В движении жизни

НАЕДИНЕ С СОБОЙ

Посреди земного не уюта,
В эпицентре вечной суеты
Выпадают редкие минуты
Побывать с самим собой на ты.

После трудного дня начинается вечер,
Ночь придет и закроет глаза.
Стареют, уходят родные навечно,
Не все передумав, не все подсказав.

В движении жизни – здоровья основа,
Нам хочется жить как в правдивом окне.
Услышать нам хочется теплое слово,
Расслабиться с мыслями наедине.

Бывает, по жизни плетёмся устало,
Зигзагов каких-то протянута нить.
И вроде дано нам от Бога немало,
Чтоб мог человек человеком прожить.








ПРОШЛОЕ БЕСЕДУЕТ СО МНОЙ

Когда затихнет день,
И за моей спиной
От бликов фонарей
Тень зависает в виде круга,
То прошлое беседует со мной
От имени советчика и друга.
Напоминает в прошлом не спеша
Минувших лет родные лица.
За гранью прошлого та жизнь ушла,
Но от которой мне не отделится.
Я вспоминаю и переживаю вновь
Мои падения, взлеты и сокровенную любовь,
Мои прошедшие крутые повороты,
Мои утраты и заботы.
Но все, что было - свершено,
И, что сейчас мы делаем на свете,
Наверно, жизнью так дано,
Что продолжать всё будут дети.
Тем мы горды и наша жизнь полна,
И сердце до скончанья дней согрето.
                18 мая 1999 г.





* * *

Как сердце устало и надо покоя
Чарующих, тихих и дивных минут.
Уйти по тропинке в открытое поле
И знать, что тебя не зовут и не ждут.
Чтоб речка была и шумел теплый ветер,
Чтоб просто брести, никого не виня,
Чтоб солнце светило в березовый вечер,
Колосья шумели, солома, стерня.
Уйти бы бездумно в далекие дали,
Забыться от грусти, от мрачности дел.
В чертоге житейском так нервы устали –
Закрыл бы глаза и на мир не глядел.
Как сердце устало. Хотя б на минутку
Уйти, раствориться в рассветной заре
И в поле широком – да просто разуться,
Пройти по росистой и влажной траве.











УХОДИТ ДЕНЬ

Что мне годы сойдутся туманом,
Прикоснутся душой сентября,
Будет память великой наградой,
Что прожил на земле я не зря.

Уходит день, в небытие уходит.
Я с сожаленьем вслед ему смотрю.
Какой огонь в нем до заката бродит,
Какую будит он во мне зарю.

Всего больней несправедливость давит,
Находкам и потерям счет веду.
Приходит день – он не бесследно канет,
Я в нем всегда чего–нибудь найду.

Приходит день – прошу его продлиться,
Замкнуться временем в  кругу.
О нет, я не завидую счастливцам,
Я просто счастье берегу.

Что мне годы сойдутся туманом
И развеют щемящую боль.
На земле мы оставим в награду
Нашу мудрость,
надежду,
любовь.

Январь 1996 г.





ИЮЛЬСКОЕ УТРО

Июль пьянит восторгом летней ночи,
Над теплым лугом алая заря.
И утренний рассвет доносит
С полей прохладу, крики журавля.

Природа млеет в летнем пробуждении,
Лежит на травах теплая роса,
И ветряка ленивое движение
Ласкает ночь. Рассветная пора.

А я проснусь под окрик петушиный,
Под птичий гомон помолюсь.
И на тропинке летней дивной
К реке шумливой я пройдусь.

И первый луч осветит небосвод,
Пройдется по серебряным осинам,
И высветит ромашек хоровод,
И донесет рассветный луч рябинам.

А я гляжу сквозь кроны в поднебесье,
У ног трезвонит ласковый ручей.
И звонко льётся птичья песня
На зареве ромашковых ночей.
                26 июля 1996 г.

РОДИНА

Всё затихло вокруг,  тишина на просторах витает.
Тишина над полями плывет и плывет.
Свет небесный по звездам гуляет,
Тишина на дорогах куда-то зовет.
В тишине зеленеют душистые сосны,
Расстилается дым от еловых костров.
И хлеба колосятся, тяжелы и росны,
И пастух тишь угонит с уснувших дворов.
И кричащее стадо пойдет
по зеленым лугам еле-еле,
дровосеки придут, застучит их топор.
И застонут просунувшие сосны и ели,
От движенья людского поредеет измученный бор.
И стою я задумавшись, снова и снова
Вся в величии Родина передо мной.
Слышу шелест листвы,
Слышу теплое слово Родина.
Я тебе поклонюсь, и наполнится мир тишиной.
Это явь, это быль, это вечно и будет,
Выйдут гордые люди, затихнет вражда.
Побегут по земле босоногие дети,
К ним навстречу придет тишина.
Оживит, исцелит их собой тишина.
                22 сентября 1997 г.


17 ЛЕТ

Надежда и очарованье
В твоей душе в 17 лет,
И неизведанная тайна,
И много взлетов и побед.

И нет тревог, душа ликует
Вокруг не пройденных дорог.
Трепещет сердце, торжествует,
В глазах и радость и восторг.

17 лет - одно мгновенье,
и будет приз его, ты жди.
Любовь приносит наслажденье,
Смотри, себе не навреди.

Среди людского перезвона
Соблазна много впереди.
Под звуки марша Мендельсона
Успей ты с гордостью пройти.

Сумей понять свои сомненья,
Свои года не торопи.
Где надо прояви терпенье,
Смотри, себе не навреди.
                Февраль 1997 г.


                Per te cara mia
ПОСТОЯНСТВО

Я признаюсь тебе в постоянстве,
мои помыслы светлы, чисты.
В этом шумном земном пространстве
Вижу только твои черты.

А ты смотришь заманчиво всюду
Из ручья, снегопада, огня.
От тебя убегать я не буду,
Всё равно ты догонишь меня.

Я пропитан какой-то болью,
Что кидает в озноб и дрожь,
А когда я глаза закрываю
Даже сон на тебя похож.

И пленит, будоражит твоя красота,
Ты со мною везде и повсюду.
Нежность мне обметала уста.
Я тебя никогда не забуду.





В ДЕНЬ УЧИТЕЛЯ

Когда кончается работа
Средь криков школьной суеты,
То на лице твоем забота,
Усталая приходишь ты.
С усталости глотнешь лекарства,
Спасать не можешь без конца
Учеников своих лукавство,
Их неразумные сердца.
Вокруг весна и воскресенье,
А ты все слышишь голоса,
Ученики как карусели
Все кружатся в твоих глазах.
Заснешь, и лягут полутени
В учительское бытие.
И снова будет понедельник,
Он воскресение твоё.
И среди снов и теплых грёз
Приснится жизнь тебе другая,
Подарят миллионы роз
Твой день учителя встречая.
И в комнате букет цветов
Напомнит: был вчера экзамен,
И ароматным сентябрём
Твой снова новый день настанет.
                1995 г.

МОЯ АЛМАТЫ

В горах цветенье белоснежное,
Разлив зари на площадях.
И расцветает утро нежное
Прохладой горной в облаках.
Мне все знакомо и все близко:
Зеленый парк, его цветы.
Моя ты южная столица,
Любимый город Алматы!
И светится в огнях Медео
Среди вершин и снежных гор.
Пьянят казахские напевы
И сочный яблочный апорт.
И переплет Эфирных линий,
Проспект Абая, клумбы роз,
Вечнозеленые вершины
Тянь-шаньских елей и берез.
Мой город южный, город рая,
И теплых улиц широта.
Домбры напевы разливая
Цветешь мой город, Алматы.
Ты город мой, родной и близкий,
Вся жизнь моя прошла с тобой.
Ты согреваешь теплой искрой,
Любимый светлый город мой.
                5 сентября 1998 г.

            ПОЕЗДА

Вокзальных перронов шумливая смесь
Нам вечно приносит разлуку.
В гудении натруженных рельс
Прощанием сомкнуты руки.

Суетных разломов известная суть
Томит ожиданьем отъезда,
И вкрадчивых взглядов
Прощальная грусть
Находит в вагонах всем место.

Гудки поездов с состраданием схожи,
С раскрытой тревогой
Волненья несут.
Они продолжением       
На встречу похожи,
Которую где-то другие там ждут.
                24 октября 1998  г.

               









ЖЕНЩИНА

Прекрасные женщины наши,
Они и в гостях и в быту
Становятся лучше и краше,
Я видел такую одну.
Она и без грима и красок
В домашнем халате - как солнце весной,
В глазах её нежность и ласки
Смешались с её красотой.
Я видел, как она снимала
Белье с веревки высоко,
Она на цыпочки вставала
И вдоль веревки шла легко.
Красивых бедер напряженье
И пальцев плавная игра,
Какая музыка движенья,
Какой балет среди двора.
Она ходила, трепетала
И вся тянулась в вышину,
Как будто солнце доставала,
А не с веревки простыню.
И снова шла и улыбалась,
Белье снимая поутру,
А юбка выше поднималась
И обнажала красоту.



ЭТО БЫЛ САМЫЙ ЛУЧШИЙ УРОК

В дымке теплой весенний рассвет,
На деревьях глядят лепестки.
Сколько раз? Сколько лет?
Ты с рассветом всегда у доски.

И не раз забывался в уроках обед,
И усталость давила виски.
Каждый раз много лет
Начинала свой день у доски.

Годы делают жизнь откровенной,
В мыслях память начальный исток,
И кто знает как надо, как верно,
И какой самый лучший урок.

Масса кружится разных ответов,
Не уложиться в несколько строк,
Каждый раз в класс входила с рассветом.
Это был самый лучший урок.







РОССИЯ

Чего ты ждешь, моя Россия?
Тебе покоя не дают,
Социализм провозгласили,
Теперь ногою в сердце бьют.
И как же можно все невзгоды
Прожить в позоре и нужде?
Но ты  в любую непогоду
Сопротивляешься беде.

Какою мерой все измерить?
Но где страданья - там любовь,
В Россию можно только верить,
Что возродится в муках вновь.
Россия выстрадана болью,
Как рана вечная в груди.
Ты из плетней, в которых колья
Весною могут зацвести.










ПАУК

Хороши все методы паучьи
Ими паутину и плетут,
Чем жертву надо больше мучить,
Тем больше ценится их труд.
И в этом творчестве науки
Плести серебристую нить,
Чтоб нам паутиною руки
Как можно покрепче скрепить.
А ты, с удивляющим взором,
От доброй своей простоты
Любуешься этим узором,
В котором запутался ты.
Паук - он как лучший дизайнер,
В паучьей своей глубине
Считает, решает, дерзает
И быстро идет по слюне.
И вяжущей липкой рутиной
Плетутся паучьи кресты,
И прочной своей паутиной
Сливаются власть и дворцы.
                9 октября 1996 г.




НАРОДНЫЙ СУД

Мне не забыть серое зданье,
Разбитых лестниц крутизну.
Где униженье и страданье
Похожих  вместе на тюрьму.
Высокомерье, безразличье,
В стенах холеность и покой.
В глазах лукавость и приличье
И любование собой.
Кружится громкая толпа
Как в ожиданье приговора,
Как у позорного столба
Все ждут прихода прокурора.
Покрыты грязью мрачны стены,
Здесь недоступность, суета.
Здесь устаешь как после смены,
А у дверей всегда толпа.
Законы часто в пользу тех,
Для тех, кто их не исполняет,
И за бездарный их успех
Другими тюрьмы наполняют.
Судить, унижать, все не ново,
Холодная скрыта игра.
Взять должен судья за основу
Сражение зла и добра.
                9 октября 1996 г.

ЕЛЬ

От снежных метелей качаясь,
Зимний лес уже много недель.
От сильного ветра спасаясь
Машет крепкими ветками ель.

Непривыкшая делать поклоны
Ель старается бунтовать,
Демократов лесные законы
Не желает она принимать.

Не торопится и стихия
Отказаться от дерзких затей,
Станут сучья у ели сухие,
Пережившие сто смертей.

Ветер холодом резко шаманит,
Деревянную грудь бередя.
Ель под утро стряхнет туманом
Всю плотную накипь дождя.

И опять с налетевшим шквалом
Начинает отчаянный спор,
Потому что уступишь в малом,
Так сама и пойдешь под топор.
                14 сентября 1997 г.


***
Наговорили нам, наобещали
Из микрофонов как могли.
Напутали, сам Бог теперь едва ли,
Распутает все петли и круги.
Но как не говори, нам все-таки немало
Всего досталось, что не говори.
Как будто нам свободы не хватало,
А может, не хватало  лишь любви.
Пора любить свой род и племя,
Отечество свое светить пора.
Пора по дням считать благое время,
Очиститься пора у алтаря.
Пора уже смелей и одержимей
Не только зваться, но и быть людьми.
Пора и нам с мечтой непостижимой
Любить, взамен не требуя любви.
Так долго мы тянулися друг к другу,
Так много слов на это извели,
Что все пошло, поехало по кругу.
Теперь уж в каждом центре царь земли.






МАЛЫШ

Ты в мир пришел, малыш,
Тебя мы долго ждали.
Ты с удивленьем в мир глядишь
Своими милыми глазами.

Расти, в этот мир вглядись
Свети веселыми глазами.
Пока ты нем, ещё молчишь,
Пьешь молоко да спишь ночами.

Смотри сначала телевизор,
Всё в неизвестности пока.
И в памперсы ты чаще писай,
В пеленках грей свои бока.

Как подрастешь, узнаешь много,
Простишь, конечно, нам грехи.
Расти, иди своей дорогой,
Потом прочтешь мои стихи.








ТАЙНА ЖИЗНИ

Есть тайна и очарованье,
Любви струится светлый дух,
Где сокровенное желанье
Кружится нежностью вокруг.

Она и он в бреду забытом,
Сплетение двух сердец и душ.
Измученны страданьем быта,
Пьют теплый ароматный пунш.

Родник - источник наслаждений,
Никем не выпитый сполна.
В дыхании двух соединений
Приходит жизнь ещё одна.













ОЖИДАНЬЕ

Ты трепетала удивленно,
Глаза синели в васильках.
И сердце юное зелено
Витало в белых облаках.

Молчала лучшая подружка,
Зачем гадать? Судьба ясна.
Светились солнышком веснушки,
В душе твоей цвела весна.

Он близко, и в руках ромашки,
И голос радостью дрожит.
По шелковой его рубашке
Душистый аромат сквозит.

О, сколько сил, надежды, жажды
В тебе слова его зажгут.
Ты так ждала, как ждут однажды,
Как больше никогда не ждут.






РЫЖЕНЬКАЯ ЛЮСЯ

Часть страниц безнадежно забыта,
Наша память как тонкая нить.
Долго книга была закрыта,
Просто некогда было открыть.

А открыл, там написаны строки
О прошедших счастливых днях,
Когда вместе учили уроки
И бродили в вечерних огнях.

Она модное платье носила
Ароматом духов маня.
И как золушка гордо ходила,
И смущала, конечно, меня.

На обиды она не роптала,
Улыбалась на фоне дня.
И красную ленту вплетала,
Чтоб добавить себе огня.






Меня поэтом сделала судьба,
Я из числа и племени советских.
Мне время вытирало пот со лба.
Я как ребенок жил, почти по-детски.
Но где вознаграждение за труд?
Плывут мои закаты и восходы.
Пишу стихи, что мне дадут
Грядою подступающие годы?
Возможно разум, только у меня
Во всем преобладало чувство.
Без поэтического яркого огня
Подделкою становится искусство.
Но не могу привыкнуть я к годам,
К годам уже изжитым и отпетым.
И как понять границу нам
Между весной ушедшего и летом.
Да что нам годы! Круглое число
От времени закатов и рассветов.
С годами понимать нам тяжело
Границу между осенью и летом.
Идут грядой поспешно мои годы,
Все больше нужен отдых и покой.
И как понять закаты и восходы,
Границу между осенью, зимой?
Нам дальний путь пусть будет светел,
Надеждою, что где-то там в конце
Дождался нас и кто-то встретил,
С улыбкой доброй на лице.

СТАРЫЙ ГОРОДОК

Забытое припомнится порой,
И снова, воскрешая свои мысли,
Идешь по детству ты домой,
Где капли радуги повисли.

И видятся заброшены березы,
Далекий и забытый городок,
Купаются там в камышах стрекозы,
А мир уютен, светел и высок.

Там лес пропитан пополам с грибами,
Дома, поляны тихие стоят.
А дни уходят, вместе с вечерами,
Встречаясь, мирно говорят.

Там зеленью заросший школьный сад,
Скрывается в нем детство где-то,
Веселый смех милых девчат
И милые весенние рассветы.

Там с детства все знакомо и понятно,
Растет трава в запущенных дворах.
А в окнах солнечные пятна.
Дома стоят на якорях.
                1970 г.
НОЧЬ, Я ТЕБЯ ОБМАНУЛ
День вчерашний в мучениях прожит,
не заметил лучей я твоих белизну.
Может ночь мне сегодня поможет
Рассмотреть на рассвете зарю.
Быть может не всегда я такой
Мучаюсь бессонницей белой.
За сердце хватаюсь рукой,
Не знаю, зачем это делаю.
Ночь, тебя я опять обманул,
Пусть я снова сегодня не спал.
Я перо не в чернила, в зарю обмакнул,
И страницу свою дописал.
                2 марта 1997 г.
***
Сердце стучит тревожно
В объятьях открытой ночи,
И лежа дышать невозможно,
И хочется одеться и пойти
По краю млечного пути.
А небосвод из звезд небесных соткан.
Сияет ночь во всей красе,
И хочется ходить по звездам
Как по рассветной утренней росе.
Но жизнь свою я не хочу менять,
Готов любую непогоду встретить.
И очень хочется мне знать
Как будет в третьем тысячелетии.
***
В больнице я лежу сегодня,
Бокал воды выпил до дна.
Ум просветил, дышу свободно
Прильнув глазами у окна.

Устал, наверно, почему-то
Угрюмо мается душа.
Не хочется писать кому-то,
И рядом нет карандаша.

Лежу вздыхаю, как в тумане
Тупые мысли на лету.
А ветер веткой барабанит
По створке рамы, по стеклу.

И не пойму, что криво, прямо,
Блуждают мысли по стене,
И колобродятся упрямо.
Я сам в каком то полусне.

А сердце всё спешит куда-то,
Зовет вперед, работать, жить,
То затихает виновато
И мысли резко тормозит.
                24 апреля 1997 г.



ВРАЧУ КАРДИОЛОГУ
Мой пульс на ладони у Вас
Сердцем стучит отражаясь,
И видится в ваших глазах
Как жизнью оно наполняется.
А вы, как герои в сражении,
Кто сражается до конца.
Следите за каждым движением,
И смотрите в наши сердца,
И смерти объявляете войну
Бегущую у нас над головами.
За нашу непонятную войну
Спасаете целебными руками.
В работе все вам интересно,
Как жизнь продлить и не стареть,
Как заболеть, потом воскреснуть,
Как вылечить быстрей успеть.
Тонометр спешит куда-то,
Считает ритмы на груди.
И слышен голос Гиппократа:
Не навреди, не навреди.
А сердце все стучит куда-то
Дыханье наше торопя.
То затихает виновато,
Уходит тихо в забытье.
То, словно бы, тяжелым камнем
Тревожит мысли, бередит,
Передает врачу страданья,
И в ритме слышно: Надо жить!

***
Да, быть врачом тяжелый крест,
Целитель вечно на прицеле.
В работе вашей есть секрет,
И вы всегда у своей цели.
А цель одна - самоотдача,
В работе вы не для утех,
Спасенье есть в работе вашей.
Больной здоров - это успех.
Какой ценой, какою силой
Уходит прочь от нас беда.
Пока внутри земли могилы
Врач нужен будет нам всегда.
Врач не придумывает бед
И  даром время не теряет.
А если у него их нет,
Ему чужих всегда хватает.
И если нет в руках мозолей,
не видно свежих слез у глаз,
Врачу чужой хватает боли
Горстями с каждого из нас.
Жить хочется, вы мне поверьте,
Ведь жизнь у всех у нас одна.
За воскресение человека
Давать вам надо ордена.
Тонометр спешит куда-то,
Считает ритмы на груди.
И слышен голос Гиппократа:
Не навреди, не навреди.

ЦЕЛИТЕЛЬ СЕРДЦА МОЕГО

Не хочется лежать в больнице,
Ждать посещений день за днем,
И видеть как летают птицы,
И скачут прытко за окном.
И видеть светлые пижамы
Сестер, задумчивых врачей,
И как в тебя вливают граммы
Лекарства, даже средь ночей.
Болезнью, страхом не опутан,
Но сомневаться что-то стал.
Но врач входила, и страх лютый
Куда-то сразу исчезал.
В окно я видел сад больничный,
Сиянье солнца и травы,
И голоса веселы птичьи
Кричали мне: живи, живи.
И птичьи маленькие стайки
Давали веру, торжество.
Врач приходила как хозяйка,
Целитель сердца моего.
                10 июня 1997 г.
САМОГИПНОЗ

Тихо вечером стемнело
В спальной комнате моей,
От луны видны на стенах
Блики уличных огней.

С гор прохладный чистый воздух
В комнату ко мне идет,
Наступил блаженный отдых
От дневных забот.

Хорошо, тепло, уютно,
Дышится легко.
Я спокоен абсолютно,
Мысли далеко.

Сердце бьётся ровно-ровно,
Тишина, покой.
Я спокоен, безусловно,
Радуюсь собой.
                Июнь 1996 г.







КУКУШКА

Колдует смелая кукушка
Среди деревьев, камышей.
Дубы качают на верхушках
Пучки созревших желудей.

И пахнем листьями и хвоей,
Гроздья рябин на весу.
И хочется душе покоя
В далеком солнечном лесу.

Спокойным быть хочу, заставить
Ту боль, что сердце мне свела,
Моя волнующая память
Звонит во мне в колокола.

Гудит сиреневым набатом
О днях ошибок и утрат,
О том, что сделано когда-то
Не так, мне мысли говорят.

А лес трепещет словно море,
Кукушка где-то в вышине
Колдует счастья или горя,
И сколько жить осталось мне.
                6 мая 1997 г.


***
Хмелею от запаха сосен,
Тропинкой заросшей иду,
И чудная дивная осень
Листвою шумит на ветру.

От солнца душистые ели
Зеленый накрыли отвес,
И ветер под ноги мне стелет
Исхоженный в юности лес.

То белка проскочит легонько,
То дятел забьет в барабан.
Шагаю к родному истоку
За соснами, в синий туман.
                28 апреля 19997 г.













***

Приходит день, рассвета блики,
Блеск света в утренней заре.
Иду вперед по тишине безликой
На этой утренней земле.

А небо утром синью развенчало,
На ветках теплый ветер встал.
И пенье птиц оркестром прозвучало.
Мир непонятно другим стал.

***

Все снова будет, дождь и ветер,
Цветенье роз и листопад,
Зари свеченье на рассвете,
Вечерний ласковый закат.

Смолистый запах елок летом,
Зимой снега - летом цветы.
Все повторится в мире этом,
Не повторишься только ты.


***

Живет забытая мелодия во мне,
Как юность у открытого порога,
Хмельная как свиданье при луне,
И грустная, как дальняя дорога.

Она звучит у струн гитары,
Лежит листвой всех сентябрей,
Кружит мотив забытый старый
Из светлой юности моей.

Прощаюсь с уходящим летом,
Дышу, мне некуда идти.
Душистой осенью согретый,
Стою, застыв на полпути.

Стою и в памяти листаю
Мои года, а облака
На небе ярком исчезают
И машут мне издалека.

И так же я когда-нибудь исчезну,
И с облаками тоже уплыву,
И растворюсь я с ними вместе
В единую с вселенной синеву.



СОН

Темно. Но предрассветная пора
И образ твой - моё желанье.
Не сплю и жду рассветного утра,
Жду тайной встречи и свиданья.
Где тайна и очарованье,
Где только ты, все для тебя.
Душа ликует, образ манит,
Твой взгляд, улыбка, ты сама.
Не нагляжусь, мне взгляда мало,
Наверно только ты одна
Меня пленила и очаровала,
А поцелуй твой будоражит и пьянит.
Твое дыханье, рядом голос слышу,
Сквозь тишину ночную вижу
Твои глаза и губ движенье,
И нежность глаз, и теплых рук,
Твоё дыханье, сердца стук.
Бывает только так в раю,
И я ласкаю грудь твою...
И сам от счастья замираю.
Продлись, продлись мое свиданье,
В рассвете грез и в ожидании,
В предутренней рассветной тишине
Я просыпаюсь. Свет пришел в окно ко мне,
И ангел твой мне тихо шепчет, говорит:
Ты не тревожься, она спит,
И тоже, может, видит сон.
В лучах рассветных растворился он.
Сон длился, я не знаю сколько,
Но это был мой самый лучший сон.
Дробилось солнце на осколки,
Тобой наполнился весь дом.


ДЕВУШКА НА КОРТЕ

На корте девушка играла
Умело в теннис и легко
Она стремительно бежала
И мяч кидала высоко.
Она в поклоне торопилась,
Ракетки оставляя след,
И пышный бюст её светился,
А бедра излучали свет.
Она за мячиком бежала
Расставив руки на ветру,
И блики солнца отражали
Её девичью красоту.
Она как в солнышке купалась,
И вся тянулась к небесам,
Так ловко мячик доставала,
Что мячик рядом прыгал сам.
Вперед смотрела напрягаясь,
Ракеткой отбивая мяч,
Как будто с небом обнималась,
На облака грудью ложась.

СТЕКЛЯННЫЙ МРАМОРНЫЙ ВОКЗАЛ

Остались на вокзале мои грезы,
Не разглядел я милых глаз твоих.
При расставании боль и слезы,
Сдержать, конечно, трудно их.

Стеклянный мраморный вокзал
И паровоз за далью скрылся,
А я не все тебе сказал,
А я не так с тобой простился.

Сегодня был совсем не тот,
Не так я губ твоих коснулся,
Готов назад к тебе вернуться,
Но поезд движется вперед.

След убегающих колес,
Как призрак паровоз умчался,
Прощальный поцелуй остался,
И трепет шелковых волос.

Пройдут года, вернусь я на вокзал,
Пройдусь по тем местам знакомым,
И буду я искать глаза,
Искать её в глазах прохожих.


МАМЕ

Я наслаждаюсь и стихи пишу,
Доволен я собою.
А вечерами у самовара не спешу,
Рассказываю о работе маме.
Она варенье подает,
Да сладкое такое,
Где каждый жест её - намек
На бытие святое.
И наступает понимание родства.
Как любит всех она,
И спрятано её страданье,
В глазах задумчивость видна.
Стареет мама, и понятны мне
Все нежности её заката,
И видится в её глазах
Прощанье, вроде у вокзала.
Но засияв морщинками с лица
Её улыбка смыла годы,
И скажет мама, радуясь слегка:
А знаешь, ты похож ведь на отца,
И спросит: Как твои дела?
Ты вырос, и такой могучий.
Дотронется рукой до внучки
И скажет: Я такой была.

ПОМНЮ, МАМА ВЫШИВАЛА

Помню, мама вышивала,
Создавая счастье и уют,
Вечерами песни напевала.
Так теперь, пожалуй, не живут.

Песня пелась тоненько, как нитка,
И слова сливалися в узор.
В полотно вшивалася калитка
И зеленый летний косогор.

Бегала проворная иголка,
И мелькала розовая нить.
Вечерами вышивала долго,
В песню душу силилась вложить.

Песня душу трогала и сердце,
Мать прощала все наши грехи.
Спать ложилась, а на полотенце
Просыпались утром петухи.
                Апрель 1996 г.




ГИМНАЗИЯ

Свет зари, ребяческая удаль,
Стайки воробьев в кустах снуют.
Милый класс, тебя я не забуду,
Твоих классов солнечный уют.

Клен пушистый листьями обвит,
Окна зеленеют опереньем,
В + Н равняется Любви -
На доске такое уравненье.

Здесь народ безусый и зеленый
Творческим уже горит огнем,
И в гимназию свою влюбленным
Здесь растет, взрослеет с каждым днем.

В мир искусства проникают дали,
С трепетом и блеском на глазах,
И с любовью здесь стихи читают
На уроках, в классных уголках.

И уходят годы, точно воды,
И призванье мы нашли давно.
И теперь звездою путеводной
Светит мне в гимназии окно.
                1 сентября 1998 г.


ВЕСЕННИЕ ЦВЕТЫ

Уходит грусть, когда цветут цветы,
Когда бредешь ты многоцветным лугом,
Один или вдвоем, с надёжным другом.
Который, как и ты, не любит суеты.

За городом оставлен шум и пыльные хвосты,
В душе все улеглось, и стало ясно,
Что мир устроен грустно и прекрасно,
Что лучше там, где поле и цветы.

Бреду и наслаждаюсь, я в пути,
Смотрю как день игриво расцветает,
Но по привычке даже здесь чего-то не хватает,
Не достает того, чего мне  не найти,

Как не найти затерянной звезды,
Что промелькнула этой ночью.
Меж солнечных лучей и стеблей сочных
Мне нравятся весенние цветы.






***

Я опять в Казахстане.
Величавый мой край!
Ширь такая степная,
Что хоть птицей летай.
И с огромного неба
открывается край,
край пшеничного хлеба
и цветущий как май.
Месяц спит на вершинах
У тянь-шаньских елей,
Кружат птицы в долинах
Птичьей стаей своей.
Елки в крепких ручищах
Держат шишки любя,
И рассветной зарницей
Распахнулась земля.
Я опять в Казахстане.
Величавый мой край!
Ширь такая степная,
Что хоть птицей летай.







ТРАКТОРИСТ

Горячая рабочая
Звенит весна кругом,
Пласты земли ворочая
Пашу я за селом.
Здесь будет рожь душистая
Колосьями звенеть.
Гремит мотор неистово,
Торопится успеть.
Чтоб зерна в почву рыхлую
Уверенно легли,
Чтоб им успеть проклюнуться,
Хорошим стать ростком.
Весна по полю кружится
На тракторе моем.
Горячая рабочая
Звенит весна кругом.
Пласты земли ворочая
Пашу я за селом.






Подражание учителю

Быть бессмертным не в силе,
Быть живым до конца.
В нашей жизни учитель
Открывает сердца.

Его чувства большие
Мне до боли ясны,
Его мысли святые
Как начало весны.

И хотел бы я тоже
Жить, работать как он,
На него быть похожим,
Получить бы диплом.

Смелость, сила и воля
Как всегда победят.
Я как он буду в школе
Уважать всех ребят.







КУЗНЕЦЫ

Над рекой у обрыва,
Сверху крыша набекрень,
Стояла кузница под ивой,
В дыму, корявая как тень.

В ней горн пылал кузнечным жаром,
Искры метал и мял в зубах,
А рядом с ним в дыму угара
Стояли двое без рубах.

Краснела черная поковка,
Кувалда шла вперед и вдоль,
И от работы четкой ловкой
На спинах выступала соль.

И от ударов их веселых
Казалось, стены запоют.
А двое тех, по пояс голых,
Поковки нужные куют.








КОЗЕЛ

Привязан, у дома пасется
Козел лохматый, крутой рог.
Над ним полуденное солнце,
Под ним истоптанный порог.

Травы так мало, еле щиплет,
Какой уж будет аппетит.
Ему б от солнца под защиту,
Пол тень развесистых ракит.

Но он, привязанный веревкой,
Прикручен колышком с утра.
Ему обидно и неловко,
Гнетет июньская жара.

А рядом зреет клеверница,
Глаза козла полны тоски.
И он не лучшей пищи ищет,
Чтоб относились по-людски.
                2 ноября 1997 г.







ТАКСИСТ

Город уснул в огнях отсветов,
Но спят, конечно же, не все,
Везет кого-то до рассвета
Таксист по утренней росе.

Шуршат колеса убегая,
Считая метры и версты.
Как хорошо он город знает,
Все перекрестки и мосты.

И где-то песня прозвенела,
А город спит в чудесном сне.
И едет кто-то до рассвета
В такси, по утренней росе.













ЗАРАЗА

То насморк, то слезы, все сразу.
Свербит, застилает глаза.
Вошла в мое сердце зараза
Как в грядку капусты коза.

Не смогут помочь ни больница,
Ни стих, ни друзья, ни вино.
И где я успел заразиться?
В трамвае? На речке? В кино?

Теперь я не выйду не разу,
Из дома теперь ни ногой.
По улице ходит зараза
Одна симпатичней другой.
                25 января 1997









ГОРЫ

В небесную дымку поднялись вершины,
Оставив внизу наплаву облака,
А ниже ещё опустились долины,
В них слышится песнь ручейка.

Своей высотою и смелым порывом
На фоне пришедшего дня,
Давно уж вершины красой молчаливой
И дивной красой покорили меня.

Вы небо и землю в себе сочетали,
И сердце туристов желаньем зажгли.
И хочется к вам в поднебесные дали
Умчаться скорее от грешной земли.

Там раньше других встретят утро вершины,
Их первых окрасит восходом заря,
Идущий к вершинам дорогу осилит.
Не зря же об этом всегда говорят.

К духовным вершинам, к желанному счастью
Кто к цели заветной идет,
По трудной дороге, сквозь тьму и ненастье,
Идущий к вершинам дорогу пройдет.


МОЛОДОЖЕНАМ

Хочу говорить о любви большой,
Единственной как жизнь,
Большой как Атлант.
Большая любовь не просто любовь,
Большая любовь - талант.
Пусть всегда живет в вас
Извечное чувство любви,
Где любовь,  там и радость и грустно.
Большая любовь не просто любовь,
Большая любовь - искусство.
Большая любовь необычно,
И днем, и ночью, и в радости, в разлуке
Не делайте её привычной.
Навек сомкните ваши руки,
Скрепите вместе мысли цементом.
Сплетитесь воедино нитью одной
И знайте, что во всяком времени
Талант в любви пусть будет свой.
Чтоб были близкие и милые,
Любовь всегда жила у глаз,
С днем свадьбы вас!
Вы оба милые, любовь пришла,
Пришла для вас!




ОНА ХОДИЛА В РВАНЕНЬКОМ ХАЛАТЕ

Она ходила в рваненьком халате,
И не хотела дырочку заштопать.
Светились бедра в яркой хате,
И отражалась в свете попа.
Ах, эти бедра, эта попа!
Ах, эти ноги и живот!
Зачем, зачем халат то штопать,
Пусть дырка вечно в нем живет.
Ходи ты лучше, милая,
Ходи ты без халатика,
Светилась чтобы попочка
Во всех наших галактиках.
                Май 1998 г.












ОБЪЯВЛЕН РЕЙС

Перед отлетом маешься в ночи,
И размышляешь бесконечно.
Прощанье у святой свечи
В предчувствии разлуки вечной.

Печальный жизненный мотив
Грустит вокруг аэродрома,
И непонятных чувств прилив
Тревожит расставаньем снова.

Вопросы мучат без конца,
В волнении ритмы сердца.
Не спрятать мокрого лица
Конечно при отъезде.

Что помнить, а чего забыть,
Что будет, что осталось.
Объявлен рейс, и рвется нить,
Пора, пора прощаться.

Прощаться быстро, на виду,
Средь шумного народа.
Опишет самолет дугу
В объятьях небосвода.
                Петербург 14 августа 1996 г.

МАСЛЕНИЦА

День православного истока,
Святись, святись великий день!
Разлейся солнце ты широко,
Весенним днем нас всех одень.
И дай народу исцеленье,
Здоровья с раннего утра.
Дай святости людям, терпенья
В познании мира и добра.
И в праздник светлый и свободный
Солнцем и светом нас согреет,
Масленица к нам приходит.
Песня лейся веселее.
Скоро снег уже растает,
От поста уходят дни.
Богородица святая,
Святым духом осени.
Накорми людей блинами,
Счастьем всех нас награди.
Дух святой, живи ты с нами,
Нас весна ждет впереди.
Боже нас благослови,
Боже людям помоги!



СВАДЬБА

В доме соседнем веселая свадьба,
От шелковых ленточек свет розоват.
Гости торопятся, не опоздать бы,
Не проворонить, не прозевать.
Играет гармошка, толпятся у дома,
Молодожены из ЗАГСа в пути.
Сегодня для них начинается школа
Нежности, верности, новой семьи.
Радость пришла, и невеста любима,
В галстуке ярком жених.
И в пожеланьях табачного дыма
Все пьют, улыбаясь для них.
Дай же им Бог не рассориться только,
Не опуститься бы в кухонный чад.
Гости с восторгом кричат своё "Горько!",
Только зачем они горько кричат.
Горечи в мире хватает от века,
Счастье и горе, их как не зови,
Всегда не хватает для человека
Истинной нежности, светлой любви.
И снова налиты напитки в бокалы,
Синий рассвет за окном поутру.
Кружатся в танце и водят боками
В пляске на этом счастливом пиру.
Вновь начинается громкое пенье,
Под "Горько!" целуются муж и жена.
Горечь пока им ещё неизведана,
Жизнь, как задача, уже решена.

НОВОГОДНЕЕ
Мы жили этот год под ветром и дождем,
Под шум неугомонных перепутий,
Но мы надеемся и ждем,
Что радость с новым годом будет.
Над нами небо глянет просинью,
А морось  всю конечно пронесет.
Цветы цветут порой и осенью,
Я знаю, всем нам повезет.
Мечта желанная, непоздняя,
В счастливый светлый Новый Год
Увидим все мы небо звездное.
Я знаю, всем нам повезет.

***

Как стая птиц летят года за горы,
мы их встречаем, провожая вспять.
И устремляя в будущее взоры,
Мы начинаем новый год опять.
Пусть будет новый год большим свершеньем
Для нашего семейного стола.
За наше счастье, настроенье
Давайте выпьем. И до дна.
                31 декабря 1997 г.

                Посвящается Ахмадулиной Беле

Давно хотелось раствориться в стихах,
Вчера читала стихи Ахмадулина Бела,
С азартом, тревогой в глазах.
Я видел её одетую в черном.
Голос дрожал и порой замирал,
Лицо от серьёзности чувством подернуто.
Кто-то чуть слышно сказал:
" Так это же Бела, но как изменилась".
Она не от мира сего,
Так тихо читала, как будто молилась
За нас. Для святого всего.
Как будто и жить торопилась,
Глаза говорили о том.
О, Бела! Но как же она изменилась.
Как будто в поэзии строила дом.
Я слушал, прикован словами
К её необычным стихам.
В душе бушевали цунами,
Я тоже стихи написал.






                Евгению Евтушенко посвящается

Есть ещё, живы поэты в России,
Спросите у многих, спросите.
Читайте поэзию хорошенько
Гениальными буквами,
Будет фамилия
Евгений Евтушенко.
Не просто Евгений, он гений,
Давнишних советских времен.
Вы читайте, какая силища!
Посмотрите на строки,
Как он умен!
Как он размерен,
Чеканит стих,
Режет правдой и лезвием.
Ходит по кромке,
Кому-то по сердцу,
Кому-то неловкий
Бьет прямо в глаз, а не в бровь.
Ладони и пальцы
Исписаны в кровь,
Но зато как начинал,
Врываясь в поэзию,
Продолжает писать до конца.
И строки его ложатся
Прямо в наши сердца.
                5 октября 1998 г.

БАБЬЕ ЛЕТО

Прокатило, пролетело бабье лето,
Через вихри, буреломы, цветники.
Все было, было. И не боле.
Рассветы, зори, и тебя любила я.
А бабье лето все по-прежнему,
И ноет больше бабье сердце нежное.
Ночами ближе все рассветы,
Короче дни, ночи длиннее.
А мысли все блуждают где-то,
О том, о сем, все вперемешку.
Но ясно только все в одном:
Нас ждет земная неизбежность.














СЕМЕЙНАЯ ЛЮБОВЬ

В семейной любви мир туманом окутан
Из вечности древней, рождающей нас.
Семейных вещей мир так крепко запутан
С печатью застывшей от предков у глаз.
 
Семейной тропою охотники с нами
Прицелов надежных разумная цель.
В грехах погруженных как Ева с Адамом,
В прошедших веках есть разумная цепь.

И в мироздании крутящих моментов
Мысль человека терзает виски.
Из непонятных частиц, элементов,
Рождаются наши деянья, стихи.

Порочные гены людей будоражат,
Инстинкты, привычки натруженных вен.
С рожденьем от предков, но может не сразу,
Раним друг друга кинжалом измен.
                27 октября 1998 г.







ГЕНИЙ

Пытливая мысль из раскрытых глазниц
Рождалась в умах человечьих,
В наскальных картинах рождался их лик,
И в шкурах Гомера овечьих.

А мифы рождались в умах как источник
И нам непонятных волнений,
В непостижимости писаных строчек
Рождались забытые гении.

Не рукотворны, своим совершенством
Слова поднимались в большие столбцы,
И потому их становится меньше
Среди кричащей народной толпы.

Слова словословий как мудрость общения
Становится модной одеждой,
И искривленные ложным познаньем
Становится мудрый - невеждой.
                28 октября 1998 г.




МЕСТЬ

Месть - это чувство большого восторга,
Время затихших, безмерных долгов.
Она зарождается  дерзко и долго,
Как будто из вечности слышится зов.

Она разрастается бурей, грозою,
Бурлит на душе как цунами во мгле,
Не спит, торжествует больною душою.
Кипит кровь безмерно водою в котле.

И вот наступает момент свершений,
Взрываются мысли, но зреет одна,
И светит лучом и огнем вдохновения,
И месть совершилась, свершилась она.

И так человечья натура как в рабстве,
Подвластная мести, как скрытый патрон.
Да, месть человечья над чувствами властна,
Влечет как царя человека на трон.
                29 октября 1998 г.







ЗАБЫТЫЕ ЧУВСТВА

Я знаю, немало есть вдов,
Прекрасных и терпких как ром.
Живет в них покрытая тайной любовь,
Извечные страсти, Содом и Гамор.
Застывшие чувства ещё не забыты,
Им нужен кузнец, чтоб их расковать.
И станет прекрасной она Афродитой,
И будет любимой и верной как мать.
В душе неизведанны чувства томятся,
Ночные мечты наплывают как сон.
Им хочется верить, любить и смеяться
Когда появляется ОН.
А наяву растревожены чувства,
Страданья, тоска, лихомань.
По вечерам так становится грустно,
Одни ожиданья, да синий туман.
Но где-то за далью, а может и рядом
Живет твой желанный, он ищет и ждет.
Свершится когда-то награда
За все что ждала, он найдет и придет.
                31 октября 1998 г.






                Г. П. 
ПОД ЗНАКОМ СКОРПИОНА

Мы все как звезды живем в движении,
На них похожи, себя сверяем
Мы в дни рожденья
Среди созвездий в небесном круге
Знак скорпиона один из многих
Земным свершеньем с нами в дороге.
Среди светил как в серебре,
Он связан с теми, кто родился в ноябре.
Над ними властен бывает бурный
Как ветер буйный, бывает яркий,
В любви он страстен,
И солнцем знойным дарит от щедрости
Порывы радости и теплой нежности,
Порывы чувств. Порой несдержанный,
И в этом знаке всё перемешано.
И с губ слетевшие слова летят в созвездия,
Затем на землю падают возмездием
За все свершившие дела.
О, дочь моя любимая, одна, неповторимая,
Ты как была Галиной и мной всегда любимая,
Храни семейный быт, и чтобы я был не забыт.
                10 ноября 1998 г.


***

Вот приходит возраст увядающий,
Горький как осенняя пора.
Возраст постепенно остывающий
Углями потухшего костра.

Листопадом сердце выстлало,
Оглянусь тепло, кочуя, вслед.
И гляжу задумчиво и пристально,
Как немые звезды на рассвет.
















***

С годами бываем мы в спорах,
Есть мысли, что в сердце хранил.
И хочется вспомнить всех женщин
Которых когда-то любил.
И помнятся словно росинки,
С которых ты пил аромат,
Брюнетки, шатенки, блондинки
В глаза с удивленьем глядят.
Пришли бы, меня навестили,
Узнал бы я их, не забыл.
Кто знает, они как любили,
Кто знает, как я их любил.
Пришли бы, слезу уронили,
Или же, улыбку даря,
Сказал бы: : "Вы были  любимы,
И встречи те были не зря".
А сам бы  проснулся к рассвету
Окинув глазами жилье,
Воскликнул: " Которую эту,
Нет, нет. Не пускайте её".
Она, не смутившись нимало,
Ответила, шарф теребя:
"Я в этой толпе не стояла,
я вовсе не знаю тебя".



КТО ТЫ, ЖЕНЩИНА?

Ты очарованье, тайна и ночь,
Но ты рассвет лучистый.
То леденящий осенний дождь,
Но ты нектар душистый.
В рассвете твоей красоты весенней
Так много земных обольщений,
Сердечных муз и волнений.
Медовой походкой пьянящей,
По тропикам любви шагая,
Ты зажигаешь сердца повсюду.
И на лугах расцветают цветы,
И каждый ждет любви,
И каждый тянется к чуду,
И каждый хочет жить.
Женщина, кто ты?
Любимая и непонятная,
Порой изменчива,
Тебя всегда любить буду,
О чудо, женщина.
                8 декабря 1998 г.







МОЙ ГОРОД

Я в городе гляжу на жизнь чужую,
На толпы пробегающих людей,
Гляжу на старые балконы и лавчонки,
На изваянья бронзовых вождей.
А вот большая очередь в больнице,
При виде их становится грустней,
Деревья полуголые прогнулись,
А дальше шум, театр и музей.
Рекламы новые повсюду,
Всех вылечат за пару дней,
Кругом в базарах этот город,
Как иностранный чародей.
И в этих толпах скудных, шумных
Нет дела до судьбы моей,
Нет никого со мной, грехи, обиды,
И нет ни недругов, и не друзей.
                8  декабря 1998 г.










ЗИМНЯЯ СВАДЬБА

День свадьбы пришел голубым снегопадом,
Стелет дорожку, дорожку любви.
Мама невесты и гости все рады,
Что стали счастливы они.

И кружится юность снежинкой чудесной,
Слышится юности нежной напев.
Кружатся пары, жених и невеста
Ставшие мужем теперь.

Не возвратиться в далекое детство
Памятью прошлых забытых тех дней,
Помнится, помнится, были все вместе,
В доме дочурки теперь уже нет.

Будет с другими и папой, и мамой
Также надеждой семейною жить.
Станет потом очарованной дамой,
Но отчий свой дом
Никогда не забыть.
                15 ноября 1998 г.


МЫ ВСЕ ЧЕГО-ТО ЖДЕМ

Мы все чего-то ждем,
Мы все в каком-то ожидании,
То лета ждем, то ждем весны,
Кипят в душе у нас желания.

Увидеть хочется нам сны
Про наше первое свиданье,
То в ожидании свадьбы и любви
Ребенка ждем желанного, родного.

И просим Бога нас благословить
И защитить нас от врага коварного и злого.
Порой, наперекор судьбе,
Чего-то ждем большого.

И хочется сказать себе
Пошли нам боже перемен,
Чтоб больше было праздников в душе,
Пошли на нас духа святого.

Так много хочется всего,
Хотя б сбылось немного,
Довольным быть своей судьбой
И жизненной дорогой.



ИЗБА

Горит огонь и тлеет уголь,
Дымятся свежие дрова,
И заползает в каждый угол
Тепло и света синева.
Ночуем в маленькой избушке,
И светит ранний луч с крыльца,
И два сугроба до макушки
Скрывают снегом деревца.
И тишина вокруг, безмолвье,
Вокруг равнина, зимний лес.
Такое снежное раздолье,
Луна любуется  с небес.
Зима, застывшая равнина,
На перепутье многих лет,
Ни лампы нет, ни керосинки,
И никого в деревне нет.
Но печь жива, жива поныне,
Наперекор себе жива.
И среди этой зимней стужи
Горят смолистые дрова.
Покрыты зимним снегом ветки,
Струится дым в черной трубе,
Спасибо,  милые вы предки,
Я жив, благодаря избе.



СЕЛЬСКИЙ ПРОГРЕСС

Идет прогресс по всему миру,
Но все как прежде, много лет,
И вместо лампы и лучины
Пылает вечерами свет.
У окон столб и длинный провод,
С него на лампочки огонь.
И кажется к столбу за провод
Изба привязана как конь.
Солома - грива, жерди - сбруя,
И мерин словно паровоз,
Но только в сторону другую
От дома виден след колес.














                Врачам кардиологам на 8-е марта
Когда от боли просыпаюсь
Среди измученных ночей,
То сразу вас я вспоминаю
Сердечных, лечащих врачей.
И в нашей медицинской карте
Диагнозы уже даны,
И в женский день 8-го марта
Вы все красивы и нежны.
И сестры милые на смене
Всегда на помощь к нам придут,
Уколы сделают, системы,
И руку дружбы подадут.
Хотя по нашей логике
Вас нужно наградить,
В такой кардиологии
Больные будут жить.
Будьте счастьем повенчаны,
Пусть будут сердца горячи,
Милые славные женщины,
Дорогие Вы наши врачи.
Дорогие и сестры наши
И сердечный большой коллектив,
Живите Вы лучше и краше
Как достаток велит
Желаю вам терпенья много,
Будьте здоровы! - лозунг мой,
Возьмите вы с собой в дорогу
Надежду, Веру и Любовь.

НЕ МЕНЯЙТЕ УЛИЦ ИМЕНА

Перестройка, новая эпоха,
Уж такая доля суждена.
Я не знаю, хорошо ли, плохо,
Улицы теряют имена.

Рушатся традиции и грани,
И забыт давно уже герой.
Мне нравится проспект Гагарина,
Не хочу, чтоб был другой.

Город просыпается. Рассвет.
Улицы умытые, прямые.
Светится Гагаринский проспект,
Не меняйте люди это имя!
                9 марта 1999 г.
                в день смерти Гагарина.







ЗОЛОТАЯ СВАДЬБА

Рассвет зари и летний сад,
Волненья сердца нежный стук,
И вместе свадьбе - 50,
Сплетенье душ и теплых рук.

И ваше первое свиданье,
Те кадры прошлых дивных дней,
И ваше юное желанье
Среди мерцающих огней.

А в отблеске зарева где-то
Росистый туман моросил,
И ветер душистый с рассветом
За вами по следу ходил.

Рассвет зари и летний сад,
Сплетенье  нежных душ и рук.
И вместе слово 50,
И память сердца, нежный стук.






ПЕНСИЯ НАЗНАЧЕНА ЕМУ

Подскажите чудо человеку,
Покажите утро, радость дня,
Покажите от рябины ветку
Или в небе птицу журавля.

Был всегда охваченный заботой,
Меньше счастья, больше суеты,
Или нескончаемой работой
Не свершившейся большой мечты.

Может человек тогда очнется
И глаза откроет шире,
И поймет очнувшийся тогда,
Что живет в прекрасном мире,
Что есть люди, птицы и трава.

Если заглядится, не мешайте,
Удивится, лучше отойти,
Засмеется, пусть смеется,
Дайте человеку душу отвести.

Дайте человеку насладиться,
Дайте разобраться, что к чему.
Человек последний день трудился,
Пенсия назначена ему.
                Июнь 1994 г.

МОДЕЛЬЕРУ КОНСТРУКТОРУ

Твоя профессия - прекрасней в мире нет,
Она - сама романтика живая,
Моделями ты удивляешь свет,
За модой, в ногу со временем шагая.

Приятно видеть женщину красивой,
А делать это - долг за вами.
Вы шьете платье всем на диво
Умелыми волшебными руками.

Твой труд и кропотлив и многосложен,
Он требует уменья и терпенья,
Хотя он не поэзия, но все ж
Сродни поэзии и на неё похож.

Твоя профессия - дни бесконечных буден,
Она на сказку дивную похожа.
Ты золушку принцессой сделать можешь,
Твоя одежда самой лучшей будет






У ПРИЧАЛА

Живем мы будто у причала,
А годы, точно корабли,
Сегодня новое начало,
На юбилей к тебе пришли.
Ты когда-то росла, на года не взирая,
Пронеслось это время как миг,
А сегодня ты стала другая,
Очарованной женщины лик.
Не собраться нам вместе как было,
Только можем об этом мечтать.
Но я знаю. Что ты не забыла
Свою юность, подруг и девчат.
В красках жизни чего-то не стало,
Кинокадры забытых тех лет.
Мы как будто живем у причала,
Ждем с надеждой небесный рассвет,
И с надеждой глядим в небеса.
Жизнь проходит в земном повороте,
И мы тоже стоим у креста,
Размышляя о жизни, о боге.
Все пройдет в юбилейном начале,
Повторят наши дети рассветы,
Расцветут их цветы у причала,
И воскреснут Шекспира сонеты.
Даже если чего не допели,
Повторят наши дети рассветы.
Если песен каких не допели,
Допоют, пропоют наши дети.

ЧЕГО Я ХОЧУ

Чего я хочу? А желаний то много,
Я хочу ласкать облака,
И чтобы к звездам была дорога,
И просто порой я хочу молока.
И ещё я хочу ветер щипать,
Разгоняя холодную дрожь,
А потом мне хочется теплый дождь,
А ещё мне хочется капельку росы,
Отрастить немного рыжие усы.
Блеск увидеть ясных голубых очей,
Раствориться вместе в сумерках ночей,
Прикоснуться с нежностью к ласковым губам
И дыханье теплое нам напополам...
И тогда мне хочется только тишины,
Чтоб порой рассветною рядом была ты.
А потом я хочу на вершины к горам,
По болотам бродить и зеленым лугам.
Кинофильмы снимать, чтоб увидеть все вновь,
Чтобы в сердце моем проживала любовь,
Чтобы снова с глазами влюбленными быть.
Больше всех я хочу бесконечно любить,
Быть любимым всегда для любимой,
Слышать голос родной, голос нежный и милый,
Целоваться хочу я до боли ...
В общем  жизни хочу я, не боле.


ОДИНОЧЕСТВО

Не понять той грусти никому,
Не понять той боли и печали,
Как трудно, больно одному,
Как трудно одиночество вначале.

Как трудно очень одному
Проснувшись утром на рассвете,
Прильнув к правдимому окну
В раздумье быть, читать газеты.

Как трудно и вечернею порой,
Ложась в холодную постель.
Не хочется идти домой
И открывать там дверь.









***

Сколько тревог и бурь прошло
За эту осень, пролетело,
Зачем все вспоминать в лазури ясной,
Пусть сердце празднует сейчас
Желанный день и праздник свой,
Забыв о бедствиях поры ненастной.
Сегодня снова будешь ты со мной,
И счастьем озарится все вокруг,
И запоет листва под ветерком осенним.
Пусть ненадолго, ты ко мне придешь.
Но в темном мире беспощадных дней
Ты станешь ласковым моим спасеньем.
Пусть наша встреча будет коротка,
Но дальше плыть поможет она мне,
Как чистый путеводный луч,
Бросая ввысь сверкающий зенит,
Но встреча наша будет дорогая.
Быть может завтра груды новых туч
Закроют солнце, грянет гром,
И рощи задрожат под вихрем бурным.
И в этот ясный безмятежный день
Сосуд души, уставший от тревог,
Хочу нектаром наполнять лазурным.




ЖИВЕТ И СВЕТИТСЯ ЛЮБОВЬ

Рассеян свет от занавесок,
Мерцает теплая свеча,
Я прикоснусь к губам прелестным,
Рукой дотронусь до плеча.

Глаза напротив с умиленьем,
Тепло, блаженно от глаз,
Манит отрадой вдохновенье,
Любовь пьянит, и все для нас.

Пришла счастливая минута.
Затихло всё, не надо слов.
Таинственно, а в мире будто
Живет и светится любовь.










В  НОВЫЙ ГОД

Пусть новый год нам принесет удачу,
Пусть люди песни запоют,
Пусть холят, убирают дачи,
Зарплату вовремя дают.

С улыбкой в утренний рассвет,
Чтоб просыпались мы порой,
А в комнате пусть будет свет
С горячею водой.

Чтоб доброта жила у глаз,
И дружно вместе жили,
А на плите горел бы газ,
И деньги в доме были.

Счастья в доме и весны,
Хорошей вам погоды.
Сегодня просто от души
Вас поздравляю с новым годом.
                31 декабря 1997 г.







***

Вселенная, созвездия, планеты
И космос, и магнитные поля,
В мыслях ищу на все ответы,
Хочу понять мир Бытия.

Всё кружится в хаосе этом,
И вместе кружится земля.
Приходит и зима, и лето,
И с ними существую я.

И кружатся вдали планеты,
И звезды хмурятся во тьме,
Мир разрушается при этом,
И всё смешалось в кутерьме.

Жизнь состоит с одних мгновений,
Как все понять, ответы дать?
Две даты есть - смерть и рождение,
Чего ж ещё нам надо знать.






                Л. Н.

Не говори мне слов, не надо,
Побудь у сердца моего.
Я знаю, ты сегодня рада,
Твой день рожденья, ждал его.
И не ищи ты слов печальных,
В своей душе не береди,
От наших встреч первоначальных
Жив жар сегодняшней зари.
И всё, что наше, не забыто,
Всё помнится с восходом дня,
А новый день, как день открытий.
Нас вместе, и тебя, меня.
Теперь кому какое дело
До наших праздников и бед,
Заря ещё та не сгорела,
Нас согревает теплый свет.
И, если видится сквозь щели
Осенней позолоты медь,
Но то, что мы с тобой успели,
Другим такое не успеть.
Расстегну-ка рубаху я настежь,
В юбилей твой начну танцевать.
Не волнуйся, меня ещё хватит
Лет на двадцать - пятнадцать,
Как знать.
                20 мая 1997 г.

ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Тем и живу, что помню встречи наши,
Сиянье милых добрых глаз,
Улыбку, нежность девушки Наташи,
В которую влюбился первый раз.

Была весна. Светился день,
Я брёл, себя не понимая.
В душе моей цвела сирень,
А на лице свеченье мая.

А я смотрел и любовался,
Во мне жила любовь сама,
И жарких губ её касался.
Был вечер, к нам пришла луна.













ПРОЩАНИЕ

Город крылья свои распустил
В ожидании тоски  и тревоги,
И душевных сомнений костер
Словно пепел посыпал дорогу.

И нахмурился город, затих как во сне,
И не слышно шагов человека,
Сердце стонет в угрюмой тоске
Словно память ушедшего века.

Тяжело в расставаньях, не спится,
Бродит ночь, тишина над горами.
Синий дым на дорогу ложится,
Отделяя пространство меж нами.

Город крылья свои распустил
В ожидании тоски  и тревоги,
И во мраке холодных могил
Черным  пеплом посыпал дорогу.





***

Друзья мои, вступая в разговор,
Нам встретится сегодня довелось,
Как будто мы зеленый бор,
Что состоит из малых рощ.
В кругу друзей в светлейшие года,
Мы тоже были зелены и колки,
И не мешали нам иголки,
Игла игле не причинит вреда.
С азартом мы любили, горячо,
Жила в нас мудрость и сплоченность леса,
Умели мы собраться и согреться,
И спеться, и стоять плечом к плечу.
Лицом друг к другу в молодости льнем,
Но с легкостью, зато и расстаемся,
Рукой помашем, улыбнемся,
Уверенные, что других найдем.
А наша дружба - радостный момент,
Сплоченные цены тому не знаем,
Ну а когда умом оценим задним,
Сплоченности уже в помине нет.
Мне мудрости твоей бы одолжить,
Сосновый бор, ты жить нас не научишь.
Но вся твоя живучесть и пахучесть
Достойно утверждает: надо жить.
Не важно, что теперь мои друзья
Едва ли составляют крохотную рощу,
Зато она окрепла прочно.
Тем более без них мне жить нельзя,
И если взглянем шире на просторы,
В лучах, что отражаются с небес,
Из этих рощиц возродятся кроны,
И вырастет могучий лес.
                17 сентября 1997 г.





















***
Прощаюсь с уходящим годом,
И новой жизни в нем не жду,
Тревожно, непонятно что-то,
Зачем я снова в новый год живу.
Как будто я встречаю панихиду,
Хотя охота мне узреть,
Какой дорогой в новый год я выйду,
Хотелось бы мне снова поглядеть.
И посмотреть, как кружатся снежинки,
Частицы падающих звезд,
Потрогать летние росинки,
И ощутить зимний мороз.
И сказочный, застывший иней,
И мирный, неподвижный дым,
И радиоэфирных линий
Услышать голосом своим.
Поднять тяжелые ресницы,
Мою холодную слезу.
А мысли как ночные птицы
Кричат в засушенном лесу,
Страшатся рокового часа,
Двенадцатый подходит час.
Я подниму бокал иль чашу
За то, что живы мы сейчас,
И озарю стеклянным звоном
Себя на белый свет пролью,
Чтоб кто-то елочной зеленой
Всю изменил судьбу мою.
У ПОСЛЕДНЕЙ ЧЕРТЫ

Сегодня девять дней небытия,
Мороз вокруг и снежные узоры.
Сегодня вот собрались для тебя,
Воспоминанья, память, разговоры.
Ты далеко, в стране того молчания,
Где за оградой мертвые черты.
На кладбище тоскливо и печально,
И сгорбились от горя там кусты.
Конечно, там и холодно и сыро
В кромешной непроглядной мгле.
Земля холодна, глиниста могила,
А в доме все тоскует о тебе.
И хочется обнять сырую землю,
Закрыть её от холода воды,
Березы мокрые устало дремлют,
К забору жмутся робкие цветы.
Тебя мы часто вспоминаем,
Сегодня снова за тебя я пью,
Родные, близкие страдают,
Тебе как другу я об этом говорю.
                10 января 1998 г.





МИНИ-СТИХИ

Сократ ведь говорил когда-то:
Мы в жизни радости хотим,
Как много надо чтобы быть богатым,
Как мало надо бедным быть, больным.

***

В центре закон, все вокруг - вне закона,
Где меньше - больше произвола.
Дадут какую вам статью
Спроси банкира и судью.

***

Незащищенное страданье
Всё чаще вижу я сейчас,
Как прорывается рыданье
В измученных людских сердцах.

***

Она полным полна свеченья,
Томит сознание моё,
И я на грани постиженья
Безмерной глубины её.


Когда приду, всего два слова
Хочу, чтоб ты бы мне сказал:
"Здоров я, друг. В работе снова",
И крепко руку мне пожал.

***
Ах, как хочется вернуться,
Очень хочется ворваться,
Чтобы снова окунуться,
Где нет зависти и злости,
Где встречают, понимают,
И, конечно, обнимают.
Ну хотя бы на денёк.

***

Сегодня две пятерки юбилейных,
А там как знать, какие цифры две.
Таблетки чтоб не пить и не болеть бы,
Здоровья друг желаю я тебе.

***
Невежду можно просветить,
Упрямца, проявив терпенье, убедить,
Глупцу какие не откроешь дали
Разумно мыслить выучишь едва ли.


***
Сидела кошка на окошке
И не пускала в кабинет.
Когда у тигра служит кошка -
Сильнее кошки зверя нет.

***

В церковной памяти свеча
Как символ вечности печальной,
Источником её луча
Спасеньем светит изначальным.

***

Поморщился судья брезгливо,
Пред ним рыдает инвалид.
Что в Казахстане, что в России
Сам закон беззаконие творит.

***

С каких теперь не знаю поколений,
Откуда мы, с каких далеких мест.
Напоминают улицы деревни,
Распятых душ величественный крест.
***
Поэтом пишутся стихи,
Художником - пейзажи,
Кто разум этот им дает,
Кто управляет и ведет,
Какой ведет рукою,
И кто об этом скажет?

***
Дом трясется в беспорядке
Будто топот от коня,
То к соседям по площадке
В гости вся пришла родня.

***

Вспыхнет звезда, озарится звезда,
Сознанье сожмется комочком,
Это буду я и не я.
Миражом всё в космосе остается.

***

Вор  в законе - идеал,
Рэкетир страну продал,
Только бедный наш учитель.
Он теперь никем не стал.



***

Все новые русские те,
Что у Пушкина жили в Балде.
А теперь Балда Балдою правит,
А болдятки растут и балдеют
Как на дрожжах, с подбитой опарой.

***

Лунным отблеском светит
Берёзка, что уже цветет,
И каждый её заметит,
И каждый мимо не пройдет.
На такую берёзку смотрю я порой,
От вселенной какая-то сила.
Я любуюсь березкой такой,
Что она все листки сохранила.

***

Жажда томила по любви,
И я бежал и торопился.
Когда до финиша дошел,
Мне показалось, я напился.
Как объяснить, что всё приходит вновь,
С годами жизнь выносит на поверку,
Что позднюю свою любовь
Всё часто называют первой.

***

Обуяла меня дума,
Я не злой, а может гордый,
Мне в глаза глядят угрюмо
Полированные морды.

***

Нам не впервые голодать,
Война, разруха да гримасы,
Осталось души нам продать.
Вот потому голодны массы.

***

Обещала мне эпоха
Сытно жить, не знать врага,
А достались только крохи
От большого пирога.




***
Будто в жизни я чудак
И глупец какой-то,
Если у руля дурак,
То зачем тогда другой-то?

***

Пламя колеблется, слышится гул,
Двери раскрылись, и ветер задул,
Унес твою душу к ответу
Печально и скорбно.
Но с нами тебя уже нет.

***

Вы все красивы молодые,
Зачем пускаться вам в обман?
Зачем вам тени накладные
И много на лице румян?

***

Ведь можно сделать в одночасье
Любимую свою несчастной.
Хотя любить все призывают,
Счастливой сделать как не знают.

***

Не будет пусть никто голодным
И пусть никто не будет слишком сыт.
Один от голода бывает злобным,
Другой нам зло от сытости творит.


***

Жил покойный не напрасно,
Зло пытался победить.
Жадность в похоронах, важно,
Скупидонство сохранить,
И тогда дешевле будет
Предков наших хоронить.
Ох, как больно, люди, люди!
Как же дальше будем жить?
Мы должны делать всё как люди,
Потом они тебя погубят.
И только в старости поймешь,
Но время это не вернешь.





***

Как вулкан, извергаясь ненужною лавой,
На бумаге приходит закон,
Начиненный народной отравой,
Как морскою водою циклон.

***

Мы живем в такое время,
Гибнет вымирающий народ.
Что когда-то порицалось всеми,
То теперь наоборот.
















ДУХ СВЯТОЙ

Дух любви, отца и сына
Сердце светом оживи,
Пусть сольются воедино
Радость сердца и любви.

Дай мне радость, что сияет
Даже в сумерках ночей,
Дух, плоды производящий,
Радость в сердце обнови.

Дух немеркнущей святыни,
Дух святой, приди с небес.
Сотвори, чтоб дух гордыни,
Дух сомнения исчез.

От своевольного скитанья
Меня, всесильный, сохрани,
Не приумножь мои страданья,
От плоти слабой укрепи.

Кто осенен крещеньем божьим
Не побоится даже львов,
Пройдет дорогу в бездорожье,
Как по стезе цветных ковров.
                5 декабря 1997 г.


***
Зависим я стал от погоды,
Ночами я часто не сплю.
Теперь уж холодные воды
Хлынули в душу мою.
Стал я во многом зависим
В жизни созревшей моей
От облетающих листьев,
От криков с небес журавлей.
Чувства мои изменились,
Зов предков я слышу сильней,
Желанья мои притупились
В жизни усталой моей.
Просто с годами у края
Больше ошибки видны,
Стоном глухим укрепляя
Чувство какой-то вины.
И, прибавляя печали,
Прошлое вижу во сне.
Худенький мальчик ночами
Плачет алтайский во мне.
Сколько и пота и соли,
И за какие дела,
Выпало всё мне на долю,
Лучше б отсрочка была.
Но подступившие годы
В мыслях стучат тяжело,
Кончилось время свободы,
Время расплаты пришло.
Должен теперь я молиться.
У Бога прощенья просить,
Время пришло измениться,
Буду я жить и любить.























НЕ НАДО ПРАЗДНОВАТЬ МОЙ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Я что-то сам себя не узнаю
И я просил родных об одолжении
Исполнить просьбу малую мою,
Не отмечать день моего рождения.
Хотелось просто встретить, без веселья,
Меня они конечно не поняв,
Справлять решили день рожденья.
Раз так, то будем веселиться, отмечать.
Задумчиво держу бокал в руках,
А память жизнь мою считает,
И отмечает грани на виске
Чего-то снова мне готовя.
Стекло звенело, чокались друзья,
Желали благ и счастья, и здоровья,
А я не веселился, думал я,
Что в этот год я для себя открою.
Я знаю сам, что не придет опять,
Не возвратится то, что безвозвратно,
Не надо всякий раз напоминать
О правде, если правда неприятна.
Я был рожден, чтоб песни петь
По мере сил моих и разумений,
Я счастлив был, мне не о чем жалеть,
Поэтому отпраздную свой день рожденья.
                15 января 1998 г.

***
Подметав сопревшие портянки
(и таким солдат был рад),
И в окопах, точно на делянке,
Вместо хлеба дан был автомат.
Вам кричали: Песню запевайте,
Поутру в колону входя,
Смирно все замирайте, ровняйтесь
На руку любимого вождя.
И в старом, и сумрачном рассвете
Этот окрик ударял как нож,
И хотя был Сталин на портрете,
Всё равно вас пробивала дрожь.
Вы привыкли, смерть простая штука,
Вы её встречали каждый день,
И была далекая разлука,
Смерть ходила рядом, словно тень.
Был забыт уют простой домашний,
Примерзали ноги к сапогам,
И была одна у всех задача:
Немцев надо уничтожить вам.
Площади, заслоны брались с боя,
Люди умирали на ходу,
Появлялись новые герои.
Только вот зачем я не пойму
И я живу на этой земле грешной,
И не кричу, хотя мне тяжело,
Мне жаль народ, что плачет безутешно
Над тем, что было, кануло, ушло.

ПАМЯТИ ВЛАДИСЛАВА

Желтая осень по городу кружит,
День унылый людской шум и гам,
Память наша тебя не завьюжит,
Ты прости и прощай, Владислав.
Не знал, что в мире так жестоко,
Забыт наш добрый человек,
Так умирают раньше срока
В такой жестокий и тревожный век.
И так всегда в стране убогой,
Когда умрут, поймут - беда,
Униженных, забытых Богом,
Не помнят их посмертно никогда.
Зато сегодня собрались все сразу,
Когда у последней и смертной черты
Кусочек жизни и свой разум
В работе, друг, оставил ты.
Желтая осень по городу кружит,
День унылый людской шум и гам,
Память наша тебя не завьюжит,
Прости и прощай, Владислав.




АТОМНЫЙ ПОЛИГОН

Лунный свет забытых площадей,
Отблески изрытых перекрестков,
И в застывших криках от людей
Слышно эхо отголосков.

Нет ни карет, ни выстрелов ракетных,
Сожженные мосты, затихшие страданья.
Чернеет мгла в лучах рассветных,
И бродят призраки в скитаньях.
                29 января 1997 г.

















ВИНО НА ТРАВАХ

Когда пьянит степное разнотравье,
Запах травы, что смешанный с зарей,
Бокал вина из трав, забавно,
Хмелеешь, легкое забвенье и покой.
Степь наполняется тобой,
Желанное приходит ощущенье,
И будоражит нежная любовь.
Степь погружается в раскрытые объятья,
Вокруг всё радует, цветет,
И мысли превращаются в хмеленье,
А тело отправляется в полет.
















***

Что юбиляр тебе сказать?
Родился ты весной при этом,
Хочу тебе я пожелать
Счастливых радостных рассветов.
Пусть годы не торопятся, идут,
Их в  перезвоне жизни много,
Пусть годы счастье принесут
В твою оставшуюся дорогу.
Пусть будет лето зрелое, в цветах,
Пусть зрелость мудростью становится,
Пусть, что задумано в мечтах
В тебе, тобою всё исполнится.
Пусть будет жизнь твоим апрелем,
Всегда цветущею весной,
И вечно в это надо верить,
И будешь долго молодой.








БАСНЯ

В лесу пошел такой грабеж,
Что сразу и не разберешь,
Кто рэкетир, а кто законный вор,
Но все грешили на ворон.
Медведь, по праву сильных,
Собрал сначала всех зверей,
За птицами ушел посыльный.
В лесу творится много беззаконий,
Изжить их нужно побыстрей,
Одна надежда, на зверей.
К примеру, взять хотя бы мышь,
Чуть что за ней не доглядишь,
Она в камыш или за кочкою засев,
В нору несет чужой посев.
А этот тихий милый крот
Пшеницей набивает рот,
Нарыл уже десяток нор
И в них скрывается как вор,
Всем говорит, что близорук.
Рабочих не хватает рук,
Бобров из-за границы пригласил,
Их всех землею завалил.
А заяц хитрый смотрит косо,
Сам задает порой вопросы:
Кто съел посеянное просо?
И тут не выдержал хорек,
Глубокомысленно изрек:
"Медведь конечно прав.
Я предложение внесу,
Надо унять разбойницу лису.
Наводит панику лиса
На все соседние леса ".
Медведь нахмурился, сплеча
С досадой  глянул на хорька,
Хорек однако продолжал:
"Задам  медведю я вопрос,
с полей кто пасеку унес?
Кто так ворует тихой сапой,
Разграбил пчел и сам молчит... "
И тут медведь  как  зарычит,
Зубами лязгнет, стукнет лапой,
И наш хорек от страха взмок.
И получив такой урок,
Себе он дал зарок,
Что говорить он будет тише,
Вопросы ставить,
Но ... не выше мыши.






ДРУГАЯ БАСНЯ

Козел с козой, баран да бык,
Овца да черная корова
У речки на лугу устроили пикник.
Всё от души, что в том есть плохого,
Коль время вместе провести?
А для начала, срубили две березы,
Баран на случай прихватил топор,
Не торопясь, зажгли костер,
На случай если приморозит,
И пир пошел горой.
"Ну, что, ребята, трахнем по одной"-
кричал козел, сивуху в кружки наливая.
Кто сколько не допьет - тому штрафную.
"За всех  рогатых - блеяла коза -
Я пью с восторгом и закрыв глаза".
Лес загудел,
И все кричали пьяно,
Коза  целуется с бараном,
Козёл с овцой,
А охмелевший бык,
Рогами забодал корову,
К реке помчался напрямик
И рухнул с берега крутого.
Баран козлу стучал в рога:
Зачем овечку обнимал в конюшне?
Козел отважно забодал в рога,
Всю шерсть спалил ему
Горящей головешкой.
И место пикника имело страшный вид,
Весь луг истоптан был, изрыт,
Кругом валялись чашки, вилки,
И брошены разбитые бутылки.
А в далеке пылал костёр...
Потом был суд и страшные разборки,
Чтоб лучше говорили взяли водки,
Собрались вместе на пригорке.
Виновных оправдали
И по стакану водки дали.
И снова пир пошел горой.

















***

Вы из леса мне птиц пригласите,
Будут петь, и свистеть, ворковать.
Вы мне шляпу из леса сплетите,
Постелите мне степь на кровать.
В изголовье мне горы поставьте,
Окропите росою медовой,
И звезду из вселенной достаньте,
И добавьте березы листочек,
И поэзии несколько строчек,
И откроется мне понемногу
То, что ведомо ветру и Богу.














ВЕСНА

Приходит день и птичьи крики,
Блеск света в утренней заре.
Иду вперед по тишине безликой
На этой утренней земле.

А небо утром сильно развенчало,
Деревья шелестят листвой,
И пенье птиц оркестром прозвучало.
Такой бывает день весной.


***

Да разве можно мне забыть
Любимую ту песню нашу,
Тех песен радостную прыть,
Любимую "Катюшу" и "Наташу".
Но я с годами не пойму,
Та девушка, которая любила,
Которую в душе храню,
Теперь уж для меня неповторима.
Кружит она средь молодых парней,
И на моем плече её ручонка.
И проплывает в памяти моей
Та милая и первая девчонка.

ЖИЗНЬ СВОЮ ПЕРЕИЗДАТЬ

Годы мчатся быстро мимо,
Сколько надо, если б знать!
Если б только можно было
Жизнь свою переиграть
Я отвел бы больше места
Для удач и для побед,
Я бы вычеркнул из текста
Огорченья прошлых лет.
И своей судьбы зигзаги
Вытянул в прямую нить,
Наяву и на бумаге
Стал по-новому я жить.
Голос внутренний ответил:
"Самому  себе  не лги,
Ты высказывания эти
Для  глупцов прибереги.
Грусть и радость равноправны,
Это знают мудрецы,
Радость, беды своенравны,
Словно сестры  близнецы,
И живут они бессрочно.
Груз надежд и груз невзгод,
Счастье наше, как нарочно,
Счастьем быть перестает.
Хоть стихи пиши, хоть песни,
Плач и радуйся с людьми,
Но судьба не равновесна,
От ней ты всё прими.
В жизни, как бы ты не прыгал,
Но для каждого из нас
Жизнь - загадочная книга,
Издается только раз.
                26 октября 1997 г.





















***

Бывает груб позор и стыд,
"Высокая особа"-
Порой такое говорит
Он грубо и со злостью.

Порой такое рядом врёт
Вульгарно и надгробно,
И глупостей невпроворот,
И хоть бы голос дрогнул!

Садись и слушай, врет - не верь,
Но оборвать неловко,
И ложью связанный теперь
Как грязною веревкой.

И с собеседником своим
Становишься ты схожим,
И сам краснеешь, будто с ним
Ты обменялся кожей.







***
Что ты смотришь таким взглядом,
Сделав вырез на груди,
Крутишь милая ты задом:
"На меня ты не смотри."
Называют меня Петр,
Хорошо стихи пишу,
В переводе  значит твердый.
Не тревожь меня, прошу.

***
Садись со мной желанным, добрым,
Прильни ты к сердцу моему,
Закрой глаза. В молчании сонном
Тебя слегка я обниму.
Замерзли пальцы, ледяные,
И губы просят жарких слов.
Глаза как небо голубые,
В них нет метелей и снегов.
В них много есть ещё такого,
Что сразу всё не разглядеть,
В них нежность вижу я с любовью.
Хочу в глазах тебя познать,
Хочу неистово любить,
Понять тебя открыто, зримо.
Хочу из глаз любовь добыть
Которая неповторима.

***

Ты нам нужна как воздух,
Живи своей судьбой,
Пусть все на свете звезды
Любуются тобой.

Живи достойно, мудро
Средь жизненных ветвей,
Пусть каждое утро
Будет радостью дней.

Будь счастьем повенчана,
Хранись от всяких бед.
Ты добрая милая женщина,
Таких пока что нет.
                15 ноября 19997 г.












***

Я видел как горели на любви,
Спивались, опускались и молчали,
Седые старики, зеленые юнцы,
И никогда уже не замечали
Цветенья лета и весны.
Я видел как ломались на любви,
От женской ревностной измены,
Ломало их любовное несчастье,
Сдавались, затихали без борьбы.
И в бомжей превращались в одночасье,
Я видел как страдают от любви,
Как холодели сердцем замирая,
Сгорали от одной жестокой вспышки
Как слабые наивные мальчишки
И те, кто не ломался никогда.












***

Мне даже женщины сказали
И не от зависти, от радости твоей,
В тебе все обаятельность признали,
Желают добрых светлых дней.

Взгляни на мир иными ты глазами,
Они сверкают, светятся огнем,
Уж коли женщины красивою признали
Им верь, что хорошеешь с каждым днем.

Живи с весельем, точно в песне,
Довольна будь своей судьбой.
И пусть живут с тобою вместе
Надежда, Вера и Любовь.










***

Я не знаю, будет ещё встреча,
Взгляд прелестный, чистый, дорогой,
Буду помнить этот теплый вечер.
Размышляя, я иду домой.

Пусть не будет встречи, и не надо,
Я закрою чувства на замок,
Может, где-то будут рады,
Забреду туда на огонек.

Развяжу себя я, расседлаю,
Все отдам, себя напополам,
Полюблю тогда я, заласкаю,
Будет тошно всем чертям.

Будет это время, аль не будет,
Но пока бреду один домой,
Кто-нибудь желанный и полюбит,
Всё равно любовь свою найду.

Мне уже не двадцать, не пятнадцать,
До сих пор не знаю как мне жить.
Лучше верить и ошибаться,
Чем не верить и не любить.
                1990 г.


***

Знать судьба мне мой путь начертила,
Я плыву по волнам, как вода,
Жизнь мою так пурга закружила
И несёт неизвестно куда.
В море холод, туман беспросветный,
Крики, стоны уставших людей,
И гребут, кто веслом, а кто веткой,
Разбирают построенный дом.
А у многих богатство уж рядом,
У кого уже свой магазин,
Продавцы, отвернувшиеся задом,
Что вам нужно, скажи, гражданин?
Видишь нету, и скоро не будет,
Воздух скоро начнем продавать,
А налог с оборота прибудет,
Президента начнем целовать.
                Июнь 1993 г.










ПРОЩАЛЬНЫЕ СТИХИ

Неправду говорят, что мертвые не слышат,
Они всё видят, знают всё о нас,
Они живые, рядом с нами дышат,
Мой брат - он слышит всё сейчас.
И пусть простит за редкие встречи,
Ты должен грешных нас простить,
Последние стихи и наши речи
Я, брат, сегодня буду говорить.
Писал тебе стихи по разным датам,
Но я ещё не знал тогда,
Что смерть разлучит нас когда-то,
И навсегда уйдешь ты от меня.
Не знал, что в мире этом я устану,
Пойдет всё прахом, горе и мечты,
Я через рожь густую на поляну
Пойду, как раньше это делал ты.
Когда зарей ты станешь, Коля,
Руками раздвигая синеву,
Я выйду утром рано в чисто поле,
Узнаешь ты, что я ещё живу.




И РУХНУЛ НАШ СОЮЗ РОДНОЙ

Кравчук, Шушкевич, Ельцин Боря,
А Горбачев - один за всех,
Людской поток несчастья, горя
Нам принесли за их успех.
Вначале, вроде, дружно жили,
Но как-то ночью голубой
На Беловежской Пуще были,
И рухнул наш Союз родной.
Потом успешно все делили,
Россию, Украину, Беларусь,
Про федерацию какую-то твердили.
Борису Ельцину досталась Русь.
Делили всё, и снег, и горы,
Долги считали наперед,
Делили золото и море,
И Черноморский даже флот.
И Севастополь, Крым - всё надо,
Всё надо поровну делить,
Потом поставили ограды;
Как без границы можно жить?
Но кроме них другие были,
И Шеварнадзе, и Снегур,
Про них совсем они забыли,
Пор этих маленьких фигур.
И Шеварнадзе беспардонно
Уехал править на Кавказ,
Народ России стал буздомным,
Его пихают каждый раз.
А президент Чечни Дудаев
Как беззаконник и бандит,
Избравший принцип самураев
Про демократию твердит.
В Азербайджан Гейдар Алиев
Вернулся мир восстановить,
Зато Егор Гайдар в России
Рублеву зону стал рубить.
А Ельцин рубит всё подряд,
Нигде ни в чём не уступая,
И сам хороший казнокрад,
И водку часто попивает.
Всё коммунистами пугает,
Реформы двигает вперед,
И цены резко повышает,
Чтоб вымирал быстрей народ.
                1 ноября 1993 г.









ЗЕМЛЯНЕ

Мы на Землю приходим с особой пометкой,
Называют нас здесь "гражданин",
И по зову ушедшего предка
Возвращаемся снова  в тот мир.

Мы на Землю приходим на время,
По закону Вселенной нам надо здесь быть,
И рождаем подобное племя,
Чтобы Космос мог дальше прожить.

Мы песчинки в огромной Вселенной,
В лучезарных вечерних огнях,
И божественной силой безмерной
Отражаемся в прожитых днях.












ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ

Тебе сегодня двадцать пять,
Чудесны эти годы.
Хочу тебе я пожелать
Все времена погоды.

Весна твоя сейчас идет,
Цветешь ты, расцветая,
Она тебе пусть принесет
Того, что ты желаешь.

А лето будет впереди,
Его потом познаешь,
С весны здоровье береги,
Цветком тогда ты станешь.

До осени ты доживешь
Со зрелостью прекрасной.
И в детях счастье ты найдешь,
Цель жизни будет ясной.

А в зимний вечер, в свои годы
Ты вспомни дом, где ты росла,
Те времена своей погоды,
Что ты по жизни пронесла.



ПОДАРОЧНЫЙ СЕРВИЗ

Когда устанешь на досуге,
За стол в раздумье ты садись,
Позвонишь, может, ты подруге,
Достань подарочный сервиз.

А он красив и очень моден,
Пить можно всё, коктейль и чай,
Для кофе тоже он пригоден,
Садись за стол и отдыхай.

И вспомнишь утро на рассвете,
И сердце встрепенется вдруг,
И в глубине сознанья где-то
Вспомнишь друзей своих, подруг.

Среди вечернего заката,
Среди ушедших дней и грёз,
Ты вспомни: ночь была когда-то,
Дыханье лета, ярких роз...








ПЕТЕРБУРГ

Вот город древний, ненаглядный,
Наследие Великого Петра,
В нем так светло, незаурядно,
В движении невская волна.

История древности живая,
Былое тянется к глазам,
Своим дыханьем обнимая,
Ушедшее высвечивает нам.

В нём всё вместилось очень просто,
Дожди июльские, мосты,
И памятник большого роста,
И в скверах летние цветы.

Восхищаясь пишу эти строки,
Город прошлую память хранит,
Мастерства золотые уроки
И Невы долговечный гранит.
                Петербург, 5 августа 1996 г.




НОВАЯ ЭПОХА
Вот снова новая эпоха,
В которую сейчас вхожу,
Дышать трудней, не без вздоха
И эту я пройду межу.
Эпох сменилось у нас много,
Рубились долго, как могли,
За справедливую свободу,
В эпохах и легли.
Как важно хорошо держаться,
Понять связующую нить,
Во всём подробно разобраться,
И день грядущий осенит.
Как важно ощутить дыханье
Страны, народа и земли,
Как важно все понять сознаньем.
Чего теперь мы обрели.
И если даже путь мой горек,
С тропы своей я не сверну,
Пишу стихи, я не историк,
В свой век я правду расскажу.
И напрягаясь своей мыслью
В какой эпохе я живу,
Иду по круче горной, высью,
Боюсь, что в пропасть упаду.
Незащищенное страданье
Всё чаще вижу я сейчас
Как прорывается рыданье
В людских измученных сердцах.

                Моему сыну А. П.
ДАВАЙ НАЛЕЙ НА ПОСОШОК

Из века в век встречаемся и расстаемся,
С годами всё труднее расставаться.
Кто знает, когда ещё вернёмся,
Чтоб снова хоть на миг собраться.
Ведь наши жизни - точно реки,
Текут, не возвращаются назад.
Прощанье есть в прощении человека,
А совесть выше всех наград.
Пусть грусть уходит, время расставаться.
Приеду я, может, разок,
Давай нальем, будем прощаться,
Бог даст,  увидимся сынок.
Давай, налей на посошок.
Я всё за счастье выпью разом,
Ты здесь держись, живи сынок!
Потом при встрече всё расскажешь,
Я рад был встрече, всё приятно мне,
И наши разговоры и беседы.
Желаю счастья я твоей семье,
Чтоб вас минули горечи и беды.
А хочешь, на баяне я сыграю,
Да с переливом, русскую, твою.
Когда ещё увидимся, не знаю.
Ты знай, сынок, что я тебя люблю.
А если и не так что делал,
Меня прости, прощеньем окрести,
И я скажу с грустинкой, смело:
"Меня мой сын тоже прости".
Давай, налей на посошок,
Я всё за счастье выпью разом.
Ты здесь дерзай, держись, Сашок!
Потом при встрече всё расскажешь.
                Сертолово, 10 августа 1996 г.


















СЕРТОЛОВО

Леса зеленеют, и свежестью веет,
Рассветное время здесь длится всегда.
И летнее солнце ласкает и греет,
Дожди набегают, струится вода.

Погода всегда переменна, как люди,
То ветер, то дождь или солнечный свет,
Здесь белые ночи бывают полгода,
Сливаются зори и первый рассвет.

Здесь люди живут, пережившие горе,
Страданья войны и тяжелых побед,
И свежесть приносит Балтийское море,
Грибные дожди и грибы на обед.

И сосны в прозрачном зеленом движении
Пьянят ароматом счастливых людей,
И свежесть природы дает настроенье
От крон душистых зеленых ветвей.

Здесь память Руси навсегда процветает,
Доносится голос от предков моих,
И кто в этот город хоть раз приезжает,
Тот вспомнит о прошлом, о предках своих.
                Сертолово, 10 августа 1996 г.


***

Любовь прийти внезапно может,
Как вор, пробравшийся в сады
Срезать букет цветов без ножниц,
Потом уничтожать следы.

Невнятна речь, прости за это,
Как трудно высказаться вслух,
Приду к тебе я в час рассвета,
Когда захватывает дух.

Долго застенчив был мальчишка,
Но ты когда-то должна знать,
Люблю тебя без передышки,
Единым вздохом, чтоб дышать.











ГИМН КОЛЛЕДЖА

В век реформ и атомных нейтронов
Без познанья человек ничто,
Мы своих готовим здесь Ньютонов,
Светит нам правдивое окно.
Всё на уроках познаем, откроем
И специальность мы будем любить,
Любовь и верность на дружбу помножим,
И дружно в колледже будем мы жить,
И пусть наука предела не знает,
В познаниях добрых и светлых начал.
Студентов знания всегда процветают,
А колледж будет как вечный причал,
Мы будем вами навеки гордиться,
И в мир науки мы вас поведём.
Вам надо только учиться, учиться,
А примененье в науке вам найдем.
Час расставанья настанет меж нами,
Вам будет грустно от нас уезжать,
Святое колледжа доброе знамя
В пути дорогу вам будет освещать.







СТУДЕНТАМ
В те дни, когда Вы вместе жили,
Встречались в день по многу раз,
Вы очень мало дорожили
Всем тем, что дорого сейчас.
Не знали Вы, что очень скоро
Уйдут в далёкое вчера
Несмелые простые споры
Мечты, зачёты, вечера.
Теперь зелёные вагоны
Куда-то Вас друзья умчат,
И только может почтальоны
Письмо желанное вручат.
Но где бы ни пришлось Вам быть
Не может ни какая сила
Заставить институт забыть
И всё что связано с ним было!
Любовь  и дружбу сохраняя,
На верность добрую помножа,
Я знаю, будем как всегда
Друг другу мы нужней, дороже.
Пусть будет путь у Вас далёк,
Пусть больше встреч, чем расставаний,
Пусть тёплой дружбы огонёк
Вам светит всем на расстоянии.


НА СМЕРТЬ МАТЕРИ

Я твой сын и горжусь очень этим,
Ты, как ангел, святая была,
Озаренная божьим ты светом
В этом мире с молитвой жила.
И сегодня, от боли страдая,
Я прощаюсь родная с тобой,
Пусть откроют врата тебе рая,
Обретешь ты там вечный покой.
Без тебя опустел этот город,
Застилает мне душу туман,
Сердце стонет, я чувствую холод
И какой-то безмерный кошмар.
Рок свершился, как Богу угодно,
Знать так надо ушедшей судьбе.
Было в жизни по-разному сложно,
Твоя память у нас на земле.
Память бродит по комнатам рядом,
И молитва как символ жива.
Согревала всегда своим взглядом,
Лучшей в мире ты мамой была.
И господней надеждой светила,
И я помню наказы, слова.
Ты у господа мира просила,
Лучшей в мире ты мамой была.
                10 ноября 1995 г.
ХОМЯК

Как-то раз весной в долине,
Где течет река Алей,
Под листвой большой осины
Мы поймали хомяка.
Заметался зверёк бедный,
Побоялся большой руки
И подумал: убьют, наверное,
Эти грубые мужики.
Головой в рукавицу забился,
Будто в норке зимой,
Рыжий какой-то, быстрый.
Мы решили забрать домой.
Тосковал он вначале немного,
По родным местам всё тужил,
Мы прозвали его Тимошкой,
В корзинке у нас он жил.
Голодным у нас он не был,
И до самых теплых деньков,
Его кормили мясом и хлебом
Из своих небольших пайков.
И ему надоело в доме,
И тогда на заре, по весне
Отпустили зверька мы в поле.
До сих пор это помнится мне.
                Алтай 1961 г.


ПАМЯТЬ О СОВХОЗЕ

Остались мухи с комарами,
Остался вместе пыльный ток,
И те поля, что нашими руками
Мы убирали, кто как мог.

Останется сушилка, словно терем,
Столовая и лавка вместе с ней,
Но мы друзья сегодня верим,
Что вместе стали мы дружней.

И в эту ночь, в овраге, на поляне,
Под сводом звёзд вселенной мглы,
Простые человечки земляне
Собрались вместе, как могли.

Пусть наши мысли станут воедино,
Природу будем вместе познавать,
И видеть рядом друга зримо,
Друг другу счастья пожелать.

Пусть даже пахнет пылью и навозом,
Пусть комары кусают, кровь сосут,
Мы будем помнить миг совхозный
И необжитый наш уют.
                Июль 1978 г


ДЛЯ ТЕБЯ, ДОРОГАЯ

Любовь моя, краса земная,
Любуюсь каждый раз тобой,
Богиня, ты пришла из рая,
И носишь рай в себе самой.

Пишу стихи библейским стилем,
Взволновано и горячо,
Перед тобой бессилен в силе,
Всегда хочу любить ещё.

Люблю я по земным законам,
И соблазняешь ты меня,
Всем: блеском глаз и красотою,
И бюстом сладостным маня.

Любовь моя, душа томится,
И жажда мучает сильней.
Мне пить и пить, и не напиться
Прелестной сладости твоей.






НОЧЬ

Тишина. И во мгле невидимой
Всё притихло, как в утреннем сне.
От костра тянет ветром и дымом
В предрассветной ночной тишине.
Я когда-нибудь дымом растаю,
С облаками уйду в тишине.
Обо мне будешь помнить, я знаю,
И присниться я должен тебе.
Август 1979 г.

МАЙ

Месяц май, твои объятья
Радуют весенний дух,
Тополя в нарядных платьях
Распускают белый пух.
Блещут свежестью аллеи,
Травянистою гурьбой,
Май пьянит, весною грея,
Яркий, чистый, голубой.
                Май 1970 г.






АВГУСТ

Августа пьянящий почерк
Раскрасил небо в синеву,
И стая птиц, и стая строчек,
И звезды с листьями в траву.
С такой палитрою подарка
Здесь удивляет красок взор,
Они заманчиво и ярко
Рисуют осени узор.
Народ приезжий и счастливый,
Берет как должное дары,
Грибов белесых, голубику
И яблок красные шары.
И удивляется раскраской,
И муравьи ползут гурьбой.
И лес зеленый, словно в сказке,
И пахнет лесом и дождем.
                Петербург, август 1996 г.








ДАВАЙ ВЫЯСНЯТЬ ВСЁ СНАЧАЛА

Давай выяснять всё сначала
Друг с другом, лицом у окна,
У дома, у сквера, вокзала,
Зачем между нами стена.
Давай выяснять между делом,
Какая права сторона.
Вы оба испачкались мелом,
Ведь белой была та стена.
Не знаю, чего-то вам мало,
Стена уж теперь не нужна,
Подобие девятого вала
Стоит, отчуждено она.
И носим за пазухой камень,
Где вечно двоих имена,
И продолжается драма,
Стоять продолжает стена.
Стена та стоять уж устала,
Не стану писать имена.
Хочу, чтоб на встрече вокзала
Пропала бы эта стена.






В ПАМЯТЬ О ДРУГЕ

Ты уже не придешь, да и я не приду,
Ты мне руку теперь не пожмешь,
И я тоже тебе не пожму,
Не расскажешь теперь ни о чём,
Как делили порой хлеб и соль.
Не поможет ни Бог, ни Аллах
Заглушить всю прощальную боль,
А теперь хоть о камень башкой,
Хоть сильнее Орфея кричи,
В бесконечность уйдешь по прямой,
Не воскресят ни друзья, ни врачи.
Помаши ты мне лучше из вечности,
Повидайся со мной.
Из седой бесконечности
Посигналь по прямой.
Не пора ль нам готовится
В край, где встретится миг,
Где ни сна, ни бессонницы,
Где ни света, ни тьмы.
Мирозданья там кружатся
Оставляя следы,
И живут там в созвездиях
Разных видов миры.
Сегодня не пойму себя,
Я что-то с горя сник,
Уходят лучшие друзья,
А мы живем за них.

***

Стою в раздумье у газона,
Гремит ударная волна,
И вижу, ядерная зона
Уже почти ко мне пришла.
Закапываюсь в землю быстро,
Повязка сдвинулась на лоб,
А облако уже зависло,
От страха мне пришел озноб.
Смотрю, в дали пылает мостик,
Всё ближе стало и светлей,
Тогда беру свою я простынь,
На кладбище бегу быстрей.
Нам не страшны зарин, зоман,
И удущающий их газ,
Набьем лекарствами карманы,
Возьмем с собой противогаз.








БЕРИ ОСЕНЬ В ПОДРУГИ

Года пришли, осень в подруги
Бери ты с трепетом своим,
И не брани себя в испуге,
Что стал уже немолодым.
Что впереди бредут метели,
И ждем осенних мы ветров,
Если чего-то не успели,
Не важно, только будь здоров.
Войди ты в задумчивый садик,
Природа желтеет сама,
А что ещё в осени надо?
За ней ведь приходит зима.
                Октябрь 1998 г.














***

Остались недочитаны стихи,
Конспекты, что читали на рассвете,
Остались и глубокие штрихи
В познаньях, поисках, ответах.

Не дочитали книги на досуге,
И формулы не познаны чуть-чуть,
Но появились новые подруги,
Задумчивость и радость, вместе - грусть.

Не все, наверное, друг другу вы сказали,
Не так любили, целовались торопясь.
Но вы теперь другими стали,
И время не уходит вспять.

Пройдут года, и в утреннем рассвете
Пригрезится любимый институт,
И ваши радостные дети
Обнимут вас и всё поймут.






СТИХОТВОРЕНИЕ-ЗАГАДКА

Дело было вечером,
Делать было нечего,
И сидели на скамейке
Две веселые семейки.
Толька водку пил, молчал,
Николай что-то ворчал,
Нинка семечки щелкала,
Валька картами играла,
В носу Борька ковырял,
Пьяный дядя ковылял,
По дороге шел качаясь.
Тётя Маня улыбаясь
Мусор грязный понесла,
Положила у крыльца.
И тогда усатый Боба
Закричал : "Опять ты, снова
Мусор бросила, корова".
Тётя Маня пошустрила,
Ус у Боба откусила.
Вышел быстро бобин тесть
И по морде Маньку хлесть.
Манька завопила,
Тольку укусила,
Толька с пьяну обалдел
И на Вальку налетел.
Николай пошел за Вальку,
Борька взял большую палку,
Дядя пьяный ковылял.
Угадайте, кто был прав?
Кто кого, зачем обидел,
И кто драку эту видел.























ЖЕНСКИЕ ЛИЦА

Женские лица, красивые лица
Проходят, проходят мимо,
Смотрятся перед глазами
Неотразимо.
В тот день, как на Еву
Взглянул Адам -
Грех родился.
И все мы Адамы,
И все мы глядим
На наших Ев,
На наших дев.
Смеется Бог,
А красивые лица
Проходят, проходят мимо,
Вспыхивают перед глазами
Неотразимо.











ВОСТОЧНОЙ ЖЕНЩИНЕ

Ты лишь глазами своего мужчины
Порой украдкой на себя глядишь,
И очень часто без причины
В душе твоей испуганная тишь.
Самой себя привыкла ты стыдиться,
Поднять на мир не смея взор прямой,
Всегда покорно опустив ресницы,
Замкнулась ты навек в себе самой.
Ты - тень мужчины, тень его желаний,
До самых глаз закутана в покров,
Проходишь ты подобно лани,
Пугаясь звука собственных шагов.
Не разомкнуть твой рот, печально сжатый,
Ты в этой жизни спутница и мать,
Из года в год в своем углу должна ты
Безропотно светильником дрожать.









НА РЕКЕ ОБИ

Смотри, и смотреть не устанешь
На рощи, на бор, на луга,
Как будто в кино на экране
Плывут и плывут берега.
По взгорьям зеленые села,
Надь селами высь-бирюза,
Какой живописный, веселый
Пред нами открылся Алтай.
Не веришь, на самом ли деле
Как в сказке стройны и белы
Берёзки растут из расщелин
Над самым обрывом скалы.
Стоит очарованный тополь
Во всей своей гордой красе,
То утки взлетят над протокой,
Кулик пролетит на косе.
То лодка, качаясь по зыби,
Проскочит быстра и легка,
И кепкой, пропахшею рыбой,
Помашет рыбак землякам.
По лугу цветочная россыпь,
Над яром извилистый тракт,
И лентой зеленой покосы,
Медовые запахи трав.
Пичуги, заснув, присмирели,
Но где-то в сплетении ветвей
Залился веселою трелью,
Запрыгал в кустах соловей.
И в утренний час неурочный
Явился желанный рассвет,
Такой необычный и мощный.
Алтайского края рассвет.
                1974 г.


ЕСТЬ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ

Есть первая любовь, как память вечна,
Она в душе частичкою живет.
И реки исчезают скоротечно,
Когда вода с притоков не течет.
Я помню всё и с нежностью мечтаю,
Откуда же приходит забытье?
Порой другую почему-то называю
Далеким именем её.
Я говорю во сне, хоть скуп на слово,
Мне снится прошлое во сне.
Теперь тебя я не увижу снова,
А первый снег растаял по весне.
Любовь неизмеримо дорогая,
Для первой нет имен других,
И реки исчезают высыхая,
Когда притоки оставляют их.

ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ

Уж летом, как всегда ведется,
Мы в лагерь едем отдыхать,
«Березкой» лагерь наш зовется,
Его мы будем вспоминать.
Как хорошо в «Березке» летом!
Всё в зелени, бассейн есть,
Мы просыпаемся с рассветом,
И разных дел не перечесть.
Дежурные у арки, как в дозоре,
Вокруг зеленая трава,
А по утрам рассветны зори
И в дымке теплой синева.
Мы ждем подъема на рассвете,
И с каждым днем всё больше дел.
Живут здесь радостные дети,
Живет советский пионер.
Шумят березки с тополями,
И песня Родины звенит.
Она несется над полями
И в мире продолжает жить.
                1975 г.






***

О Боже, сколько в мире разных дел
Средь суеты житейской сложной!
А умереть бы я хотел
В объятиях с женщиной на ложе.

Да, умереть бы я хотел,
Когда в движении с милой близко,
Когда меж крепко сжатых тел
Проходит новой жизни искра.

















ТЕХНИК МОЛОДОЙ

Как одно чудесное мгновенье
Быстро пролетел за годом год,
И выходит в ясный день весенний
Медленной походкой из ворот
Гордый и в профессию влюбленный
Славный парень, техник молодой.
Полный светлой и прекрасной жизни,
Стройный телом и прямой душой,
Радостный, с веселыми глазами.
Быть счастливым в полном праве он.
Хорошо последний сдал экзамен,
И диплом отлично защищен,
Деловитый, умный и способный,
Был и будет он таким везде:
Как он был отличником в учебе,
Так героем станет он в труде.
Свой багаж глубоких прочных знаний
Он на новый путь берет с собой,
Путь творений, мыслей и дерзаний,
Путь зовущий к славе трудовой.
                Июль 1975 г.




ТРЕВОЖНЫЙ ВЕК

В церквях притушенные свечи,
Во славу больше не поют.
Тревожный век. Восторженные речи
Из телебашен в души к нам идут.

Эфир, начиненный железом,
Мольбою уставших людей.
Невольно ты станешь нетрезвым
За несколько прожитых дней.

В лозунгах все мы на равных,
Шлифуется долго закон.
Чиновник лохмотьями правды
Прикрылся и лезет на трон.

Все выше, раскрыты объятья
Его поднимают на верх...
Доносятся мертвых проклятья
За этот бездарный успех.







РОЩА

Иду к реке в березовую рощу,
Где спряталась задумчиво заря.
И мне становится торжественней и проще,
Как будто я стою у алтаря.

От грустных мыслей и обиды черной,
От подступивших непонятных слез
Иду я в рощу, чтоб забыться,
В просторный храм густых берез.
                14 августа 1995 г.

***

Вершины гор задумчиво тихи.
По свежей просеке уходит лето,
А я читаю грустные стихи
Давно уже забытого поэта.
Читаю вдумчиво слова,
Холодные безрадостные строки,
А у дороги влажная трава,
Летают птицы и трещат сороки.
Я думаю: зачем теперь они,
Поэзии ненужные раскаты.
Открой глаза – какие дни,
Осенние звенящие закаты.
Взгляни – вокруг такая красота!
Качаются по ветру паутинки
И золотится светом стрекоза,
Качается на хрупкой паутинке.
Ну а поэзия, она всегда жива
Ей не нужны застывшие узоры,
Она живет и дышит как листва
И не умрет в коварных спорах.
Ей тесен мир невежества и тьмы,
Она глядит с правдивого оконца.
Поэзия она всегда жива, как мы,
И жить не может без любви и солнца.

                Сентябрь 1995 г.


                Лермонтову М.Ю.

Мир проплывал огнем и звездопадом,
Над головой плескался, как прибой,
И отражался утренним нарядом.
Вселенная была над головой.

И согревал я, стоя, свою душу,
Забыв про скорбь земных обид.
Смотрел я в небо, замирая слушал,
Когда звезда с звездою говорит.


* * *
Желтые листья калины,
Запах осеннего льна.
Дивной чарующей силы,
Осень прохладой полна.
Летние дни уплывают,
Желтеет на поле жнивье.
Эта пора наполняет
Нежностью сердце мое.
Как пережил бы все муки
В этой осенней дали,
Если б не помнил в разлуке
Свежесть родимой земли.
Просто дороже ты стала,
Жить бы труднее пришлось.
Если бы грудь не дышала
Запахом белых берез.
И видится осень мне в дымке,
Склон горный, заросший травой
И женщина в светлой косынке,
Улыбка ее и цветок полевой.
И сердцу легко и тревожно:
Стучит и считает года.
Разве когда–нибудь можно
Все это забыть навсегда?
                10 октября 1995 г.



ЛЕТНИЙ ДЕНЬ

Хмелеет день июльским летом
В году прелестней нет поры,
И серебрится день с рассветом,
Притихли листья от жары.

И нет прекраснее картины –
Дымятся светом тополя,
Из бредня теплой паутины
Не вытащить теперь меня.

День светлый, теплый утомился.
Устал бродить он по полям.
В ладони зачерпну водицы
С  росой  холодной пополам.

Свободен я, дышу на воле.
Меня, наверно, дома ждут.
Понятней станет мне до боли
Цена чарующих минут.
                29 июня 1994 года




Я БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ,
ВОСХИЩАЮСЬ ПРИРОДОЙ

Люблю я запах трав душистых
И журавлиный вдаль полет,
Люблю восход зари искристой,
С которой день идет вперед.

Мне все вокруг заманчиво и мило:
От частички земли, от песчинки морской,
От громады утесов, навеки застывших,
И от звезд серебристых на небе ночном.

И когда отражаются тени ночные,
Затихает безмолвно весь говор людской,
Я на небо смотрю в облака голубые,
На луну, что, сверкая, плывет надо мной.

Я безумно люблю, восхищаюсь природой
И любуюсь с восторгом ее красотой,
Потому что, конечно, – от Бога
Освещенные звезды вокруг синевой.

Я люблю в чаще леса дорогу,
Восторгаюсь полетом шмеля,
Потому что все это – от Бога,
Восхищает, волнует меня.
                30 июня 1995 г.

ЖЕЛТЕЮТ ЛИСТЬЯ НА БЕРЕЗЕ

Желтеют листья на березе,
По утрам серебрится туман,
И в объятьях осенних морозов
Почернел в огороде бурьян.

А за ветками темных осинок,
На полях, под холодным жнивьем,
На распаханном поле озимых
Бродит память о детстве моем.

И блестит на дороге солома,
У озерца шуршат камыши,
И как будто вернулся я снова
В прозрачную юность души.

И в предчувствии вечной разлуки
На краю убывающих дней
Чаще помнятся матери руки
Руки матери нежной моей.

                Август 1995 г.





ЗАБЫТАЯ ДЕРЕВНЯ

Грустно мне: дома твои забыты,
Покосился сломанный плетень,
У пруда зеленые ракиты –
Символ русских старых деревень.
Улетели из села вороны,
Расселились где–то за бугром,
А в домах накрытые иконы,
Пахнет хлебом, прошлым и добром.
Пусть ушли года, но ты прекрасна,
В огородах стынет лебеда...
Думаю, когда–нибудь и власти
Заглянут нечаянно сюда.
Потерпи, родимая, немного.
Слышишь рокот, трактор вдалеке?
Сделают когда–нибудь дорогу,
Мост проложат на твоей реке.
А пока притихшие деревья
Молчаливо у пруда стоят.
Подожди, забытая деревня,
Кто–нибудь поселится опять!
Будут наливаться соком вишни,
Птицы прилетят опять сюда,
Будет снова в деревенской жизни
Цвет берез у нового пруда.
                10 октября 1995 г.
ДРУЗЬЯМ В МОЙ ЮБИЛЕЙ

Я не хочу опережать событий,
Мои года – всего лишь бег времен.
Вы каждый день живите и любите
С молитвою под колокольный звон.

Нас ждет порой земная неизбежность.
Как трудно жить без мелочных обид.
В сердцах храните доброту и нежность,
Естественный непринужденный вид.

Как плохо, если мы не знаем меры
Своих поступков, буйных чувств.
Нам не хватает убежденья, веры.
Живет в нас боль, страдания и грусть.

Живите с Богом и насущным хлебом
И каждый раз с рассветом новых дней
Любуйтесь солнцем, синевою неба.
Придет и к Вам с годами юбилей.

Я рад, что мы здоровы, живы.
С вершины вижу крест земной.
Моя тропа – учительская нива.
Мои друзья – которые со мной.


ЖЕНЩИНА – НАЧАЛО ВСЕХ НАЧАЛ

Пока не удалось любви испить,
Я был глухой и голоса не слышал.
Я был немой, не мог я говорить,
Пока к источнику любви не вышел.
Пока любовь не постучала мне,
Я был слепой и жил во тьме.

Заговорил тогда, когда я женщину познал,
Испив ее блаженство, я понял жизни торжество,
Вселенная во мне заговорила,
И понял я, что женщина – начало все начал.
В ней жизни смысл, надежда, сила.
Она как солнце и звезда,
И от Вселенной в ней частица,
И освещает путь, чтоб мне не заблудиться,
Откуда я и род людской.
И почему влечет меня к ней так безмерно?
Я думаю – она была звездой
И до сих пор блуждает во Вселенной.
 

ТВОИ ГЛАЗА МНЕ ОСВЕЩАЮТ ПУТЬ

Я вижу образ нежный и печальный
И слышу поступь легкую твою.
И темными притихшими ночами
Задумчиво я у окна стою.

Вокруг меня туманы встали,
А ты светла – из серебра –
Зовешь меня из светлой дали,
Зовешь погреться у костра.

А я, замерзший и усталый,
В тумане, путаясь, иду,
Твои глаза напротив встали.
Я греюсь у костра в бреду.

Костер души неугомонной силы,
Слепящий разум, светом моим будь.
Гори, костер, чтоб чувства не остыли.
Твои глаза мне освещают путь.

 
СКЛОНЯЮ ГОЛОВУ, МОЙ ДРУГ
                Памяти моей жены К.А.

Склоняю голову, мой друг,
Перед тобой, навек ушедшей,
И только мгла и мрак вокруг
В душе израненной и ветхой.

И только память неотступно
Придет свиданием ко мне.
Встречать один я буду утро
С кошмарной мыслью о тебе.

И долго эхом твои звуки
По комнатам будут бродить.
Рождаться будут твои внуки,
Ты в них бессмертно будешь жить!

Страшно, печально все в этом часе.
Скорбно, тревожно, и сердцу больней.
Сколько у нас, у живущих в запасе
Этих холодных безрадостных дней.

Склоняю голову с прощальною душой,
Мы навсегда теперь расстались,
Как много моего ушло с тобой,
Как много твоего во мне осталось.
                30 марта 1989 г.

НАША ПАМЯТЬ ТЕБЯ НЕ ЗАВЬЮЖИТ...
                К.А.
Кровь клокочет у кромки виска.
Разбиваются мысли о край.
День нахмурился, боль и тоска.
Навсегда, дорогая, прощай!

Я бреду, как в тумане,
На кошмарной волне.
Ты сегодня не с нами,
Только свет на земле...

Хмурый ветер по городу кружит,
Поздно все, хоть кричи и рыдай,
Наша память тебя не завьюжит,
Ты прости, дорогая, прощай!

Пройдут года, и я не вечен...
Покроет пухом и меня земля.
И будут Вечность и Путь Млечный –
Там, знаю, встретишь ты меня.

 
ПОСЛЕДНИЕ К ТЕБЕ СТИХИ
                К.А.

“Что на могиле мне напишешь?” –
Спросила ты, еще жива.
Теперь я знаю , не услышишь
Мои прощальные слова.
Свершился рок, поверженный судьбою.
Сердце болит, в душе усталость.
Как много моего ушло с тобою,
Как много твоего со мной осталось.
Так гаснут звезды на рассвете.
Их свет уходит навсегда.
И ты погасла. Где ты? Где ты?
Тебя я не увижу никогда.
И только призрак, приходящий
Во сне, быть может, иногда,
Увижу образ твой я, спящий,
Но не услышу никогда!
Таков мой рок, израненный судьбою,
Одни печали да усталость.
Как много моего ушло с тобою,
Как много твоего со мной осталось.
Молиться буду святым духом,
И вечно помнить, это знай!
Земля тебе пусть будет пухом,
Прости, родная, и прощай!
Прости, прощай! Мне крест нести.
Навек ушла и крепко спи...
Житейский крест мне вдаль нести!
Последние к тебе стихи...
О боже! Если есть грехи,
Прости ее, меня прости!
Мне одному свой крест нести.
О боже! Вместе нас прости!

Прости ее, меня прости...
Прощай, родная, крепко спи...

ДЕВЯТЬ ДНЕЙ
                К.А.

Ты ушла, опустел темный город.
Я бреду среди мрачных огней.
Не зима, но я чувствую холод,
А прошло лишь всего девять дней.

Отжила, отцвела, как цветок полевой,
Как заря, на рассвете ушла,
А давно ли с тобой
Мы решали большие дела?

Память бродит по комнатам рядом,
Будто здесь твоя, рядом, душа.
А давно ли задумчивым взглядом
Ты смотрела на нас не спеша.

Девять дней, и в ночной тишине
Здесь твои разговоры и звуки.
На рассвете приснилась ты мне,
И коснулись меня твои руки.

А пришедший из сада внучок:
“Баба где?” – заявил мне с порога.
Я приставил к глазам свой платок,
Почему–то стал влажным немного.


Я пишу, проплывают года.
Вижу юность и наше свиданье.
Девять дней – небольшой, вроде, срок.
Сколько в них моего состраданья!

Я один на рассвете встаю,
И становится мыслям больней.
Фотография. Долго смотрю...
А прошло лишь всего девять дней.

 
СВЕЧА
                К.А.
По рассветной заре я бреду.
Отражается знак Зодиака,
Вдаль гляжу на звезду,
Что горит, отражаясь во мраке.

И плывут облака, точно дым,
Тишина от холодного света,
Я стою во Вселенной один,
Жду с надеждой тепла и рассвета.

Я не помню таких бесприютных ночей,
И таких одиноких, как эта.
Я стою под луной, я ничей...
Только холод от лунного света.

Вижу церковь и купол креста.
В память свет от горящих свечей.
Звезды светят, и нет им конца.
Я один во Вселенной, ничей.

Вот уходит заря, и навстречу лучу
Солнце свет отражает безмерно.
Я сегодня поставлю свечу
И мне будет спокойней, наверно.


Жизнь моя, как свеча, чтоб я знал,
Догорит и погаснет навечно.
Трудно, больно, я очень устал.
Жизнь моя, как свеча, скоротечна.

Вижу церковь и купол креста.
В память свет от горящих свечей.
Вспоминаю ушедших, где жил,
Те места, и стою во Вселенной ничей.

Память, памятник, мрачно, тревожно.
По рассветной заре я бреду...
И вернуть ничего невозможно...
Я в раздумье гляжу на звезду.



























ЭЛЕГИЯ

Помню наше я свиданье, светлый миг.
О тебе воспоминанье, я любовь постиг!
Я один в своем скитанье мерзну на снегу.
И в своих немых страданьях память берегу.
Я иду к тебе тропинкой на закате дня,
Обрастает сердце льдинкой, холодит меня.
И луна мне осветила прелесть губ твоих и рук.
Как прекрасно это было, нежный друг!
Ярких слов моих творенье – для тебя одной.
О, хотя бы на мгновенье, будь еще со мной.
Чтоб в желании последнем, дорогом моем,
Ты сияла теплым, летним, самым светлым днем.
И во мраке темном, снежном, о тебе скорбя,
Буду я в молчанье нежном вспоминать тебя.

* * *

Любимая, когда березой стану,
Погладь рукой, пожалуйста, меня.
И через рожь густую на поляну
Иди, как раньше делал это я.

Любимая! Когда звездою стану,
В уставший мир прольюсь лучом.
Быть может, я тебя тогда достану
И прикоснусь к тебе плечом.

Любимая! Когда зарей с рассветом
Приду я, раздвигая синеву,
Ты выйди в поле ранним летом
И ты поймешь, что я еще живу.

Любимая, когда услышишь ветер,
Приду я в этот мир, звеня,
Ты выйди в этот теплый вечер,
Согрею я, любимая, тебя.

И будет вечер, пахнущий зарею,
Дыханьем обогретая земля.
И я пройдусь по городу с тобою,
Ты будешь, знаю, ощущать меня.
                Июнь 1993 г.

ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ
Давным–давно был молодым,
Любил бродить тогда по рощам.
Пойду я по местам своим
Тропой давно уже заросшей.
Встревожу, может, свою грусть,
С годами прошлого мне надо
И в юность снова обернусь,
С любимой встрече будут рад я.
И подойду я к ней тайком
На улице, средь перекрестка.
Махнет она своим платком,
Как делала в былые весны.
Увижу снова девочку влюбленной.
Она моя и не моя уже.
Доверчива, весела, окрыленна
И до сих пор живет в моей душе.
И в мыслях быстро встрепенутся чувства,
И снова я увижу милый взгляд,
И станет мне отрадно, но и грустно
От прошлого ошибок и утрат.
В мозгу пройдут как кадры киноленты
То яркие, то стерты до бела,
Всплывают чувства и уйдут в бессмертие
Моя любовь, свиданья и дела.
А я пойду на первое свиданье
Ступеньками, заросшими травой.
И постою я снова в ожиданьи,
Прощаясь с прошлым и моей весной.











 ТВОИ ГЛАЗА

Я, размышляя, засыпаю,
В душе моей идет гроза.
Когда глаза я закрываю,
Твои мне видятся глаза.

А утром, рано просыпаясь,
Когда в полях еще роса,
Свои глаза я открывая –
Твои мне видятся глаза.

Бывает грустно и печально,
Накатится порой слеза,
Глаза закрою я случайно,
Твои мне видятся глаза.

Бывает радость вдохновенья,
Мысли текут бурной рекой,
Глаза закрою на мгновенье –
Твои глаза передо мной.

Веселый взгляд, глаза лукаво
Глядят с улыбкой, добротой.
Не насмотрюсь, мне взгляда мало,
Забрать хочу я их с собой.

 
 В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
                Л.Н.

Пришла ты в мир лучом рассветным
Однажды ночью голубой.
Звезда упала теплым светом
И стала на земле тобой!

Пришла росинкой, а не снегом,
Вселенной ускоряя бег,
Пришла ты, добрым человеком,
Явилась в наш двадцатый век.

Ты, как звезда, сияющая светом,
В тебе так много радости, добра,
В тебе тепло, цветенье лета,
В тебе рассвет с росинкою утра!

В тебе лучи от солнечного света!
В тебе березы, милые цветы.
Живет в тебе весна и лето,
Живешь во мне, родная, ТЫ!

Ты, как звезда из ясных далей,
При мысли о тебе я весь в огне,
Другой такой в мире не знаю.
Свети всегда и только мне!!!


Ты стала мне родной и близкою
И как–то ночью голубой
Звезда упала теплой искрою
И стала на земле тобой!


ЛЮБОВЬ

Как дух, как бог, как убежденье,
Живет моя любовь со мной.
Души и разума движенье
И наслажденье красотой.

Твои глаза, лицо, улыбка,
Дыханье, нежность, теплый взгляд,
Походка, грация и гибкость
Меня волнуют и пленят.

Любимая – мое творенье
Из первозданных соткана основ.
Тебя создал в одно мгновенье
Из света, разума – любовь.

Иначе мыслить не могу,
Она во мне как жизнь, как новь,
Ее навеки сберегу.
Пока живу – во мне любовь.


Она из далей и из былей,
Она из грез и милых снов.
Всем надо, чтобы их любили.
Во все века живет любовь

Пленительна, светла и скоротечна,
Волнует, радует, зовет.
Она, как мир, жива и вечна,
Она во мне тобой живет.

  Л.Н.

Любовь жива, она горела,
И все же к радости моей
Не до конца она сгорела,
Всего лишь только до углей.
Она ничем не отразима,
Кипит в ней страсть и даже гнев,
Горит огнем, не тлеет дымом
И не распалась, почернев.
Погибла, нет, вернее прочих
Я знаю цену угольку.
И каждый теплый уголечек
В своей душе я берегу.
В моей душе, как в домне трубы,
Огнем в крови моей лежат.
Мне нужен огонек да губы,
Да губы, чтобы подышать.

Идет поток любви, как лава,
Не только ночью, даже днем.
В таком огне железо плавят,
Любовь горит вторым огнем.

                29 июня 1993 г.




















ЗАГРУСТИЛА ДУША
                Л.Н.

Не пойму, что сегодня со мною?
Грустно мне, как в пустыне цветку,
И полить бы мне душу водою,
Влаги надо, хочу к роднику.

Время движется, я не мальчишка,
И в раздумье гляжу на зарю.
Может, это последняя книжка,
Я, конечно, тебе подарю.

Я невзгоды на плечи навьючил,
Как умел, я выстругивал стих,
Может, ими тебя я замучил,
И себя, и друзей дорогих.

Уставал, размышлял не напрасно,
Мучил мысли в ночной тишине.
Хорошо, что ты есть, и прекрасно,
Что живешь ты на этой земле.

Мысли бродят в неясной разлуке,
Дремлют где–то в далекой глуши,
Принимай в свои теплые руки
Все обломки холодной души.

Загрустил я сегодня, не скрою.
Заболел, вероятно, тобой,
А ты стала морскою волною
И накрыла меня с головой.

И душа, как цветок, расцвела,
Появилась любовь во мне, сила.
Ты святую мне влагу дала
И надежду, любовь воскресила.

                Октябрь–ноябрь 1990 г.

































ТЫ ПРИШЛА ДОЖДЕМ
                Л.Н.

Ты прекрасней, милей и лучше
Той, что раньше была,
Ты, как летняя туча,
По каплям сердце мое забрала.

И летел я с тобою в пропасть,
Не чувствуя ни земли, ни небес,
Стал я душу любовью штопать,
Зеленеть и цвести как лес.

Я тебя повстречал, слава богу,
Как в поле встречают цветы.
Мне ты осветила дорогу,
Исцелила меня только ты.

И в душе моей, как в саду,
Зашумела листва и трава зацвела,
Как в лиловом бреду,
Ты согрела меня, увела.

Жил в тумане морозном.
Жизнь беззвучно куда–то неслась.
Ты пришла, дождем росным
Прямо в душу мою пролилась.
                Октябрь 1990 г.

ОНА ОДНА МЕНЯ ПОЙМЕТ
                Л.Н.
Она одна меня поймет
И чай горячий мне поставит,
И успокоит от невзгод,
И отдохнуть порой заставит.

А мне который год подряд
Поэтом хочется быть зримо,
И по ночам стихи писать,
Раз навещает меня Лира.

Все терпит верная жена,
Хоть верьте, хоть не верьте.
Она теперь мне так нужна,
Нужна до самой смерти.

И пусть простит мои грехи,
Прости в свой день рожденья.
И сохрани черновики
Моих стихотворений.

О, хрупкий мир твоей души
Пусть ангел божий охраняет.
Живи, блаженствуй и дыши,
Стихи писать я обещаю.

О, жизнь моя, года не торопи,
Не отнимай моей житейской доли,
Еще достаточно в груди
Моей любви, огня и боли.

Еще стучит по жилам кровь
В надежде скоротечной
И вечной кажется любовь,
Большой и бесконечной.

                20 мая 1995 г.

АНГЕЛ
                Моя дорогая, для тебя
Когда погаснет свет
И догорит свеча,
И утренний рассвет
Коснется твоего плеча,
Мой ангел нежный,
И расцелует губы теплые
И грудь душистую твою,
Глаза, лицо и волосы
И скажет тихим голосом
Люблю. Люблю. Люблю.
Ты милая, чудесная моя,
Так этим ангелом
И буду я.
                декабрь 1994 г.

ЛЮБЛЮ ТЕБЯ ПОСЛЕДНЕЮ ЛЮБОВЬЮ

Люблю тебя последнею любовью,
Как первой, и ревнивой, и одной,
Твоим дыханьем я себя заполню
Любовью необъятной и земной.

Люблю тебя и в стужу, и в ненастье,
И в радости, и в светлых снах,
И утренней рассветной страстью
Купаюсь я в твоих руках.

Люблю тебя, возможно, неумело,
В твоем величии, в ночной тиши.
В твоем молчании, в движеньи тела
Прелестной, очарованной души.

25 февраля 1995 г.




















БЕЛАЯ ЗИМА

Я в память белую зиму,
Как в декабре тогда,
Глаза и всю тебя возьму
Навеки, навсегда.
И дачной свежести возьму,
Хрустящий белый снег.
И в память белую зиму
И твой манящий смех.
И губы теплые возьму,
Сплетенье нежных рук
И в память белую зиму
И тишину вокруг.

ПРОЩАНИЕ

Что ты смотришь, милая подруга,
Что в глазах за гранью видишь лет?
Лес седой, заснеженная вьюга
Застилает молодости свет.

Жизнь моя, ушедшая, как птица,
Жизнь твоя – еще вся впереди.
Все равно придется нам проститься.
Будь здорова, только не грусти!

Нас судьба с тобой не повенчала,
Может, это все приснилось мне.
Так я и живу, как у причала,
Да на притонувшем корабле.

8 МАРТА

Сегодня март – весенние разливы,
Подснежники выходят из земли,
Во все века, пока на свете живы
И стар и млад, мы втайне одержимы
Извечным ожиданием любви.

Я женщину за все благодарю –
За то, что мы светлее с ней годами.
Благодарю за светлую зарю,
Воспетую весною соловьями.

От женщины я все приму.
Люблю ее и в радости, в несчастьи.
Но только до сих пор я не пойму:
Из века в век она приносит счастье.

Она всегда порукою тому.
Без женщины не стою я и грамма,
Ведь в этом мире жив я потому,
Что есть на свете моя мама.
                6 марта 1995 г.
СИНЯЯ ПТИЦА

Осень кружит желтые листья
В опустевших ладонях твоих.
Улетела, как синяя птица,
Та любовь, что была на двоих.

И твои лепестки сочной розы
Опадают с  прожитым днем,
И рассветные женские грезы
На ресницах ложатся дождем.

На распутье неясных дорог,
В позолоте осеннего ситца,
Ты в объятьях забытых тревог
Ловишь добрую синюю птицу.

Скрылась птица–обманщица
Неизвестно в какие края.
Где–то рядом, но прячется,
Жди ее – будет птица твоя.

                15 февраля 1995 г.

 
СТИХИ КАК ПТИЦЫ

Стихи, как птицы – нужен им простор,
Полет в поднебесье с рассветом.
И я пишу судьбе наперекор –
Так свойственно душе поэта.

Дерзать смелей и строить в ряд
Слова и мысли, что созрели,
И пусть они вперед летят,
Чтоб долететь еще успели.

Они в душе моей живут,
Как птицы, пойманные, в клетке.
Бумаги чистой просто ждут
И вдохновений бурных, редких.

Им видятся рассветные сны,
В полет готовятся все вместе.
Стихи, как птицы, ждут весны,
Чтобы взлететь им в поднебесье.

                15 декабря 1995 г.
 
ВТОРАЯ СВАДЬБА

Вторая свадьба будет скоро.
Волненье, трепет чувств опять.
Снимай с души смелей запоры,
Поедем в церковь Вас венчать.

Ей не понять определенно
Подруг советы без конца
И все ж, тревожная влюбленность
Не сходит с женского лица.

Не знает, что судьба пошлет в подарок,
И прошлый опыт не забыт.
Но ей сегодня холодно и жарко.
Вторая свадьба, потому знобит.

Как будто все в последний раз,
Хотя любви последней не бывает.
Росинки влажные у глаз
Блестят, смущенье отражают.

В кругу друзей, конечно, разговоры:
Что будет, интересно, с ней опять.
Измена и семейные раздоры,
Или любовь – кто может предсказать?


Не знает, что судьба пошлет в подарок.
И прошлый опыт не забыт.
Но ей сегодня холодно и жарко.
Вторая свадьба, потому знобит.

                16 августа 1995 г.

НА КАПЧАГАЕ
Мы вдвоем, а вокруг ни души,
Только птицы порой пролетают,
Да в заливе растут камыши,
Комары по ночам здесь кусают.

Не известно, что дальше здесь будет,
Опустеет залив и травой зарастет.
Мы с тобой этот пляж не забудем.
Время в вечность с годами уйдет.

Но останется память земная
Наши мысли и чувства с тобой.
Как смотрели в глаза, замирая,
И в морской горизонт голубой.

А на море струится вода,
Небосвод серебристый прозрачен.
Мы, возможно, вернемся сюда,
Пожелаем друг другу удачи.
                Июль 1994 г.
ЗАБВЕНИЕ

О, мыслей глубины моих!
В природе безграничной, вечной.
Чудесный мир, блаженный миг
И сладость жизни бесконечной.

Твой голос нежный и сердечный,
Дыханье милых губ твоих,
В ночном безмолвьи скоротечном
Мир оставался на двоих!

В прекрасном милом упоеньи
Лишь легкий ветер в вышине
И наше сладкое забвенье,
Мы растворимся в тишине...

В природе только мы вдвоем.
Все тихо. Видим свет луны.
В дыханье ласковом твоем
Я слышал ритмы тишины.

 
ВРЕМЯ ЗА ПОЛНОЧЬ

Время за полночь, свеча догорает.
Дни улетают стаей лебедей.
Ты с каждым днем мне ближе, дорогая,
Ты с каждым днем становишься родней.

Я всех забыл, кто был до нашей встречи,
Любимыми их называл порой,
Когда ты, руки положив на плечи,
С улыбкою сказала: “Мой”.

Луга цвели, весна светилась,
Клубился пар, пришедший от земли,
И в волосах сединка заблудилась,
Цветы в душе, как в поле, зацвели.

Наш каждый день с любовью прожит
От радостных приятных слов.
Мы сохраним и приумножим
Надежду, веру и любовь!

И если б повторился я сначала,
И пролетали лебеди, трубя,
И если б “нет” ты мне сказала,
Я б выбрал все равно тебя.

                Май 1993 г.

НЕЖНОСТЬ
                Л.Н.
Мыслей моих заснеженность,
Поседевших висков седины,
Как хочу благодати и нежности
В мои годы далекой весны.

Мне б осенней медовой свежести,
Губ дыханье твоих в ночи
И твоей воскрешающей нежности,
Твоих глаз у горящей свечи.

Твоих рук, что мне ложишь на плечи,
Милых, теплых и ласковых слов,
Мы потушим горящие свечи,
Нежным светом наполнится дом.

Следенелые мысли согреешь
Твоей нежностью. светом, теплом,
Возвратишь мне весну, как умеешь,
В лунном свете с тобой мы уснем.

                Москва, ноябрь 1990 г.

 
ПОГОДА

Опять дожди, кругом вода,
Туманный воздух серебрится,
Мысли гудят, как провода,
И грустны у прохожих лица.

И холодит уже зима,
От влаги окна запотели,
И каплями блестят дома,
Деревья в ветках поредели.

Дождь моросит, идет сильней,
А ночь белеса и туманна.
Погода, что же делать с ней?
Она всегда непостоянна.

                Октябрь 1990 г.

 
 ЗИМНЯЯ ФАНТАЗИЯ

Снега, снега среди садов,
Сугробы белые в пикете,
Мерцает искрами покров
И серебрится в лунном свете.

Морозы зимние свежи.
И снег хрустит от наших пяток,
О мама, милая, свяжи
Из снежной шерсти мне перчатки.

И веткой зимней от рябин
Обшей мне курточку умело
И бисер красный от калин,
И чтоб зима во мне хрустела.

Ромашкой белою пройдись по рукаву
И отрази мне свет морозный,
А для  тепла нашей траву,
Которая б вплеталась в сосны.

В такой одежде я усну,
Виденьем, чтобы все ожило.
И пойду встречать весну,
Которую снежком припорошило.



И в той весне с тоской простясь,
Возможно, с неудачей и успехом,
Хочу остаться в памяти людской,
Хотя бы тихим, кратким эхом.
                Октябрь 1990 г.
























В ЭТОЙ ОСЕНИ СВЕТЛОЙ

В этой осени светлой
Все ликует, поет
И рассветы, и ветры,
И призванье мое.
В позолоте осенней
Все шумят тополя.
Вспоминаю мгновенья,
Будто юность моя.
С сентябрем улетают
Мои мысли в полет.
И теперь я уж знаю:
Моя смена придет.
Мысли тают в рассвете
Восходящего дня.
Просыпаются дети,
Школьным криком маня.
Будто снова я с ними.
Грусть тревожит до слез.
Пусть живут молодыми
Средь цветов и берез.
Обдает теплым ветром
И шумят тополя,
В этой осени светлой
Все волнует меня.
ТИШИНА

На улице тепло и тихо.
И темнота – хоть глаз коли,
Луна ушла за горы лихо,
И слабо светят фонари.

Деревья спрятались в низине,
И спят, совсем почти мертвы.
И только шелестят осины
Извечным трепетом листвы.

Цветы притихли у дороги
И жмутся листьями к воде,
А журавли поджали ноги,
Стоят, как будто на гвозде.

Пропитан воздух тишиною,
Лишь блики видно от луны.
И среди сонного покоя
Приходят к нам цветные сны.

 
ВАЛЬС ЮНОСТИ

Ушедшие годы, июньское лето,
А память так близко со мной,
И кружится юность весенняя где–то,
И кружится в юности вальс молодой.

Помню: у старого дома
Вечер стоял голубой.
Раскаты весеннего грома,
Глаза, что навеки со мной.

Шли мы в березовый вечер.
Ты вдаль уводила меня.
Горели глаза, точно свечи,
В лучах уходящего дня.

Притихло весеннее поле.
Блаженный весенний покой.
Безумье, раздолье и воля,
Любимая вместе со мной.

Мы были с тобой до рассвета.
В руках полевые цветы,
Кружилось июньское лето
И в вальсе остались мечты.



Ты в вальсе моем неизменна,
Твой образ и память во мне.
Где же ты, вальс мой весенний?
Растаял в ночной тишине.

Слышу с годами сильнее
Вальс, что навеки со мной.
Только теперь мне виднее
Берег, что был бы родной.

 
 СТАРЫЙ ДОМ

Все в нем осталось, запахи и звуки,
Рассвет зари и отблеск фонарей,
И матери натруженные руки.
В нем отраженье прошлых дней.

В нем радость, крики и рыданья
Среди житейской суеты,
Моя любовь, воспоминанья,
Мои страданья и мечты.

И бродит память в старом доме,
Как будто, вижу наяву:
Живет в нем Карлсон – добрый гномик,
И вместе с ним и я живу.

Теснятся мысли до предела
И снится старый дом во сне.
Что–то сбылось, чего и не успел я,
С годами все дороже мне.

И старый дом, и ветер свежий,
Пришедший с запахом ветвей.
Но только чувствую все реже
Прилив любви в груди моей.



И только чувствую сильнее
Восход зари и запах трав.
Мы вдаль уходим, вечереет.
Жизнь хороша, Сократ был прав.

В нем все осталось, шорохи и звуки,
Цветенье лета и весны,
И матери натруженные руки,
И грезы дней ушедших, сны.

Ночные споры, разговоры
И клен пушистый у окна.
Ажурные цветные шторы,
Меж ними светлая луна.

* * *

Закрою глаза в вагоне,
В дремь погружусь слегка.
Колеса бегут, как кони,
Вдали серебрится река.

Мелькают мокрые перроны,
Какой–то опоздал чудак.
И слышу – встречные вагоны
Колесный выбивают такт.



Летают птицы полевые,
На проводах долго сидят.
Стоят столбы, как часовые
И в окна поезда глядят.

Под стук колес я засыпаю,
Приснился, вроде сон цветной.
Глаза спросонок открываю
И вижу: это город мой.
                Декабрь 1993 г.
 

ТАНГО

Заслушался звуков воскресших,
Все было недавно, давно.
И в мыслях моих поседевших
Вспомнилось танго одно.
И снова я будто у моря.
Во мне разразилась гроза.
С душевными волнами споря,
Увиделись эти глаза.
Звучало танго медовым летом,
Огни мерцали в глазах твоих.
И пахло поле землей рассветной.
Нас согревала любовь двоих.
Клубился ветер дыханьем свежим,
Бродили чувства, кипела кровь.
Глаза напротив, и голос нежный,
Губы просили жарких слов.
Пьянило земляникой, мятой,
Цветами и травой густой.
Под звуки танго влекло куда–то,
Что под заветною мечтой.
И мы растворились с рассветом
В зареве лунных лучей.
Осталась лишь память об этом
И танго юности моей.
                Декабрь 1990 г.

ШКОЛА ПЕРВАЯ МОЯ

Там и сейчас звенят звонки,
Учитель в класс заходит с картой,
Пред ним встают ученики
И мило хлопают их парты.
Рисует девочка ракету,
Поля и рядом космодром,
И детство близко–близко где–то
В краю Алтайском, дорогом.
Мне хочется туда войти,
Потрогать доску с мелом белым.
Но как все это возвратить,
Мальчишкой сделаться несмелым.
Хочу увидеть Валь и Галь,
Заметить девочку меж ними
С глазами синими, как даль,
Чуть строгими, немного злыми.
И будет снова сверкать снег,
Мороз сухой румянить щеки,
И будет снова школьный смех,
Мы вместе с ней уйдем с урока.
Заговорю теперь о том,
О чем всегда тогда молчали.
Ей расскажу, как под окном
Стоял я темными ночами.
Как ей сознаться не хотел,
Как злился, ревновал порою,
Как я в ее глаза глядел –
Скажу я ей теперь, не скрою.
Она за много верст, вдали,
И кто вернуть нам юность в силе.
Но мы все помним, сберегли,
Хоть годы все переместили.
Все меньше помним мы о школе,
У каждого – давно семья.
Но детство помнится до боли
И школа первая моя.

 
 СЕМИПАЛАТИНСК
Этот милый мне город в снегах,
По утрам серебрится туманом.
По ночам он не в ярких огнях
И немного пропитан ураном.
В нем рождается утром малыш,
Жизнь идет из мгновений, моментов.
В небо смотрится зимний Иртыш,
Просыпается город студентов.
И потоком людского движения
Устремленных куда–то людей.
Размышляя, пишу с удивлением,
Город юности первой моей.
Сколько в нем благодарной отрады.
Сколько подвигов, взлетов, смертей,
Вижу памятник, надпись, ограды.
Память юности, вечных огней.
И если бы пришлось мне повториться,
И было предназначено судьбой,
Я  снова б в этом городе учился,
Потом гордился бы я вновь.
Нам не вернуть ушедшего так много,
Всего не описать, не хватит слов.
Здесь начиналась юности дорога,
Здесь зарождалась первая любовь.

                Декабрь 1993 г.

 
 ЮБИЛЕЙНЫЙ ЛИСТОПАД

Золотистою дымкой кружит листопад,
Сединой паутинки повисли.
И проходят, как стройный парад,
Юбилейные зрелые мысли.

Мысли растревожил листопад.
Обдает их памятью весенней.
Юбилей пришел, а ты не рад.
Грусть в душе, раздумья и смятенья.

Вечереет, но мысли дневные.
Юбилейных немало есть дат.
Но с годами они дорогие,
Их уносит с собой листопад.

А теперь есть морщины у глаз.
Но глаза и теперь молодые.
Вспоминаются школа и класс,
И урок, что давался впервые.

И потом был прощальный урок.
Все желали чего–то.
Ты всего нам сказать и не мог.
Уходил с цветами ты с работы.



Юбилейная память, уж так повелось.
Вспоминаются прожитые дни:
Что сбылось и чего не сбылось.
В листопаде кружатся они...

Пусть сильнее кружит листопад,
Полыхают закаты осенние,
Впереди еще есть снегопад.
Счастья Вам, пусть живет вдохновенье!

 
               
                Г.П., моей дочери

Пусть в душе цветут ветки сирени,
Как цветут они в саду весной.
Звуком русской, маленькой свирели
В сердце твоем добром, молодом.

Пусть и смех, и деньги в доме будут,
И друзья приходят каждый раз.
И твое семейное прилюдье
Светится в ресницах твоих глаз.

Я с годами буду в удивленьи,
И мои наступят холода.
Ты придешь на праздник в воскресенье,
Принесешь ты мне тепло тогда!

 
ПОД ЗНАКОМ ВОДОЛЕЯ
                Панину И.А.
В природе много разных зим
И солнце уж смелее греет.
Февраль всегда неотразим.
Рожден под знаком Водолея.
Пока неслышно журавлей.
Зима почти на середине.
Но день становится длинней
И влажный снег блестит на льдине.
Скворечники еще пусты,
И птицы к ним не прилетают,
А поредевшие кусты
Весну с надеждой ожидают.
И солнце приближается к весне,
И ускоряет бег земля по кругу,
И любящие наяву, во сне
Смелее тянутся друг к другу.

                Февраль 1994 г.















ПОД ЗНАКОМ ЛЬВА

Знак Льва прекрасен теплым летом
И греет всех своим теплом.
И кто рожден под знаком этим,
Тот светится всегда добром.

В жизни будет всякого немало,
Если даже на путях крутых,
Надо чтобы сил всегда хватало,
Как у львов бывает на двоих.

Июль 1995 г.

 
ПОД ЗНАКОМ ДЕВЫ
                Владимиру Панину
                Я помню время детства моего.
                Спешил я в нем куда–то, торопился.
                И как бы я не звал теперь его,
                Оно ко мне уже не возвратится.

Осенний воздух ароматный
Ядреной спелостью манит.
И журавли летят обратно.
Знак Девы разумом творит.
И затихает буйность лета,
Цветов все меньше на лугах.
Поздней становятся рассветы,
И убран урожай в полях.

И кто рожден под знаком этим,
Пусть будет счастлив и любим
И озарен небесным светом,
Всегда здоров и невредим.

Пусть время по детству кружится
Лазурной, беспечной, весенней.
Под знаком Девы кто родился,
Тот может быть великий гений.

                5 сентября 1995 г.

 
 ЖЕНЩИНАМ

Всегда дела мы женщин видим зримо
И их тепло мы чувствуем сполна.
Женщина и солнце – так сравнимы –
Жещина, как солнце нам нужна.

Женщины и в жизни, как цветы,
Как весенний воздух на рассвете,
Женщины вселяют в нас мечты,
Самые прекрасные на свете.

Женщина, как вечность – всегда будь!
И будет теплота у ее глаз.
Женщины – добрые люди.
С праздником, милые, вас!

 
 МОЕМУ БРАТУ

Что–то память мысли трогает.
Как хочу я на денек
Снова в детство босоногое
На алтайский огонек.

Оказаться в старой хате,
Хлеб отведать из печи,
Полежать бы на полатях,
Там потрогать рогачи.

Увидать бы домик старый,
Клен пушистый на заре,
И картофеля б нажарить,
Поваляться на траве.

Увидать бы Жучку снова
И услышать ее лай,
Молотовский, Шипуново –
Там родился Николай.

Белокурый, светлый, белый,
Вес – не помню, сколько был.
И отец походкой смелой
На руках тебя носил.



Там черемуха весною
Расцветает в ясный зной –
Посадил отец с тобою
Перед самою войной.

Детство бурно проходило,
Точно быстрая волна.
Солнце в юность нам светило,
А потом пришла война.

Помню грохота раскаты,
Станционный наш вокзал.
Уезжал отец в солдаты,
Нам здоровья пожелал.

Поле, луг, овраг, воронка,
Слезы были на глазах.
Мне сказал ты: “Похоронка”
С болью детской на устах.

Проходили дни, недели,
Им и не было конца.
Мы намного повзрослели
И росли уж без отца.

Прошли года, я помню день с рассвета.
Плясал и пел, и плакал сельсовет.
И мы, мальчишки, маленькие дети
Кричали, что войны уж нет.

Светило ярко солнце над домами.
Стояла печь и был шесток.
И видел я, как наша мама
К глазам приставила платок.

Ты на баяне проиграл мне гаммы,
И мы с тобой пошли на ток.
И ты сказал: “Беречь нам надо маму,
Будь взрослым и держись, браток!”

Ты сразу стал взрослей меня намного...
Черемуха цвела как белый май.
Нелегкая была дорога.
Сегодня юбилей твой, Николай!

Время идет, измеряется в часе.
В жизни становится все нам видней.
Сколько еще остается в запасе
Этих прекрасных, чарующих дней.

                15 июня 1988 г.

 
МОЕМУ ДРУГУ

Как ты, я люблю свободу
И читаю с захлебом стихи.
Люблю я весеннюю воду
И мелкие тихие мхи.

И небо люблю бездонное,
Сиянье светящихся звезд,
Униженных, оскорбленных,
Цветенье осенних роз.

Зимний холодный мороз,
Узоры его на окне,
Не люблю я людских слез,
Что часто видятся мне.

А стихи писал я и плакал,
Что писать? как писать? – не знал.
Но звезда озарила из мрака
И писать по немногу я стал.

Но эта от Бога великая щедрость,
За любовь Он дал мне свет
И в награду – большую бедность,
Богаче которой нет.

                25 февраля 1995 г.
ПЕСНЯ
Посвящается Лаки Кисоглу,
народному артисту Республики Казахстан
Вы до сих пор себе не изменили,
Звучит и льется песни свет,
Если б не Вы, давно забыли
Мелодии минувших лет.

Живете Вы без самозванства
И песнь звучит со всех концов.
Она уносится в пространство,
Услышать будущего зов.

Цель творчества – самоотдача.
Вы на виду у нас у всех.
Ваш чудный голос в песне вашей
Приносит радость и успех.

Артистом быть – тяжелый крест.
А как все в жизни угадаешь.
Наверно: в песне есть секрет,
Который только Ты и знаешь.

И пусть звучит мелодия артиста,
Пронзает мысли, трогает меня.
И пусть сегодня и во веки присно
Песня живет в сознаньи бытия.
                Май 1995 г.

Памяти Марины Цветаевой

                Ты видела все наперед,
                Какой ценою все измерить.
                Наш удивительный народ
                Как прежде ничему не верит.
                Как при тебе, когда жила,
                Народ такой же всем на диво
                И знает: мудрой ты была,
                Лирична и правдива.

Цветаевский верблюжий горб
Стал в наши дни стотысячной заботой
Стал непонятен тот, кто горд,
Кто честно делает работу.

Но не под тяжестью верблюжьих тел
“О ниловской я не мечтаю луже”.
Трудиться нам Господь велел.
Я не верблюд, тружусь намного хуже.

И даже в зареве житейских зорь
Мой горб болит, становится мне худо.
С годами больше стали боль и хворь,
Как у покорного и доброго верблюда.



И я живу, то буйно, то смиренно.
Как надо жить, не знаю, люди.
Но вот теперь уже, наверно,
Нам надо два горба, как у верблюда.

Все в жизни так, как господа пошлют,
Как сделают законы абсолютом.
Ведь человек он, не верблюд.
Но делают его верблюдом.

                15 января 1994 г.

































БОРИСУ ПАСТЕРНАКУ

Поэзия трещит по швам.
Ветшает, будто фрак ненужный.
И только видеодуша
Вселяется, как воздух душный.

Поэзия, как зимняя лоза,
В сердцах лежит уже замерзшей,
И светятся ее глаза
Сквозь времена, травой заросшей.

Возможно ли, придет рассвет
Тех гениев, что чтили мы веками
И в зареве последних лет
Не удивишь друзей стихами,

Но верю я – поэзия к нам в дверь,
Вернется снова без причуд
И будет сшита из материи,
Из тех, что новые соткут.

Апрель 1995 г.
 
                Владимиру Высоцкому

Просыпаюсь утром рано
Я не злой, немного гордый.
Мне глядят в глаза с экрана
Полированные морды.

И опять в душе усталость
Не проходит – ноют кости:
Неужели уже старость
Постучаться хочет в гости.

Тот, кто весел, тот и молод.
Я пишу –  в душе светлей.
Не пришел бы только холод
С нераспаханных полей.

Пусть уйдет с души досада,
Как мы дальше будем жить?
Что же делать, как нам надо,
Как в стране больной прожить?

 
ОСЕННИЙ ЮБИЛЕЙ

Года идут, уж несколько десят.
Уходят вдаль без промедленья,
И стрелки на часах стучат
Из года в год приходит день рожденья.
Я как–то не заметил этот миг,
Прошедший юности границу,
Коснулось время глаз твоих,
Ты зрелостью должна гордиться.
Я не заметил быстрых дней
В день синий, ясный или хмурый.
Ты стала видеть зорче и острей,
Смелее жить в житейской буре.
Не знаю я, с которых из страниц
Всей жизни, что уходит неизбежно,
Но только вижу в тайниках ресниц:
К твоим глазам приходит нежность.
Не знаю я, с которой вышины
Тебе все видно прямо, без гаданья.
Твои глаза все больше мне нужны,
Они устали, может быть, с годами.
Такие вот со зрелостью земной,
Все видящие, грустные, все чаще.
И сотни раз проплаканы тобой,
И сотни раз сверкавшие от счастья.
Пусть светятся глаза, еще не поздно.
Благословляя все, что было,
Увидеть день, что богом послан,
Забыть про боль души унылой.
В глазах твоих задумчивость и грусть,
И отрешенность вдумчивого взгляда.
Уходит август, ну и пусть
Сентябрь желтеет осенью нарядной.
Года идут, вот несколько десят.
Уходит время вдаль безмерно.
Неумолимо стрелки так стучат
Мерцают звезды во Вселенной.

ЗДЕСЬ НАРУШАТЬ ПОКОЙ НЕ НАДО

Здесь нарушать покой не надо,
Здесь молча надо постоять.
Холмы, скамейки да ограды
Вернут нас в прошлое опять.

И веет здесь могильной пылью,
Затихшей памятью друзей.
Здесь все свершилось, стало былью.
Здесь боль души израненной моей.

Ковыльный шелест белоглавый,
Кресты склоняются к земле,
Цветы степные тонут в травах,
И души, скрытые во мгле.
                30 июня 1995 г.

НОВОСЕЛЬЕ

В квартире шум и за столом веселье:
Пришли знакомые, друзья.
Отметить надо новоселье,
Без этого в квартире жить нельзя.

Осматривают стены, радуясь у входа,
Глядят, какие потолки.
Все больше в комнате народа,
Хозяйка ставит пироги.

И мечется она в квартире,
Боясь, чего бы не забыть,
А гости уж разговорились,
Давно готовы есть и пить.

С улыбкой муж гостей встречает,
Все объясняет на ходу:
Что прибивать, где мебель ставить.
Он говорит: “Я все смогу!”

А тамада все размышляет,
Кто дальше будет говорить
И шутку невзначай бросает
Пора уже еще налить!

И вот в разгаре теплое веселье,
Тостов так много говорят.
В квартире новой новоселье.
Глаза хозяйки радостно блестят.

                Апрель 1994 г.

КАЗАХСКАЯ ЗЕМЛЯ

Искрится свет разливом синим,
Где с небом слился небосвод,
Где белые снега в вершинах,
Где ель тянь–шанская растет,

Где в небе гордо кружит птица,
Табун коней, в степи стада
И колосится желтая пшеница,
Струится в берегах вода.

Когда за горной далью поднебесной
Увидишь ширь степных полей,
То от восторга хочется молиться
И радовать поэзией друзей.

Когда увидишь, как седые люди
Коран читают с гордостью, любя,
Как женщина ребенка кормит грудью, –
И ты поймешь, какая здесь земля.

Встречают здесь тебя по–братски.
Батыров где найдешь таких?
Когда меня встречают по–казахски,
Всегда рождается мой стих.

Когда с восходом солнце встанет
И озарится теплая земля,
В степном сердечном Казахстане
Пришла поэзия моя.

МЕДЕО

Стою перед лесом у горных отрогов,
Душистое лето, зеленый камыш,
И вижу: растут васильки у дороги,
Орел одинокий, как туча, завис.

А воздух прозрачный в лиловой капели
И нежно березы глядят в вышине.
Зеленые сосны, душистые ели
Затихли в медовой дневной тишине.

Синеют снегами вершины у края.
Батыры на крыльях их вдаль понесли.
Стою я у самого теплого рая
Казахской свободной земли.

 
КАЗАХСКИЙ АКЫН

Средь веток медового цвета
Немного уставший, по даче бреду.
Смотрю: в паутине запуталось лето
И слушает шелесты листьев в саду.
Береза раскинула желтые косы.
Хозяйка кумыс наливает в кувшин.
И слышится звуков знакомая россыпь –
То песню поет седовласый акын.
Под звуки колышутся ветки по кругу,
Тянь–Шанские ели плывут в облаках,
И песня несется по дачной округе,
И струны блестят у акына в руках.
Поет о батыре и смелом, и юном,
Морщинки у глаз и задумчивый взгляд.
И жалобно стонут кобызные струны,
Мелодии песни по саду летят.
И ветер уносит наплывы прибоя,
И где–то в ущельях теряется грусть,
И кроны деревьев тенистой листвою
Пронизаны силой неведомых чувств.
Заслушался я у высокого тына
Мелодии звуков, сошедших с небес,
Плывут с переливом напевы акына,
Их слушают горы, долина и лес.

 
МОЙ КАЗАХСТАН

Люблю тебя, казахский край,
Ты вызываешь восхищенье –
В полях душистый урожай
И яблочных садов цветенье.

Тянь–Шанских елей синеву,
Сиянье городских огней,
Вершины гор, их красоту,
В лугах стреноженных коней.

Алма–Ату в рассвете ярком,
Кругом растущие сады
И свежесть алматинских парков
С журчаньем в арыках воды.

И зимний снег при лунном свете
Сверкает на больших полях,
След улетающей ракеты
Над Байконуром в облаках.

 

ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ

Серебрится осень паутинкой
На восходе солнечного дня.
Я бреду знакомою тропинкой,
Грусть и радость трогают меня.

На тропинке в росинках вода
Серебристого теплого цвета.
День проходит, уходят года
С сентябрем уходящего лета.

И стоят березы в позолоте,
В синей дымке светятся поля,
Я иду сегодня на работу.
Листья разбросали тополя.

Я шагаю в солнечном рассвете,
Гаснет уходящая заря.
Смех, цветы и радостные дети –
Первое настало сентября...

                Сентябрь 1986 г.

 
ШКОЛЬНОМУ УЧИТЕЛЮ

Утро раннее, мысли, волненье.
В класс войду я с самого утра,
Напишу простое уравненье,
Путь к познанью мира и добра.
Будут спорить, задавать вопросы,
Рассуждать о радости и зле.
“Что есть истина?” – конечно, спросят.
“Как прожить нам в мире на земле?”
Как летят протоны на орбите,
Набирая сумасшедший бег.
О героях, что давно забыты,
И о главном: кто есть человек.
Знаю, отвечать придется много.
Я бреду по утренней росе.
Как вести, какой идти дорогой
И ответить на вопросы все?
Может быть, найду ответ в природе,
В этот ранний утренний рассвет.
Может, эта осень в позолоте
Мне поможет лучше дать ответ.

 
ПЕРВЫЙ УРОК

Мало сделал я, знаю,
Может, больше бы смог.
Я не сплю, вспоминаю
Свой я первый урок.

Знаю, будет последний.
Прозвенит мой звонок,
Но осталось наследье
И мой первый урок.

Я листаю года,
Будто вижу меж строк
На заре города
И свой первый урок.

Слышу голос ребят
И звонка перелив.
Вижу лица девчат,
Помню все, не забыл.

Ночь тревожно уходит,
А уснуть я не смог.
Память в комнате бродит
И мой первый урок.



Знаю: будет последний,
Мой прощальный урок.
С грустью слышу осенний
И мой первый звонок.

Среди многих дорог
Мы одну выбираем.
Хорошо, что был первый урок.
Без него не прожил бы я, знаю.


УЧИТЕЛЮ ЧЕРЧЕНИЯ

То карандаш, потом лекала
Всегда в руках с утра у ней
Всем разумом своим припала
К уроку и мечте своей.

Она продумала и знает,
В деталях знает все сама.
Урок ей делать помогает
В узорах белая зима.

 
УЧИТЕЛЯМ

Начало сентября, раздумий много,
Желтеют на деревьях лепестки.
У нас начнется трудная дорога
С плакатами и мелом у доски.

И будет меньше праздников, чем будней.
Терпенья много надо нам.
Но мы всегда полезны людям.
Здоровья б нам, учителям.

Наш труд познаньями очерчен.
Учитель честен до конца.
Нам открываются навстречу
Студентов юные сердца.

И каждый день у нас проблемы,
Пороки, недостатки всех систем.
Нам надо подготовить человека,
На смену человеку – ЭВМ.

Как никогда нам нужен интеллект,
Который перестал совсем цениться,
И ценен доллар, а не человек.
Как трудно нам учить, да и учиться.



Бывает горько нам до слез
И надо капельку отрады,
Равнин зеленых и берез,
Да и зарплату больше надо!

Вся наша жизнь в учебе и познаньи.
И каждый день в разных делах.
И как же оправдать учителю призванье
В экономических цепях?

Желаю вам терпенья много
И в утешенье – добрых слов.
Возьмите вы с собой в дорогу
Надежду, веру и любовь!
                Сентябрь 1993 г.

ВЕТЕРАНАМ–УЧИТЕЛЯМ

Пенсия, друзья, – не радость.
При расставаньи мы грустим.
И от работы есть усталость,
Мы отдохнуть всегда хотим.

У нас всегда дела, уроки,
Торопимся, хотим все знать,
Но наступают наши сроки,
Когда идем мы отдыхать.


Прощаемся с друзьями, с классом.
Грустим, волнуемся всегда.
Кусочек жизни и наш разум
Здесь оставляем навсегда.

А кто поймет наш труд огромный,
Большой учительский наш труд.
Преподнесут подарок скромный,
Поздравят словом и уйдут.

А ты останешься в печали,
Надвинется слеза у глаз.
И вспомнишь класс, когда вначале
В него входил ты в первый раз.

Давно, конечно, это было,
И кажется, такая даль...
В свой юбилей она забыла
Одеть “За труд” свою медаль.

 
РУКИ ТКАЧИХИ

Возьмет в руку тонкую пряжу –
В ней нити лучами блестят!
Все нити в основу повяжет,
И нити становятся в ряд.

Мелькают в цветении ткани,
Сноровка в движеньи видна.
Кто знает судьбу этой ткани,
Чьи плечи накроет она?..

И светлые теплые нити
Челнок меж основы несет.
Соткет она ткани – носите!
А в тканях надежду соткет.

И ткани, как птицы, взлетают
В ее потемневших руках.
Пусть дружба людская и в тканях
Нам счастье приносит в делах!

* * *
Затихли станки от безделья и скуки.
Ткачиха задумчиво смотрит на нить.
И только натружены добрые руки
Не знают, куда их теперь приложить.


Застыли станки, как мгновенье эпохи,
И съеден народный большой каравай.
Ткачихам достались за труд только крохи,
А руки все просят – работы давай!

И ходят ткачихи тропою заросшей
С грустью на сердце, с тревогой в глазах.
Они вспоминают о времени прошлом,
С тоскою глядят на мозоли в руках.


ШИНЕЛЬ

Была морозная метель.
Солдаты на снегу уснули.
Их грела теплая шинель
Средь грохота войны и бури.

И снился солнечный им дом
И руки добрые ткачихи,
И как работали потом
На старой фабрике портнихи.

Машины швейные гудят,
На них уже три смены шили,
А швейницы все шьют, не спят,
Они сильней стальной машины.

Спасибо, крепкая шинель,
Что грела ты солдат в разлуке.
Прошли года, но и теперь
Тебя волшебные шьют руки.

Ты согревала нас, шинель,
Была простреляна до дыр.
Еще нужнее нам теперь,
Чтоб сохранился мир.

ШВЕЙНИЦА

Нитки точно заправляет,
Быстро ткань в руки берет
И под лапку направляет,
Улыбается и шьет.

Регулятор изменяет
Четко правою рукой,
А машина ткань стачает
И уносит под иглой.

Ох, какие эти руки,
Точно волшебницы,
Была ткань, а стали брюки
У девчонки–швейницы.

 
 О ХЛОПКЕ

Белеют ватные пушинки,
Рассвету радуясь, росе,
Их серебристые паутинки
Сплелись в хлопковой полосе.
И тонкой нежной пеленой
Стоят поля хлопковые,
Как будто простыней одной
Покрытые шелковою.
Их шелест листьев в синеве,
Как эхо, в поле отдается.
Он видится одеждой мне,
Он белым золотом зовется.

* * *
Притихло поле в белом звоне,
Рассвет пришел, совсем светло,
Держу я хлопок на ладони,
Он греет солнечным теплом.
Смотрю в поля, любуюсь небом,
Вдали летящим журавлям.
Я хлопок сравниваю с хлебом.
И радуюсь этим полям.


 
О ТРИКОТАЖЕ

Трикотаж красив, поверьте,
Очень прочный  трикотаж.
Пряжа нити в разноцветье –
Удивительный мираж.

Вот огромные бобины
На шпулярник ставятся.
В трикотажные машины
Нити заправляются.

Иглы движутся и точно
Датчики за всем следят.
Петли плотны, очень прочны,
Нити сплетены все в ряд.

Пряжа нити в разноцветьи –
Удивительный мираж.
Трикотаж красив, поверьте.
Мода века – трикотаж.

 

ПОЖЕЛАНИЕ

                40–летию Победы
Пусть жизнь приносит и дарует
Порывы радости, тепло.
Здоровье, счастье, пусть все будет,
А на душе прекрасно и светло.

И пахнет хлебом, мирным дымом,
Дыханьем разнотравья и весны.
Здоровы мы. О, жизнь, спасибо!
Как хорошо, что нет давно войны!


БЕРЕЗА 41-ГО

На рассвете весной
Сорок первый год был.
Куст березы со мной
Мой отец посадил.

А потом был вокзал,
Расставанье да слезы,
На прощанье сказал:
“Береги, сын, березу”.



Знал, что он не придет
На нее посмотреть.
Но береза растет
И цветет много лет.

И я вижу порой:
Мать к березе подходит,
Нежно гладит рукой,
Постоит и уходит.

Воды выпьет глоток
И посмотрит на нас
И достанет платок,
А он влажный у глаз.

ФОТОГРАФ

Я с фотографией встречаюсь.
На много лет назад я ухожу.
С годами больше понимаю,
В раздумье на себя гляжу.

И помнится, фотограф мне,
Зрачок светящий объектива.
И Родина моя в огне
И вижу своего комдива.



А вот друзья–однополчане.
Их многих нет уже в живых.
Смотрю, вздыхаю, опечален.
Я вижу всех их молодых.

Окончен бой, я жив на диво,
Стою в медалях, орденах.
Фотографу за все спасибо,
За память юности в боях.

И с фотографией встречаясь,
На много лет назад я ухожу,
С годами память обнимаю,
На фотографию гляжу.

И снова фотоаппарата
Бездумно щелкает затвор.
Стою ни в чем не виноватый я
На этом снимке до сих пор.

 

ДЕВУШКИ ВОЕННЫХ ЛЕТ

В юности в туфельках белых
Не пришлось вам ходить по весне.
И смело девчонки военные
Шли в сапогах по войне.

Не до причесок вам было,
Шапка–ушанка с красной звездой.
От мокрого снега знобило,
К маме хотелось домой.

От дыма темное небо,
Усталость от мокрых ног.
И краюха черного хлеба
У разбитых военных дорог.

Дороги разбиты, ребята убиты,
Суровые лица глядят.
Изранены души, и радость забыта,
Шинелью укрытые, девушки спят.

Война отгремела, и в сердце осталась
Осталась на долго шинельная соль.
Эх, девушки, что вам досталось –
Мозоли в руках, да военная боль.

 

ДЕВЯТОЕ МАЯ

Моросит сегодня в небе дождик,
Солнце затерялось в синеве.
Грустно мне, погода это может,
И конечно, память о войне.

И тревожно с утренним рассветом,
Нервы ноют, что–то не до сна.
И ищу в душе своей ответа,
И со мной прошедшая война.

Размышляю, что у нас с народом?
Может, все, и жизни отдавать.
Ветераны, ставшие не в моде,
Все прошло, зачем же вспоминать.

Орденов на пиджаках не видно,
Разве кто на костылях пройдет.
За народ, конечно, мне обидно,
Он всегда надеждою живет.

И живет так, с каждым новым годом
Ждет чего–то свыше, от других.
Размышляю, что у нас с народом?
Где найдешь еще людей таких.

Если надо – хоть в огонь, хоть в воду,
Мы всегда кого–то победим.
Удивляюсь своему народу,
До чего он долго терпелив.

                Май 1992 г.

ФРОНТОВОЙ ВАЛЬС

Ушедшие годы, июньское лето,
А память так близко со мной.
И кружится юность военная где–то,
И кружится в юности вальс фронтовой.

Кружится в холодных вагонах,
В колосьях пшеницы степной,
В солдатских зеленых погонах
Вальс о любви фронтовой.

Вальс фронтовой, словно ветер,
Воды прошел и огни,
Слышится он в летний вечер,
В тревожные зимние дни.

Ты в вальсе моем неизменна,
Твой образ и память войны.
Где же ты, вальс мой военный?
Растаял в ночной тишине.

Помню, в разрушенном зале
В вальсе кружился танкист.
Звенели награды, медали,
Гордо играл баянист.

Рубашка защитного цвета,
В руках полевые цветы.
Кружилось военное лето.
И в вальсе остались мечты.


ВЕТЕРАНАМ ВОЙНЫ

Хмурится утро, капель, непогода.
Влажные стекла в окне.
Что вы задумались, иль не охота
Вам вспоминать о прошедшей войне?

Вы, ветераны, живущие с нами,
Ваш праздник сегодня, поздравить хочу.
Оденьте свои пиджаки с орденами
И в церкви поставьте как память свечу.

А вы загрустили, и сердца волненье,
Память войны и победных тех дней.
Что призадумались, нет настроенья?
Надо ли помнить теперь нам о ней?


Надо, родные мои ветераны,
Чем же утешить мне, милые, Вас?
Ноют, наверно, уставшие раны.
Морщины все глубже ложатся у глаз.

Вспомнили, может, про друга–солдата.
Памятник славы травою зарос.
Родина наша гвоздями распята.
В таких же мученьях, как раньше Христос.

Девятое Мая хоть красная дата,
Ваш подвиг порушен, с годами забыт..
И в память об этом – могила солдата
Да вечный огонь, что слабее горит...

                Май 1994 г.

 

ПОБЕДА

Вот майский день, и долгая победа
На радость всем пришла весной.
Вся боль страны, и горечи, и беды
Слились в знаменах с майскою листвой.

И ликовала, восклицала площадь,
Плясал, и пел, и плакал сельсовет.
Отец и сын, и мать, и дочка
Кричали, что войны уж нет.

В разрушенном бомбами зале
Под звон гитары и наград
С восторгом женщины встречали
С войны вернувшихся солдат.

Светило солнце над домами,
Гремел и шел людской поток.
И видел я, как моя мама
К глазам приставила платок.

Щемило души от друзей ушедших,
Стонали сосны, ели, тополя.
И от войны, уже прошедшей,
Вздохнула утомленная земля.
                Май 1995 г.

50–летию Победы
Мы воевали, кровь рекой текла,
Бросали нас налево и направо
И грелись мы надеждою тепла
И ждали, что придет большая слава.
Бог с ней, со славой, но сегодня нам
Глядеть на все и тягостно и больно.
Я сдохну с голоду, но орден не продам
На черном рынке, их и так довольно.
Уснул мой внук, а мне покоя нет.
Не сплю до самого рассвета.
Он завтра скажет: дед, хочу конфет,
Твой завтра праздник, день Победы.

Н.Д.Артемову
50–летие Победы

С годами больше ждешь ты дня,
Который в мае так приметен,
Ждешь с нетерпением меня,
Чтоб день Победы нам отметить.
Но с болью проходят ушедшие дали,
Окопная жизнь и разрывы гранат.
Ты помнишь друзей в орденах да медалях,
Дерзких отважных солдат.
Всем было трудно – праведным и грешным.
Щемило сердце, было тяжело.
Зачем теперь мы плачем безутешно
Над тем, что было, кануло, ушло?
Года текут, как в речке воды,
Горят огни и светят города,
Но вот людей такой породы
Не будет больше никогда!
Я рад, что ты в живых остался,
Когда был молод, а теперь уж дед.
Что до тебя свинец тот не добрался
И я с тобой отведаю обед.




















АФГАНСКАЯ ПАМЯТЬ

Зловещий дым, душманский смог,
Подмога не видна.
Мы выполняем братский долг,
А бою нет конца.
Мой друг затих и навсегда,
Издав последний вздох.
Не встанет больше никогда,
Он все отдал, что мог.
Любви и горя не отведав,
Прощай, товарищ навсегда.
Какой ценой дается нам победа
И мир, который нужен нам всегда!
Темно от взрывов, но луна
Нам осветила лог.
Кругом война, во мне война.
Мы выполняем долг.
Гремит земля от переката.
Устали, валимся мы с ног.
У нас в запасе есть граната.
Мы выполняем братский долг.
Бой затихал, от взрывов тени вьются,
Между ущельями – вода.
Остались там друзья, им не вернуться.
И не забыть бои те никогда.
 
 
РАЗДУМЬЕ

Перестройка нам несла надежду,
Демократов дальше понесло –
Рядятся в народные одежды,
Руль сломали и гребут веслом.

Нам твердят, что жить мы будем краше.
И теперь совсем я не пойму:
Что когда–то было вместе наше,
То теперь дается одному.

Сделали запоры и границы.
Сожалеем мы теперь с тоской.
Алматы была моя столица,
Становлюсь теперь я в ней изгой.

СНГ какое–то на долю
Появилось, больно мне до слез.
Мне приснилось золотое поле,
Русская равнина средь берез.

Видно здесь, в родном мне Казахстане
Стал я забывать родную Русь.
И в душе томленье и усталость:
Как теперь в Россию я вернусь?


Может, заболел я ностальгией?
И тоска и боль в моих глазах.
Я не знаю, нужен ли России –
Я теперь ни русский, ни казах.

Казахстан, как мать свою родную,
Трудно будет очень разлюбить.
Как найти мне Родину? Какую?
И с каким гражданством буду жить?

                Октябрь 1993 г.
















* * *

В стране, забытой богом,
Израненной стране
Живу я за порогом
В кошмарном страшном сне.

О боже, вспомни человека
И душу, разум укрепи,
Помилуй нас с тобой навеки,
Дай каплю святости, любви.

Прошу у Бога я надежду:
“О, Боже, милый, нас спаси.
Дай хлеб насущный и одежду.
Нас через пропасть пронеси.

О, Боже, кто же нам укажет,
Куда идти, какой дорогой?
Кто будет управлять и княжить
В стране, забытой даже Богом?”







ПОСВЯЩАЕТСЯ АЛКОГОЛИКУ

Часто пьешь, ты духом нищий,
Ходишь ты пьяней вина.
Сжал свои ты кулачища,
Виновата ли жена?

Заливаешь только глотку,
А потом и сушь, и дрожь.
На кровать упал, как в лодку,
В башмаках – меня не трожь!

А потом гремишь ты храпом
И бормочешь в духоте.
Неуклюжей черной лапой
Что–то ищешь в темноте.

Нет жены, ее ты выбил,
Любишь в пьянке колотье.
Ну скажи, когда ты выпил,
Выпил молодость ее.

Отвечай, колись смелее,
Чувства вспомни ты свои,
Как стоял ты на коленях,
Объяснялся ей в любви.



Уходил в питье все дальше.
Ум твердел твой, как стена.
От любви хмелел ведь раньше,
Как сегодня от вина.

Потерял ты все былое:
Сына, дочку, радость, смех,
А теперь ты не живой ведь,
Ты алкаш теперь для всех.

Спи в угаре да во мраке,
Прислоняйся у стены.
Снятся пусть тебе собаки
Или белые слоны.














ДОРОГА В ДВАДЦАТЬ ПЕРВЫЙ ВЕК

Эй, люди, народ, господа!
Куда вы идете? И что вы несете?
Для человека
Двадцать первого века?
Остановитесь!
Это пункт проходной.
Здесь пропускают с чистой душой.
Эй, вы, жулик в карете,
Что вы везете?
Предъявите билетик,
Сойдите с кареты.
И не мешайте:
Идут, видишь, дети.
Совсем без греха, ангелочки,
Пустые в руках мешочки.
Им дорога в двадцать первый.
А вы, господа, продающие сперму,
Убийцы, воры с инофирмы,
Здесь чистые, видишь, врата.
Вам не проехать, дорога не та.
Слишком уж грязная ваша душа.

А вы, что плевали в колодец
И мучали жаждой людей,
Пред вами – закрытая дверь.
Назад, души мыть поганою тряпкою.
Вам свиньями быть,
Вас – в болотную слякоть.
Пить вам болотную тину,
Которой поили людей, как скотину.
Убийцы – к костру и чиновники тоже.
Сжечь вас к утру,
Вечером суд будет Божий.
А вы, из Верховного – все ротозеи.
Куда вас несло
И куда глядели?
Кричали, судили, галдели,
Руль опустили, сломали весло,
Всех бросили в море –
И нас понесло...
Но вы, господа, на плотах, кораблях.
Я не скрою:
Вы приготовились к морю.
Но Вам не пройти, господа –
Там тоже врата
И глаз Божий.
Вам не проплыть
И доллар уже не поможет!
Поменьше бы души меняли на злато,
Стрелять заставляли мальчонку–солдата.
Так надо же души почистить когда–то!
Скопилось много народа –
Торопятся в двадцать первый войти.
Стоят в папахах, холеные,
С экрана всегда хваленые,
Стоят голубые, зеленые,
Все в кожаных куртках
Вдали рекетиры,
Потом проститутки.
А дальше – идут алкаши –
Пропились, совсем без души.
И нищие, нищие
В рваных лохмотьях.
Еле плетутся они.
Их трудно судить.
Наверно, в них нет вины.
Им дорога открыта
В двадцать первый,
Бездомным, больным.
Их только помыть –
Им водички в корыто.
Потом накормить бы
Хоть раз их досыта.
А там – неизвестно, что будет...
Эй, вы, люди, люди!..
Души помойте в чистой воде,
Не в помойке.
Остановитесь,
Оглянитесь,
Спокойно дышите,
Вроде вы живы.
И слышите божее эхо.
Лживы, лживы убийцы народов и палачи.
Как дальше вы будете жить?
О, человек двадцатого века,
Задумайся, помолчи
У горящей свечи.
Будет ли двадцать первый век!?
Господин, гражданин, человек.
Это было во сне
И во сне маята.
Но я верю, что есть
Те Господни Врата.

                Ноябрь 1993 г.

 

 * * *

О, сколько дивных есть моментов,
Великих, малых и больших,
Как много стало президентов,
Зеленых, синих, хоть каких.

Как отличить больших от малых,
Из бывших кто, а кто теперь.
От молодых до самых старых –
У каждого с табличкой дверь.

Есть кабинеты, офис, вилла
И строят дачи для себя.
А Ваньке что? Купил он вилы,
Кормить их будет он, любя.

Есть президент – ему не легче,
Не учиняли бы допрос.
Ивану захмелеть покрепче,
Проспаться – и на сенокос.

Он может все – косить и строить,
Сортиры чистить и стрелять.
Чтоб президентов успокоить,
Он может спеть и станцевать.


Чтит президентов Ванька честно.
Ему бы водку и вино,
Но Ваньке только не известно,
Что в рабстве он уже давно.

О, сколько дивных есть моментов.
Но только я скажу одно:
Хоть много, мало президентов,
А Ваньке просто все равно!

                Октябрь 1993 г.

 
ВЫЛЕТАЮТ – ПРИЛЕТАЮТ

Вылетают – прилетают,
Диктор что–то говорит.
Взял билет, теперь не знаю,
Когда рейс мой полетит.

Я представил Русь былую.
Конный транспорт, жаль, забыт!
С ямщиком в пору былую
Слышен топот от копыт!

А теперь я слышу рокот,
Самолетный гул в дыму.
От людей такой же топот,
Будто лошади идут!..

И зачем мне самолеты –
Третий день не улечу.
Ходят хмурые пилоты.
Я в табло в огнях гляжу...

Аэрофлот я уважаю,
Хоть и злой, но я молчу.
Самолеты улетают,
Только я не улечу!

                Декабрь 1995 г.

* * *

Время, как песня, рожденная спорами.
С самых низов и до самых верхов.
Песни российские – слезы, которыми
Платим за буйность свершенных грехов.
Лесом и полем, дорогой унылою
Солдатской шеренгою, стоящего в ряд.
Живем надеждой, любовью и верою,
Небом бездонным, как медленный взгляд.
Бессильем, насилием и крепкою силой,
Выстроен певчий чиновников лад,
Лики возвышены, раньше забытые,
Сцеплены в крепкий надежный замок.
Громкий напев, в небесах не услышанный,
Вновь на распутье во взлете затих.
Сколько надежд, сколько страсти затравлено,
Стоптано в грязной размытой пыли.
Сколько надрывного стона оставлено
В предках моих в их печальной дали.
Бились, сражались, кричали не  выдали,
Не испугались звенящих оков.
Песни печальные, вечные идолы,
На перепутье ушедших веков.
 
НОЧЬ В СЕЛЕ

Ночь лениво накрыла село,
А на ветке звезда прикорнула.
Где–то лодку качнуло весло,
В речке рыба, играя, плеснула.
И послышался шум за рекой.
Птица с криком взлетела,
И степной ветерок гладит травы рукой,
Встрепенулся петух и пропел оголтело.
И запел соловей в лепестковых полатях,
Шелестит у дороги и шепчет лоза
И затихли людские проклятья,
А в подушке застыла слеза...
Утро бодро приходит в село,
И заря осветила рассветом.
Кто–то спал, и кому повезло,
Знает ночь, но не выдаст секретов.

                Январь 1996 г.