Не дописанная повесть

Вы можете спорить,  но один звонок может изменить жизнь человека и его самого настолько, что наутро он не узнает мир и себя в нем. Достаточно одного звонка, чтобы жизнь потекла по другому, часто противоположенному руслу. В жизни Константина однажды прозвенел тот самый звонок, только он, когда шел к телефону, зевая и потягиваясь, еще не знал об этом ничего. Он просто шел, или скорее плелся по коридору до кухни. Его раздражала мелодия звонка телефона, он был бы рад, если бы там, на том конце провода, повесили трубку, устав от долго ожидания ответа, или просто решив, что никого нет дома. Но телефон настойчиво продолжал издавать раздражающие слух звуки. Константин не хотел ни с кем говорить. Был солнечный первоапрельский субботний день. Придя с занятий, он рассчитывал подремать, идти все равно было некуда, не с кем и не на что. Дома царила приятная редкая тишина. Кому-то очень захотелось разогнать эту тишину, хотя вероятно, звонивший и не догадывался о том, что он что-то разрушает, он просто звонил и всё. Ему нужно было поговорить.
- «Алло...»
- «Привет!! Что делаешь?»
- «Сплю...»
- «Спишь?! Как ты можешь спать?! На улице хорошая, погода, сегодня праздник, у меня хорошее настроение, а ты – спишь!!!»
- «Сплю... Я что-то устал сегодня. Что случилось?»
- «Не хочешь погулять? Давай возьмем с собой Сергея и втроем погуляем?»
- «Его нет дома. Может, погуляем вдвоем, без него?»
- «Вдвоем? Согласна. Только предупреждаю, между нами ничего не будет, мы просто погуляем и все».
- «Согласен, через сорок минут я зайду за тобой».
- «Я буду ждать. Адрес знаешь?».
- «Нет, скажи, я запомню»
- «Чернышевского 28 квартира 28. Седьмой этаж направо». 
- «Хорошо. Жди».
«Странно... зачем она звонила мне? Я вроде с ней «на ножах», наверняка хочет поговорить о Серёге. Блин, свалилась на мою голову, я так хорошо задремал, теперь надо куда-то идти, месить талый снег... слушать её болтовню... ладно, перетопчем, перетрем, я все-таки мужчина, а она женщина. Женщина всегда нуждается в мужчине, особенно когда у неё какие-то трудности...» Размышляя обо всем этом, Константин незаметно для себя, оказался около дверей её квартиры. Позвонить он не успел, вероятно, она увидела его из окна, и быстро одевшись, выскочила в подъезд. Поздоровавшись, Костя пробормотал какой-то незатейливый комплимент, который она пропустила мимо ушей. Лицо её, обрамленное прядями прямых рыжих волос, было задумчиво, загадочно... иногда, она вскидывала глаза и улыбалась невинной детской улыбкой. В свете апрельского солнца он заметил, что её волосы, вместо ободка, поддерживает сложенная в ленту бандана, короткое пальто в красно-синюю клетку очень ей идет, походка её легка и непринужденна... до троллейбусной остановки шли молча. Костя закурил и тут же был отправлен на приличную дистанцию. В троллейбусе говорили о пустяках. Костя решил не спрашивать об истиной причине их встречи. Добравшись до бульвара, откуда открывался прекрасный вид на реку и рощу за ней, Ольга набралась смелости, сделала глубокий вдох:
- «Ты знаешь, что я Сергея люблю?»
- «Конечно! Я же его друг». Костя соврал. Он решительно ничего не знал об этом. Да и зачем ему это надо было знать? Его заботило совсем другое, поважнее какой-то глупой любви...
- «А он тебя любит?»
- «Нет. Он сказал, что если мы переспим, то он будет со мной. Я еще девочка, но готова даже на это, только бы быть с ним, но мне страшно»...
- «Ясно. Я-то тебе зачем?»
- «Ты его друг. Помоги мне».
- «Как? Заставить его полюбить? Он не согласится. Таких как ты, у него пол района сейчас. И все рыдают. Теперь и ты туда же. Что вы все в нем находите?»
- «Я не знаю. Он такой... такой интересный, мужественный, взрослый. Я рисовала его по памяти...»
- «Оля, забудь о нем. Он не достоин ни тебя, ни всех остальных, которых сделал несчастными. Он играет с тобой. Не верь ему. Ты красивая девушка, неужели нет других? Оглянись...»
- «Мне нужен он. Я люблю его».
- «Мне этого не понять. Я никого не любил и не люблю. У меня и без этого забот хватает. Дома есть нечего, хожу учится пешком, по десть километров в день наматываю в обе стороны, братья растут, их одевать надо, учить, папа один работает, мама в декрете, какая может быть любовь?»
- «У меня тоже есть братья и сестра, нас четверо. Я – самая старшая. Тоже учусь в Педколледже».
- «Учителем хочешь стать?»
- «Нет, художником».
- «Художником?! Разве там учат художников? Рисуешь хорошо?»
- «Учат. Преподавать ИЗО. Но я не хочу быть учителем. Я рисовать хочу, для  себя. У меня от бабушки это. Её картины в нашем местном музее искусств хранятся».
- «А я ничего не умею. Ни рисовать, ни танцевать, ни петь, ни писать. Ничего. Мне это чуждо. Я читать люблю. Некоторые книги интереснее, чем фильмы, которые по ним сняли».
- «Уже поздно. Поехали домой».
- «Поехали. Тебя проводить до подъезда?»
- «Да. Я тебе кое-что дам, передай это Сергею, хорошо?
- «Ладно».
Всю обратную дорогу Костя думал о предмете их разговора. «Как Серега, так легко кружит им головы? Я так не могу. У меня и отношений-то, серьезных не было, так поцеловался пару раз, и то не по-настоящему. А по этому слезами горькими обливаются, эта вон даже по памяти рисовала, дурак он, такими девчатами разбрасывается. Надо его вразумить».
Возле подъезда, сухо попрощавшись, Ольга отдала Косте сложенный
вчетверо тетрадный листок.
- «Что там?»
- «Письмо и стихи».
- «Стихи?! Чьи?»
- «Я их сама написала».
- «Ты еще и стихи пишешь? Ну, ты даешь!»
- «Можешь прочесть их. Все равно он тебе их покажет. Я позвоню вечером, узнать, что он сказал...»
- «Ладно. Сейчас отнесу».
На улице уже темнело. Воздух, напитавшись за день влагой, теперь стал холодным и тяжелым. Порывы ветра, гулявшие меж высоток, пробирали до костей. По пути к Сереге, Костя выкурил три сигареты. Думал. Он еще не осознавал о чем именно, просто думал. «Она ничего, хорошенькая. Такая необычная, не такая как все. С ней интересно. Она романтичная. Надо узнать у Сереги поподробнее».
Двери открыла мать:
- «Его еще нет. Он сказал, когда уходил с утра, что пошел к тебе. Ты его не видел?»
- «Нет. Он даже не звонил. С утра я учился, потом гулял».
- «Странно. Где же его носит? Я передам, что ты приходил».
- «До свидания».
Дома было шумно. Читать в такой кутерьме было невозможно. Костя решил подождать до завтра. Папа смотрел какой-то боевик по телеку, братья ссорились из-за игрушек, мама по своему обыкновению готовила. Из-за шкворчания сковороды и перестрелки в телевизоре, Костя  едва услышал звонок телефона. Подойти первым он не успел. Трубку сняла мать:
- «Да?»
- «Дома».
- «Сейчас...»
- «Костя, иди, тебя к телефону! Какая-то девушка!!»
- «Иду!»
- «Привет!»
- «Привет... ты не отдал ему?»
- «Нет. Его дома не было».
- «Не отдавай. Я передумала. Выкини, ладно?»
- «Зачем?»
- «Так будет лучше для меня».
- «Хорошо».
- «Пока...»
- «Ага, слу...»
Костя не успел ничего больше сказать. Трубка взревела короткими гудками. Зачем он опять соврал? Он не собирался выкидывать этот тетрадный лист. Зачем он ему? Интересно. Хочется прочесть, что она пишет... Мысли прервала мама:
- «Кто это был? Твоя подружка? У нее приятный голос».
- «Мама, ну какая подружка! И вообще, она Серегу любит!»
- «Понятно. А он её?»
- «Если честно, я не знаю. Завтра спрошу».
Затренькал дверной звонок. Костя открыл. На площадке одетый с иголочки стоял Серега. Вид у него был такой, как будто  он выиграл миллион долларов в американскую национальную лотерею:
- «Привет дружбан!» - расплылся он в довольной улыбке.
- «Щас...» буркнул Костя, вернулся в квартиру, накинул куртку и вышел в подъезд.
- «Ты что, не рад меня видеть?»
- «Ну почему не рад? Очень даже рад...»
- «А что тогда вид такой забитый?» - не унимался Сергей.
- «Устал, сегодня было 4 пары, да потом прогулялся по свежему воздуху, с ног валюсь».
- «Гулял? И с кем? Подружка появилась?»
- «Да какая подружка... с Ольгой гулял...»
- «Э.. с Ольгой? Какой Ольгой?»
- «Можно подумать, мы с тобой знаем две тысячи Ольг!»
- «А! С Ольгой! Ну и как погулял?»
- «Как, как. Да никак. Все уши мне прожужжала, только о тебе и вздыхает. Вот просила передать». Протянул ему Костя записку.
- «Так, так. Это становится интересно...» Сергей углубился в чтение. Костя закурил. «Жаль, что не успел прочесть сам и проанализировать все в спокойной обстановке» - подумал он...