Путешествие на край земли. Великая сила МЯУ2, 38 г

Написано в соавторстве с Рэной Одуванчик
 
Путешествие кошек на край земли
(Великая сила МЯУ!!!-2)

ГЛАВА 38
Пламенная свадьба

На свадьбу Лапа и Лапы собрались все кошки. В доме бабы Гаськи снова было шумно и весело. Все пришли чистые, нарядные, аккуратно вылизанные. Даже котят с собой привели. Малыши, оробев от такого количества кошек, жались к мамам. Те же, что постарше, играли в углу и время от времени пытались совершить набег на разложенные на чистом половике закуски.
Глеб был единственной собакой на кошачьей свадьбе. Он не хотел идти, но Лапа его уговорила, он не мог отказать ей. Теперь пёс сидел в сторонке и старался поменьше привлекать к себе внимание. Вид у него при этом был виноватый, словно говорил: «Я здесь ни при чём. Не трогайте меня, и я вас не трону».
Мурк пробрался к нему.
– Как Аня? – спросил он.
– Да так... Всё на меня дуется. Хотя спрашивала вчера, когда будет свадьба. Я обрадовался, думал, она меня простила и о нашей свадьбе говорит. А она, оказывается, об этой. – Пёс кивнул в сторону вошедших в хату молодых.
Гости тоже заметили их, и в мгновенно наступившей тишине разлилось торжественное мурлыканье. Толпа разделилась, образовав проход, по которому Лап и Лапа медленно пошли к ждущим их в конце старейшинам. По кошачьим традициям именно старейшины должны благословить создание новой семьи.
Жених и невеста сияли так, будто собравшиеся в хате гости своими взглядами, как прожекторами, освещали счастливую пару. А Лап и Лапа смотрели друг на друга и ничего больше не видели вокруг.
Баба Гаська с умилением смотрела на них и заламывала руки, явно вспоминая о чём-то своём. Призрака ничуть не смущало то, что она только наполовину виднелась из стены.
Пушилла стояла прижавшись к Персику. Рядом с ними расположились Красава и Волосок.
Молодые подошли к старейшинам и склонили головы. Тарас прокашлялся и встал:
– Дорогие Лап и Лапа! Я знаю, вы всё уже обдумали и пришли сюда с определённой целью…
Влюблённые обменялись нежными взглядами.
– В принципе… мы и так все видим, что ваши сердца безраздельно принадлежат друг другу. То есть стали одним целым. Но я всё же должен спросить: любите ли вы друг друга?
– Да! – в один голос ответили Лап и Лапа.
– Готовы ли вы всю оставшуюся жизнь прожить вместе?
– Да!
– Завести котят и заботиться о них и друг о друге?
– Да!
Осторожно, бочком, Мурк пробрался к выходу, незаметно выскользнул наружу и медленно побрёл в поле. Он был рад за своего друга. Очень рад. Такую жену, как Лапа, милую, добрую, заботливую не каждый находит. И Мурк желал им счастья. Только счастья… Но что-то неуютно ему стало на этом празднике. Как-то тяжело было на душе.
«Что это? Неужели зависть? – подумал кот и тут же сам себе ответил: – Да, это она».
Глядя на подошедших к старейшинам Лапа и Лапу, Мурк вдруг ярко представил на их месте себя и Мяурилию. И так сильно сжалось его сердце, что аж слёзы выступили на глазах.
«Неужели теперь всегда так будет? Неужели я смогу теперь лишь завидовать чужому счастью и говорить себе, что моё счастье осталось в прошлом, и теперь мой удел лишь в том, чтобы смотреть на счастливые пары и украдкой вздыхать?  Да, многие, многие кошки были бы рады разделить со мной жизнь, любить меня. Но только зачем они мне, если там, в грязном, вонючем Городе живёт та единственная, несравненная, волшебная… Та, чьи глаза, словно звёзды в ясную ночь, чьи шаги легки, как поступь летнего ветерка по вершинкам молодых берёзок, чья шерстка шелковиста, как… как… Да ей просто нет сравнения! Да ради тебя, Мяушка…»
– Я возвращаюсь в Город, – вслух закончил Мурк. – Я заберу тебя или погибну…
От принятого решения коту стало так хорошо, что он не смог сдержать улыбку. Зависть исчезла.
– Завтра же вернусь в Город! А сегодня я должен повеселиться на свадьбе лучшего друга!
Мурк повернулся и вдруг обнаружил, что далеко отошел в поле. Но дом всё ещё был виден. В лунном свете его крыша сияла серебром, и можно было рассмотреть даже дым, поднимающийся из трубы…
– Стоп! – Мурк действительно остановился и секунду смотрел на хату, а потом сорвался с места и помчался к ней.
«Кошки не топят печи! И даже если бы и хотели, у старой избы давно уже от времени обрушилась труба и завалила дымоход! Это пожар!»
В подтверждение Мурковых мыслей старые деревья в саду вокруг дома осветились взлетевшим на соломенную крышу огнём. Из дома донёсся панический вой перепуганных кошек.
– Убегайте! – закричал Мурк. До пылающего дома оставалось ещё сто метров. Кот бежал так, как никогда не бегал.
«Почему же они не выбегают? – забилась, затрепыхалась, как птица в когтях, паническая мысль. – Окна закрыты ставнями, но есть же дверь!»
Огонь охватил уже всю крышу. В ночное небо взлетали одна за другой яркие искры, целые стаи искр – оранжево-красный жалящий рой огненных пчел, и это было красиво. Было бы красиво, если бы не полный ужаса хор кошачьих голосов, что доносился из горящего дома.
Белой хвостатой кометой Мурк влетел во двор. Зацепил плечом старое прогнившее ведро, пролетел сквозь кусты акации и причитающий призрак бабы Гаськи. Вот дверь. В неё скреблись изнутри, будто хотели продрать насквозь, и мяу о помощи мешалось одиноким воем. С одного взгляда кот понял, в чём дело. Жар пламени бросился ему навстречу. Но он, не сбавляя скорости, понёсся к двери. Зашел справа и прыгнул. Всем своим весом ударил в упиравшуюся в дверную ручку лопату. Дверь распахнулась, и кошки хлынули наружу.
Горящие стропила опасно затрещали.
– Быстрее! – закричал Мурк. – Быстрее выходите!
Освобождённые кошки отбегали на безопасное расстояние и останавливались, кашляя и заворожённо глядя слезящимися глазами на ревущее пламя.
Последними из дверей появились Лап и Терентий. Старик наглотался дыма и был близок к обмороку, Лап осторожно его поддерживал. Тут же к ним подскочила Лапа и подхватила старейшину с другого бока.
– Все? – спросил Мурк.
– Все?! – рявкнул Жирей. – Посмотрите внимательно! Пусть каждый отыщет своих соседей!
Вдруг из толпы выбежала кошка:
– Шуша! Котёночек мой! Он там! Он там остался!
Мурк не раздумывал. Крыша вот-вот рухнет. Значит, у него всего несколько секунд.
– Я помогу! – Лап кинулся за другом, но Жирей преградил ему путь и грубо оттолкнул назад.
– Куда?! Жить надоело, новобрачный?!
– Мурк! – Лап вдохнул дым и закашлялся.
Такого жара Мурку ещё ощущать не доводилось.
«Так вот как чувствует себя еда в печи», – промелькнуло в мозгу. Огонь ревел, прорываясь сквозь щели в потолке. Повсюду сверху сыпались горящие угли. Найти кого-то в таком аду было просто немыслимо. «Где может спрятаться маленький котёнок? Где бы я спрятался?»
Мурк подлетел к печи. Одна из чугунных заслонок была приоткрыта. Кот отодвинул её. Из темноты на него глянули два жёлтых перепуганных глаза.
– Не бойся, малыш! – крикнул Мурк и тут же закашлялся. Котёнок тоже закашлялся. Кот схватил его и вытащил из печи. Дым попал в глаза. Мурк развернулся и вслепую побежал к двери.
Как только он выскочил на улицу, крыша рухнула, обдав его дополнительной волной жара. Лап забрал котёнка, Жирей помог отойти подальше от дома. Стало прохладнее и легче дышать. Мурк приоткрыл глаза и увидел, как счастливая мать со слезами на глазах прижимает к себе спасённого малыша и лижет его перепуганную мордашку. В следующий миг мир потемнел: Мурк потерял сознание.


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...