Рыбацкие грозы

        Сколько же их было в моей рыбацкой жизни. Особенно досаждали они в детские годы. Самые заветные и тихие плесы куда я всегда стремился попасть находились далеко за селом. И именно там можно было поймать и крупного голавля, и язя, и окуня. Именно там никогда и никто не мешал совершать рыбацкое таинство. Пожалуй, никто, кроме гроз. У меня до сих осталось впечатление, что в те годы гроз было больше, и были они мощнее. А случались они ,как правило, в самое неподходящее время. Только отошел от села, только начался клев, как отдаленное громыхание среди ясной летней погоды давало знать о приближении грозы. И вот уже засинел горизонт, сгустились тучи, захватывая все большую часть неба, засверкали вдали молнии и ничего не оставалось делать, как срочно сматывать удочки и бежать домой, бежать, оглядываясь на быстро нарастающую тучу, прислушиваясь к все нарастающему рокоту грома. Добежать удавалось не всегда. Часто спасал небольшой самодельный вагончик на коровьем стойле в конце села, где можно было спрятаться от ливня. Гроза проносилась, гром постепенно стихал в другой половине неба, тучи рассеивались и домой добирался по мокрой траве босиком с засученными штанинами.
Да и позднее грозы тоже не давали покоя. Всегда хотелось добраться до самых глухих мест или дальних прудов. Там и рыба больше , и рыбаков меньше. Но выезд из этих мест, особенно после грозы и дождя, как правило, представлял большую проблему. Приходилось ждать, когда просохнет дорога или в срочном порядке собирать удочки и уезжать, если не было времени задерживаться на рыбалке. Обычно с приближением грозы природа настораживалась. Смолкали многочисленные лесные и луговые птицы, усиливался зной, посвоему, замирала и река, клев прекращался. В природе воцарялось тревожное ожидание, нарушаемое лишь все более громким рокотанием грома. Но бывали и непонятные  исключения. В один из редких свободных июльских дней выбрались мы как-то с женой на рыбалку. Озеро, всегда богатое карасями, встретило нас зноем, тишиной и полным бесклёвьем. Не действовал прикорм, различные насадки, смена мест. Карась не шел. Ко всем неудачам добавилась темно-синяя туча медленно и неотвратимо надвигающаяся с запада. Рыбалка срывалась, но уезжать ни с чем  не хотелось. Туча постепенно затянуло полнеба, солнце скрылось. Громовые раскаты следовали один за другим. Вот- вот должен был пойти дождь. И с его первыми каплями начался клев. Грохотал гром, молнии сверкали одна за другой, лил дождь, поплавок трудно было разглядеть в бурлящей воде, а карась не просто брался, а буквально    хватал тонущую насадку. С покатого берега стекала под ноги и в озеро мутная вода, плащ-накидка промокла, рыбацкие туфли были полные грязной воды, но остановиться я не мог, беспрестанно забрасывая забрасывая свою удочку.
        Спустя какое-то время,  крупный грозовой дождь перешёл в мелкий, тёплый летний дождик, затем блеснуло солнце, порывы ветра разогнали тучи. Природа постепенно успоилась, клёв тоже успокоился и стал слабым, а потом и вовсе прекратился.  Я вновь и вновь забрасывал удочку, но тщетно, что-то не нравилось рыбе в этой безмятежности и тишине. К вечеру, так и не поймав больше ничего, мы уехали.
         Ещё одна гроза настигла нас с товарищем на лодках, на Урале. Чудесный летний день, чудесная погода, казалось, гарантировали успешную рыбалку. Но клёв не шёл. Проводка следовала за проводкой, но всё  впустую. Ко всем неудачам с запада надвигалась сизая, с белесой бахромой, рваная туча. Рыба пошла перед самой грозой, как будто дожидалась ненастья. Бралась смело, недалеко от лодки. Дождь хлынул неожиданно, крупный, холодный, которому мы сопротивлялись, как могли, сидя практически в воде на дне своих резиновых судёнышек. Внезапно посыпал град, крупный, ледяной, исхлёстывая лицо и руки. Пока подняли кошели и якоря, пока, преодолевая течение, прибились к обрывистому берегу, пока, скользя по раскисшим земляным ступенькам, добрались до машины, мокрые грязные и избитые этим ужасным градом, ненастье кончилось. Ещё какое-то время шёл мелкий дождь, и минут через десять засветило яркое и жаркое солнце. От мокрой одежды шёл пар, парила на солнце земля. Переодевшись  вновь вернулись на свои прикормленные места, но вместе с грозой и градом куда=то ушла и рыба. Клёва не было, и в тот день он так и не возобновился. Что ей нужно этой рыбе, порой не понять ни какому рыбаку.
          И ещё одна гроза врезалась в мою память. Пруд, куда нас пригласили поехать друзья, располагался между  холмов, с подъездом по лесной дороге. Добрались до места без приключений. Светило солнце, холмы отгораживали нас от горячего летнего ветра, в пруду заманчиво плескалась какая-то рыба. До вечера было ещё далеко, и мы после долгой и жаркой дороги решили пообедать, расстелив тент в небольшой зелёной лощине, спускавшейся к водоёму, и выложив на него  всю припасённую снедь. Гроза из-за холма у противоположного берега выдвинулась настолько неожиданно и быстро, что мы, не успев убрать все свои припасы, вынуждены были прятаться в машины от дождя. Дождь не пошёл, а полил как из ведра. Слышался только грохот грома, раскатывающийся эхом между холмов, да молнии сверкали одна, за одной. Это буйство природы длилось минут тридцать – сорок, после чего туча ушла. Выйдя из машины, мы обнаружили, что всю нашу провизию вместе с тентом унесло дождевым потоком. Вода в пруду поднялась почти на метр, и мутный с мусором её береговой край приблизился почти к  колёсам. Ко всему прочему,  из-за горы надвигалась новая грохочущая  и сверкающая молниями туча.  Обратную дорогу, а мы убегали от грозы, так и не пообедав, и не порыбачив, описывать не стоит. Выручили  «Нива» и «Уазик», которые буквально вытащили нас по лесной грязи. А грозы, одна за другой, бушевали тогда и весь вечер, и всю ночь. Но мы были, посвоему, счастливы. Счастливы, что выбрались на асфальт, на твёрдую и надёжную дорогу. В город вернулись ночью без рыбы, без припасов, которые мы готовили на два дня, но с незабываемым  впечатлением пережитой грозы, ливня и дороги, по которой мы пробирались назад. Да, рыбалка не получилась, но в памяти осталась гроза, редкая по своей какой-то  колоритности и неповторимости, посвоему, ужасная и , в то же время, величественная и  прекрасная.