Будь что будет

Для большинства из нас главным праздником остается Новый год, а не Рождество, как было в стародавние времена. Я это ни в коем случае не в осуждение. Сам такой. Точнее, почти такой. Нет ощущения от Рождества, как большого события, но и ушло ощущение праздника от встречи нового года. Как говорится, «год прошел, ну и»… Или, возможно, дело в том, что приход нового года оптимизма не добавляет.  Сколько их еще у меня осталось? Когда-то  этих «новых годов» было очень много. Память – коварная штука. Она, как плохо проявленная фотопленка. На один четкий кадр – десять смазанных. Так и память – тут помню, а здесь, здесь и здесь не помню.
Я не помню, до какого возраста верил в Деда Мороза, но то, что верил – факт. Просыпался рано утром 1 января (в дошкольном возрасте я не «дотягивал» до боя курантов) и первым делом бежал к елке, чтобы посмотреть, какие подарки мне принес Дедушка Мороз. В школьном возрасте в чудеса уже не верил, а с нетерпением ждал, что же подарят мне родители. И, конечно же, замечательные были новогодние елки в Георгиевском зале Кремля и в Колонном зале Дома союзов. Хочу напомнить, что сегодня Георгиевский зал – место для президентских приемов.  Если первые год-два я досматривал представление до конца (родителям час лишним приходилось топтаться на морозе), то в последующие годы  заходил на эти мероприятия исключительно за подарком. Подарки  с шоколадными конфетами были всегда красиво упакованы. По крайней мере, мне так тогда казалось.
В студенческие годы все было прекрасно, в том числе и встречи Нового года, которому обязательно предшествовал студенческий вечер в главном корпусе МГПИ им. В.И. Ленина. Уже в мои студенческие годы этому зданию было свыше ста лет. Вечера проходили на первом этаже – в огромной зале, окаймленной колоннами. Сама зала упиралась ввысь в полусферическую крышу (высота от пола до крыши где-то около 20 метров). Естественно, звук был отличный. У нас играли самые модные тогда студенческие рок-группы – «Рубиновая атака», Машина времени», «Високосный год». У профессуры закладывало уши от грохочущего звука, а нам нормально, как, впрочем, и Владимиру Ильичу Ленина, чья скульптура стояла в зале (он в свое время выступал здесь).
Сам Новый год мы несколько лет подряд встречали на даче. Кстати, интересная коллизия наметилась. В Одинцовском районе живу лет пятнадцать, а оказалось, что связан с ним с детства, правда, не зная, что есть такой район на свете. Семь славных лет отдыхал в пионерлагере в Жаворонках.  И дача, на которой встречали Новый год тоже в Жаворонках.  Теперь мне стал понятен выбор Одинцова для проживания – с детства тянуло. Гулянка на даче традиционная с непременным салатом «оливье» и винегретом.  Кто-то падал до боя курантов, а кто-то ранним утром шел кататься на санках с горки. На один такой студенческий новый год  я пригласил немецкую подругу (благодаря немецким подругам прилично освоил немецкий язык).  Ее западный (хилый)  организм  не выдержал сочетание отечественных ингредиентов праздничного стола – «докторская» колбаса, винегрет под шампанское с портвейном.  В общем, полный «Гитлер капут».  Всё, как у всех, хотя нет, не совсем, как у всех. В институте я отмечал этот праздник дважды в году. Старый новый год не при чем. Все дело в ССО – студенческом строительном отряде.  Мне посчастливилось работать в сибирском ССО. Именно, посчастливилось, потому что попасть в отряд было сложнее, чем поступить в институт. Такой высокий конкурс объяснялся не только высокими заработками (стипендия 35 рублей в месяц, а там можно было заработать от 1000 до 15000 рублей за два месяца), но и удивительной атмосферой. Была у нас традиция отмечать все «красные даты» календаря, в том числе и новый год. Рубили в тайге елку. Наряжали ее металлической стружкой, шайбами, болтами. А дальше, как в обычный праздник – песни, танцы, игры, но без спиртного – «сухой закон». Выпитый стакан в нарушение закона стоил 500 рублей, поэтому держались.
В последующие годы празднование Нового года стали более степенными что ли. Появились новые заботы и хлопоты – сначала одна дочь пишет письма Деду Морозу,  потом другая. Походы с ними на «елку», и вот я уже припрыгиваю на морозе (как ранее мои родители) в ожидании окончания мероприятия. 31 декабря – празднование в семейном кругу с просмотром еще приличных тогда телепрограмм и фильмов.
Годы идут.  Дети  выросли, жены поменялись, а 31 декабря все равно наступает каждый год. Что-то надо делать. И мы делали: дарили подарки,  ходили в театр, собирались за праздничным столом с выключенным телевизором (смотреть стало невозможно),  потому что продолжали наивно надеяться (эта наивность идет из детства с верой в Деда Мороза), что в следующем году обязательно будем счастливее. В большинстве своем мы понимаем цену этих пожеланий, но продолжаем их как мантру повторять: «С Новым годом, с новым счастьем».
Моей же мантрой в новогоднюю ночь  стали эти слова: «Делай что должно, и будь что будет».
Георгий ЯНС