7. Заложники

Самомнение Нинель, что она первая земная женщина которую пленили инопланетяне, проходило по мере тиканья часов. Сначала она бурно реагировала на наглость этих лунатиков, посмевших похитить ее, да еще и допрашивать: бегала по комнате, громко возмущалась, угрожала расправой. Потом устала, успокоилась, стала представлять, как покорит их своей интеллектуальностью, изящным ведением беседы, и конечно же своей красотой. Теперь и этих мыслей не было, деятельная Нинель скучала, ее никто не звал, не о чем не спрашивал, ничего не требовал.
Нинель надоело сидеть в отведенной ей комнате. Желая убедиться, что засовы крепкие, она осторожно толкнула дверь, она открылась, Нинель удивленно обнаружила пустой коридор, ее никто не охранял. Это было странно и оскорбительно. Значит, эти инопланетяне не считают ее ценным пленником, или думают, что она слабая, испуганная, забитая женщина. Думают, что она, Нинель Поппель, будет тихонечко сидеть в углу и ждать, когда ее освободят. - Ну, нет! Им же хуже, - решила девушка. – Я сама найду выход отсюда, приду домой, и пусть Гарик не думает, что ей очень нужно, чтобы он ее спасал.

 Она пошла по коридору к ближайшему повороту. Но за поворотом были еще повороты, узкие и кривые ответвления, шестиугольные и овальные комнаты, громадные залы теряющиеся где-то в бесконечности, множество лестниц и просто склонов. Вскоре Нинель запуталась в бестолковой планировке базы, ей казалось, что уже не раз она видела эти трещинки на полу и разводы породы на стенах. Она была готова вернуться в отведенную ей комнату, но найти ее не смогла, бессилие и тоска от невозможности изменить что-то овладели ею. И вдруг Нинель поняла весь кошмар своего положения: «Кроме нее на Луне никого нет! Она одна!» Теперь даже мертвая деревня в сумерках наступающей ночи казалась ей милым, уютным уголком.
Слезы брызнули из больших глаз Нинель: « За что ее бросили здесь одну? Почему никто ничего не сказал? Зачем ее, такую беззащитную, несчастную, одинокую привезли сюда? Неужели во всем мире о ней никто не вспомнит?» Она ревела в голос, пронзительно всхлипывая, вздрагивая всем телом, и вдруг вся ее надежда на спасение вылилась в одно имя. «Гарик!» - эхо несло его по коридорам базы, оно затухало в укромных уголках комнат и залов. «Гарик!» - это была мольба о помощи, просьба о прощении, это было признание в любви. Если бы он ее только нашел, если бы пришел за ней….

Гарик бежал по коридорам лунной базы: «Нинель, его любимая Нинель в опасности! Он найдет ее, он спасет ее».
Земная девушка покорила его сердце. Не понятно когда, не ясно чем, но жить без нее стало не возможно. Без нее свет не достаточно яркий, краски природы серые, вода не утоляла жажду, прохладный воздух не освежал. Пусть вселенная хвалится своим разнообразием цивилизаций, но среди этого изобилия нет такой второй, как Нинель. Такой умной, сильной, самостоятельной и такой беззащитной Нинель.
 Гарик чувствовал, что ей очень плохо, страшно, одиноко, но попробуй, найди ее в этом многоэтажном лабиринте. Сердце бешено стучало, воздуха не хватало из-за быстрого бега, а от намотанных километров по бесконечным коридорам мышцы сковало. Гарик остановился отдышаться, и вдруг услышал свое имя. Прилив сил, просветление взгляда, радость подбросила долинца и, он понесся на зов любимой.

Она стояла у стены большого сводчатого коридора, такая маленькая, поникшая, несчастная – несчастная, и горько плакала. Никогда раньше Гарик не видел Нинель плачущей, и даже остановился на мгновение, удивленный: «Нинель ли это?»
Его сердце взорвалось жалостью к земной девушке, которая не выдержала испытаний космосом.
- Солнышко мое, не плачь. Я здесь, – Гарик нежно обнял любимую, она прижалась к нему всем своим существом. В его крепких руках она  почувствовала себя защищенной от всех катастроф мира, но успокоиться не могла, пронзительная тоска выжимала из нее слезы. Желание рассказать о своих переживаниях, вызывало лишь новый приступ рыданий, она плохо владела собой, и только два слова объяснили все: «Хочу домой!»

Тишина в квартире сестер Поппель напрягала…
Второй раз за сутки Павел лежал на диване слабый от болезни. Гарик после небольшого осмотра, определил, что у него легкое сотрясение. Легкое или нет, смотрящему со стороны сложно сказать, лицо Павла опухло от столкновения с кулаком Токадо. Голова кружилась, даже не отрываясь от подушки, подташнивало. Аленка не отходила от него, крепко держа его за руку, она всячески упрекала себя, что переиграла свою роль, и Павел пострадал, защищая ее честь. Он несколько раз порывался что-то сказать, но Аленка властно прикрывала его рот ладонью: «Тебе нельзя разговаривать. Нужен полный покой».

Нинель сидела в кресле не шевелясь, не реагируя ни на кого и ни на что уже пару часов. Гарик не знал что с ней, всегда такая деятельная девушка превратилась в молчаливое подобие себя. Он пытался ее разговорить, рассмешить, кормил сладеньким, говорил ласковые слова, но все безрезультатно.
- Такое бывает, - уверенно заявил полковник, когда ему надоело это сюсюканье, - стресс это. Мужика из этого состояния двумя способами вывести можно: водка и бабы, чем больше, тем лучше.
- Не подходит, - Гарик безнадежно махнул рукой. - Водку она не пьет, а еще несколько женщин только больше накалят обстановку.
- Даже я ее такой никогда не видела, - Аленка на мгновение отошла от Павла, чтобы погладить сестру по голове, и накрыть ей ноги теплым пледом.
- Она сразу такой была? – Сергей Александрович, озабоченно посматривал на часы.
- Нет, на Луне она плакала, в корабле затихла, я думал, что успокоилась, а она наоборот, как будто ее заморозили. Какая-то королева снежная.
- Нет, на королеву она не тянет, - полковник торопился, - обмороженная журналистка звучит лучше. Гарик помоги мне гостей незваных на базу доставить. Мне только транспорт от тебя нужен.
Пока Гарик мялся, раздумывая, стоит ли оставлять Нинель без присмотра, Павел, воспользовавшись отвлеченным от себя вниманием Аленки, преодолевая слабость, тихо напомнил: «Женя, у Тони свадьба завтра». Все переглянулись. Не явиться на свадьбу, значит заставить семью Карпушиных  беспокоиться и переживать. Ехать надо всем, и желательно уже сейчас начать сборы.

Полковника с Токадо и двумя самму, упакованными Феликсом в кубики из летающих тарелок, отправили первыми. Гарик и Женя перенесли Павла на корабль, оказали ему легкую медицинскую помощь, слабость не прошла, но встретиться с родными можно. Нинель никак не реагировала на свое перемещение из кресла на руки Гарика, а потом в корабль долинцев.

Они улетели, а Женя все еще сидел во дворе дома сестер. Он уже знал, что будет дальше, но подтвердить свои предположения не было сил. Феликс вдруг почувствовал, что очень сильно соскучился, ему даже холодно стало в это раннее осеннее утро. Он подлетел к Жене и как мохнатый котенок, прижался своим огненным боком к щеке друга. Тот все понял без слов, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, и Феликс нырнул под тонкую ткань. Стук сердца, тепло тела, успокаивали и убаюкивали, удобно растянувшись на груди друга, Феликс уснул, утомленный прошедшими бурными событиями после своего второго рождения.

Самму и зевране не договаривались, пока нет результата, не стоило тратить силы на бесполезные споры. Они объединились одной общей целью – захватить землянина Евгения Карпушина. Придется ли при этом сделать заложниками его семью и друзей, или в качестве убеждения строптивого человека, уничтожить пол планеты, значения не имело.
Им нужен Евгений Карпушин.
Корабли инопланетян прибывали на лунную базу, разрабатывались планы захвата, и всевозможные варианты отпора, если вдруг земляне, или что мало вероятно долинцы, окажут сопротивление.

Сколько времени у него осталось? Успеет ли он попрощаться, или опять бежать, прятаться, бояться всего и всех? Хватит ли у него сил защитить Землю, и остаться свободным? Может, стоит сдаться, чтобы не подвергать опасности близких ему людей? Ведь если разобраться, что такое свобода? Вопросы, вопросы, вопросы…, и нет на них ответа, а пока все земляне  из-за него заложники.