пара раз

это было что-то вроде начала августа, или конца июля. я точно не помню,хотя и какая разница,то всего лишь цифры. если посчитать то у нас было их 140, но сколько дней похожих на тот, о котором я сейчас расскажу, на тот день,длинною 72 часа?
мы стояли у кладбища. было по-летнему холодно и стояла с нами луна. мимо проезжали дальнобойщики и Рома прикрывал меня, хотя и сам ощущал себя шлюхой дорожной.мы ждали машину с включенной аварийкой. времени было около полуночи,может чуть раньше. августовский пар изо рта, и мне очень было страшно. я смотрела морозное небо. он привез 2 бутылки красного,его любимого аргентинского, литр журавлей, и торт смерть евреям. он приехал чуть раньше чем все остальные, поэтому все остальные очень испортили все то, что он с собой привез. старый,старый меланхолик, уже впадающий в кризис среднего возраста и просто уехавший, несказав об этом жене. мы говорили. мальчики об ин язе, я на чердаке по телефону.было хорошо, он сразу включил свои диски, отказывался выходить курить на крыльцо, в натопленный деревенский дом врезался мороз и спящие мухи.мы много курили.приехали остальные. они много кричали и бесновались, привнесли что то лишнее в наш общий час. мы быстро напились. он устал, я положила его спать.взяла черного пива и легла с друзьями. мы говорили,уже светало и мы поехали на озеро на рассвете. пропитываться росой и деревенской романтикой. купались ктото голый,кто то полу.бежали по песку,холодному,он резал мои пальцы а я волновалась о придатках.я всегда хотела иметь детей. я приехала и холодная, вся сырая легла к нему. он спал,почему то не храпел а тихо посапывал. рома сказал взять лом и перевернуть его. через час мы проснулись. потом снова ложились. искали свидетелей иеговых,покупали книжки про космос.мы пели джойси симс и воровали вручную сделаные бахилы. кащунство. вернувшись из центра деревни, снова легли и вот, я засыпала когда целовала его колючие но мягкие щеки. просыпалась и целовала. это было безпамятство, он снял кольцо,оставил его в машине, а я пролила в его машине пиво. мы лежали так долго. периодически брали выпивку и ложились обратно. я пила с его лба водку,сидела на нем, защищалась за свою музыку. он - за свою. мы дрались, он затыкал мой рот. потом мы долго лежали, мои губы болели от его.утром мы поехали пить виски и есть шашлык. но пили только просроченное шампанское и солянку в кабаке для дальнобойщиков. купили четки, нюхала я их много, пока смотрели сельскую свадьбу. я вела машину руками, он ногами. он не видел ничего, а я больше чем нужно.еле еле доехавши до дома мы легли, мне было так тепло, мы провалились в яму из сетки и одеял. мы поехали в поля, небо было зеленым а колосья скошены давно,так что трава успела засохнуть и превратиться в рыбьи кости. колени мои были разодраны в хлам. шрамы их до сих пор греют меня.и только он видел за мной небо.я полюбила его. он делал так, что бы я хотела делать так. как надо,я думаю. приехзжал ко мне слушать кьюр в его машине. я много смотрела на циферблат, хотя о времени я не думала. больше я думала скорее о химии, о том как его голубые,расположенные между носом и лбом смотрят на меня, и как он пошло все-таки,бывает шутит.

потом все изменилось,стало проще.руки были всегда крепко сжаты вместе, но не потели; алкоголя пили много но не пьянели; фотографировались, но никогда не печатали фотографии. дальше мы терялись, мы уходили в запои но уже отдельно. я стала нюхать, думать о нем изучая стены надиной комнаты, просить привести капуччино.

все кончилось, и даже машина его сгорела,вместе со всем тем летом и циферблатом,судя по которым я была счастлива.