III. Путч, или Филология

ФИЛОСОФСКИЕ ТЕТРАДИ

ДИАЛОГИ АСПИРАНТОВ-ЗАОЧНИКОВ
ВЕТЕРИНАРНОЙ АКАДЕМИИ

Валентино Алессандро - Валентин Алксандрович Журавель, караим (крымский еврей). Математик. Пытался доказать, что любой язык можно свести к нескольким основополагающим словам (как постулаты в математике), и уже из них логически "вывести" всё остальную речевую материю. 

ПУТЧ, ИЛИ ФИЛОЛОГИЯ

ВАЛЕНТИНО: Всё! С меня хватит! Сегодня я твёрдо решил брать бразды правления нашей Ассоциацией в свои руки! И сегодня же я это и сделаю! Ну, сколько можно, в натуре, одно и то же?! Талдычим, талдычим, а о чём именно был или идёт разговор — каждый понимает по-своему! У кого ни спроси о чём, мол, сегодня только что беседовали, так каждый ответит своё. Этот говорит — о свободе, тот утверждает — о рабстве, третий — о достоинстве, пятый — вообще не понимает, о чём его спрашивают, и лишь мычит в ответ! Не то чтобы двух совпадающих ответов не найти — морфемы общей не сыщешь! Ну что это такое, в самом-то деле?!
Вы все тут ещё под стол пешком ходили, когда я уже в полной мере хлебал горя и хватал фунт лиха за фунтом! Так что я ко всему ещё и имею моральное право на этот “ассоциативный” переворот! Это будет уже истинная философская организация – “Третья Перемена” — вооружённая логикой и здравым смыслом, а не словоблудием! И я не путчист какой-нибудь! Я не Пуго и не Язов! И не “чёрный полковник” какой! Я по справедливости хочу — и сейчас же! Пусть он только придёт! Президент, называется! Как всегда, опаздывает! А я вот ни разу не опоздал! Прецизионная точность! Королевской вежливости не снилась! У меня потому что принципы такие! Всегда! Я и конторе у себя точно так же. Если уж вижу, что опаздываю на минуту-другую, то вообще не прихожу, чтобы не светиться в проходной. Лучше к обеду подойду, выбегу из-за угла, да и смешаюсь с толпой. А где был полдня — отбрехаюсь как-нибудь!

ПРЕЗИДЕНТ: Здравствуйте! Валентино, Вы чего это так кричите?! Сейчас вот подхожу к зданию Академии и слышу какие-то крики. Так я решил, что академическое руководство перевело своё опытное подмосковное хозяйство сюда, на территорию Академии, и теперь вот, к Рождеству, режет свиней! А это ты, оказывается, надрываешься! Тебя что — обокрали?! Ты уже заявил об этом в ректорат?! Или это кто-то из наших отличился?! Дионисио...

ВАЛЕНТИНО: Да! Да! Меня обокрали! Вынули мозги и насрали! Пытались сделать из меня говорящую свинью! Духовное чучело! Ассоциация ещё называется, в натуре!

ПРЕЗИДЕНТ: Валентино! Да успокойтесь Вы! Что-то я Вас не понимаю! Что случилось?! В чём вина вашей Ассоциации?! Где Вы её усмотрели?

ВАЛЕНТИНО: А в том, что Вы не обладаете реальной властью, способной прекратить всё это словоблудие! Неужели нельзя весь этот мутный словесный поток свести к нескольким основополагающим понятиям — ясным как стёклышко определениям, и уже исходя из этого чистого ручейка, можно сказать из родника, выводить все остальные вербальные конструкции?! Так что пора наводить порядок!

ПРЕЗИДЕНТ: Я вижу, что все молчат! И, как я понимаю, это не то молчание, которое — золото, а скорее, это — знак согласия с речами безумного Валентино! Несчастного, свихнувшегося от непривычки к умственному напряжению! Так что мы имеем? Бунт на корабле? Или же это — сухопутный путч?! Лавры Язова и греческих “чёрных полковников” не дают кое-кому покоя?! Вспомните судьбу Пуго! Хотя нет — на вас же нет военной формы! Впрочем, я знаю одну форму, которая вам всем бы необычайно подошла! Это — арестантский халат! Хотя, в принципе, вы и в смирительных рубашках смотрелись бы не хуже! Вспомните, кем вы были без меня?! Вы же лыка не вязали! Падежов не знали! А теперь? Любой мелет языком так, что и не остановить... без рубахи! Повырывать бы вам их! И вот ваша благодарность? Никто, абсолютно никто, не может сказать этому безумцу, что всё то, чего он требует от Ассоциации, давным-давно всё уже испробовано — перепробовано позитивистами, конструктивистами, структуралистами и тому подобной субфилософской недоверчивой братией! Испробовано и отвергнуто! Отвергнуто, ибо абсурдно!

ВАЛЕНТИНО: Это у них, козлов, абсурдно получаюсь, а у нас всё ништяк будет!

ПРЕЗИДЕНТ: Хорошо! Будь по-вашему! Пройдёмте в аудиторию! Рассаживайтесь! Валентино, прекратите верещать! Соблюдайте порядок! Коли Вы требуете порядка, то призывайте к нему прежде всего самого себя! Ведь тот, кто не умеет подчиняться, тот не сможет и командовать! Сейчас мы с Вашей помощью создадим декларируемый Вами родничок словесности, незамутнённый как зеркальце у губ мертвеца. Кстати, как Вы себя чувствуете? Хорошо? Жалк... Прекрасно! Сейчас мы общими усилиями, а от всех потребуются значительные усилия, так что соберитесь с силами, сейчас мы кое-что кой-кому попробуем доказать! Итак, начнём!
Тэк-с... Делим доску на две части! В левой — пишем слово, а в правой — его смысловое определение. А затем справа всё лишнее, всё повторяющееся уберём. То есть все повторяющиеся слова в правой части мы уберём! Оставим все их только по одному! Ничего лишнего! И посмотрим тогда, какие такие слова объясняют все остальные. Они, таким образом, и будут являться самыми главными в языке. Вот мы и подарим их Валентино! Пусть подав... пусть порадуется! Так-с!.. Начнём-с…

ВАЛЕНТИНО: Вот! Наконец-то! Я давно подсознательно знал это и чувствовал истину всей головой! А до вас, как до жирафов, только сейчас начинает доходить!

ПРЕЗИДЕНТ: Хватит горланить, Валентино! Голова человеку дана для того, чтобы думать, а не орать! Начинайте! Ну, давайте — диктуйте! Смелее, смелее! Ну что же вы?! Ну, давайте, начинайте... Ну ладно, давайте я тогда начну... Если гора не идёт к Магомету...
Та же наша “ассоциация” — запишем это слева, а справа разъясняем: “объединение, союз”, а также” и второе значение — “связь между психическими явлениями и процессами”. Давайте дальше! Хотите “асса”?! По ассоциации о “ассоциацией”?! Ну, молодцы, молодцы!.. Так держать! Так и запишем: слово “асса” — слева, а справа его смысл — “непристойный танец у лиц кавказской национальности”... “Касса”?!.. Ну, ничего-ничего... Тоже молодцы, всё равно... Это неважно, что не по алфавиту. Будем писать вразброд — ничего страшного... Кстати, картёжные шулера... сильные... очень сильные игроки никогда не раскладывают имеющиеся у них на руках карты по мастям. И поэтому их у них никогда нельзя подсмотреть, даже наоборот, подглядывающие, как правило, ошибаются. Они думают, например, что черви — короткая масть, а их у меня — хоть жопу ешь! Ха-ха-ха!..
Так, ну давайте-давайте, не отвлекайтесь! Нам ещё писать и писать! Ну, вот Вы, Валентино, все уже вон сколько надиктовали, а Вы — ни одного слова! Распинались, распинались, а вот теперь — назовите хоть одно слово, добавьте в наш список!

ВАЛЕНТИНО: Ды, э...э...ы...ы...э...э...

ПРЕЗИДЕНТ: Вот так-то! С Вами всё ясно! Нет такого слова в русском языке — великом, свободном и могучем! Нет, и не было! Никто больше не может назвать?! Ну, тогда я сам! Учитесь, пока я жив! Я сейчас допишу все остальные слова... В том числе... и те, которых вы и не знаете!.. А знают их только мой тёзка Даль и Я! Вот... вот... и вот ещё... А теперь те, которые знают только Я и Солженицын... Сашок... с его знаменитым “Словарём языкового расширения”... так... вот... и вот... Вы смотрите внимательно, чтобы я не пропустил ни одного совпадающего слова, все повторяющиеся слова я вот стираю аккуратненько тряпочкой! Ну что? Есть повторяющиеся слова? Где? Здесь? Ага... сотрём...
Ну вот! Ну и что?! В обеих частях доски у нас абсолютно одни и те же слова! То есть одни слова объясняются с помощью других, эти другие — с помощью третьих, смысл третьих поясняется пятыми-десятыми, а эти последние опять же объясняются теми словами, которые мы уже употребляли и объясняли ранее. Получается классический логический круг! Нет главных слов в языке! Все слова — братья! Вот так-то!
Так и где же Ваш словесный родничок, глубокоуважаемый Валентино?! Кстати, что это у Вас, там, на темечке за вмятина ещё такая?! У Вас что, ещё не зарос родничок?! Это в Ваши-то годы?! Вы уже сколько лет на пенсии? Не помните? Старческий склероз? Удивительный феномен! Ведь всем хорошо известно, что дети начинают разговаривать именно лишь после зарастания родничка! Вы же просто находка для Науки! Пропустить такое уникальнейшее явление! Что за страна?! Ведь Вас нужно было сохранить для Науки! В любом виде! Спирту что ли они пожалели! Или банки у них не было? Ну, так какие же слова мы теперь вправе выбрать в качестве основополагающих?! Называйте! Смелее, смелее! Валентино, ну что же Вы всё молчите? Вы что, язык в жоп... проглотили?! Куда он у Вас делся?

ВАЛЕНТИНО: Дэ... ы... ы... э... ы… ы...

ПРЕЗИДЕНТ: Ну, ладно! Вот и всё! “Финита ля коммедиа”, а “конец всему делу звиздец… венец”! Кто сможет назвать и указать хотя бы одно слово, которого не было бы в обеих частях доски — там и там?! Ну, давайте! давайте! Ищите, ищите! Ну и что?!
ВАЛЕНТИНО: Тьфу, чёрт! Да это фокус какой-то, и больше ничего! Дурят вам всем головы, а вы и рады! Развесили уши как бессловесные бараны! Нашёлся ещё тут Кио, фокусник! Цирк нам тут устроил! А вот слово “престидижитатор” там есть? Что-то я не вижу его! Ага! Вот так-то!

ПРЕЗИДЕНТ: А-а! Я так и знал, что именно это слово тебя заинтересует! Вот оно — в самом уголке! Я его специально сокращённо записал, без гласных, консонантно, по-евйрески. Вот оно, пожалуйста, “прстджттр”! И вот здесь, в другом уголке, справа, то же самое – “прстджттр”! Вот так-то!

ВАЛЕНТИНО: Небось не знает как писать, вот и сократил! Ха-ха-ха…

ПРЕЗИДЕНТ: По-итальянски “престо” — быстро, а “дижито” — палец!

ВАЛЕНТИНО: Вот-вот! Я же говорю — фокус какой-то! Ловкость рук и — одно мошенство! Смещать надо президента! Да здравствует новая Ассоциация “Третья Перемена” во главе с новым Президентом Валенитино Алессандро!

...Но мятежный крик Валентино прозвучал неубедительно. Все с изумлением смотрели на небольшую школьную доску — стандартного коврикового — 1,5 на 2 метра — размера, которая теперь выглядела таинственным волшебным ковром из сказки, с начертанными на нём письменами. И не просто — орнаментными бессмысленными иероглифами-узорами. Нет! На нём были начертаны два (аж два!) великих могучих русских языка!! Слева — первый: ровненький, официального вида, все слова в столбик, они как бы в словарном строю. А второй — справа: вразброд, на первый взгляд бессистемно, по-домашнему распоясано, и выглядящий поэтому как-то живее, уже как бы истинно по-русски — с псевдоширотой и расхристанностью!
И в то же время правая часть словесного ковра одновременно поражала и своей необычайной схожестью с астрономическим квадрантом звёздного неба, с треками путей далёких небесных светил, какие возникают на фотографиях, делаемых в обсерваториях — при съёмках с очень большой экспозицией...
Но долго такая небесная красота не могла, конечно же, существовать. Это было бы противоестественно для земных условий...
И действительно, Президент отошёл к окну, покурил, одновременно насладившись своей победой над путчистами, а затем выбросил окурок в окно и, взяв влажную тряпку, он стёр с волшебной доски оба великих могучих и свободных русских языка...

БОЧКА, ИЛИ ПАРАДИГМЫ ВОСТОКА

ВАЛЕНТИНО. Здравствуй, глубокоуважаемый Киркигорь! Я хочу обратиться к тебе с одной малюсенькой просьбой. Понимаешь, всё дело в том... Я тебе скажу об этом откровенно, но ты пожалуйста, не говори об этом уж никому... Дело в том, что я вступил в ваше Братство с довольно-таки эгоцентрической целью. Хотя я и подписался под Уставом Ассоциации, и даже выразил своё восхищение этим Документом интеллектуализма, но — буду предельно честен — я и не читал его. Точнее, я пытался его, конечно же, прочесть, но ничего не понял! Действительной же целью моего пребывания в рядах Ассоциации является предоставившая мне уникальнейшая возможность поспорить, сцепиться с кем-нибудь в аза¬рте дискуссии, полемики. Мне даже всё равно с кем!
Такова уж у меня натура. Я даже когда родился, то не закричал, как обычные дети, а заспорил с повитухой. В то время была ещё народная медицина, не чета нынешнему коновальству! Не так, мол, принимаешь меня, падлюка! И правда! чуть не задушила меня! И ещё голову она мне помяла основательно. Вот, видишь? Нет, ну пощупай здесь вот. Скоро вот волосы повыпадут последние, тогда и так будет хорошо всё видно. Вот шишка — это критика чужого поведения — здесь в аккурат поле коры головного мозга № 49, по классификации Брока. А вот тут зона № 52, — она ответственна за критическое отношение к своим поступкам и мыслям. Так здесь, видишь, аж вмятина, прямо яма какая-то!
Вот из-за неё, ведьмы этой, такой вот я и выдался безапелляционный и не идущий на компромиссы. Хотел я её потом разыскать, сучку рваную... Нет, нет, убивать я её и не собирался! А так — поговорить, поспорить... показать ей эти шишки и кузькину мать заодно! Да повезло ей: умерла она к тому времени, как я в силу-то вошёл, и смог бы уже забить насмерть… Теоретически… 
Но зато я теперь всегда оказываюсь прав в любом споре! Мало кому удаётся продержаться в ходе дискуссии со мной больше одного раунда — две-три минуты, и аут!
Я ещё ведь - сознаюсь, похвалюсь уж - освоил и даже выучил наизусть классическую монографию “Об искусстве полемики”. Отличная, замечательная, безукоризненная книга! Я так хорошо усвоил материал, что по прочтении её даже хотел было сцепиться в задоре полемики с самим автором. Мол, как не стыдно было тебе такую херню писать?! Но оказалось, что их, авторов, аж семеро! Так что, попробуй, собери всю эту “великолепную семёрку”, свору! А поодиночке эту банду не достать: будут всё валить на отсутствующих.
КИРКИГОРЬ: Извини, Валентино, я перебью тебя! Я знаю, что ты любишь поспорить. Да это и ни от кого не секрет! Все об этом хорошо знают! И это хорошо. Только так можно стать сносным (хотя часто то и невыносимым) философом. Возьми, к примеру, того же нашего великого собрата Сократа. Ведь не слезет, гад, ни с кого, пока не доебё... не добьёт его своими силлогизмами!
Но в чём конкретно состоит твоя просьба ко мне? Мне сейчас некогда, мне нужно переговорить по очень важному вопросу с Президентом, он ждёт меня. А ты, конечно же, знаешь о его пунктуальности, почти не уступающей моей! Так в чём у тебя дело?
ВАЛЕНТИНО. Ладно, не буду уж спорить о твоей пунктуальности, когда тебя приходится ждать часами, да и то — безрезультатно! Наступлю уж на горло своим аргументам и фактам! К тому же это очень удачно, что ты так спешишь! Собственно, я и сам хотел попросить тебя уделить мне не больше пяти минут. Просьбочка моя состоит в том, чтобы ты изложил мне всё кратко — по-американски... Там у них, у этих поганых янки, бытует именно такая манера ведения философских бесед. Излагайте, мол, мне Ваше учение, у меня есть для Вас аж пять минут! Я, конечно же, не американец, и у нас тут Россия, не Америка... Далеко за примером ходить не надо: я вон бочку для засолки капусты уже полгода как ищу и всё никак не найду, негде купить. Настоящую, хорошую, классическую бочку. Вот только сегодня договорился — обещали вроде бы достать. Так вот я и хочу попросить тебя изложить мне в заокеанской манере все Восточные философские системы. Понимаешь, всё-таки надоело спорить, и при этом ни хрена не зна... не в достаточно полней мере охватывать предмет спора. Иной оппонент ещё, мягко говоря, молоко у него на губах не обсохло, а тоже, зараза, катит когнитивную бочку на меня!
Так сколько там их — будьдизьмов, ламаизьмов этих? Штук пять? Ну вот — в аккурат по минуте! Заодно и к Президенту успеешь! Ничего, подождёт! Не умрёт!
КИРКИГОРЬ. Видишь ли, бочка — это скорее древнегреческий символ, ну и римский тоже. Вспомни весёлого философа онаниста Диогена, печальных девственниц сестёр Данаид... Вот бы их свести в те времена с Диогеном… Впрочем, значимость бочки не уменьшается и в Средние Века. Собственно, бочка бок о бок катится со всей Европейской цивилизацией. Бочки с порохом. Бочки с золотом. Анекдотическая секс-бочка в Декамероне, кстати, заимствованная, “откаченная” у Апулея, и т.д.
На Востоке же более традиционен кувшин. Обычно это кувшин глиняный, но появляются и медные, и даже серебряные. Конечно же, нельзя сбрасывать со счетов бурдюки, фляги из высушенных тыкв, но всё же и они — это парафраз предварительного, чернового этапа кувшина. Как основного, законченного символа — узкогорлого изящного сосуда! Вспомни войну в Лаосе. Долина Кувшинов — основное место битв! Что им — другого места не было?! Нет, ибо – это символ! Там, кстати, главным образом придерживаются буддизма в форме тхеравады — секты маханикая и дхаммают. Но всё же есть малость и северного буддизма...
ВАЛЕНТИНО. Да нет! Ну, куда мне кувшин?! Из него же потом и не достать будет капусту-то, неудобно ж: что я журавль, что ли? Кстати у меня по матери фамилия именно Журавель, она караимка, крымская еврейка, ну это к слову… Или аист?! А если огурцы солить?! Или ту же капусту, но — кочанами?! Ты что?..
КИРКИГОРЬ. А-а! Вот-вот! Аист! Журавель говоришь, ну это ладно, хотя… Да-да! Именно аист! Это ведь уже как бы общий, даже как бы резонансный символ и Запада и Востока! Объединяющий их! Аист, приносящий детей в деревушке где-нибудь под Ганновером, и Калиф - Аист в знаменитом, тогда ещё спокойном, до прихода американцев, Багдаде! И именно таким образом, через существование, через выделение изо всего спектра общих резонансных духовных частот культур народов мира и создаётся то, что можно назвать мировой, или, по крайней мере, всечеловеческой гармонией! Но пока существуют всего лишь отдельные созвучия - более или менее удачные, - похожие на неумышленные случайные аккорды. И мы находимся лишь на далёких подступах к духовной симфонии, нам пока ещё приходится влачить существование в этом жутко какофоническом духовном мире...
Восток... Вон Он — за твоей спиной! Я всегда в разговоре с собеседниками занимаю позицию лицом к Востоку... Да и каждому нужно было бы всегда занимать такую же позицию — лицом к Тибету... Восток... Тёмная глыба тысячелетий... Незыблемость... Невозмутимость... Глубина мыслей... Конфуций... Но правильнее говорить Кун Фу Цзы… И ещё Лао цзы... Мао Цзы Дун... Пол Пот Цзы... Фей Хоа Цзы...
ВАЛЕИТИНО. Да, но если и я стану лицом к Востоку, то как-то неловко будет беседовать. Может создаться впечатление, что ты говоришь сам с собой! Говорение в пустоту, в бочку как бы!
КИРКИГОРЬ. Некогда, один император из династии Цин, играя в го с великим Лао Цзы, спросил у него: “Ну, может, достаточно уже болтать?! Твой же ход! Ты собираешься ходить?!” На что великий мудрец ответил ему: “Достаточно, чтобы слова имели смысл!”
ВАЛЕНТИНО: Вот-вот! Я вот тоже спросил как-то у нашего Президента: “Что же это такое — смысл?!” А он ушёл от ответа, сделав вид, что не расслышал! Но я всё же настоял на ответе на мой вопрос, взял его за... на горло! Так он бросил на меня, не соврать, всю Западную философию. Но все его доводы рухнули — в них не было смысла! Тогда он прибег к филологическим ухищрениям и фразеологическим выкрутасам. Но и они оказались бессильными против моего одного-единственного маленького вопросика: “Что есть смысл?” Так, может быть, ты, глядя на мудрый Восток по-за моей спиной, сможешь объяснить мне, заодно со смыслом великих Парадигм Востока, ещё и то, что же такое сам этот смысл?!
КИРКИГОРЬ. Видишь ли, смысл всех Великих философий Востока сводится к одной-единственной Парадигме. Отстранённость, созерцательность в отношении к Миру — превыше всего. А вкратце, их рекомендации таковы. Не хочешь неприятностей — не ввязывайся ни в какие дела с этими придурками и пидарасами! Не связывайся ты с этой безумной сволотой. Уделают — как нечего делать!
Вот ты: потерял столько крови, постарел лет ещё на пять... хотя нет, сегодня — уже лет на семь, это позавчера я тебя видел, тогда на пять ровно было... растрепал последние нервы, и всё это — в погоне за этой бочкой! За этой призрачной целью, в погоне за тенью! Да плюнь ты неё! Не умрёшь же ты без квашенной капусты?! Ешь сырую! Прими асану “лотос”, и лист за листом неспешно поедай её. И повторяй священнее слово: “Оум... оум... оум...” Так ещё сытнее будет!
Ну, а если ты уж, говоришь, договорился с кем-то, и всё-таки купишь себе эту бочку, то пробей днище и посади в ней восточное карликовое дерево: сосну, вишню-сакуру или дуб... Только нужно будет сделать дренаж: накидай среднего размера камней на пробитое дно, а уже только после этого насыпай туда землю. Перегной не забудь. Я сведу тебя с одним нужным человечком — этническим корейцем — он даст тебе семена! Вот так ты постепенно и придёшь к избавлению от желаний, а, следовательно, и от всех несчастий, связанных с претворением этих своих навязчивых маний в жизнь.
ВАЛЕНТИНО. Какой же смысл покупать бочку, и дно в ней курочить?!
КИРКИГОРЬ. Ну, смысл... смысл... Смысл, Валентино, ведь это и есть не что иное, как содержимое твоей бочки, образно говоря! То, что ты в неё помещаешь! Мерзкую, вонючую капусту — утеху пьяниц, или же ты сажаешь в ней сад. Пусть и из одного-единственного дерева, но всё же — сад! Или — рощу! А капуста что? — съел, и всё! Никакого толку!
ВАЛЕНТИНО. А что толку мне с этой рощи?! Или посажу я этот твой сад, но плодов-то мне с него всё равно не увидеть, как своих ушей!
КИРКИГОРЬ. А ты вспомни толстовского старика, сажавшего яблоню для потомков! И от тебя останется память. Твоё Дерево! Они живут долго: лет по 200-300. Представляешь, в твоём доме после тебя, после твоего ухода в круговорот реинкарнаций, будут говорить почтительно: “Вот Дерево Отца”. Потом, через годы — “Дерево Деда”, а ещё через годы и годы — “Дерево Прапрапрадеда”! Это же прикосновение к Вечности! Ты что!..
ВАЛЕНТИНО. Это ты – “ты что”! Я совершенно уверен, что прежде, чем меня вынесут ногами вперёд из дома, ещё раньше этого полетят оттуда вверх тормашками все мои поделки, по мнению супруги-змеи лишь занимающие место, собирающие пыль и портящие интерьер! Понимаешь, дело в том, что я увлекаюсь выпиливанием электролобзиком и выжиганием по дереву. И от этого денного и нощного звука пилы у моей дражайшей половины возникла неврастения, а от дыма — появилась аллергия, и даже на этой почве перешедшая в грудную жабу. Но ведь всякое искусство требует жертв! А вот этой-то бочкой я и хотел умилостивить её гнев!
И представляю, что было бы, если бы я прикатил эту бочку, и вдруг начал бы рубить в ней днище! Да она бы немедленно психовозку вызвала и в Кащенко бы меня отправила! Или вдруг вместо бочки я припрусь с кувшином! Да она мне его об голову разобьёт! А если, ты говоришь, он медный?!
Так что сосна... вечность...  Это всё не для меня! Бочка квашенной капусты — вот и все мои Парадигмы!