любовь и трагедия русской жены эмира. Часть 2

МЕЧТА КОНСУЛА
Прочитав письмо, Эссертон положил его на стол и погрузился в раздумье: он был потрясен неожиданной просьбой правителя Бухары. На какое-то время консул застыл в своем кресле, глаза его были прикованы к письму с красной печатью. Ему было над чем задуматься. Эссертон являлся не просто консулом, он еще занимался сбором военных и политических сведений и, как разведчик, знал точную цифру золотого запаса Бухарского эмирата – это более десятка тонн золота, не говоря уже о драгоценных камнях. Если правительство Англии даст добро, то его консульство должно будет принять у себя все эти сокровища. А это не шуточное дело. Его охватило сильное волнение: сердце забилось в груди с невероятной силой, лицо стало горячим. В такой необычной ситуации он еще никогда не оказывался, и сейчас на него ложилась огромная ответственность.
Вдруг один из солдат, стоявший у двери, закашлял. Консул поднял голову и взглянул на охранника. Тот вынул из кармана штанов смятый платок и с шумом высморкался. Тут Эссертон вспомнил о гонце, который ждал ответа. Уставший дервиш свесил голову и будто разглядывал под ногами красный персидский ковер с узорами.
Английский разведчик отметил про себя: прежде мне следует убедиться, что это именно тот человек, о котором говорилось в письме. Консул принялся разглядывать его и под правым ухом заметил большую родинку.
- Назовите свое имя и ремесло, которым занимаетесь, - обратился он к гонцу.
Тот поднял голову:
- Зовут меня Даврон, по прозвищу Отшельник, я глава Ордена дервишей Бухары.
Отбросив последние сомнения, консул отпустил солдат, и они вышли из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. Обычно англичанин ругал их за подобную неаккуратность, пытаясь воспитать в азиатах европейскую культуру, но сейчас было не до них.
Эссертон взял со стола колокольчик и позвонил. Тотчас отворилась дверь, и на пороге появился пожилой слуга с монгольской внешностью, одетый, однако, в европейскую одежду - светлые брюки, рубашку и даже при галстуке. Пэту хотелось, чтобы его слуга походил на европейца - это напоминало ему о родном доме в далекой Англии, где с детских лет его обхаживала чопорная прислуга. Но этот восточный человек тяжело поддавался воспитанию. И вот опять он широко улыбается, склонив голову и прижав ладонь к груди, хотя Пэт ему не раз напоминал, что его походка должна быть прямой, неторопливой, а лицо не выражать ни радости, ни скорби. Такова английская прислуга. Но сейчас было не до условностей, и консул быстро распорядился:
- Отведите приезжего в комнату для гостей и накормите его как следует.
- О, почтенный консул, благодарю за гостеприимство, однако я сыт.
Отпустив слугу, консул подошел к дервишу, присел рядом и тихо заговорил:
- Вам нужен ответ на это важное письмо, но мне надо хорошенько подумать. Это займет два-три дня, пока я свяжусь со своим правительством по телеграфу. Вам придется подождать. Скажите мне, где вы остановились, чтобы мой слуга смог найти вас, когда ответ будет готов.
- Я только прибыл в ваш город и хочу поселиться в караван-сарае Абу Салима - он знает меня. Мы с ним давно не виделись, надеюсь, он жив и здоров.
- Знаю этого человека и его караван-сарай, он глава здешних дервишей. Даврон-бек, вы наш гость, личный посланник эмира. Чем могу быть полезен?
- Благодарю за заботу, дервиши - народ скромный, и все, что им нужно, - это крыша над головой и ломоть лепешки. Все это у меня имеется.
Англичанину хотелось задержать у себя доверенного человека эмира и узнать полную картину происходящих в Бухаре событий. Однако гонец выглядел совсем уставшим, и Эссертон решил, что сейчас трудно будет расположить его к откровенной беседе. И потому консул вновь вызвал слугу звоном колокольчика и приказал проводить гостя до ворот.
Как только дервиш покинул кабинет, Эссертон вернулся к своему столу и снова перечитал письмо правителя Бухары. Волнение его усилилось, и он погрузился в раздумье. Взгляд Пэта застыл на стеклянной чернильнице. Принять на хранение тонны золота - это очень заманчивое предложение. Жаль, что он не может сам принять решение о доставке бухарского золота в резиденцию Британского консульства в Кашгаре. Тем более что за эту услугу эмир обещает ему лично достойное вознаграждение. «Эмир щедрый, особенно сейчас, когда ему некуда деться с таким количеством золота, и моя резиденция - единственное убежище. Если мы откажем эмиру, он может потерять все. В такой ситуации я могу даже поторговаться с Алимханом и попросить за свою услугу миллион фунтов стерлингов. Без этой суммы он не обеднеет. Да и вообще, зачем Бухаре такое количество золота, которое хранится веками без особой пользы, а ведь на такие деньги можно было бы закупить в Европе оборудование и построить в Бухаре разные заводы. И тогда не надо будет завозить товары из России. Черт с ним, это его проблемы, а мне надо думать о себе. Все-таки я уже не так молод, скоро будет сорок, а до сих пор ничего не нажил, кроме восточных приключений. Если я получу от эмира миллион, немедля брошу эту опасную, малооплачиваемую службу и уеду в Лондон. Там займусь хлопковым бизнесом: построю текстильные фабрики и из Туркестана буду завозить дешевый хлопок, который стоит здесь мизер. Только так смогу стать богатым человеком и жить в свое удовольствие, путешествуя по всему свету. Письмо эмира - это посланный знак свыше, это мой звездный час. Наконец-то я дождался этого дня. Это награда за мою верную службу и преданность Его величеству. Другого такого случая не представится и важно не упустить шанс. Без всякого сомнения, наше правительство поможет эмиру сохранить его золото до лучших времен, ведь тогда Бухара будет в вечном долгу перед Великобританией, и эти азиаты будут зависимы от нас. Это достаточно богатый край, хотя люди живут там в большой бедности. По словам русских ученых, там имеются месторождения нефти - вот где настоящее золото! Я и сам бы мог заняться этим промыслом».
От такой перспективы у Эссертона закружилась голова, и лицо расплылось в улыбке. Затем он резко поднялся из-за стола, подошел к шкафчику и достал оттуда бутылку дорогого коньяка и рюмку. Выпил с большим удовольствием и даже причмокнул. Однако одной рюмки ему показалось мало, и он принял вторую, зажмурив глаза от удовольствия. Эти мечты о золоте, о бизнесе могут стать реальностью.
Эссертон развалился на кожаном диване, и его лицо продолжало сиять от радости, когда дверь открылась, и в кабинет вошел помощник консула лет тридцати, в слегка помятом матового цвета костюме.
- Пэт, чему вы так радуетесь? В вашей жизни произошло какое-то важное событие? - спросил Роберт у шефа и присел на другом конце дивана. - Впрочем, позвольте мне самому отгадать причину вашего прекрасного настроения. Итак, при помощи дедуктивного метода можно предположить, что вас повысили в должности и переводят в одну из европейских столиц. И, конечно, вы невероятно рады, что наконец-то уедете из этой дыры. Я угадал?
- Хотя в твоих рассуждениях достаточно логики, ты ошибся. Но я знаю, почему мой помощник так решил: ты сильно тоскуешь по дому, как и я. На самом деле все гораздо проще, - и шеф на секунду задумался: сказать коллеге правду или нет? – Я вспомнил, что сегодня день рождения моей матери и, конечно, не мог не выпить по этому поводу. Вспомнил, конечно, и о доме, и на душе стало так радостно...
- Вы совершенно правы, я очень тоскую по Лондону, по цивилизации. Конечно, было бы здорово сейчас очутиться за семейным столом, в кругу родных, друзей. Да, хотел спросить, что это за человек приходил к нам?
- Этот человек приехал ко мне с письмом из Туркестана.
- Чего он хочет от нас?
Консул с интересом посмотрел на помощника и произнес:
- Когда станешь консулом, тогда и узнаешь, а пока, Роберт, занимайся своими делами.
- Извините, шеф, спросил об этом, совсем не подумав, - и помощник поднялся с места, собираясь уйти.
- Ничего, по молодости такое бывает. Подожди, Роберт, - остановил его консул, все же решив рассказать про письмо эмира, ведь помощник все равно узнает, когда привезут сюда золото. Тем более что через Роберта пойдет шифровальное письмо в Дели, где находится резиденция английского вице-короля, который управляет английскими колониями в Индии.
– Роберт, присядь. По инструкции я не должен обо всем рассказывать, но в чужом краю мы должны доверять друг другу, - слукавил опытный разведчик. - Тут дело невероятной важности, и никто не должен знать о нем. Этот дервиш прибыл из Бухары и привез письмо от правителя города.
Как только Эссертон рассказал о содержании письма, Роберт вытаращил от изумления глаза и воскликнул:
- Вот здорово! Говорят, эмир сказочно богат. Это должен быть огромный караван, набитый золотыми монетами, драгоценными камнями, золотыми слитками. Какие еще сокровища могут быть в его казне? Как вы думаете?
- Могут быть и ювелирные украшения, золотая посуда.
- Интересно, а разрешат ли мне хоть одним глазком взглянуть на сокровища Бухары, чтобы потом рассказать своим домашним?
- Конечно, ты все увидишь, пока казна будет находиться у нас, а потом мы отправим ее в банк Дели.
- Пэт, а в этой казне может быть шлем Александра Македонского, ведь его до сих пор не нашли? Здешние старики рассказали мне поверье о магической силе этого шлема: оказывается, кто им завладеет, тому будет сопутствовать удача, и он станет непобедимым. О такой удаче мечтает каждый азиатский правитель. Может, он хранится у эмира Бухары, ведь Александр прожил в тех краях три года и там же женился на местной княжне Роксане?
- Если б шлем был у него, эмир непременно похвалился бы, что обладает таким чудом. Во-вторых, если даже шлем у Алимхана, то эмир будет держать его при себе. Но кое-что мы сможем увидеть: эмир часто получал ценные подарки от других правителей, и чаще всего это были произведения искусства, усыпанные драгоценными камнями.
- До чего же нам повезло! – вскочил с места Роберт и в возбуждении стал ходить по комнате.
- Роберт, успокойся. Давай, пока не будем торопить события. Вначале надо получить разрешение от нашего правительства на размещение этого золотого запаса в консульстве, думаю, для нашей империи это очень выгодное предложение. Сейчас я составлю телеграмму, и ты ее пошлешь. А пока иди к себе и настрой аппарат.
Спустя минут пять Эссертон зашел в шифровальную комнату с листком бумаги и поставил его перед помощником. Роберт уже настроил аппарат. Но прежде чем начать сеанс связи, консул снова прочитал свое донесение, где привел серьезные доводы в пользу принятия казны. «Кажется, убедительно», - сказал он про себя, и помощник принялся отстукивать ключом, переводя буквы в точки и тире. От Кашгара до Дели путь был неблизким, и телеграммы отправлялись через три промежуточные станции, которые находились в горах Памира и Гиндукуша. На это уходило три дня, потому что связисты поднимались в горы и выходили на связь только в определенные дни и часы.
Как только Роберт отправил телеграмму, шеф предложил помощнику спуститься в прохладный сад и поужинать за бокалом вина. У обоих дипломатов было хорошее настроение: такие события происходят крайне редко. Они не исключали, что оно будет обсуждаться членами правительства и имена двух скромных чиновников в Кашгаре станут известны в верхах, а это сулит им повышение по службе. К тому же такая новость непременно попадет на страницы газет, и их имена станут известны всей Англии и другим европейским странам. Возможно, они станут героями. Такое событие невозможно было не отметить, ведь жизнь протекает здесь скучно.
Под кронами молодых деревьев уже стоял круглый стол, покрытый нежно-голубой скатертью. Середину стола украшала изящная тарелка, в которой лежали куски запеченной баранины, рядом - салаты, фрукты и графин вина. Обычно дорогую посуду использовали в особых случаях, когда резиденцию посещали важные чиновники или местные правители, а тут как раз был повод.

В ОЖИДАНИИ ОТВЕТА
Прошли три долгожданных дня. Все это время Даврон не только пребывал в молитвах вместе с кашгарскими дервишами, но и бродил с ними по кварталам, базарам, побывал во всех мечетях, святых местах, где возносил молитвы в честь святых имамов, богословов. А по вечерам все дервиши собирались у своего покровителя в караван-сарае и предавались длительным, изнурительным молитвам.
Эссертон тоже пребывал в ожидании телеграммы из колониального Дели. Его душа ликовала: он был уверен, что из резиденции вице-короля прибудет положительный ответ. По этой причине ему совсем не хотелось заниматься делами службы. Это сообщение могло в корне изменить его жизнь. В эти дни Пэт вел праздный образ жизни. Угощаясь с помощником вкусными блюдами, они засиживались с бокалами вина до глубокой ночи. Им было о чем поговорить. Прекрасные знания английской истории были для них излюбленными темами в длительных беседах. В такие часы им казалось, что они дома, в родной Англии.
По утрам консул просыпался поздно, ближе к полудню – никогда прежде Пэт не позволял себе такой беспечности. Слуга заваривал кофе с молоком и на подносе заносил прямо в спальню. Но и после чашки кофе консул не спешил покинуть уютную постель, потому что принимался за повторное чтение романа Теккерея «Ярмарка тщеславия». Неторопливое чтение с раздумьями приносило ему еще большее наслаждение.
Только на четвертый день пришла телеграмма из Дели. Было утро, когда Роберт принял телеграфную ленту и занес ее к шефу. В этот день Эссертон уже сидел в своем кабинете и приводил в порядок папки, разложенные на столе. Увидев в дверях Роберта с лентой в руках, консул воскликнул: «Наконец-то!». Встав у стола, помощник принялся читать: «К сожалению, мы не можем принять золото Бухары, так как хранить казну в резиденции Кашгара опасно. Могут напасть бандиты, а у вас мало солдат. Мы не хотим нести ответственность за казну Бухары. Вам надлежит в вежливой форме отказать эмиру».
Как только Роберт закончил чтение, Эссертон внезапно залился громким смехом. Помощник глянул на шефа в недоумении – он не мог ничего понять. Что это с ним?! Почему он веселится? Ведь все радужные мечты рухнули.
- Не удивляйся, дружище Роберт, я в здравом уме, - быстро пришел в себя консул, и его лицо сменилось грустью.
Пэт понял, что теперь ему не видать обещанного эмиром вознаграждения, и он никогда не станет богатым, и все его великолепные мечты лопнули, как мыльный пузырь. Было ужасно обидно за свою неудачную судьбу. Конечно, Пэт не мог об этом рассказать своему помощнику.
- Рассмеялся оттого, - пояснил консул, - что я, как и ты, размечтался увидеть это золото в нашей резиденции, и это сулило бы нам славу, продвижение по службе. Каким я оказался наивным, несмотря на некоторый опыт в этом деле. Подобно начинающему клерку, я оказался ослепленным утопической идеей, совсем не подумав о том, что в действительности мы не можем хранить эти сокровища в резиденции даже несколько дней. Здесь нет условий для хранения такого количества золота: нет сейфов, нет достаточной охраны. То есть хранить можно, но нет полной гарантии, что на нас никто не нападет.
- Я согласен с вами, - с грустью произнес помощник и опустился на стул. – Сейчас в Кашгаре появились банды разбойников и, если они объединятся и нападут на резиденцию, то нам не устоять.
- Если честно, я рискнул бы. В данном случае риск был бы оправдан. Но, видимо, они там решили перестраховаться, а точнее сказать - никто не захотел взять на себя ответственность, чтобы в случае неудачи не лишиться должности. Роберт, скажи честно, а как бы ты поступил?
- Я тоже не стал бы рисковать. В случае утери бухарской казны нашей стране придется возмещать ее в полной мере.
- Запомни, дорогой Роберт, плох тот политик, который боится рисковать, а таких у нас немало, и потому в английской политике последних лет одни неудачи. Надеюсь, этот разговор останется между нами?
- Без всякого сомнения, слово джентльмена.
- Ладно, Роберт, иди к себе, мне надо подготовить письмо эмиру. Да, если слуга вернулся с базара, пошли его ко мне.
Пэт Эссертон понял: стать богатым теперь ему не суждено – последняя надежда улетучилась, и вряд ли еще представится такой случай. На душе стало как-то пусто, не хотелось ничего делать. С полчаса он находился в отрешенном состоянии. Однако Эссертон имел сильный характер и смог подавить в себе нахлынувшие чувства, что являлось необходимым качеством для разведчика. Надо было настраиваться на привычную работу дипломата: политические игры с местными властями, сбор разной информации об этом крае, отправка донесений в Дели и так далее.
- Мой консул, я к вашим услугам! – раздался веселый голос слуги.
Эссертон поднял голову и увидел того в дверях. Слуга опять улыбался и кланялся по-восточному. Это разозлило консула еще больше, и лицо его стало багровым.
- Ты почему постоянно улыбаешься? - впервые слуга услышал грубый окрик хозяина и сразу побледнел. – Чему ты радуешься, ведь живешь в нищете, в серости?
Сначала лицо несчастного застыло в страхе, затем он стал растерянно озираться по сторонам и подбирать слова:
- Я… я счастлив, говорю вам истину, потому что имею работу, моя семья сыта. И все это благодаря вашей доброте. Да благословит вас Аллах и даст долгих лет жизни и…
- А разве в этой жизни тебе больше ничего не надо? – уже спокойным голосом спросил консул.
- Остальное, мой господин, уже как Бог пошлет.
- Если б ты жил в Европе, так бы не рассуждал. Извини, что накричал на тебя, сам не знаю, как это вышло. Да, вот зачем тебя позвал. Ступай в караван-сарай Абу Салима. Там ты найдешь дервиша Даврона, он из Бухары, да ты видел его у нас. Скажи ему, что я его жду.
Слуга поклонился и вышел. Консул же подошел к шкафу, достал оттуда недопитую бутылку коньяка. На этот раз он налил себе в кофейную чашку и выпил залпом. Сейчас Эссертону надо было расслабиться, успокоиться и снять головную боль.
Консул вернулся к столу, чтобы написать письмо эмиру Бухары. Но прежде он достал из внутреннего кармана пиджака небольшой ключ и открыл металлический сейф, который был встроен внутрь письменного стола. Оттуда извлек печать и чистый лист бумаги с гербом Британской империи. Поставив перед собой стеклянную чернильницу, он приступил к письму со словами: «Досточтимый эмир великой Бухары! Получив Ваше письмо, я сразу связался со своим правительством и вскоре получил ответ от вице-короля. К огромному сожалению, Британская империя сейчас не в состоянии обеспечить сохранность казны Бухары и потому не может принять этот груз в резиденции английского консула в Кашгаре». Далее Эссертон стал подробно описывать причину этого отказа, чтобы эмир не обиделся не только на английское правительство, но и лично на него.
Тем временем Даврон в сопровождении слуги консула довольно быстро прибыл в резиденцию. Дипломат принял дервиша сразу же, так как письмо было уже готово и запечатано сургучом. Эссертон подошел к дервишу и протянул ему конверт со словами:
- В случае опасности письмо надо уничтожить. На словах передадите эмиру, что Англия сейчас не может ему помочь. Желаю вам удачного возвращения. Пусть ваша дорога будет светлой, да хранит вас Аллах.