Серебряный портсигар глава 14

Запланированное на утро совещание в кабинете начальника городской милиции полковника Карпенко не состоялось, так как его срочно вызвали в горком партии для разъяснения ситуации вокруг взрывов и ограбления сберкассы.
Майор Кудрявцев со своими людьми находился, в основном, в районе сберкассы, выясняя и уточняя обстоятельства ограбления и убийства милиционеров. Майор Соболь и капитан Чернов объездили места взрывов, побыли в доме Кузнецова, еще раз опрашивая соседей, не видели ли они его накануне. Подполковник Левин остался в управлении, вместе с дежурным собирая и анализируя всю приходящую информацию о вчерашних событиях.
Только после обеда им удалось собраться в кабинете начальника.
– Каково состояние Кузнецова? – спросил Карпенко, после того как все расселись.
– Он чувствует себя хорошо. Врачи разрешили с ним разговаривать. Сейчас у него находится следователь Васильев. Он перед отъездом ознакомился со всеми имеющимися материалами. После допроса Кузнецова обещал к нам заехать, - доложил подполковник Левин.
– Что еще у вас, Валентин Михайлович?
– Проверки на дорогах пока не дали никаких результатов. Контролируются все выезды из города. Весь выезжающий из города транспорт досматривается. Продолжается тщательный досмотр автомобилей «волга». Поступило заключение патологоанатомов. Оба наших сотрудника были смертельно ранены в голову: мгновенная смерть. Выстрелы произведены с близкого расстояния из пистолета, найденного у Кузнецова. И еще. В руке одного из погибших сотрудников был зажат обрывок листка, – при этих словах Левин достал из папки целлофановый пакет с обрывком белой бумаги.
– Что за листок? – заинтересовался Карпенко.
Внимание остальных присутствующих тоже приковалось к подполковнику.
– На нем просматриваются обрывки разных слов, товарищ полковник, – Левин протянул пакет с бумажкой Карпенко.
– Интересно, интересно, – полковник с огромным интересом стал разглядывать пакет, – чьи-нибудь следы обнаружены на бумаге?
– Только отпечатки пальцев самого погибшего.
– На ваш взгляд, что это за бумажка, Валентин Михайлович? На бумаге остались части каких-то слов: «ратить», «одимо», «ание», «ять» и просто буквы, – Карпенко читал сквозь прозрачный пакет.
– Видимо, наш сотрудник что-то читал. Возможно, какая-то бумага из сберкассы, – предположил Левин.
– Обратите внимание, фрагмент бумаги скомкан, видимо, сержант, в момент выстрела инстинктивно сжал пальцы в кулак, – сказал майор Кудрявцев, внимательно рассматривая бумажку.
– Что-то здесь не то, – Карпенко встал и начал ходить по кабинету, – получается, в момент выстрела, сержант стоял и спокойно читал какую-то бумагу. А второй милиционер сидел за столом. Убийца подошел бесшумно и спокойно расстрелял обоих. Затем он вырывает бумагу из руки сержанта. Спрашивается, зачем? Как убийца проник в помещение без единого звука?   
Пепел с сигареты Карпенко упал на пол, но он не обратил на это внимание и продолжал расхаживать по кабинету.
– Дверь в сберкассу мог открыть только кузнецов, – продолжал рассуждать полковник, – допустим, ему удалось бесшумно проникнуть вовнутрь. Но зачем ему понадобилась эта бумажка, и что это за бумажка, черт побери!
– А может, эта бумажка была у сержанта с собой, и он, вспомнив о ней, решил ее прочитать? – высказался капитан Чернов.
– Но зачем она понадобилась убийце? – вопрос Карпенка  завис в воздухе без ответа.
– Ладно, вернемся к этой бумажке попозже. Что у вас, Анатолий Сергеевич, – полковник сел за свой стол и погасил сигарету в пепельнице.
– Как вы уже упомянули, товарищ полковник, замок на входной двери не поврежден и открыт, как будто родным ключом. Похоже это работа Кузнецова. Ему удалось идеально подобрать ключи. Пистолет с глушителем, из которого убили милиционеров, немецкого производства. В нашей картотеке никаких данных по поводу этого пистолета нет. А вот пистолет Макарова, из которого стреляли в Кузнецова, был взят у убитого милиционера в Киеве, во время ограбления банка. В Кузнецова стреляли с расстояния двух трех метров. Оба выстрела могли быть смертельными. Массивный и толстостенный серебряный портсигар спас Кузнецова от верной гибели. Также в комнате с сейфом обнаружена связка ключей с отпечатками пальцев Кузнецова. Кроме того, обнаружен длинный волос, предположительно женский.
– Почему женский? – спросил Карпенко, – сейчас и мужики носят длинные волосы.
– Эксперты обнаружили на волосе следы краски, которой обычно женщины красят волосы. И он много раз подвергался завивке. Кроме того волос обрабатывался женской химией, – закончил Кудрявцев.
– Убедил, майор. Это интересный факт, но волос мог упасть с головы какой-нибудь сотрудницы сберкассы. Необходимо провести сравнительный анализ с волосами всех сотрудниц сберкассы. Посторонние же не могли туда заходить? – полковник вытер влажный лоб платком.
– Нет, товарищ полковник. Вход в комнату с сейфом посторонним лицам строго воспрещен. Решетчатая дверь, которая ведет в эту комнату, постоянно закрыта. Кстати, эксперты обнаружили, что замок этой двери, открывал не родным ключом, а возможно отмычкой.
– Возможно, входную дверь преступники осматривали ранее до ограбления, и Кузнецову удалось подобрать идеальный ключ, – предположил майор Соболь, сидевший до сих пор молча о чем-то задумавшись.
– Возможно, что и так, – сказал Карпенко, – но нам от этого не легче. Появились дополнительные улики, и нам необходимо проработать все возможные версии. В горкоме партии мне поставили задачу в кратчайшие сроки поймать преступников, и вернуть похищенные деньги. К сожалению, убитых наших товарищей уже не вернуть, но поймать преступников – дело нашей чести. В Киеве уже знают об этом, и там это дело взято под особый контроль.
Полковник Карпенко замолчал, зажег очередную сигарету и обратился к майору Соболю:
– Что нового по поводу взрывов, Валерий Петрович? Как чувствуют себя раненые?
– В больнице находится только один человек. Его жизнь вне опасности. А взрывы устроил мастер своего дела. Взрывные устройства во всех трех случаях самодельные. Их привели в действие обычные настольные механические часы. Каких-либо следов, которые могли бы вывести на след преступников, не обнаружено. Жильцы ближайших домов и бабушки, которые обычно сидят у подъездов, подозрительных лиц не заметили.
В этот момент зазвонил телефон на столе у Карпенко. Он поднял трубку и, послушав несколько секунд, сказал:
– Пусть немедленно заходит ко мне, – затем положил трубку и произнес, – следователь Васильев зайдет к нам.
Минуты через две в кабинет зашел следователь с папкой в руке. Поздоровавшись со всеми за руку, он сел на крайний стул возле майора Соболя.
– Что вам удалось выяснить, Евгений Петрович? Как себя чувствует Кузнецов, – спросил полковник.
Внимание всех присутствующих было приковано к следователю.
– Кузнецов в порядке. Дня через два он сможет подняться с кровати. По словам врачей, его ранения не опасны. Кузнецов многое не договаривает.
Васильев подробно рассказал о допросе Кузнецова в больничной палате. Все его выслушали не перебивая. Когда он закончил, в кабинете стало слышно тиканье часов. Все молчали, и каждый о чем-то думал. Через открытое окно доносился шум проезжающих автомобилей.
– Спасибо, Евгений Петрович, что уважили мою просьбу и заехали к нам. Я попрошу вас и в дальнейшем держать нас в курсе расследования. Мы со своей стороны будем всячески способствовать раскрытию этого преступления, – Карпенко встал со своего стула и подошел к окну, – это хорошо, что вам поручили расследовать это дело, иначе прокуратура не посвятила бы нас в ход расследования. Вы же знаете, что по нашей репутации нанесен сильнейший удар, и мы не можем оставаться в стороне.
Следователь Васильев ранее работал в городской милиции, и около года назад его перевели в прокуратуру, в отдел по расследованию особо тяжких дел. Он восемь лет проработал с полковником Карпенко и относился к нему с глубоким уважением.
– Я смогу держать вас в курсе этого дела столько, сколько позволят обстоятельства. В дальнейшем, если у следствия появятся секретные данные, я, увы, не смогу их огласить, – Васильев поднялся со стула, собираясь уходить.
– Я вас понимаю, Евгений Петрович, и еще раз благодарю. Обнаруженные нами дополнительные улики, будут вам переданы незамедлительно. Так вы говорите, что Кузнецов не все говорит? – Карпенко подошел к Васильеву.
– Мне так показалось, Игорь Иванович.
– Кузнецов вам сказал, что портсигар подарил ему знакомый? Старыгин Н.С., Старыгин Н.С., – Карпенко на секунду уставился в потолок, а потом резко продолжил, как будто его что-то осенило, – не от Николая Сергеевича ли этот подарок? Помнится, он занимался несколько лет назад расследованиями ограблений банков, и Кузнецов вполне мог попасть в поле его зрения. Это надо проверить.
– А кто такой этот Николай Сергеевич? – спросил Васильев.
– Николай Сергеевич Старыгин? Это сыщик от бога. Я с ним познакомился лет двадцать назад в санатории, где мы вместе укрепляли здоровье. В дальнейшем мы иногда встречались, а в последние годы как-то потерялась связь. Он ушел в отставку.
– Я не думаю, что это он, товарищ полковник, – следователь собрался уходить и попрощался с всеми.
– Все же мы это проверим, – сказал ему вдогонку Карпенко.
Когда дверь за следователем закрылась, Карпенко все еще находился под впечатлением своего предположения.
– Если этот портсигар от Николая Сергеевича, то необходимо будет с ним связаться. Он сможет многое рассказать о Кузнецове. Не каждый день сотрудник милиции дарит подарки преступникам. Надо немедленно поехать к Кузнецову, – у полковника зажглись огоньки в глазах.
Находящиеся в кабинете офицеры, продолжали молча сидеть. Они не прерывали ход рассуждений своего начальника. Карпенко ходил по кабинету вперед и назад по кабинету. Через минуту он остановился и обратился к своим коллегам:
– Да, да, надо поехать в больницу и выяснить, от кого Кузнецов получил портсигар. Портсигар – наша единственная надежда, единственная на сегодня существенная зацепка, – он на миг замолчал и сразу же продолжил, – Валерий Петрович, поехали вместе сейчас же к Кузнецову.
Майор Соболь сразу поднялся:
– Слушаюсь, товарищ полковник.
Когда они через пол часа зашли в больничную палату, Кузнецов сидел на кровати с каким-то отрешенным видом. У него было лицо сильно уставшего и переживающего человека.
– Как себя чувствуете, Кузнецов? – спросил Карпенко, присев рядом на стул.
Майор Соболь сел на другой стул.
– Спасибо, уже лучше, гражданин полковник.
– Скажите, Кузнецов, сколько вас было в банде? Кто стрелял в милиционеров? И где деньги?
– Все, что мне известно, я уже рассказал следователю. Больше мне добавить нечего, гражданин полковник, – Кузнецов отвернулся, показывая своим видом, что не намерен продолжать разговор.
– А с полковником Старыгиным Николаем Сергеевичем вы давно встречались, – неожиданно спросил Карпенко.
Кузнецов резко повернулся и посмотрел на Карпенко. В глазах его появилась какая-то искорка, но тут же погасла.
– А при чем тут Николай Сергеевич?
– Серебряный портсигар, который спас вам жизнь, его подарок? – Карпенко пронизывал Кузнецова взглядом.
Немного подумав, тот кивнул утвердительно.
– При каких обстоятельствах он его вам подарил.
– Это долгая история, она не имеет ни какого отношения к этому делу.
– Еще как имеет, – Карпенко встал со стула и подошел к окну, – расскажите нам об этом.
– Я не желаю об этом говорить, – Кузнецов закрыл руками свое лицо.
– Где сейчас находится Старыгин? – спросил Карпенко.
– Я не знаю, – голос Кузнецова стал безразличным.
– Так вы будете говорить правду об ограблении? – вмешался в разговор майор Соболь.
– Все, что я знаю, я рассказал следователю. Больше мне нечего добавить, – повторил Кузнецов.
В палату зашла медсестра, видимо пришло время очередных процедур. Карпенко и Соболь попрощались с Кузнецовым и вышли из палаты.
– Он явно что-то не договаривает, – сказал Карпенко майору Соболю, когда они вышли из больницы.
– Я тоже так думаю, товарищ полковник, – согласился майор Соболь.