяденьками" за загранпаспорт и самолет, и организовать свой труд самостоятельно. Самое интересно, что поначалу им это удается. Некоторые даже обзаводятся сутенерами-сожителями из числа африканцев или индусов, делают от них аборты или рожают смуглолицых ребятишек. Но в один прекрасный день тайная королевская полиция в стремлении продемонстрировать королю, что не даром ест свой хлеб, быстренько отлавливает всю эту самодеятельность и отправляет в тюрьму.
Алеся, 1978 года рождения, прилетела из Ташкента. Находится в изоляторе около четырех месяцев.
Инна, 31 год. Приехала в Таиланд в 2000 году. 11 апреля 2001 года родила от негра сына, а 22 ноября попала в тюрьму. На момент нашей беседы африканец уже покинул страну, а ребенок Инны живет у подружки. Православная община помогла Инне с билетом, но встал вопрос по ребенку, документов на которого, кроме телефона врача, принимавшего роды, у матери нет.
Надежда, 1975 года рождения, задержана 28 ноября 2001 года за "коммерческий секс".
Карина, 1978 года рождения, попала в изолятор с Паттайи. Ребенку три месяца, он живет с подругой. По ходатайству отца Олега Карине, которая на ее счастье носит армянскую фамилию, помог консул Армении, заплатив за нее 350 долларов.
Дмитрий был задержан полицией 26 марта 2001 года и на момент нашей встречи отсидел в тюрьме полтора года. По его словам, попал он сюда из-за отсутствия паспорта и визы, но, как рассказали девчата из соседних камер, Дима был их сутенером. Возвращаться в Узбекистан он желанием не горит, благо, что родители живут в России. За последний год с помощью отца Олега ему удалось выхлопотать себе российское гражданство. На момент нашей встречи российский консул решал вопрос с билетом, но нервы у парня уже на пределе. Устав пребывать в неизвестности, Дмитрий грозился порезать себе вены. Но на вопрос: чем займется после освобождения, сказал, что все равно обязательно вернется в Таиланд, ибо таких денег, какие он имел здесь от "новых русских" ему не заработать нигде.
- Но ведь тебя же, наверняка, занесли в черный список, - усомнился я.
- Ну и что? Я из России уеду к брату на Украину, - отвечал Дмитрий. - На крайний случай сменю фамилию, но в Таиланд обязательно вернусь...
- Чтобы снова попасть в тюрьму...
- В следующий раз буду умнее.
- Все так говорят.
Как рассказал отец Олег, некоторые из депортированных девчат и парней, действительно, вскоре снова оказывались в Таиланде, и снова попадали в тюрьму.
И только сидящий в соседней камере бывший афганец Софи возвращаться в Таиланд не собирается. Сполна хлебнув всех "прелестей" тюремной жизни, он думает только об одном, чтобы поскорее выбраться отсюда, и в Таиланд его уже больше никакими коврижками не заманишь.   
В последнее время тайские власти ужесточили ответственность за незаконное приобретение и вывоз тайских таблеток для похудения. Местное законодательство предусматривает за это наказание в виде лишения свободы сроком от пяти до десяти лет. Дело в том, что в состав таблеток входят психотропные вещества, вывоз и продажа которых за пределами Таиланда запрещены. Воздействуя на нервную систему, они приводят к подавлению аппетита, а попутно ослабляют сердечные клапаны.
В иммиграционном изоляторе Бангкока я собственными глазами видел снятых прямо с авиарейса украинцев, которые везли с собой тайские таблетки, о чем, по их словам, попросил их какой-то бизнесмен. На первый раз к их счастью они отделались денежным штрафом и депортацией.
Но больше всего разговоров в тюрьме было о приговоренной к смертной казни тридцатилетней  гражданке Украины Виктории Мамонтовой. Она была задержана 28 сентября 2000 года в Бангкоке, после того как по месту ее проживания в гостинице было изъято 1 килограмм 293,3 грамма героина. Девчата сидевшие вместе с Викторией говорили, что она не считает себя виновной, потому что героин в  номере спрятал ее сожитель-африканец, пояснив ей, что это лекарство. Как бы то ни было, но 17 августа 2001 года Уголовный суд Тхонбури вынесен Виктории смертный приговор.
По свидетельству организации "Международная амнистия", за наркотики в 1999 году в Таиланде казнили местную жительницу, в 2000 году -  двух иностранцев из Мьянмы, в 2001 году - жителей Гонконга и Тайваня. В американском фильме "Бангкок Хилтон", который, кстати, в Таиланде запрещен, показана жуткая сцена  расстрела двух приговоренных к смертной казни за наркотики. К месту расстрела их ведут в ножных кандалах и расстреливают очередью из крупнокалиберного пулемета. Но на самом деле казней граждан европейских государств, США, Канады и Австралии в Таиланде не было с 1987 года.
Вот и Верховный суд Таиланда, рассмотрев апелляцию Виктории Мамонтовой, все же заменил ей смертную казнь пожизненным заключением. Теперь Украина намерена добиваться перевода Виктории на родину, для чего прежде должна заключить с Таиландом соответствующее соглашение.
Как журналисту мне приходилось бывать в наших местах лишения свободы. Но в  заграничной тюрьме я оказался впервые. И несмотря на то, что отец Олег оба раза приходил туда с добрыми вестями о собранных средствах для возвращения кого-нибудь из сидельцев на родину, всякий раз я покидал Бангкокский изолятор с тяжелым чувством обиды за наших девчат, которые от безденежья готовы кинуться во все тяжкие... И годами без суда и следствия сидеть в душных тюремных камерах в ожидании что кто-нибудь когда-нибудь заплатит за их освобождение 300 долларов...