Excellence Orange Intense

Будильник. Ровно семь утра? Клятый будильник...
Сколько бы ни кривился и ни проклинал всё на свете в чудесные секунды, минуты, часы, наступающие не намного позже рассвета, а приходится вырубать к чертям надоедливый будильник, почти что насильно откидывать чёрное, забывшее хрупкость свежести и хранящее теперь тепло тела одеяло, принимать сидячее положение и потягиваться. Чем раньше - тем лучше в данном случае, иначе я всё же рискую завалиться снова спать, накрыться одеялом с голвой, а может, и вообще - подушкой заткнуть уши... Но нельзя.
Твою мать. Почему-то с возрастом этих "нельзя" не стало меньше, так что вечные обещания "вырастешь - можно будет" ни черта не действуют. Ладно. Плевать. Не маленький, хватит ныть.
Ворс ковра. Мягкий. Пушистый. Светлый.
Последующие действия - как на автомате. Я не отличаюсь жизнерадостностью жаворонков, наблюдающейся по утрам и пропадающей к вечеру. Откровенно говоря, я вообще жизнерадостностью не отличаюсь, а потому сейчас единственным истинным желанием является - спать, но из-за невозможности его выполнения срочно приходится придумывать два новых: душ и кофе.
Большое зеркало. Бегущая из крана тёплая вода. Сонная небритая морда почти что перед глазами, только на расстоянии нескольких сантиметров.
-..чёрт! - Шипение сквозь стиснутые зубы сопровождается наклоном за упавшей на холодящий ступни кафель пола электрической бритвой. Куда намылилась?
Поднять беглянку. Переступить с ноги на ногу. Уставиться в зеркало, боготворяя человеческую цивилизацию за изобретение столь полезной штуки, при обращении с которой теперь нужно очень постараться, чтобы оставить на своём теле хотя бы один порез.
Сонный взгляд тёмно-серых глаз упирается в безжизненную отражающую поверхность стекла, который сзади покрывает тонкий слой серебра, и проводит всем пробуждающимся вниманием по предоставляемому зрелищу. Щетину остаётся сбрить, коротким чёрным волосам хватит и расчёски, хотя в выходной день я бы и просто пятернёй руки воспользовался, дальше же всё в порядке: прямой, только чуть искривлённый изгибом нос, обычной формы губы, опять потрескавшиеся, остро выделяющийся кадык на шее, никак не сходящий рубец на правой стороне груди... и абсолютно не втыкающие в ситуацию сонные глаза. Блин, кто придумал подниматься на работу с утра пораньше? Продуктивность, мать её.
Набрать в подставленные ладони тёплой воды и умыть заспанное лицо. Не поднимая головы от созерцания раковины через переплетение намокших ресниц, нашарить вытянутой рукой лосьон после бритья и использовать его по прямому назначению. И всё это - без единого шевеления хотя бы одной извилины мозга. Я же сказал: с утра действия, как на автомате.
Ладони упираются в бортики белой раковины, усталый вздох срывается с губ вместе с каплями почему-то сладкой воды, а ещё становится холодно. Почему-то холодно. Нужен кофе.

Чудесное изобретение человечества - кофеварка. И как без неё жить? Нет, конечно, типа по-домашнему или по-турецки - экзотика и в этом тоже есть своя романтика, да... Но для будничной жизни пойдёт и эспрессо-машина. Умница-разумница, которое практически всё сделает сама, в том числе и разбудит тебя. Ну не прелесть ли?
Зашибись. Признаюсь в любви кофеварочной машине. Чувствую, день задался.
Я не люблю кофе с молоком, а потому в белой кружке - только крепкий чёрный кофе. Чистый эспрессо в двойном объёме. Шикарная вещь, которая снабжает хотя бы каплей жизни и зарядом энергии таких сонных недочеловеков, как я.
Протягивая руку к оказавшемуся на микроволновке пульту от телевизора, я нажимаю на зелёную кнопочку, провоцирующую включение ещё одной классной штуки, и как-то очень удачно попадаю на рекламу сигарет.
Всего одна доля секунды, нужная для того, чтобы глаза увидели картинку, сообщили мозгу об увиденном, он уже - это интерпретировал и дал понять всему организму, что это такое. Только лишь вторая доля ничтожной секунды, чтобы память очень уж услужливо подкинула не слишком приятные воспоминания, вытащенные ассоциациями с увиденным на поверхность.
Казалось бы - сигареты, ну и что дальше? Всё бы ничего, правда, если бы это были не Vogue с ментолом. Тонкие, опасливо тонкие белые сигареты в красивых длинных пальцах, хотя бы об одном прикосновении которых остаётся только мечтать. Сносящий голову аромат ментола, смешиваемый с воздухом из сокрытых под высокой грудью лёгких, становящийся видимым вместе с выдыхаемым бело-серым рассыпчатым дымом... Нажатие красной кнопки. Switch off.
Твою мать. Мне нужны сигареты. Не чёртов Vogue, а нормальные человеческие сигареты. Курить с утра пораньше на голодный желудок - это не очень хорошо, да, я знаю, но мне плевать. ****ь, а таблетки от головы где? Классный день намечается, уже люблю его.
Эй, Дэниел, а может вспомнишь, что вроде мужик и успокоишься? Тебе на работу выходить через... да, через полчаса, так что взял себя в руки, выкинул все мысли о прекрасном женском поле, о том, что тебя, да, лошара, кинули n-ное количество времени назад - что уж там, смотрим правде в лицо -, допил свой кофе и бодрым шагом направился в комнату одеваться.
Я обожаю свой внутренний голос: бьёт в верных направлениях, прибивает огромными гвоздями гигантским молотком к самому фундаменту дома и заставляет, чёрт побери, злиться, а оттого только лучше выполнять то, что он и хочет. Вот мне бы так самому всегда действовать - и не жизнь была бы, а сказка. А в общем...
Смотрю в кружку с чёрной горячей жидкостью, вяжущей и обжигающей вкусовые рецепторы горечью. Она никогда не пьёт кофе с молоком.
Где в моём грёбаном холодильнике молоко?..

Ровно десять вечера. Хищный отклик блестящих глаз чёрной Alfa Romeo, оставленной на сегодняшнюю ночь в гараже одним щелчком на ключе зажигания. Да, детка, и тебе, и мне предстоит холодная одинокая ночь без тепла человеческого тела партнёра. Правда, у меня она ещё будет пьяная и без сновидений, на что я очень надеюсь, а у тебя...
Блеск. Телепатически общаюсь с машиной. Клиника.
Пшёл домой, несчастный.

Сотни, тысячи, миллионы ярких огней освещают магистрали, автобаны, даже просто тротуары. Неоновые вывески кругом, вопиющие рекламы, кричащие про всё на свете. Сногсшибательно красивые девушки, ухоженные и симпатичные парни на плакатах и экранах. Всего лишь лица, глаза, руки, губы - тела, за которые платят кучу денег. Когда кто-то что-то покупает, хотя бы те же сигареты, то часть денег, которые человек за них заплатил, уходит как раз к тому, чьё лицо было в рекламе этих сигарет. Если оно было.
Шикарно, да? Слюни текут при виде таких красавчиков? Продаётся всё это. Где больше заплатят, где подписан контракт, где вкуснее и выгоднее, в конце концов. Тело продаётся и покупается.
Но не у всех.
Наверное, я мазохист. Вполне может быть. Потому что в руке у меня гранёный прозрачный стакан с перестукивающимися между собой и плещущимися в янтаре коньяка с медовыми отблесками кристально-чистыми кубиками льда. И никакого апельсина рядом. Потому что с Ирэн никаким образом не связывается этот солнечный фрукт.
Гибкая чёрная пантера с ярчайшими глазами цвета дорогого коньяка, красота которых скрыта за неестественными кровавыми линзами в окружении густых ресниц. Тёмная вишня на чувственных губах, изгибающихся в улыбке прекрасно осознающего своё превосходство триумфатора. Длинный шёлк волн горького шоколада, струящийся всеми мыслимыми и немыслимыми виражами по плечам и лопаткам вниз до поясницы, а там заплетающийся в очаровательные колечки завитков. Светлая нежная кожа с щекотливым запахом аниса и имбиря, смешивающегося с ярким возбуждающим парфюмом, раскрашивающим её природу хищницы насыщенными красками и нотами алой розы, пряных кардамона и бергамота. Прекрасна. Дьявольски прекрасна.
Крепость коньяка ощущается только в груди, согревая её, а до этого же - только вкус чего-то горячительного и словно бы ароматизированного.
Длинные восхитительные ноги, аккуратные уши, сводящий с ума изгиб талии, тонкие руки с изящными пальцами, со всей нежностью сжимающими только лишь смычок своей излюбленной скрипки... Спустя время кажется, что она способна любить только этот демонический инструмент. А тогда я был слеп.
Да, я не любил её так, как это бывает в счастливых парах. Я упивался страстью. Боже, я терялся в омуте ощущений, эмоций, чувств. Я попался в искусно раставленные сети и как дурак, как юный влюбчивый идиот, отдавался ей целиком и полностью, дарил ей всего себя, раскрывался навстречу... Что в ответ? Игра. Да, она только игралась. Но, Господи, как она это делала.
Тонкие шпильки, яркий, вызывающий макияж, глубокий вырез? Не смешите. Эта чертовка сносила головы всем и каждому одним изгибом своих ресниц, одним располагающим поднятием уголка губ и всего лишь единственным жестом изящной пятерни, зарывающейся в длинную гриву цвета элитного шоколада.
И, простите, куда всем этим девочкам с плакатов и обложек журналов до опасной хищницы, в сети которой попадаются отменные ловеласы, словно глупые щенки?
Я не люблю горький шоколад, особенно с мятой или перцем, - предпочитаю молочный.
Я не люблю коньяк - отдаю предпочтение виски.
Но это особый вид мазохизма: отводить один вечер под упивание, казалось бы, пережитой любовью, запивая её коньяком и заедая горьким шоколадом. Насиловать свой мозг и душу вспоминаниями о том, к чему отныне ты не сможешь прикоснуться - хуже того: о том, что проклинаешь. Выуживать из разбитого сердца всю душевную боль и снабжать собственную голову раскалывающей надвое физической.
Ирэн, знаешь, я ведь тебя ненавижу. Теперь - ненавижу. С тобой рядом на моих глазах была чёрная атласная повязка.
Боже. Нет, прости. Дьявол.
Можно сказать, что сейчас я прозрел.
..ты знаешь, что я тебя люблю, чёрт побери?

26.12.'09