Рождественское

  Полный белобородый мужчина в красном костюме стоял на крыше небольшого фермерского домика и критически осматривал узкий, черный от сажи дымовой проход. В далекой России ЭТО явно постеснялись бы назвать трубой, но... Традиция, мать ее!..
  Выудив из стоящего рядом мешка очередную красивую упаковку, перевязанную бантиком, он вновь с неодобрением покачал головой, поставил ногу на эту недотрубу и буквально втянулся внутрь. Какое-то время снизу раздавались лишь тихий шорох и потрескивания, затем смолкли и они.
  Минут через пять шорохи возобновились и из трубы с видимым усилием выбрался давешний мужичок.
  "Хорошо хоть сажа не пристает.", - подумал тот, кого здесь знали как Санта Клауса, - "А сколько проблем со стиркой было в первые-то годы! Однако что-то я задержался..."
  Забросив в красные сани, висящие тут же, над крышей, изрядно похудевший мешок и забравшись сам, он как-то по-особому свистнул, и упряжка оленей понесла его прочь от этой трубы, этого дома, все выше и выше...
  "Наконец-то, домой! Не столкнуться бы только с каким-нибудь шальным самолетом... Взяли моду тут летать на сверхзвуке! Толи дело было раньше. Летали низко, медленно, все больше на дирижаблях, а сейчас..."
  Тем временем упряжка развила очень приличную скорость и как раз плавно обгоняла патрулирующий "Стелс".
  "Ну-ну, мы еще посмотрим, кто кого стелсее!", - подумал он и показал самолету длинный нос.
  А олени тем временем плавно поворачивали в сторону одним им ведомой точки у побережья Арктики. Там, надежно укрытый от чужого взора (знаешь, где мы эти спутники видели? Во-во!), стоял величественный замок...
  Санта Клаус посадил упряжку во внутренний дворик, распряг оленей и отвел их в теплый загон, где уже резвилась, радуясь новому утру, рождественская свинка. Отправив движением руки сани в "гараж" до следующего года, он поднялся в центральную башню, снял костюм с накладным животом и повесил в шкаф. Туда же, на полочку, легли парик и борода. Абсолютно лысый мужчина в черном обтягивающем камзоле старомодного покроя провел рукой по закрывшейся дверце и прошел к столу.
  Нацепив на лысый череп железный обруч с зубцами, он опустился в кресло и взял со стола бокал с вином.
  И пусть остальные называли это старческим маразмом...
  ...Кащей считал, что раз в год имеет право немножко побыть добрым.
  Для разнообразия...
  Внизу, в загоне, олени весело хрумкали рождественской хрюшкой.