Франц Кафка Процесс
Франц Кафка «Процесс»
1. Страх
Страх жил внутри. Один большой, объединяющий много мелких и разных. Иногда их называли комплексами. Например, страх осуждения родителями за то, что не оправдал их надежды. Или то, о чем же подумают люди. А еще страх неодобрения поступка начальником. Ужасно также быть отвергнутым. Или осознание, что ты никогда не сможешь дать любимой то, чего она ожидает от мужчины. Страх показаться трусливым. Глупым. Безнадежным. Бедным. Страх несоответствия установленным обществом правил. Когда подобная мнительность перерастает в неуправляемое состояние, жизнь превращается в сон-кошмар, с неразличимыми рамками реальности. Этот роман именно об этом.
2. Вина
Однажды, обыкновенный человек, Йозеф К., проснулся и, оказалось, что он арестован и против него начинается процесс. Причину обвинения он не знает, и никто ему об этом не скажет. Со временем он узнает, что есть три возможности освободиться от суда: «полное оправдание, оправдание мнимое и волокита». Причем «по-моему, вообще нет такого человека на свете, который мог бы своим влиянием добиться полного оправдания. Тут, вероятно, решает только абсолютная невиновность обвиняемого. Так как вы невиновны, то вы, вполне возможно, могли бы все надежды возложить на свою невиновность. Но тогда вам не нужна ни моя помощь, ни чья-нибудь еще». Проще сказать, что, когда ты невиновен, совесть чиста и не мучает. А значит, и суда нет.
Что же случается с теми, кто все виновен, хоть в коей мере? «Как этот суд выглядит - мы не знаем, да, кстати сказать, и не хотим знать. Так что великое право окончательно освободить от обвинения нашим судьям не дано, однако им дано право отвода обвинения. Это значит, что если вас оправдали в этой инстанции, то на данный момент обвинение от вас отвели, но оно все же висит над вами, и, если только придет приказ, оно сразу опять будет пущено в ход. Так как я очень тесно связан с судом, то могу вам сказать, каким образом чисто внешне проявляется разница между истинным оправданием и мнимом».
Одним словом, если где-то напортачили, вам рано или поздно это припомнят…
3. Право судить других
Далее автор рассуждает, а есть ли у кого-либо право судить вообще? «Но ведь я невиновен. Это ошибка. И как человек может считаться виновным вообще? А мы тут все люди, что я, что другой...»
Отсюда логика Кафки выводит на то, что жизнь возможна и без ненужных суждений друг о друге: «…как из него вырваться, как обойти его, как начать жить вне процесса. Должна же существовать и такая возможность - в последнее время К. все чаще и чаще думал о ней».
Конечно, при суицидальных наклонностях автора, он такой выход нашел в «добровольном» убийстве героя.
4. Субъективизм
При этом Кафка говорит, что совесть и страх человека – исключительно его субъективное восприятие реальности.
«Первое (правило) гласит, что в настоящую минуту привратник его допустить не может, а второе - что этот вход предназначен только для него». В то время, как обвиняемый «…в сущности человек свободный, он может уйти, куда захочет, лишь вход в недра Закона ему воспрещается, причем запрет наложен единственно только этим привратником. И если он садится в сторонке на скамеечку у врат и просиживает там всю жизнь, то делает он это добровольно, и ни о каком принуждении притча не упоминает». При этом, привратник – это ты сам.
5. Реальность
Интересно, как из несуществующего обвинения, получилась вся история. Сосед сказал соседу, коллега коллеге, родственник родственнику – и все уже убеждены, что обвиняемый что-то сделал, и процесс стал реальностью. Таким образом, реальность – это то, что мы про нее говорим или то, что другие о нас догадываются. Мы ее создаем сами. Как фокусники.
«Не действуют только те доказательства, которые излагаются непосредственно перед самим судом, - сказал художник и поднял указательный палец, словно К. упустил очень тонкий оттенок. - Однако все оборачивается совершенно иначе, когда пробуешь действовать за пределами официального суда, скажем в совещательных комнатах, в коридорах или, к примеру, даже тут, в ателье».
6. Заключение
«Быть связанным с Законом хотя бы тем, что стоишь на страже у врат, неизмеримо важнее, чем жить на свете свободным». Может быть, имелось в виду, что жизнь в обществе, какими бы тягостными правилами она не связывала тебя, все же лучше, чем одиночество.
PS. Мне книга не понравилась.
Свидетельство о публикации №210010400246