Анекдот

Майк Паттон пел. Майк Тайсон кусал за ухо. Разница велика. А зовут Мишками обоих. У меня тоже есть друг Мишка. Он умеет петь и за ухо может цапнуть, если его разозлить. Он живёт в Ташкенте, там сейчас очень сложно. По всему городу вырубают столетние деревья, потому что боятся что в них будут прятаться террористы, которых периодически тихо и аккуратно расстреливает спецназ. Иногда страдают и мирные жители, но всё тщательно скрывается. Я говорю ему Мишка переезжай к нам у нас спокойнее. А он не хочет. Да и денег на дорогу у него нет, потому что в Ташкенте нельзя найти работу. То есть работу найти можно, но зарплату получить проблематично. Вот я и говорю, Мишка ну ты же реальный пацан. тебя же на районе все знают. Ты же в старом городе живёшь. Помнишь как мы в Пскент ездили за травой и нас стрелять хотели местные гопники из ружья? Ты же не удрал хотя такая возможность была. Мы все ушли вместе готовя круговую оборону, вооружённые бутылкой из под пива и сантехническим краном который служил мне кастетом, чтоб если что отбиваться от врагов. Я носил его тогда постоянно в кармане своих джинов и бил по голове неосторожную урлу, которая доёбывалась до меня время от времени. Помнишь сколько адреналину стукнуло нам тогда в наши беспечные головы? А все эти прогулки под палящим солнцем? А помнишь как мы донимали чувих раздеваясь и вкушая подогретый портвейн в-чём-мать-родила? А наши репы? Какую славную музыку мы играли, и нам было посрать на всё. А один раз мы с Мишкой даже оторвали у младенца ногу и кинули её в милицейскую машину. За это сержант Колеев вручил нам медаль и бутылку армянского коньяку. Мы обрадовались и распили коньяк тут же на главной площади страны. Уже не помню кому первому пришла идея искупаться, но мы отправились на речку и начали купаться. Вода была холодной. От этого я заболел и у меня развился комплекс неполноценности. Я смотрел в потолок, силой воображения складывал из трещинок на побелке забавные картинки и вспоминал как тюльпаны дрожат на холодном ветру. Постепенно я стал напоминать себе дивный арбуз разрезанный пополам, мне казалось что я провалился в огромный колодец, но Мишка не бросил меня он медленно повернул голову и рассказал о мошках, что летают над болотом. Мне сразу стало легче. Странные существа из зрачков которых торчат симулянты навстречу нам вдруг выбежала Лысая алла Пугачёва и закричала и Зашипела как бутылка шампанского. Но велосипед продолжал гнать нас вперёд. Мы мчались мимо карликов с руками на уровне глаз. Мы мчались мимо отвратительных созданий. Казалось, что сейчас мы въебёмся в дерево, но всё растаяло и оказалось что на самом деле мы мчимся по разноцветному туннелю. Подземный сверкающий туннель щупальце огромного спрута. Человек с ресницами на плече закричал нам что-то, но мы ничего не услышали. Всё грохотало и плавилось.

Он уже мёртв по его сгнившим костям уже не ползают голодные черви осталась одна труха. Оставь ты его в покое. Бабушка когда укладывала его спать всегда говорила ему о том, что самые вкусные земляные орехи растут на кладбище.

Рыба стала растягиваться и растягивалась до тех пор, пока не превратилась в змею. Нужно было лететь за ней, она хотела что-то показать. Что-то очень важное. Но топлива как всегда не хватило ведь всё это уже было миллионы раз. Старая женщина показала сморщенную грудь и Егор бросился на неё, чтобы отведать вишнёвого пирога который очень ценился в палате лордов. Она умела делать вишнёвые пироги, хоть и слыла развратницей.

Он уже мёртв по его сгнившим костям уже не ползают голодные черви осталась одна труха. Оставь ты его в покое. Мама когда укладывала его спать всегда говорила ему о том, что самые вкусные земляные орехи растут на кладбище. И тут золотистые зрачки этой сучки начали бешено вращаться и бешено вращаться, а комната вся в шелках и зеркалах, она источает свой женский запах, а никого нет рядом. Я и подумал надо придти и выебать её, е*ать так долго, чтобы она уже не пыталась даже вырваться и лишь тихо постанывала уткнувшись раскрасневшимся лицом в подушку. Но прилетели зелёные утки с красными шеями. Может с севера прилетели может нет, вон из-за той скалы летели. И одна из них сожрала чайку. Огромные утки я таких никогда не видел и это отвлекло меня от низменных мыслей, тем более что уже понятно, вокруг людей нет и быть не может. Это ходят переодетые в людей существа других миров, либо просто картонные манекены. Мы здесь последние люди, Мишка. Осталось лишь несколько десятков людей среди этих инопланетных шпионов. Декоративные двуногие создания, но они могут убить. Они берут и убивают. По одному выслеживают нас и отравляют специальным ядом добавляя его нам в пищу. Очень часто так и получается. Они протягивают к тебе свои картонные щупальца и душат. Самое прекрасное оружие против них – это смех. Смех убивает их. Просто встать и разоржаться им в лицо великолепные трубы валькирий или там песни ангелов колокольчиками по уставшему облаку как новогодние гирлянды. Так ржать чтобы смех был похож на звук охотничьего рога. Когда я превращусь в червей а после в землю а после в несколько килограммов земляных орехов то будет не так весело как если пойти в горы уже старым в сто пятнадцать – сто двадцать пять лет и умереть в одной из пещер чтобы никто не заметил и лишь пугать своими предсмертными вздохами пьяных экскурсоводов. А Мишка будет ходить на могилку опираясь на палочку слегка прихрамывая, сопя и будет есть земляные орехи разговаривая с моими мёртвыми костями. Будет такой же гордый и красивый как Пушкин перед дуэлью.

Кто живёт внутри тебя? Отвечай, сука!