Чудо Жизни, или сказ о Пути к Беловодью. Ч. 6

34.
Совсем было пришёл к селу вашему,
Да под Синей горой, у Сыркашевых,
У алтайцев, старинных знакомых,
Отдохнуть решил, благо, до дома,
 
До вас то есть, пути-то - неделя,
Вот тогда-то мной и овладели
Мысли тёмные, будто в трясине
Я погряз в них, а уж гордыня
 
Так взыграла, что я занемог
И всю зиму подняться не мог.
Старики, но меня помоложе,
Не щадили себя, чтоб я ожил,
 
Так ходили за мной день и ночь,
Изгоняя мою немочь прочь,
Что к весне и сами слегли
С чистым сердцем, что помогли
 
Человека вновь к жизни вернуть.
Я со всеми отправил их в путь,
Как у горного люда положено:
На помост оба тела уложены
 
Посреди тайги, вековой,
Чтобы горные Духи покой
Охраняли до тех пор, пока
Срок не будет за облака,
 
Выше гор подниматься Душам,
Очищенье пройти, и в лучшем
Воплощенье вернуться обратно
Или выше, но безвозвратно,
 
Уйти в вечном движении Душам.
И никто никогда не нарушит
Покой мёртвый на этом помосте,
А истлеет помост, то и кости,
 
К тому времени станут прахом.
И никто причитать да ахать
Не приходит к этому месту,
Потому что с детства известно
 
Горным людям, что даже скалы
И те живы, кто долго, кто мало
Живёт в мире, всему свой час,
Но, когда огонь жизни погас,
 
В том, что было живым, он в другое
Перейдёт, и движенье такое,
Огня жизни идёт бесконечно, -
Умрут люди, но Душам жить вечно!
 
35.
Тут бы мне и домой воротиться,
Но под Синей горой поселиться
Порешил я, в пещерке сухой, -
Может, думаю, я был глухой,
 
Что не слышал заветного зова,
А в тиши, когда меня снова
Позовёт Владыка, то к чуду
Его зова готовым я буду,
 
Сколько мне не пришлось бы ждать,
Я готов был, так как блуждать,
Как всю жизнь проблуждал, не мог,
Будь, как будет, как хочет Бог!
 
36.
С каждым годом всё тоньше мой слух
Становился, да только потух
Белый свет во тьме заточения.
Но при жизни во тьме свет значения
 
Для меня давно не имел.
Всё, что надо, на ощупь умел
Я проделать, не хуже зрячего,
Шишку брать и огонь для горячего
 
Развести, вот и все дела,
Когда, в зиму, вьюга мела,
Я наружу совсем не вылазил,
Так и жил в собственной грязи.
 
Чуда ждал, чтоб свершилось - молил.
Сколько слёз, жизнь кляня, пролил,
Вспоминая бесцельные странствия.
А однажды, в тесном пространстве я
 
Вдруг почуял, что есть кто-то рядом,
Кто буравит во тьме своим взглядом,
Как шаман мой в алтайском аиле.
Так, вдвоём, мы в пещере и жили,
 
Я вёл речи, а он всё молчал,
Видать, что я вконец одичал, -
Сам с собой в темноте вёл речи,
Но потом он мне начал перечить,
 
Когда взялся я жизнь клясти, -
Как меня он на кочках нести,
Не дав слова вставить, почал!
Тут смекнул я, что не одичал,
 
А стал жизнь ощущать я иначе,
Не как прежде, когда был зрячим,
Что я жизнь жил зрячим слепцом,
Проморгал, как стал подлецом,
 
Любовь предал и ремесло,
А потом и совсем понесло,
В душегубы лихие подался,
Себе славу добыть пытался,

Много там я о чём передумал,
Прежде-то никогда и не думал,
Что в тиши столько мыслей ходит.
И бывает, что всю жизнь проходит
 
Человек, а уходит пустой,
Не продумав и самой простой,
Хоть какой, захудалой мыслишки.
Так я жил много лет, днём тёр шишки, -
 
Брал тушкен я, - упавший орех,
Самый спелый, алтайцы за грех
Почитают сам кедр чем обидеть.
Хоть не стал я с годами видеть,
 
Но я всё знал, где что растёт,
Где грибы, где кедры, где мёд
Собирают мне в зиму пчёлы.
А когда всё вокруг было голо,
 
Мне алтайцы носили припасы,
Раз в году, весной ранней, запасы
Пополняли, а кто сам не знаю,
Договор был, что как только стает
 
Снег с подножия Синей горы,
Они носят припас, до поры,
Пока будет не тронут припас,
Значит, помер я или же спас
 
Свою Душу, дождавшись чуда.
 
37.
Но дождался я, что вновь оттуда
Громом грянул тот голос прежний,
А не тот, что жизнь ждал в надежде, -
 
- До конца не прошёл ты свой путь!
Не посмел ты людям взглянуть
В глаза честно! В пещеру залез
И во тьме живёшь, будто бес!
 
Чуда ждёшь, но лишь в жизни - чудо!
В самой жизни! Иди и повсюду
Расскажи про земное чудо,
И о том, как и откуда
 
Поступила к тебе эта весть!
Но тогда и закончится весь,
Весь твой путь, непутёвый дед!
А по мне здесь хоть тысячи лет
 
Можешь жить в своём заточении.
Жизнь твоя, ты и примешь решение!
Что решать, сто тридцать три года
Мне дала прожить мать-природа,
 
Но во тьме, чуда жизни не зря,
Так что, я свою жизнь прожил зря,
Хотя, впрочем, и может быть прок,
Добрым людям на жизнь урок!
 
ЭПИЛОГ

38.
Деда-странника схоронили
Честь по чести да посадили,
Меж его и их деда крестом
Юный кедр и как-то потом,
 
Когда умерли те, кто их знал,
Кто-то ленточку привязал
На тот кедр и ещё, и другую.
Да в народе молва бытует,
 
Что под кедром схоронен был дед,
Что, как кедр, прожил пятьсот лет,
Что был в Шамбале, в Беловодье
И был послан Владыкой в народе
 
Весть нести о том, что есть чудо
В земной жизни. А нынче повсюду
От макушки, чем ниже, тем гуще,
Кедр обвешен. Желанья насущные
 
Свои, самые сокровенные,
Шепчут люди обыкновенные,
Возле кедра, так как все люди
Хоть раз в жизни мечтают о чуде!
 
39.
Было это на белом свете
Или не было, - кто ответит,
Может в детстве я на Алтае
Слышал это, - наверно не знаю.
 
Может кто слыхал этот сказ,
Может быть, там не так рассказ
Сложен был или речь велась
Не про то чудо, тут ваша власть,
 
Я, как знаю, про чудо сказал,
Может что-то не досказал,
А кому-то и это - слишком,
Может так, но я бил шишки
 
В жизни сам. Люблю я орехи
С гор Алтая, а жизни огрехи
И грехи исправить стараюсь,
Но по-своему, в том я каюсь.
 
Как дошёл до меня сказ про чудо,
Объяснять я подробно не буду,
Тут не как важно, - важно, дошёл,
Чтобы дальше к народу пошёл,
 
Но не тайно, как сказ ходил ранее,
А открыто, про то указание
В сказе было дано добрым людям,
Чтоб повсюду знали о чуде,
 
Чуде жизни на этом свете.
В прямом смысле поняв слова эти,
Всё, что знал, в непрерывную нить
Я единственно соединить
 
Попытался в прочитанном вами.
Может быть, что иными словами
Здесь воспользовался я напрасно,
Но они с детских лет прекрасно
 
Мне известны, так там говорят,
Там, где рос я, где горы горят
Ярко-рыжими огоньками,
А желаете, то - жарками
 
Можно те же цветы назвать,
Только я не могу их так звать,
Так меня не поймут на Алтае,
Если сказ, этот, там прочитают.
 
Чтоб никто, кто таков, - не спрашивал,
Я признаюсь, - из рода Сыркашевых
Моя мать, а я сам вышел в русские,
Но глаза-то от матери - узкие.
 
Я мир вижу, - отец был незрячий,
Так родился, но это не значит,
Что не видел он в жизни чуда!
Вот и ясно, чей я и откуда!
 
г. Хоф, Германия,
20.01 - 03.06.99