Глава 13. Некоторые вещи дают больше ограничений,

Нико сидел на своем излюбленном месте, в окружении развалин старого замка и рисовал. Последнее время ему все больше нравилось это занятие, оно умиротворяло и успокаивало. А это было то, что нужно после всех тех страшных воспоминаний о мире, которые время от времени приходили к нему.
Молодой человек сидел и наслаждался тишиной и безмятежностью, становящимися в современном мире все более призрачными, как вдруг с соседнего холма его кто-то окликнул. Повернувшись, он узнал отца и крестного.
- Нико, хорошо, что ты здесь, а то и не придумаешь, где искать нынешних молодых людей.
- Крестный, это знаете ли очень странное место для того, чтобы искать нынешних молодых людей.
- Ну ладненько, на этот раз ты выиграл.
- А хотел тебя кое о чем спросить…
- О маме?
- Да…
- Отец, я не скажу что мне не хотелось… честно признаться очень даже хотелось, но возможно не сейчас, однако она была так нетерпелива, так напориста… в общем не знаю, что на меня нашло, надо было бы…
- Сейчас уже поздно оправдываться… если честно, я вообще уже ничего не понимаю, ни о тебе, ни о ней. Складывается такое впечатление, что вокруг меня годами плелся заговор, вот только мне совсем не понятно зачем.
- Это было целиком ее решение, а ты же знаешь с мамой бесполезно спорить.
- Ну хватит уже препираться, к делу, господа, к делу!
- Мы хотели спросить тебя: Можешь ли ты что-нибудь сделать, чтобы она выжила после всего, что собирается сделать? Остановить Кибо не в наших силах, так хотя бы…
- То, что я бог, бывший или нынешний не знаю даже как назвать, не дает мне никаких преимуществ. Человеческое тело сводит всю силу моей воли на нет. Единственная моя выдающаяся способность состоит в той силе, что передала мне мама.
Мужчины переглянулись, они явно были разочарованы. Ожидая какого-то чуда, Син и Хокмут попали впросак. Оба понимали, что как бы не была велика сила, переданная Нико, он еще не научился в полной мере ей пользоваться, да и последствия этого, как известно, были непредсказуемы. Хокмута вдруг одолела жуткая досада, и он сорвался.
- Так чем же тогда отличаются хваленные совершенные боги от обычных душ?
Нико подобный тон задел, но он сдержался.
- В человеческом теле только памятью, памятью всех и вся, что жили и живут во вселенной… иногда даже сложно отделить собственные воспоминания от чужих, очень сложно. Но как бы не было трудно сохранить себя, мы на это способны в отличие от душ, которые не могут удержать воспоминания, а в силах копить лишь опыт, да и тот никогда ярко не проявляется.
- Так зачем же тогда богам рождаться вновь, они и так совершенны в своей форме? Мне порой кажется, что если бы тебя не было, то ничего бы подобного не произошло, а так от моей жизни скоро камня на камне не останется!
- Я пришел сюда для того, чтобы вернуть ее обратно, для того, чтобы она вспомнила, но нашел здесь гораздо больше… сейчас я могу чувствовать и желать, это и значит жить, это прекрасно! А там, где царит совершенство, там нет чувств, там нет желаний, там нет жизни, там царит лишь воля, рациональная и бесстрастная… Я не хотел бы туда вернуться!... не сейчас, по крайней мере…
- А она, думаешь, хочет? Она просто не знает, не помнит, а ты, ты…
Хокмуту не хотелось говорить того, что вертелось на языке, все-таки этот мальчик его сын и не важно кем он был до этого и кем будет после. Сжав кулаки в попытке подавить ярость, Серджио направился домой. Ни разу не обернувшись, он пересек двор и скрылся за полуобвалившейся стеной.
Нико о чем-то думал, и в глазах его выражалась боль, боль человека, а не бога.
 - Ты думаешь ее еще можно спасти?
- Я попытаюсь крестный, я сделаю все, что смогу…
Син грустно улыбнулся и пошел прочь. Через несколько метров, он будто что-то забыв, обернулся и помахал Нико рукой: «До скорого, малыш!»
«До скорого» - Нико сел на камень и погрузился в размышления.
Хокмут медленно брел к дому, терзаемый невеселыми мыслями относительно своего будущего, да и не только своего.  Что же будет дальше, как сложиться его жизнь без Кибо? Он все отчетливее понимал всю неотвратимость происходящего. Но все же еще осталось немного времени, пусть его мало, но и этим можно насладиться, как последними лучами заходящего солнца.
Подойдя к крыльцу, он привычно потянул за ручку двери, та поддалась. Хокмут окликнул жену, но никто не отозвался, дома ее не было. Серджио пытался понять, куда же могла деться Кристина: вряд ли опять исчезла, она просто не могла бросить сына, а может у Сина, хотя нет, они же все это время были вместе… его размышления прервал стук в дверь. На пороге стоял запыхавшийся Пьетро.
- Она.. она сделала это, пока мы ходили выяснять что да как, она сделала это!
- Договор?
- Да, Мусо мне позвонила, рассказала, что Кибо пришла к ней просто убитая и потребовала заключения договора, никакие уговоры не помогли. Клер надеялась, что прошло еще слишком мало времени и поэтому ничего не случиться, но после заключения сделки Кибо стало плохо, пока Мусо бегала за водой, Кристина ушла…
-Куда?
- Да, не знаю я! Клер сказала, что она в таком состоянии долго не протянет.
Мужчины в спешке выбежали из здания, совершенно не представляя, что и как им теперь делать. Было совершенно не понятно, где теперь искать Кибо, благо город был маленький, но с другой стороны они все равно могли не успеть. Да и если бы успели, уже все равно ничего нельзя было сделать.
Нико все еще сидел на камне, когда его размышления внезапно прервал треск кустов по соседству. Молодой человек повернулся на звук и увидел свою мать, которая пошатываясь пробиралась сквозь густые колючие ветки. Нико вскочил и направился к Кибо.
- Мама, что с тобой, что ты тут делаешь?
Кибо подняла на сына почти стеклянные глаза: «Я вспомнила… теперь я помню всю историю мира, и теперь я понимаю тебя, наконец-то понимаю…»
- Зачем? Зачем ты это сделала, ты же знаешь, что тебя теперь ничто не спасет.
- Да, от смерти это тело уже ничего не спасет, разве, что чудо… но забвение мне уже не грозит, поэтому смерть не пугает…
У нее вдруг подкосились ноги, и Нико едва успел поймать мать.
- Вот уж не думала, что все это произойдет так быстро, по мне так наверно даже слишком быстро…
- Мама, я могу, ведь я могу…. Я хочу, чтобы ты жила!
- Не думаю, что это поможет здесь и сейчас... тебе еще многому надо научиться, прежде чем… смешно, я оказалась такой же бесполезной, как и госпожа Кольмира… все, что я тебе сейчас могу сказать, это только то, что пути исполнения желаний непредсказуемы… они все исполняются, но как, этого ты предсказать никогда не сможешь…
- Я буду всегда это помнить.
- И еще одну вещь я хочу тебе сказать… это касается только нас с  тобой, глупых богов обретших смертные тела – Кибо улыбнулась, хотя это подобие улыбки вызвало у Нико только жгучую жалость к матери.- Когда мои воспоминания вернулись, я поняла одну важную вещь, пока мы живем среди людей, мы должны жить, как люди и не важно, что у нас внутри, иначе все это попросту теряет смысл. Богами мы будем в другом месте, а здесь мы просто люди, может мы немного и отличаемся от остальных, но не надо делать пропасти из маленькой щели…
Кибо закрыла глаза, пытаясь собрать последние силы. И вдруг она вспомнила, что когда-то давно это уже с ней было… во сне. Кристина улыбнулась про себя подумав, что возможно фатализм не лишен смысла, а может мы просто стремился к тому, что нас убивает, как мотыльки на огонь.
- Прости, что я не смог тебе ничем помочь
- Ничего страшного это было только мое решение, передай отцу, что …
Кибо опять поймала себя на мысли, что это уже было.
- Я всегда любила его… и тебя я тоже всегда любила… даже сейчас, когда ты плачешь я знаю, что это не слезы печали, это слезы злобы и бессилия, ты слишком похож на меня и поэтому ты в большей степени человек, чем сам думаешь…
Она закрыла глаза в последний раз, тело стало холодным, а затем начало рассыпаться в прах, словно время для него и только для него пошло в миллионы раз быстрее. И уже через минуту от него не осталось и следа, ветер смел последние пылинки с одежды Нико. Когда молодой человек пришел в себя, над ним стояли две тени, одна из которых упала на колени надолго застыла в этой позе, вторая же просто стояла, устремив пустой взгляд на то место, где уже ничего не было.