Истории о Вольдемаре. Зимняя рыбалка. 2

  Приехали раз в декабре Вольдемар Карлович с Сергеем Николаевичем, своим близким другом, в любимую их деревню ЛышкИ. Решено было утром засветло идти на зимнюю рыбалку.
 
Чтобы веселее ужиналось, слетал Благовещенский до соседки Семёновны, за козьим молоком. Пока  Семёновна молоко наливала,  Вольдемар Вене, её сыну, уже напел и про прелести подлёдного лова, и небывалые объемы выловленной рыбы, и про:
-  Что ты за мужик, коль на зимней рыбалке не бывал!
 Парень, недолго думая, согласился с ними на рыбалку идти. И лыжи нашёл, и на увещевания маменьки ответы, и ,даже, согласился козу раным-рано подоить.

За ужином  Карлович с Николаевичем приговорили не только два литра молока, а ещё и бутылку водки.
И молоко было свежее, и водка, проверенная в неоднократных битвах со стрессами, но видать друг другу, по химическому составу они как-то не подходили.
Поняли мужики это уже через полчаса после приёма всех жидкостей внутрь.
Очереди в клозет  не образовалось, но спать им в ту ночь не пришлось. Дверь в сени так и пела, открываясь и закрываясь поминутно. Забылись тревожным сном в районе пяти утра, а в шесть Веня в дверь стучит, лыжи на плече. Снаряжение рыболовное Вольдемар пообещал соседу из своего хозяйства выделить.
Делать нечего, коза-то уже подоена, надо собираться. Лыжи охотничьи нашлись в количестве одной пары, на правах гостя ими завладел Николаевич, а поэт достал старые беговые лыжи «Россия» времён своей молодости, думаю, где-то ближе к русско-японской войне.
 Коловороты на плечо, короба прихватили, валенки для поэта и вперёд.

Красотой любуются, идут вдоль берега. Николаевич полого так, постепенно к реке скатился, уже местечко утоптал, коловорот пристраивает.  Благовещенский с Веней решили чуть ниже по течению спуститься. А берег в этом месте круче и круче стаёт. И разобрало Карловича на восторг! Стал он над обрывом, руки свои раскинул и заорал во всё горло:
- Эге-ге-е-е-й!
Эхо раз пять перекатило крик его вниз по руслу!
Логическим завершением этой сцены стал подвиг героя и романтика. Сиганул  Вольдемар Карлович с обрыва вниз, забыв, что молод он был когда-то давно, да и тогда хорошо бегал на лыжах, лишь по лыжне.
  Очутившись внизу, вынул наш поэт лицо из снега, поднялся на длинные свои ноги, обутые в лыжные ботинки, на которых остались аккуратно оторвавшиеся крепления, утёрся рукавом и выдернул из сугроба вертикально торчащие лыжи.
 
 Всё это, открыв рот, наблюдал Веня. Надеюсь, он уже тогда задумался, того ли попутчика выбрал себе на рыбалку. Но Карлович призывно махнул рукой, и Веня, взвалив на себя снаряжение лихого лыжника, с валенками наперевес, отправился искать более пологий спуск к реке.
 Тишину над снежной застывшей идилией разорвал внезапный треск! Веня оглянулся, а выше по реке "сусликом" поднялся Николаевич. В небольшой ровной полынье барахтался невезучий поэт.
Технично уцепившись за край льда потолше, через бок перекатываясь, Вольдемар Карлович выбрался из  воды,  ползком продвинулся вперёд, и, решив, что уже безопасно,  встал во весь рост и закричал подбегающим друзьям:
- Вы видели, как ловко я выбрался?
Упуская как ненужный вопрос о том, что непосредственно перед этим, не менее ловко провалился.
Рысью мокрый горе – рыбак подбежал к лыжам, просто встал на те места, где должны быть крепления, попрыгал, вгоняя гвозди на место. И, почувствовав сцепление с лыжинами,  начал судорожно перебирать худыми ногами в сторону дома.
 
Рыбалки в то утро не получилось!
Получился долгий бронхит и очередная байка о приключениях Вольдемара Карловича,  услышанная мною в пяти разных вариантах.