Пластилиновая жизнь. Глава 5

НА ГРАНИ БЕЗУМИЯ.
   
«В твоих очах увидел ясно, чего искал так долго и напрасно». Миллер.
          
В субботу я как обычно с утра помогал брату в магазине. Около девяти он отвёз меня в Ньюпорт и оставил одного до трёх часов. Посетителей было совсем немного, поэтому я спокойно читал газету и пил какао.  Всё шло хорошо до тех пор, пока я не услышал знакомый голос.
Я поднял голову. Патрик Уилсон вместе с от-цом и девочкой, скорее всего его сестрой, присмат-ривались к одной из витрин, на которой была вы-ставлены сувениры с символикой острова. Роберт Уилсон (я понял, что это он, по одному из плакатов) при этом  слишком громко говорил, но я не при-слушивался к его словам, а Патрик слушал с не-проницаемым холодным взглядом. Я опустил глаза обратно в газету и отхлебнул горячего какао.
Тишина. Затем громкие отчетливые слова « да отстань ты!» Я поднимаю голову. Патрик стоит уже возле другой витрины. Его губы подрагивают от не-годования. Руки засунуты в карманы дорогих брюк. Кожаная куртка расстегнута, из-под неё прогляды-вает модный полосатый свитер. Достойная копия самого губернатора.
Роберт широкими шагами подходит к нему. Хватает рукой Патрика в области локтя и дергает на себя. Патрик вырывается. Бросает «отвяжись». Отец что-то шипит ему. Снова хватает за локоть. И снова Патрик вырывает руку.
Я слышу нечто вроде «ты меня позоришь» и «а мне какое дело».
- Быстро в машину! – Командует Роберт, но Патрик его не слушается. Вместо того чтобы выйти он отскакивает от отца и с вызовом глядит на него бросая «а ты заставь».
- Только вернись домой! – Роберт кивает доче-ри и, больше не обращая внимания на сына, выхо-дит из магазина, при этом с силой захлопнув дверь. Если бы не специальный замедлитель, он бы вынес нам все стёкла. Хорош губернатор!
Я продолжаю пялиться на Патрика, когда он поворачивается ко мне и рычит «ну что тебе!».
Я вздрогнул от неожиданности и Уилсона это рассмешило.
- Ты такой чудной, Росс! – Усмехнулся он.
- Сам ты чудной! – Огрызнулся я.
- Торгуешь, значит? – Он манерно осмотрелся вокруг и снова повернулся ко мне. – И как бизнес? Процветает?
Я мог бы съязвить и сказать, что всё просто класс, но я не стал ехидничать и, вздохнув, при-знался, что «сегодня не очень».
- Да. – Согласился Уилсон. – Сегодня и, прав-да, не очень.
Мы говорили каждый о своём.
Недолго потоптавшись около одной из витрин, поморщившись и негромко шмыгнув носом, Уилсон подошел ко мне. Я подал ему через прилавок табу-рет. Он взял его с заметным удивлением и непри-крытой радостью во взгляде.  Устроился с другой стороны почти напротив меня. Я протянул ему кружку горячего какао, и он не отказался.
Видок у него был еще тот. Расстроенный, по-нурый, не в первый раз поцапался с отцом и тот опять не поддержал единственного сына.
- Он запрещает мне дружить с Бекки. – Сделав очередной глоток напитка, признался Патрик. – Считает, что она не моего поля ягода. – Он по-морщился, нетерпеливо постукивая кончиками пальцев по деревянному прилавку. – У него мания выбирать мне друзей.
- Он когда-нибудь ошибался? – Уточнил я и сразу отмел все аналогии Карлоса с отцом Патрика.
Патрик пожал плечами.
- Вроде нет. Но кого он выбирает, с ними мне до смерти скучно. А кого выбираю я…. Он даже слышать о них не хочет. Смешно, правда? – Он поднял глаза и едва заметно усмехнулся. – Сынок губернатора жалуется на свою жизнь.
- Смешнее не жаловаться, а держать все в себе. И, в конце концов, когда-нибудь сорваться. – Скромно заметил я.
- Просто философ какой-то. – Поднял бровь Уилсон. – Жизнь научила и так просто любишь по-болтать? – Я предпочел не отвечать. – Да ты, я ви-жу, не так прост, как кажешься. – Заметил он, сла-бо кивнув мне.
- Не думал об этом. – Отшутился я, хотя не-приятные мысли не замедлили поселиться в голове.
- Не думал, но постоянно ходишь с траурным видом.
Патрик протянул пустую кружку, и я маши-нально убрал её на нижнюю полку прилавка.
- У меня тетя умерла несколько дней назад.
И почему я оправдываюсь? Ах да! Потому что не могу сказать правду. Приходится придумывать разные отмазки.
- И из-за этого ты так убиваешься?
- А не могу? – Вопросом на вопрос ответил я.
- Да ладно! – Махнул рукой Патрик. – Тётка тёткой, но мрачный ты ведь не потому, что до сих пор скорбишь по ней или пытаешься соответство-вать образу романтического героя с вечной мелан-холией во взгляде и скукой в глазах. Тебя, как и большинство из нас, что-то гложет изнутри. Это что-то случайно не связано с тем, что сказал наш тренер на физкультуре?
Я поморщился, и Патрик решил что угадал. Его глаза засветились от любопытства.
- Признайся, Росс, чего ты в Лондоне такого натворил, что схлопотал срок? Грабеж? Торговля наркотой? А может, пришил кого? – Но он сразу отмел эту мысль. – Нет, за это дают тюремный срок. Так в чем же дело? – Он снова посмотрел на меня.
- Извини, но не твое дело. – Сказал я как можно строже. Не хватало только, чтобы Уилсон докопался до истины. Он вроде не похож на чрез-мерно любопытного, но люди – тёмные лошадки. Это я уже понял.
- Как хочешь. – Патрик пожал плечами. – А вот я так не могу. Как ты. Запереть чувства внутри себя. – Он дотронулся рукой до груди. – Не получа-ется. Особенно теперь, когда повсюду эта Алисия.
Он нахмурился. На лбу пролегли несколько горизонтальных морщиной. Уилсон вздохнул.
- Кто это Алисия? – Скорее из вежливости, нежели из любопытства поинтересовался я.
- Моя мачеха. Та еще стерва. В июне офици-ально оформила отношения с отцом, а теперь уже активно влезает в нашу с сестрой жизнь. Хотя сама соплячка. Недавно исполнилось двадцать два, а строит из себя умудренную опытом матрону.
Слова лились из Уилсона не прекращаемым потоком. Создавалось впечатление, что он долгое время держал все это в себе и вот, наконец, плотину прорвало.
- А родная мать?
- Она умерла. Когда Николь было три года. – Уилсон сгримасничал. – Сгорела за каких-то не-сколько месяцев. Быстро прогрессирующая форма рака. Я тогда только что пошел в первый класс. – Он покачал головой. – Если бы не известный папа-ша, я бы сидел в нём не один год. Паршиво было до жути. Я слышал, что и у тебя вроде как нет матери?
Я не смог солгать в ответ на его откровенность.
- Она ушла из семьи, когда мне было пять. С тех пор о ней ни слуху, ни духу.
- К другому мужику ушла или как? – Не понял Уилсон.
Я пожал плечами.
- Не знаю. Она ничего толком не объяснила. Просто оставила нас и всё.
- Тоже скверно! – Согласился Патрик. – Выхо-дит мы с тобой вроде собратьев по несчастью. Только у тебя слышал, вообще родителей нет?
Я вздохнул. И кто же это распространяет по школе такие слухи обо мне?
- Да, я живу с братом. Он единственный мой родственник. – Через силу выдавил я.
- А отец? Что с ним случилось?
Я едва не рассмеялся в ответ на этот вопрос. Уилсон был бы в шоке, если б я рассказал всю правду.
- Его убили два года назад.
- Извини. – Патрик покачал головой. – Я не знал. Не сердись. Давай лучше о другом. Тебе кто-нибудь приглянулся из наших девчонок?
Я улыбнулся. Слава Богу, он ушел от опасной темы. Сказать правду я бы ни за что не решился, а снова лгать надоело.
Мы проболтали с ним до тех пор, пока не поя-вился Эйден. О том, что мне понравилась Селин я тактично промолчал. Да и зачем было грузить Уил-сона моими неудачами. Брат вроде обрадовался, что я в магазине не один и очень удивился, распознав в моём собеседнике сына губернатора. Уилсон вскоре распрощался, а мы с Эйденом вечером уехали домой. На этом дело и кончилось.

В понедельник на математике  я был сам не свой. В моей тетради было столько ошибок, что можно было смело вырывать страницу и переписы-вать всё заново.
На биологии я не мог сосредоточиться, и Мил-леру пришлось взвалить проведение лабораторной себе на плечи.
На физике я едва не устроил пожар, замкнув цепь наоборот. Она хлопнула, пыхнула, но всё обошлось. Правда, мистер Коулман подозрительно на меня покосился.
А все потому, что все выходные меня преследо-вал светлый образ Селин.  Даже во сне не было мне покоя. В пятницу я желал, чтобы поскорей насту-пил понедельник, и мы опять увиделись. В поне-дельник я хотел, чтобы скорее проскочили три урока, и мы смогли бы встретиться в столовой.
Я был болен, причем серьёзно и судя по сим-птомам, надолго. Надо же такому случиться? Поте-рял покой из-за обычной девчонки!
Но в том то и дело, что Селин была не просто необычной девчонкой. Она была той самой девчон-кой, на  которую хотелось смотреть снова и снова, той, которую, не смотря на всю мою закомплексо-ванность и нерешительность, мне хотелось обнять.
Сумасшествие и безумие. Вот подходящие эпи-теты моему теперешнему состоянию. Я должен был срочно принять меры по собственному спасению. Должен что-нибудь придумать, прежде чем трясина окончательно поглотит меня.
К тому времени как мы встретились с девчон-ками в столовой, у меня уже был полный набор всевозможных происшествий.
 Селин пришла как обычно с книгой и после сухого приветствия уткнулась в неё. Она игнориру-ет меня, неприятно это осознавать? Ощутимый удар по моему и так не зашкаливающему эго. Я поискал глазами Глорию.  Так, она на месте. Я вооружился подносом и направился к раздаточной.
- Пожалуй, я и чего-нибудь возьму! – Селин устремилась за мной, на ходу захватив поднос.
Быстро отыскав глазами нужный салатик и кофе, я занял очередь в кассу. Селин стояла сзади и, как мне показалось, буравила меня взглядом. Что это с ней?
Подойдя к кассе, я протянул Глории деньги. Она мне улыбнулась. Селин должна все видеть, она же стоит совсем близко. Я решил немного поизде-ваться над ней и поэтому широко улыбнулся Глории. И даже пошел гораздо дальше. Я решил с ней официально познакомиться.
- Я Нельсон. – Представился я.
Глория была брюнеткой, стройной и симпатич-ной, поэтому сделать вид, что заинтересован её пер-соной, труда не составило. К тому же она явно мне симпатизирует. Если бы я был Донжуаном, давно бы закрутил с ней роман. 
Глория говорила, немного растягивая слова, с акцентом, но я не мог понять с каким. Она была одета в обтягивающую футболку, поверх которой завязан белый фартук. Всё бы ничего, но у футбол-ки был такой глубокий вырез, что я не сдержался и скосил глаза Глории на грудь. Селин сзади хмык-нула. Неужели она следила за моим взглядом?
- Глория, - произнесла девушка и снова улыб-нулась.
- У тебя красивое имя, - произнес я самым ан-гельским голосом. Все ради несравненной Селин. Я услышал за спиной её недовольное сопение и улыб-нулся. Глория отнесла улыбку на свой счет.
- Спасибо, ты такой милый! – Она положила мне на поднос сахар и сливки.
- Почему ты здесь работаешь?  - Мне просто стало любопытно. – Ну, то есть не подумай ничего плохого….
- Я окончила школу в прошлом году и никуда не поступила, вот и устроилась сюда на подработку. Надеюсь, в следующем году повезет.  – Глория по-вела плечами, отчего её грудь подалась вперед и стала больше открыта. К собственному удивлению я ничего не почувствовал.
- Тебе сейчас, если не ошибаюсь…. – Я услы-шал, как Селин принялась постукивать мыском бо-тинка по полу.
Глория ответила сама.
- Восемнадцать. А тебе?
- Семнадцать. – Немного приврал я.
Селин сзади рассмеялась.
- Как всегда он вешает лапшу на уши! – Слишком громко произнесла она. – Ему еще шест-надцать!
- А это кто? – Я заметил, как Глория разом помрачнела и как можно равнодушнее провел взглядом по Селин, а затем снова повернулся к кас-се.
- Так, одна коротышка,  не обращай внимания.
Глория мне снова улыбнулась.
Я шел обратно к столику и чувствовал, что сза-ди идет Селин, буквально задыхающаяся от злости. Она с грохотом опустила поднос и шумно села. Приборы разлетелись по всему столу, а так как я еще не сел, то быстро подобрал вилку и нож и по-ложил ей обратно на поднос.
- Спасибо, ты такой милый! – Елейным голо-ском процедила она.
Я постарался посмотреть на неё так, будто мне все по фиг.
- Можно было хотя бы не так откровенно пя-литься на её грудь! – Прошипела Селин.
- Я вовсе не пялился. – Возразил я.
- Да? И как же тогда понимать? Твои глаза буквально приклеились к её декольте.
Селин сверкнула не меня своими шоколадными глазищами, которые сейчас так и полыхали огнем. Я почему-то представил её в костюме тигрицы с симпатичными такими ушками и длинным хво-стиком. Меня бы это завело.
- Ну, - я пожал плечами, - у неё и в самом де-ле большие….
Селин только закатила глаза и покачала голо-вой, пробормотав что-то типа «мальчишки».
Итак, я добился неизвестно какой цели. Селин ревновала, но я должен был ей отомстить, ведь в четверг она меня завела и жестоко бросила?
 Правда, вместо радости я почувствовал раз-очарование. Делая больно ей, я сам не заметил, как поранился сам. Моё сердце застонало и заныло, видя, как расстроилась Селин, и разом пропал ап-петит. Причинить боль оказалось слишком легко оттого и стало паршиво.
Я прислушался к разговору за столом. Миллер как раз делился с остальными моими неудачами, и я позволил ему это сделать. Потому как, вместо того, чтобы возражать и попросить заткнуться, я сидел и с тупым выражением лица пялился на Селин, ко-торая со зверством поглощала салат из капусты.
- Ну, так вот, когда после манипуляций Нела (это его новое сокращение от Нельсона, он сказал, что оно ему нравится больше Джона)  в воздухе за-пахло паленым, Коулман насторожился, а когда цепь вспыхнула и раздался малюсенький взрыв, - он приблизил указательный и большой пальцы, по-казав, что взрыв был действительно небольшим, - Коулман аж позеленел от злости. А знаете, что ска-зал на это наш герой? – Он кивнул мне.
- Что? – Девчонки заинтересовались, даже Се-лин оторвалась от салата.
- Ничего, я сейчас всё исправлю. И что вы ду-маете, произошло потом?
- Что? – Не выдержала Дженни.
- Цепь снова взорвалась, на сей раз, опалив стол и едва не подпалив самого Коулмана.  Он, ко-нечно, заорал как резаный, а этот кретин, - он сно-ва кивнул в мою сторону,  - сказал, ну никто же не пострадал. – Он хихикнул, девчонки тоже. На моих губах появилась невольная улыбка.
- Да ты опасный парень! – Дженни в шутку толкнула меня в бок. – Того гляди разнесёшь нашу школу. Смотри поосторожней, на острове только две школы. Меня не прикалывает каждое утро мотаться в Ньюпорт.
Девчонки дружно рассмеялись, а Миллер про-должил.
- А на биологии, мы сейчас проходим размно-жение, у нас была лабораторная. Нам дали двух слизней и цель была, чтобы они, - он сделал жест рукой, - обменялись генным материалом. Так этот умник отказался.
Я не выдержал и рассмеялся.
- Что? – Обиженно процедил Томас.
- Тебя бы самого посадить под колпак с Сарой и заставить обмениваться генным материалом. – Я хихикнул. – Поглядел бы я на тебя. А то, что сли-зень отказался пойти нам навстречу, так это оче-видно. Он был напуган. Ты так настойчиво тыкал в него стеклянной палочкой. Если б у него были рёбра, ты бы ему их все переломал.
Мы поговорили о погоде, о прошедших выход-ных. Томас рассказал, как они с Сарой съездили в Кардифф, к тёте Сары, Дженни сообщила какие «классные» джинсы себе купила.
Я предпочитал больше слушать, чем говорить. Селин тоже в основном молчала, я видел, что она злится на меня. Не без основания конечно и  был уже не рад, что заварил всю эту кашу с Глорией. Больше всего на свете я хотел поговорить с Селин с глазу на глаз, но вокруг было слишком много людей.
К моей великой радости Дженни позвали ка-кие-то знакомые, и она убежала извинившись. Сара и Томас сразу принялись ворковать. В людном месте правилами школы поцелуи были запрещены, поэтому им пришлось довольствоваться только объ-ятиями и нежностями, которые они друг другу шеп-тали.
Я посмотрел на Селин. Боже, как мне хотелось с ней поговорить, но я не знал с чего начать. Вся моя решительность куда-то пропала, и мне остава-лось только наблюдать, как она снова возвращается к книге. Наконец я не выдержал и меня прорвало.
- Что читаешь?
Она приподняла голову. В шоколадных глазах отразилось недоумение.
- Ты со мной разговариваешь? – Спросила она.
- Нет, вокруг полно читающих шатенок. Я разговариваю с одной из них. – Пошутил я.
- Тогда приятного общения. – Она снова уставилась в книгу.
Такой обиды я не испытывал никогда. Неужели она не видит, как терзает меня? Нет, похоже, она не видела, а я не мог подобрать ни одного дос-тойного ответа. Сидеть и делать вид, что мне всё равно, было невыносимо и, сославшись на несуще-ствующее важное дело, я повесил на плечо сумку с книжками и вышел из столовой.
До следующего урока было полчаса, и я вышел на улицу. Погода не радовала. Мелкий дождик, за-рядивший с утра, усилился. Серые облака затянули весь небосвод и, несмотря на достаточно тёплую по-году, было ветрено. Я поёжился и спустился вниз.
Порыв ветра заставил меня вздрогнуть и скре-стить руки на груди. Тонкая рубашка мгновенно промокла, и я снова поднялся по ступенькам. По-стояв немного на улице, я вернулся обратно в вестибюль.
Какой там у меня следующий урок? Я подошел к расписанию. Английская литература. Я поднялся на третий этаж и сел на подоконник напротив ка-бинета. С волос капало на спину, отчего стало хо-лодно, и я потёр ладони одна об другую.
Я не понимал что со мной. Почему слова Селин так задели меня, ведь она не сказала ничего обид-ного, почему же я бешусь и метаюсь, словно зверь в клетке. Это какое-то умопомрачение. Мне действи-тельно нужно попить валерьянки и всё пройдёт.
Я должен перестать о ней думать, должен со-средоточить свой мозг на менее разрушительных вещах. Потому что это единственное верное реше-ние. Нужно во что бы то ни стало выбросить её из головы, но кто мне ответит, как это сделать!
- Это и есть твоё важное дело? Сидеть и пя-литься в пустоту?
Не требовалось даже поворачивать голову, что-бы узнать её голос. Я инстинктивно вздрогнул от неожиданности.
Селин кинула сумку на пол рядом с моей и за-бралась на подоконник. Наши локти соприкосну-лись, и меня накрыло горячей волной. Одновре-менно с этим вспомнились другие эпизоды моей жизни, которые подействовали отрезвляюще.
- Ты выходил на улицу? – Спросила она, заме-тив капли на моих волосах.
- Там идёт дождь. – Пробормотал я невпопад и посмотрел на неё.
Что идёт дождь, было очевидным. Я  весь мок-рый. Рубашка прилипла к телу, а в волосах блестит вода.
- Ты вымок. – Изрекла она непреложную исти-ну.
- Да. – Согласился я.
- Почему ты ушел и не попрощался с милаш-кой Глорией? - Съехидничала она.
Я сгримасничал
- Может, хватит. – Попросил я.  – Поиздевалась и достаточно.
- Тебе понравилось с ней заигрывать? – Селин продолжала  травить душу. Если бы она знала, как её слова подобно яду разливаются по моим венам. Я старался, чтобы эмоции не отразились на лице, но Селин все равно что-то заметила, потому как смяг-чилась.
- Ну. Было необычно. – Неохотно признался я.
- О, мистер Росс признался, что редко заигры-вает с девушками. Свидетельство не в твою пользу. – Съязвила Селин.
Я поднял голову и посмотрел на неё. Не может быть, чтобы у такой симпатичной девушки была только злость на уме. Я не верил и не хотел верить, что Селин обычная злючка. Скорее всего, она так скрывает свои истинные чувства. А вот какие эти самые истинные чувства? Было для  меня загадкой, которую я не просто не мог постигнуть, а не имел права даже начать разгадывать.
Для моего же блага.
Чтобы потом не было больно. Хотя мне уже бы-ло больно.
- Знаешь, а меня не задели твои слова. – Я с вызовом посмотрел на неё. Только бы не выдать подлинных чувств. Пусть думает, что я такой не-пробиваемый.
- А я и не старалась тебя задеть. – Селин вроде как оскорбилась, или просто сделала вид.
- Мне показалось обратное.
- Именно, что показалось. – Парировала Дойл.
Я пожал плечами.
- Допускаю вероятность ошибки, так как «ред-ко заигрываю с девушками». – Со вздохом согла-сился я, почему-то в этот миг, представив перед со-бой лицо матери. Её руки, отрывающие мои ладони от её запястий. Я не хотел её отпускать, но она не позволила удержать себя.
- Предпочитаешь не связываться с девчонками? – Пошутила она, но мне было не до шуток.
- Предпочитаю не привязываться к девчонкам. – Уточнил я.
- Не доверяешь?
Приподнятая бровь. Пристальный взгляд. Се-лин удивлена моим ответом.
Я ничего не ответил на последний вопрос. Хо-тя…. Я мечтал признаться Селин, что она мне сим-патична, но совершенно не знал как это сделать. Селин слишком умная и она может высмеять меня. А насчет Глории серьёзных планов нет, и никогда не было.
А насчет доверия. Какой в нём толк. Я и мате-ри доверял, а она нас предала. И отцу…. Вокруг одни предатели. Как я еще живу в этом мире и пы-таюсь что-то делать?
- Ты ушел из столовой из-за меня? – Вдруг спросила Селин. Она что, проснулась сегодня и ре-шила  непременно мучить Нельсона Росса?
Никогда еще мне не приходилось так много размышлять, чтобы дать более или менее вразуми-тельный ответ. Она ставила меня в тупик своими неожиданными вопросами, заставляя снова и снова чувствовать себя не в своей тарелке.
Итак, если я отвечу, что ушел из-за неё, что, в сущности, было правдой, я дам ей понять, что за-интересован ей. Если скажу что нет – оттолкну. И что лучше? Ругая в душе себя за трусость, я выбрал последнее.
- Нет. – Я покачал головой. – Не из-за тебя.
Селин нахмурилась. Она мне не верила, я это точно видел. Но она решила дать мне небольшую передышку и не копать глубже.
- Тогда извини за беспокойство.
Она собралась спрыгивать с подоконника и то-гда я продолжил.
- Из-за себя. – Быстро проговорил я. – Я ушел из-за себя. – Я кивнул головой и замолчал.
- Что с тобой? – В её голосе прозвучало слиш-ком много заботы и участия для такого поганца как я.  Я не заслуживал её внимания ровно, как и забо-ты. Она была слишком хорошенькой, слишком доб-рой. Слишком уж много всяких «слишком».
- Ты о чем? – Решил схитрить я.   
- С тобой что-то происходит, - она покачала головой, - я же прекрасно вижу, только не могу по-нять что именно. – Я попытался было возразить, но она мне не поверила. – Ты можешь обмануть кого угодно, но я тебе все равно не поверю.
Она вдруг повернулась ко мне вполоборота и осторожно дотронулась рукой до моего лица. Кон-чики пальцев оказались теплыми и мягкими на ощупь. Она провела вверх-вниз по щеке и плавно переместилась на губы.
Я замер. Я не знал, как на это следует реаги-ровать. Её прикосновения оказались настолько приятными, что я растерялся.
Моё тело отреагировало мгновенно. Снова те же знакомые ощущения, заставившие меня вздра-гивать при каждом её новом прикосновении. Опять то же томление в груди и напряжение во всем теле. Одновременно с этими появились и другие ощуще-ния, от которых мне стало слишком не по себе.
Я до сих пор не могу забыть той боли, которую вынужден был испытывать долгое время. К горлу подкатила тошнота. Я не знал, как это объяснить Селин так, чтобы я не сказал ничего лишнего, а она бы поняла.
В конце концов, я смутился. И отстранился. Ну как ей объяснить, что с некоторых пор не переношу, когда до меня дотрагиваются, пусть даже не желая мне зла? И даже для неё я не мог сделать исклю-чения.
- Извини, - запинаясь, пробормотал я, - это не совсем то, что я…. – Я ладонями обеих рук потер глаза. – Не принимай на свой счет.
- Вот опять я тебя не понимаю, - лицо Селин выглядело настороженным и задумчивым.
Она решит, что я ненормальный и будет права. Я сам бы так и подумал. Тогда я решил схитрить. Впрочем, это уже вошло в привычку.
- Этот всё переезд, он…, - я оперся плечом на деревянный откос и продолжил врать, - я не знаю даже как это объяснить. – Я с трудом подбирал ложь поскладнее. –  Это была не самое правильное решение. Лучше бы я вообще остался в Лондоне. Подумаешь, пожил бы годик в приюте, ничего бы со мной не случилось.
- Тебе здесь плохо? – Селин серьёзно посмот-рела на меня, и я понял, что не смогу все время врать.
- Нет. – Я вздохнул. Ну как ей объяснить всё и в тоже время не сказать ничего лишнего. Но мне показалось, что она поймёт, поэтому я продолжил. – Мне здесь…, - я силился подобрать нужное слово, - никак. Вот именно! Мне здесь никак, ни хорошо и ни плохо. Я как зомби, выполняю, что от меня тре-буется. Помогаю брату, Фейт, они ведь стараются ради меня.
- А ты пробовал начать жить? – Странно, я не заметил и тени усмешки.
- Но я уже живу. – Возразил я.
- Не так. По-настоящему. По-другому.
Я снова пожал плечами.
- Я не умею по-другому. - Я взъерошил волосы и уставился в потолок. Там вокруг доисторического светильника летала муха. Я принялся глазами со-провождать траекторию её полёта.
- Ты знаешь, чего она хочет?
Селин имела в виду муху. Я рассмеялся.
- Укусить, полазить по продуктам, ну, возмож-но, еще полетать.
- А ты смог бы с такой же лёгкостью сказать, чего хочешь ты?
Чего я хотел? Странный вопрос. Ребекка была права на счет Селин. Она слишком проницательна и слишком любопытна. Докапывается до самой сути. Но вернёмся к вопросу. Чего бы я хотел?
Все мысли крутились вокруг неё. Я хотел бы сжать её руку в своей ладони, хотел бы обнять её, хотел бы, черт возьми, поцеловать. Еще бы я хотел, чтобы то, что происходило со мной, никогда не слу-чалось.
- Я хотел бы потерять память. – Я посмотрел на девушку. Нет, похоже, она не шокирована моим ответом.
- Так проблемы не решишь! – Возразила Селин. Я ничего не ответил.  –  И ты согласился бы с лёгкостью всё забыть? Брата, близких, друзей, но-вых знакомых? Меня? Глорию. – Добавила она по-молчав.
- Тебя бы я не забыл. – Быстро ответил я.
- Ошибаешься, ты бы забыл всех. Ну что, со-гласен ради душевного спокойствия заплатить та-кую цену?
Я отрицательно покачал головой.
- Нет.
- Тогда мне ничего не остается, как снова за-дать тебе прежний вопрос, чего хочешь ты?
Слова застряли в моём горле. Я несколько раз пытался начать говорить, но закрывал рот. Я снова взъерошил обеими руками волосы и усмехнулся.
- Я выгляжу глупо?
- Вовсе нет, - возразила она, - просто ты, веро-ятно, впервые пытался произнести что-то вслух и у тебя возникли затруднения. Это…нормально.
Она улыбнулась мне. Появились милые ямочки вокруг рта. До чего же мне…. Нет, Нельсон, прекрати! Ты не имеешь права лезть к ней. Ну, хватит же на неё пялиться, придурок!
 Я мысленно сравнил её с красоткой Бритни Спирс, чей постер в блестящем мини-платье висел у меня над кроватью. Я его выдрал из какого-то модного молодежного журнала и повесил рядом специально для того, чтобы она каждую ночь сле-дила за тем, чтобы я не…. В общем, неважно.
Нет, Селин еще прекраснее, чем Бритни, ре-шил я. И в отличие от простой бумажки, Селин живая, теплая и такая желанная.
И я был недостоин её. Как не печально это бы-ло осознавать, но, правда такова и ничего не изме-нишь. Я был не тем парнем, с которым следовало дружить Селин. На мне висело черное клеймо, и оно и останется до конца дней моих. И я должен был что-то предпринять, чтобы разорвать этот по-рочный круг.
- Ладно, - я вздохнул и слабо улыбнулся, что-бы это произнести мне пришлось отвернуться, - мне хотелось бы…, чтобы ты, - я набирался сил это произнести. Я должен был это сказать, ради всего святого, – не приставала ко мне.
Всё, я это произнёс. Моё сердце ухнуло вниз и забилось сильно-сильно. Никогда еще я не врал так убедительно.
- Вот как ты это называешь? – Удивилась она. – Значит, я к тебе пристаю? – Селин хмыкнула.
- А разве нет? – Я сжал зубы до боли, чтобы не сболтнуть лишнего. – Вспомни своё поведение в столовой. Мне после этого просто необходим был холодный душ. – Селин помрачнела. Я обидел её, но я не мог поступить по-другому.
- Это была просто невинная шутка. – Пошути-ла она.
- Вот как ты это называешь? – Я не был на-строен на игривый тон и в точности повторил слова только что сказанные ей самой. – Шутка. А знаешь. Мне она понравилась. Я потом весь день смеялся. Так вышло здорово.
Я стиснул зубы и замолчал.
- Не собираюсь перед тобой оправдываться! – Разозлилась Дойл.
- И не нужно. Просто оставь меня в покое. Со своими глупыми разговорами, шутками и тому по-добным черным юмором. Не трогай меня. Отвяжись.
Селин вспыхнула.
- А ты ненормальный! – Сквозь зубы процедила она.
- Я это уже слышал. – Признался я. – Этим меня не оскорбишь.
- Ты такой толстокожий?
Её ехидство достигло предела. Теперь она уже в открытую издевалась надо мной.
- Считай, как знаешь, только больше ни под каким предлогом не подходи ко мне.
Господи, как больно! Только бы не совершить какую-нибудь глупость! Чем скорее Селин уйдет, тем легче мне будет забыть её.
- Тогда и тебе придется держаться от меня на расстоянии. – Напомнила она. Я сказал, что знаю это. Тогда она спросила, как бы подводя итог всему сказанному.
- Ты, в самом деле, этого хочешь?
Что-то в её голосе заставило сердце сжаться от боли, и я не сдержался и повернулся к ней.
Как можно смотреть  в такое прекрасное лицо и не желать увидеть его вновь, как можно сидеть так близко и бояться дотронуться до неё зудящими кончиками пальцев?
Как можно говорить такие ужасные вещи и не краснеть ото лжи? Я смотрел на неё и понимал, что ломаю сейчас всё, что мог бы построить, желал бы построить. А что если я никогда больше не прикос-нусь к ней?
Эта мысль была сродни физической боли. При-знаюсь, я не сдержался, моя рука потянулась впе-рёд и накрыла её руку, лежащую на подоконнике.
Электрические импульсы поползли вверх по руке к плечу, а от него распространились на всю грудную клетку и спину. Я словно задеревенел как Пиноккио и больше не мог пошевелиться. Я боялся, что не сдержусь и завоплю, что есть мочи от распи-равшего меня счастья и желания.
 Теперь я должен был сказать что-то ужасное. Должен всеми возможными способами оттолкнуть её от меня. Я никогда не смогу сделать её счастливой. Какая мучительная истина!  Она приподняла ладонь. Наши пальцы переплелись.
Мне еще никогда не было так хорошо. Она смотрела на меня своими большими шоколадными глазами, и мне казалось, что я тону в них. Усилием воли я стряхнул очарование и освободил свою руку. Пальцы свело судорогой, я сжал их в кулак, ладонь горела от жара её кожи. Я еще раз вздохнул и про-изнёс.
- Да, я этого хочу. Думаешь, ты настолько не-отразима, что я не смогу жить без тебя?
- Сможешь? – Вопросительно прошептала она.
- Без сомнения!
Я не стал дожидаться её реакции, ненужных слов, бесполезных вопросов, я просто спрыгнул с подоконника, схватил сумку и ретировался с поля боя, который  без сомнения проиграл.   
               
Итак, вы хотите узнать, что со мной произошло? Поразила ли меня молния или настиг меч возмез-дия? Нет. Со мной ничего такого не случилось, если не считать того, что Селин вообще перестала обра-щать на меня внимание.
Это было неприятно, мучительно, но я убеждал себя, что так будет лучше и через пару дней такого аутотренинга сам начал верить, что это было необходимо, что единственным верным решением было оттолкнуть её прежде, чем она приблизится настолько, что я не смогу этого сделать.
Но это не избавило меня от страданий. В сто-ловой, в которой мне приходилось сидеть каждый день со своей новой компанией, я не мог сосредото-читься на еде, а если она отрывала взгляд от книжки и поворачивалась ко мне, я тут же отводил глаза. Когда же она не обращала на меня внимания, я наблюдал за ней.
Всю неделю я не отрывал взгляд от несравнен-ной Селин. Вот опять она идёт по коридору, одна, без подруг. Волосы затянуты в хвост на затылке, она смотрит перед собой, но видно, что девушка о чем-то думает.
Раньше я и не знал, что всего лишь смотреть на человека может доставить такую неописуемую радость. Я вообще раньше много чего не знал. Она теребит ремешок часов, вроде нервничает. У неё что, проблемы? Какого чёрта меня это должно касаться?
Я посоветовал самому себе заниматься другими делами, но, даже отвернувшись, я продолжал чув-ствовать её, наблюдая за отражением в стекле.
Почему-то её отражение показалось мне слиш-ком большим, а через несколько секунд кто-то дёр-нул меня за лямку рюкзака.  Я обернулся.
Я не ожидал увидеть её так близко. За пару дней игнорирования я забыл, каким магнетизмом наделён её шоколадный взгляд, но прошло бук-вально несколько секунд, и затянувшаяся было ра-на, открылась вновь.
- Я думала, что мы поняли друг друга в про-шлый раз, - странно, я не почувствовал в её голосе злости, только хладнокровие, - так почему ты про-должаешь изводить меня?
- Как? – Я задал вопрос просто так. Я прекрас-но понимал, что она имеет в виду.
Селин усмехнулась и облизала губы. Какое обольстительное движение! Я уже не мог оторваться от созерцания её рта.
- Ты смотришь на меня, - она нервничала и начала жестикулировать, - постоянно. Я уже боюсь обернуться, чтобы не наткнуться на твой взгляд. Зачем ты это делаешь, Росс?
Я нервно хихикнул. Зачем я смотрю? Да пёс меня знает! Смотрю, потому что не могу не смотреть. Мне пришло на ум, что рассматривание её персоны сродни кислороду для моих лёгких, без которого я не смог бы жить.
- Хороший вопрос, - согласился я, - но я не мо-гу тебе ответить на него.
Я развернулся и попытался быстро скрыться в коридорах школы, но Селин меня нагнала. Теперь она шла рядом. Я чувствовал нарастающую опас-ность.
- Зачем ты преследуешь меня? – спросил я.
- Еще неизвестно кто кого преследует, - пари-ровала она, - ты пялился на меня два дня, хотя мы вроде как поняли друг друга и теперь я не отстану, пока не выясню, что ты замышляешь.
 - Ничего я не замышляю! – Почти простонал я. – Я смотрел на тебя, - я обернулся к ней, - прости. Я постараюсь держаться от тебя на расстоянии, – если получится, добавил я мысленно.
- Постарайся уж. – Съязвила она.
Как глупо! Выставил себя на посмешище перед девчонкой. Теперь приходится оправдываться. Ну почему она такая красивая, почему меня тянет к ней словно магнитом?
К концу недели боль в груди превратилась в постоянную. Я уже не мог просто находиться с ней за одним столом. Пришлось придумывать разные отговорки, чтобы не ходить в столовую. Глупо! Девчонка лишила меня обеда.
Я стал плохо спать, а еще постоянные кошмары. Я чувствовал себя вконец измотанным. Я едва заставлял себя вставать по утрам и собираться в школу. Смотреть на себя в зеркало не хотелось. От-туда на меня смотрел парень с  тёмными синяками под ними. Каждое утро я брал у Фейт баночку с то-нальным кремом, чтобы замазать их.
Моя жизнь превратилась в одну сплошную му-ку. И в ней было много боли душевной. И даже не-много физической.
Это произошло спустя  еще неделю, в среду. После совместной тренировки с командой девчонок, принятия душа и коротенького разговора ни о чем с Миллером и Уилсоном.
Я переоделся, сунул руки в рукава кожаной куртки, повесил на плечо сумку с книжками и, поднявшись по лестнице в вестибюль, причесался перед зеркалом.
На улице как обычно шел дождь. Селин с под-ружками я заметил немного впереди. Они стояли возле газетного киоска под навесом и над чем-то смеялись. Селин обернулась в мою сторону, немного задержалась на мне взглядом и отвернулась. До меня донесся её счастливый смех.
Я лишний раз убедился, что поступил пра-вильно оттолкнув её. Я дал ей право стать счастли-вой. Без меня.
Я видел, как она попрощалась с Дженни и Са-рой и направлялась к автобусной остановке. Сам не понимая почему, я пошел за ней следом. Интуиция сработала. Или внутреннее предчувствие.
Да что уж там говорить. Откуда вылетела та машина, я толком так и не понял. Только Селин её не заметила и ступила на проезжую часть. Горел зеленый свет. Водитель, наверное, зазевался и на-чал тормозить слишком поздно.
И на его пути была Селин.
Я резко сорвался с места. В несколько прыжков настиг девушку и рывком вырвал прямо из-под ко-лес тормозившей машины. Дернув её на себя, я по инерции отклонился назад. Или сделал несколько шагов…. Точно не помню. Но машина задела меня.
Резкая боль. Вспышка света. Зашумело в голо-ве. И почему-то лицо стало мокрым.
Я сразу не осознал, что просто лежу на асфаль-те, и дождь заливает мне лицо. Глаза открыть сразу я не смог. Или не захотел.
Удар был несильным. Машина почти затормо-зила. Но я упал на асфальт, стукнулся головой. С усилием приоткрыв глаза, я заметил над собой встревоженное лицо Селин. Она что-то говорила, но я не слышал её голоса.
Странно, но ничего не болело.
Как во сне я поднялся. Глазами поискал сумку с книжками. Та небрежно валялась на тротуаре. Подобрав сумку, я как в тумане направился к оста-новке.
Селин догнала меня, но я отстранился. Про-бормотав что-то невнятное, я влез в первый подо-шедший автобус и укатил. В заднем стекле я уви-дел Селин, неотрывно смотрящую в мою сторону. Вероятно, она не знала, что я наблюдаю за ней. Она стояла под дождем. Сломанный зонтик валялся рядом. Девушка прижимала к груди школьную сумку и губы её шевелились.