И триста лет спустя

              Более трёх сотен лет тому жил на свете один человек. Имя его не ведомо, но был он статен и красив, силён и умён. А самой главной чертой его характера было чутье авантюризма. Он просто знал и чувствовал где, когда и как можно извлечь свою выгоду и увеличить достаток. Его родные большого материального наследства ему не оставили, но дали образование, известную в знатных кругах фамилию да умение находить деловой подход практически ко всем людям. 
            В семье он был один ребёнок, поэтому, когда возмужал и стал взрослым, забота о родителях полностью легла на его плечи. Он пробовал себя во многих  направлениях, но больше всего ему была по душе торговля, так как там было живое общение с людьми и постоянное перемещение по городам и странам в поисках покупателей и продавцов.
             Вскоре он понял, что самый ходовой и прибыльный товар – это оружие. Его список поставляемого вооружения был разнообразен: от всевозможных клинков и морских кортиков до разных видов порохового оружия, закупаемых не только в Славении, России и Польше, но также в далёких Турции и Греции. Став купцом, он не просто торговал этим товаром, но и с любовью собирал их великолепные коллекции, зная подлинную цену этим изделиям. Также учился владеть почти каждым видом оружия в совершенстве.
             Прибыл он в Россию, будучи в возрасте двадцати семи лет, а спустя восемь лет стал известен во многих городах и был желанным гостем в знатных кругах. О нём даже знали при царском дворе, так как он был одним из лучших поставщиков клинков и мушкетов, изготовленных известными мастерами для знати. Поселился же он в старинном особняке, на берегу одной из полноводных рек, так как имел торговый договор с несколькими судовладельцами, и это было удобно для его дела.
            Однажды, когда он был в очередном плаванье, судьба свела его с тремя беглыми вояками. Были они молоды, сильны и смелы. Но главное было то, что они почти в совершенстве владели разными видами оружия. Ватажком у них был Ефим – парень горячего и вспыльчивого нрава, видимо, по вине которого он и попал в умело подстроенную западню. Увлёкшись при игре в карты, он под заставу заложил собственную жизнь, а откуп должны были принести его два его друга. Сумма была огромной, и тогда было принято решение, ночью совершить побег. Вот так они уже третий месяц брели без гроша в кармане, надеясь скрыться в России и там начать новую жизнь.
              В то утро судно с купцом находилось в одном из портов. Торговец стоял на палубе и услышал беседу Ефима с капитаном, когда тот просил вместо оплаты взять их матросами на судно во время этого путешествия и доставить их в Россию. Услышав отказ капитана, купец спустился к трапу, где стояли беглые вояки, и обратился с просьбой показать их умение владеть оружием. Оценив их знание и ловкость, он предложил заключить договор, что он нанимает их для мастерского обучения желающих владеть оружием, а также быть сопровождающими и поверенными лицами при погрузке или отгрузке товара. Взамен торговец организует им документы, жильё, а также будет выплачивать немалое жалование. Путники с радостью приняли такое предложение и ударили по рукам. С тех пор вот уже пять лет они были всегда рядом с купцом, а Ефим стал ему почти братом.
              Казалось бы, всё у торговца было – слава, достаток, связи, прочное торговое дело, но вот хозяйка в его доме всё не появлялась. Многие девушки вначале засматривались на него, но за последние годы слух о его ночных похождениях немного охладил горячие взгляды нежной стати. А всё потому, что узрев девицу из небогатого сословия, он указывал на неё своим трём верным помощникам, а те, выкрав красавицу, привозили её в его дом. Там она находилась довольно долго, бывало и до двух, трёх месяцев. Порою за это время, влюбляясь в своего хозяина-похитителя, девушки уже не желали покидать его дом и молили его и Бога остаться рядом даже прислугой. Но он всё же выдавал их замуж за других мужчин, которых за время их пребывания подбирал Ефим. Купец обеспечивал им богатое приданое, а также оформлял для каждой девушки её собственный капитал, который сохранялся за ней пожизненно и не принадлежал мужу. Видимо он именно так обеспечивал материальное будущее того ребёнка, что уносила в своём чреве его очередная пленница. Сколько таковых побывало в этом доме ведомо одному Господу.
             Но видимо не только эти грехи был на душе купца, коль он послал ему такие испытания, которые его поджидали в тот роковой год. Шел 1670 год, над государством нависала грозовая туча войны. Те, кто были многие годы союзниками, затеяли делёжку земель и власти. К слову сказать, длилось это кровопролитие восемь долгих лет, о чём писали наши историки. До этого наш купец свободно пересекал границы, поставляя оружие и боеприпасы в разные государства. Теперь же он проживал на территории одной из воинствующих сторон, а другие противоборствующие стороны считали его изменником и, объявив врагом, охотились за ним. Поэтому, не вникая в политические передряги разных государств, купец свернул своё торговое дело и решил бежать в те земли, где сейчас царил мир и покой.
            Собрав всё своё богатство – золото, драгоценности и коллекционное  оружие – в огромный кованый сундук, а некоторую часть золотых монет – в котомку, купец под покровом ночи оставил свой дом. Ни о чём не предупреждая заранее, он взял с собой и своих трёх помощников. Направляясь в чащу леса, он стал объяснять Ефиму и его друзьям, что вначале они закопают в укромном месте сундук, а затем, прихватив на первое время котомку с золотом, проследуют к реке, где их ожидает судно, для отплытия в другие земли.
            Ефим, слушая хозяина, искал в его словах скрытый замысел и путался в собственных мыслях и возникающих вопросах, которые впервые боялся озвучить перед торговцем. Почему купец не предупредил заранее о побеге? Почему он решил спрятать в лесу своё богатство, да ещё ночью, а они оставили своё там, в его доме? Главное же не порешит ли он их после того когда сундук будет зарыт в укромном местечке? Зачем ему будут нужны лишние свидетели его тайн? Да и одному-то было бы легче затеряться в толпе как на судне, так и в чужой стране. Они же будут лишней обузой да ещё и без гроша в запасе.  Перебирая подобные мысли в голове, он норовил заглянуть в глаза купца, отыскать в них ответ, но в ночной темноте они поблёскивали, как два тёмных уголька, отдавая холодком.
             Когда они оказались в нужном месте, указанном купцом, и стали закапывать сундук, Ефим окончательно утвердился, что решение  принято им верно, а главное – таким поступком он просто спасает жизнь не только свою, но и своих товарищей. А оно было таким: не убивать купца, а просто лишить его зрения и, забрав часть золота из его котомки, разойтись в разные стороны. За эти годы он прирос душою к торговцу, и лишить его жизни не мог, но и стать жертвенным ягнёнком тоже не желал.
             Когда с сундуком было покончено, они стали тихо спускаться по склону леса к устью реки и, подняв булыжник, Ефим нанёс небольшой удар по голове купца. Тот, пошатнувшись, вскрикнул и рухнул на землю. Товарищи наёмника растерянно наблюдали, как тот связывал хозяина, а затем, затолкав в его рот тряпку усевшись рядом с бессознательным телом, стал объяснять всё, о чём он думал. Его поступок  напугал  побратимов, но они, выслушав рассказ, пришли к такому согласию: содержимое котомки Ефим должен разделить на четверых, они помогут перенести купца к реке и построят для него плот, но затем уйдут вдвоём своей дорогой, а Ефим – своей.
             Всё так и произошло, как планировалось.
             Пока заговорщики разводили костёр и строили плот, купец пришел в себя и всё время пытался освободится от кляпа во рту да верёвок на теле. Он рычал и багровел от злости, но всё было напрасно. Когда костёр почти догорел, работа с плотом была завершена, а над рекою занимался алый восход солнца.
             Попрощавшись, два служивых ушли вдоль берега навстречу рассвету. А Ефим подошел к купцу и сказал, что не желал тому зла, но разгадав его замысел, понял, что их расставание неизбежно. А чтобы тот их ни преследовал да не навредил им, он лишит его зрения. Но сделав это не оставит того умирать на этом берегу, а вручит его судьбу в руки Господа, то есть положит его на плот и пустит по течению реки вместе с его четвёртой частью золота, что находилась в котомке. Так же посоветовал ему молиться, чтобы встретилась на его пути добрая душа, которая смогла бы обустроить его и свою жизнь за эти сбережения на безбедное житьё. Затем, прихватив из костра небольшой полуобгорелый сучёк, подошел со спины к купцу и, зажав его голову между колен, быстро вонзил горящий конец ему в глаз. Тот взвыл и напрягся, словно струна, а затем потерял сознание. Ефим, уложив торговца на землю, проделал то же самое и с другим глазом, после чего перетащив его на помост, положил под его голову котомку, и пустил плот по течению. Затем направился к пристани, он объяснил капитану, что купец отменил поездку, но отправил его вместо себя с важным делом. Капитан, получив окончательный расчет золотом, дал приказ отправки.
             Много воды утекло с того времени. Ефим долго бродил разными землями и странами, затем, возвращаясь в Россию несколько раз, пытался добраться до зарытого клада, но видимо обиженный дух хозяина сокровищ надёжно охранял клад. Ефим каждый раз плутал по лесу без желаемого результата. Где и как он окончил свой путь, про то не ведомо. А вот его приятелям повезло меньше. Они попали в руки вербовщиков в солдаты, и по глупости  посмеялись над маленьким жалование за вербовку, а затем отказались стать под флаг защитников отечества. Их арестовали. Затем, обыскав, обнаружили золото и обвинили их в грабеже, посему осудив, отправили в ссылку. Где они и сгинули.
             А что же наш купец?
             Дело в том, что плот плыл не по руслу реки, а по одному из небольших, но полноводных её рукавов, где по берегам изредка встречались маленькие деревеньки, луга да холмы, засаженные лесом. Поэтому купец плыл долго, потеряв время и надежду на спасение, то приходя в себя, то снова впадая в забытьё. Изредка на ощупь находя край плота, он касался реки, и, зачерпнув ладонью воду, жадно пил, а затем плескал горсть влаги на лицо, словно желал смыть свою слепоту. Ощущая дикую боль, он издавал рычание, крик, а затем со стоном снова впадал в забытье. Вечером на вторые сутки плот зацепился за ветви ивы. Она уже до половины лежала в воде, но всё еще цепко держалась за берег корнями. Вдоль этого ствола течение реки постепенно прибило купеческий помост к берегу, где он и простоял до утра. 
             А недалеко от этого места находился мужской монастырь. Монахи часто ходили по воду на излюбленное место к иве. Благодаря стволу этого дерева, им удавалось набирать воду, не промочив ни рясы, ни ног. Вот так и был спасён купец пришедшими поутру монахами. О себе он ничего рассказывать не желал, да его и не расспрашивали, так как игумен, опознав торговца, всё поведал братьям о его грехах. За золото, что было обнаружено при нём, ему действительно было оказано достойное житьё и хороший уход. Но святой отец, залечивая раны купцу не раз повторял, что таким страданиями тот несёт откуп за свои мирские дела. Он как наставник давал тем самым понять купцу, что всё знает о его прошлой разгульной жизни.
              Торговец, же даже будучи слепым и живя почти в заточении, не переставал думать о тех оставленных сокровищах, там у той скалы, рядом с огромным дубом, и о своих обидчиках. Он, конечно же, тогда планировал избавиться от наёмников, но позже, так как ещё не решил каким образом это сделает, и положился на волю случая. Но задуманное зло повернулось против него самого.
              Когда душевные боли поутихли и купец свыкся с монастырской жизнью, он открыл для себя новое увлечение и призвание. Будучи образованным, его заинтересовала старинная библиотека, в которую его водил монах-наставник. В ней хранились книги разных эпох и времён, писанных ещё на папирусах и пергаменте. Некоторые из них ему читал монах-наставник, но чаще всего тот выбирал божественные писания. А затем показал несколько книг, записанных рельефной письменностью для слепых.
             Самые ранние издания для слепых датировались XVI веком. В основном это были книги и записи монахов и путешественников, а также научные труды учёных, в которых они рассказывали о слепых мудрецах, учёных и других одаренных незрячих, которые пользовались разработанными способами фиксирования нужной информации, письма и чтения. Тогда и возникло у купца желание научиться не только читать, но и писать такой письменностью. У него была чудесная память, и он попросил монаха заходить к нему через каждые тридцать-сорок минут и начитывать ему тексты из более всего понравившихся старинных рукописей  ХVII – ХVIII веков, а затем он, имея в руках дощечку, иглу да плотные листы бумаги, строка за строкой накалывал текст будущей книги для слепых. Монах же затем создавал переплеты для этих книг, а сколько таких было на веку купца, о том история умалчивает, но прожил он в таких трудах век не малый, оставив по себе добрую и лихую память в людях.
             И вот истекли три сотни лет. Так угодно Творцу, что ЧелоВек вершит свой Век воплощений до тех пор, покуда Чело его не наполнится светом знания, и единения с миром Яви и Нави. Наш бывший купец снова проходит тропу земной жизни. Он, как и прежде, статен и силён. Он всё так же любит молодых и красивых девушек. Дважды сменив семейный очаг на свободу, он, словно шальной ветер, кочует по матушке земле в вечных поисках тайн, сокрытых в её недрах.
             И нет его душе покоя: он уже истратил столько времени, сил и денег на поиски и изучение старины, что, учитывая его природную смекалку и предприимчивость, мог бы давно стать олигархом, жить в роскоши да общаться в кругах элиты. Но он прост в общении и открыт для друзей, и в свои сорок пять лет по-прежнему увлечён археологией, историей и поиском оружия времён прошлых войн. Видимо, полученные знания прошлой жизни в монастыре тревожат его память, и он также увлеченно занимается изучением Всеясветной Грамоты, Словенской Буквицы, Славяно-Арийских Вед, Правед и другого наследия Предков.
              Он и сам не может объяснить, что его заставляет вот так искать то, что казалось бы, и не терял, но при этом нести колоссальные потери реальных денег, заработанных своим трудом.
              Одна ведунья, заглянув вглубь его души, прочла то, что было сокрыто и выстрадано в прошлой купеческой жизни. Она хотела поведать ему о прошлых его ошибках, потерях и познаниях, но, видимо, так уж действительно угодно Господу – он остался глух к её зову. Видимо, не все испытания ещё он познал в этом воплощении и не дошел до той роковой грани своей жизни, как в ту ночь побега. Она же, даже имея такую информацию, не имеет права вмешиваться в его судьбу, без его зова и просьбы об этом. Вот она и наблюдает молча за его жизнью, веря и надеясь, что он не упустит своего времени и появится у её порога вовремя. И тогда она поведает…
             Ох, неугомонная душа, ищешь ты в тех дедовских корнях своих потомков, сыновей и дочерей, что рассеял, словно пахарь семя, по чужим родам. Где они и чьи фамилии носят, каким родам принадлежат? А в земле матушке всё пытаешься отыскать свой сундучок, за который ты заплатил такой дорогой ценой. А главное – рядом с тобой ходит тот, кто тогда лишил тебя глаз, а в этот-то раз что от него ожидать-то? Что может произойти, если вы отыщите тот клад? Кого первым ослепят те сокровища? Можно только повторить: «На всё воля Божья». Но суд-то вершится только после наших деяний…