Жестокость

Четыре подростка из детдома жестоко избили двух сверстников из обычной школы. Одного из них привязали к кресту и оставили на морозе. Причины детской жестокости выяснял Андрей Малахов на телепередаче от 20 декабря. Кто говорил, что государство не защищает наших детей, кто обвинял родителей, которые отпускают их от себя. Иные укоряли взрослых, равнодушно наблюдавших над расправой. Разве на таких передачах выяснишь причины столь сложного явления?

Из всех страшных пороков, присущих гомо сапиенс, жестокость – самый страшный порок. Ложь тоже никого не красит, но здесь она не идёт ни в какое сравнение. Стоит поразмышлять об этом, сидя за компьютером. Начать надо с установленного наукой факта: человеку (а ребёнок – человек) от природы присущи два начала – созидательное и разрушительное. Инстинкт жизни и инстинкт смерти. Что превалирует? – Никто не измерял, такие вещи не измеряются. Но важно понять, что женщины не рождают ангелов, что дети рождаются с задатками как носителей добра, так и с задатками злодеев, героев и предателей. Говоря религиозным языком, ребёнок может пойти за Богом или за Дьяволом.
 «За кем пойдут наши дети?» – основной вопрос педагогики. Сами они ещё не способны выбрать дорогу, однако поводыря... здесь у них есть свои предпочтения. Кого мы им предложим? Не грубо навяжем, а с педагогическим тактом предложим варианты, потому что принуждение в воспитании нравственных качеств часто производит обратный эффект  (в воспитании дисциплины – да, с помощью принудительной муштровки мы можем создать блестящие отряды штурмовиков). Давайте думать.

Естественные образцы – родители и близкие родственники, их ребенок не выбирает.  Пусть каждый родитель всмотрится в специальное зеркало и оценит свои педагогические способности! Мой педагогический опыт говорит мне, что жестокие дети выходят из семей, в которых жестокость в отношениях практикуется, поощряется, оправдывается. Разжигается. В которых царствуют чёрствость, грубость, а ласка и нежность считаются слабостью. Иные родители настраивают своих детей на бескомпромиссное поведение. «Никому не давай спуску, никому ничего не прощай. Бей обидчика тем, что у тебя в руках – стулом, шваброй, суковатой палкой», – учат они. И последствия не заставляют себя долго ждать. Итак, семья – главный настройщик инструмента, имя которому ребенок, будущий гражданин. Главный поставщик продукта, который предстоит «съесть» обществу. Надо сказать, что иные семьи, как по заказу, поставляют обществу преступников – воров, бандитов, сексуальных маньяков. Укажем лишь на семью Чикатило, где сын пошёл по стопам отца. И когда депутаты Думы говорят о необходимости стимулировать рождаемость, они, полагаю, имеют в виду не такого типа семьи.

Можно ли реформировать семью? Изменить в том смысле, чтобы она стала школой человечности для детей? Тысячелетия семья приспосабливалась к усложняющимся условиям жизни, а жестокости в мире не убавилось. Чем занимались деды, отцы и братья моего и следующих поколений в XX веке? Одни раскулачивали, другие мстили карателям, восставали. Одни сажали, другие охраняли посаженных и били непонятливых, одни расстреливали, другие убирали трупы. Далее – была война. А война – жестокая вещь. Потом тяжело работали, чтобы выжить. После войны, в конце 40-х, бандиты так разгулялись, что тех, кого удавалось схватить, без промедления сажали на 25 лет. А какое участие в совершенствовании семьи тем временем принимал Бог? «Радетели» выбросили его из обихода, а гражданам велели молиться на мёртвое тело вождя. Современная моногамная семья, имеющая длинную историю, ныне переживает, можно сказать, «мутацию», к этому её подвигли изменившиеся социальные условия. Скученность людей в больших городах  интенсифицирует их связи, в том числе – любовные, чем создаёт поводы для измены, блуда, проституции. Родители работают, увлечены образованием и карьерой. Дети отнимают много сил, некогда им помочь, некогда за ними присмотреть. Оторванности родителей от детей способствует индустрия развлечений. Семью труднее реформировать, чем экономику. Она эволюционирует, она «течёт», как великая река, совершающая на своём пути соответствующие ландшафту изгибы. Однако попытаться следует. Прежде всего следует помочь женщине, хранительнице семейного очага. И политики наши, кажется, поняли, что надо делать.

Школа. Школу всё больше превращают в Академию, и ей некогда пробуждать в душах детей чувства добрые. Сидят, согнувшись над столами, в течение 10-11 лет «академики» и готовят себя к тому, чтобы в будущем изобрести … если не новую атомную бомбу, то новый пулемёт. Количество уроков истории и литературы сокращается, психологию и право они не изучают, а науки человечного общения в семье, в школе, на улице, на работе для них не существует вообще. Человеческая жизнь – высшая ценность. А кто детям об этом расскажет? Телевидение, которое гонит передачи со стрельбой, взрывами, жестокими драками, похищениями детей? Человек должен «жалеть всё живое» (Л. Толстой), «благоговеть перед жизнью» (А. Швейцер). А иначе к чему всё остальное? К чему «наиболее полное удовлетворение постоянно растущих материальных и духовных потребностей»? Академиков школа нам не даст, это ясно. Но и поправить то, что испорчено в семье, она, за неимением сил, времени и… желания, – не в состоянии. И потому она ещё долго будет плодить изгоев, неудачников, людей озлобленных, пополняющих армию преступников. Пока не грянет гром… А гром уже грянул…

Человеческая жестокость имеет свои идейные мотивы. Инквизиция сжигала еретиков, защищая чистоту веры. Нацисты уничтожали «недочеловеков» во имя расовой идеи. Большевики  расправлялись со своими врагами во имя социальной идеи. Наш перестроечный ажиотаж, связанный с возрождением рыночной экономики, тоже дал немало образцов жестокости.  Компании подростков убивают инородцев («черных», «желтых») тоже за идею Случаи в Питере, Москве, Воронеже. Им есть с кого брать пример. А что подтолкнуло к жестокости четырёх обитателей детдома? Можно предположить, что ожесточённость в их душах давно свила себе гнездо: у них нет ничего, а у «маменькиных сынков» есть всё, – здесь мы имеем дело с отголоском классовой борьбы за уравниловку. Избивая случайных прохожих, они мстят обществу за свою неполноценность, неудачный старт в жизни, за то, что школа в течение многих лет их третировала и унижала. Чтобы ребёнок шёл «в гору», на первых порах его надо вести. А кто мог вести подростков, которые лишены полноценных родителей? Детдом? Слаб он. Песталоцци, Януш  Корчак, Макаренко рождаются не каждые десять лет. И катятся они все «под гору». Статистика пока даёт нам неутешительную информацию.  Сегодня нашему государству нужны идеи, которые гарантируют каждому гражданину права и свободы, записанные в соответствующей Декларации ООН, а каждому ребенку – право на квалифицированную помощь и защиту. 

Говорят, что высокий уровень культуры человека делает добрым. Если бы это было так! Культурный человек, воспитанный на героическом мифе, может быть утончённым мучителем. Жестокие нацистские вожди обожали музыку Вагнера, Бетховена, высоко ценили полотна Рембрандта, Дюрера, посещали музеи, театры. Они любили цветы, а их отношение к детям – верх человеколюбия. И это не было лицемерием. Истории известны примеры, когда политический вождь, прослушав музыку великого автора (Бетховена, Моцарта…), садился за рабочий стол и подписывал расстрельные списки. На что способны современные религиозные фанатики, нередко образованные и культурные люди, история дала нам примеры.  Всё в жизни гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд.
Итак, у ребенка три поводыря: семья, школа, общество. Три воспитателя, которым нужна добрая «начинка». Этим я и определил направление возможных реформаций. Корягин Сергей Осипович.
23 декабря 2005 года